Точную дату поимки безумной четверки, погубившей разум Лонгботтомов, я не знаю. Как не знаю и день рождения Ричарда Холта... или не Холта?
Спустилась Хелен. Я попросила ее дать мне еще время на размышления. Потихоньку подошли остальные. Этан сообщил, что Поттер отчего-то сопротивлялся моему вступлению в ОД. Хотя Грейнджер была на моей стороне, он решил довериться 'чуйке' Рона, подозревавшего неладное. Когда Этан поинтересовался причиной, Уизли ему выдал 'Ей не стоит доверять'. Моя репутация, однако. Я только развела руками. Замечательно. Я старалась, директор, очень хотела! Но не вышло! Ах, как я расстроена!
Воцарилось молчание. Все чуяли разнос, но я молчала. Трэйси, как всегда прижалась к Смиту, Самуи бросал на них завистливые взгляды, не удосуживаясь их скрывать.
— Я первый! — радостно возвестил Ричи со своим приходом.
Я непонимающе приподняла бровь.
— Ну ты же вчера обещала! — надул он губы. — Я буду тренироваться с тобой в окклюменции!
Малец чуть ли не прыгал от возбуждения.
— Рано тебе еще, — остановил его Захария. — Ты недавно только взялся за защиту разума.
— Полгода уже! — как всегда громко заявил когтевранец.
— А я года два, — поддержала Смита Трэйси. — Про теорию Айрли даже я точно не скажу.
— Пусть, — остановила я только начавшиеся препирательства, разглядев шанс. — Я загляну в твой разум, Ричи... чтобы ты знал чего ожидать.
На этом и порешили. С каждым разом проникать в чужое сознание становилось легче и привычней. Хоть это только третья попытка, я, узрев знакомые фиолетовые опухоли, быстро затушила на корню защиту и приступила к поискам. Гугленок получил фоторобот Волдеморта... и непонятливо мигнул. 'По вашему запросу ничего не найдено'. Я впихнула фоторобот Лестрейндж — гугленок вывел меня на короткое сегодняшнее воспоминание. Студенты-старшекурсники с его факультета оживленно обсуждали газету, и он туда заглянул. Все. С фотороботом Дамблдора поисковик вывел меня на приветственную речь директора перед первокурсниками, выдав еще несколько коротких воспоминаний с такими же речами. Мимолетно все это просмотрев, я устала так, будто вагоны выгружала. Выжатая, как лимон, я почувствовала себя последней... да я даже слова подходящего подобрать не могу! Как?! Как я могла такое подумать?! Да он сама простодушность! Все на виду! Никаких эмоций скрыть не может, а к нам всем, видно, привязался. А мы ему вот так. Хорошо, что еще не давили.
Последним порывом любопытства я послала гугленка на поиски воспоминаний со мной. После этого моя самооценка упала ниже плинтуса. Воспоминаний было море. Опять пробежавшись по некоторым выборочно и по ходу путешествия, как можно мягче отклоняя сопротивление, я вернулась в реальность, разлегшись тряпкой.
Хелен забеспокоилась, склонившись надо мной. НИКОГДА больше я не повторю такого. Даже дышать тяжело стало, а эмоции, все еще отходящие от эмоционального диапазона Ричи, уползли в раздел 'хоть режьте — мне фиолетово'.
— Почему так долго? — подвинув голову Хелен, перед моими глазами возникла голова Трэйси.
— Все в порядке? — к общей компании присоединились нахмуренные брови Кана.
— Все в норме, — только выдохнула я.
Я глотала губами воздух и на дальнейшие вопросы молчала. Хелен исчезла. Очевидно, ушла оказывать помощь нашему бывшему подозреваемому. На лоб мне положили мокрую тряпку и, на секунду прикрыв глаза, я провалилась в сон.
POV Ричард Холт
— Что произошло? — задал я волнующий вопрос. Эта легилименция, реально, опасная штука. Я разволновался, завидев, как Айрли лежит полуживая. Когда наша командир заглянула мне в голову, я не смог ничего сделать. Я ощущал ее, как огромную мощь, сравнимую только с наводнением, а мои хлипкие плотины не выдерживали. Похожее рассказывала Трэйси и то же самое подтвердил слизеринец. Реально жуткий тип. Я с ним пытаюсь даже лишний раз не заговаривать.
Перед глазами проносились воспоминания. Много воспоминаний. Я был к этому готов... Но она видела... Надеюсь, не видела... мое отношение к ней... Блин, стыдно-то как. Сам хотел! Хелен заметила покрасневшего меня и приложила руку ко лбу. С ней тоже что-то не так. Случилось, что ли, что-то? Я сказал, что все нормально — пусть поможет Айрли. Подойти посмотреть, что с ней было нереально — все склонились над командиром (не дай Мерлин, я так обращусь к ней при всех, стыд-то какой!).
Хелен меня одергивает и приказывает не мельтешить, потому что мешаю. Я сажусь на подушку, но продолжаю ерзать. Почему? Почему из-за меня?
Трэйси достает свой платок и Хелен его смачивает, использовав заклинание Агуаменти. Все молчат и от этого еще хуже. Сжимаю руками подрагивающие коленки, но это не сильно помогает.
У Айрли лицо такое умиротворенное. Хоть мы почти одногодки, но я не могу ее воспринимать как равную. Мне кажется, она старше, как тот слизеринец.
— Что произошло у тебя в голове? — закончив водить над командиром палочкой, жестким взглядом исследовала меня Хелен.
— Все, как вы рассказывали, — неприятно поеживаюсь под пятью парами глаз. Я коротко рассказал про мои ощущения, смотря на безоблачное лицо командира, вспоминая то самое воспоминание...
Когда Айрли сообщила нам, что для заклинания Патронуса нужно самое яркое воспоминание, я задумался, какое подойдет? Какое-то из последних двух лет... даже года... и выбрал.
Это было давно, я только пришел к ним в клуб... в эту Тайную комнату Слизерина... Меня запросто победили и выбили палочку из рук... уже даже не помню с кем я был в паре.
Командир подошла ко мне, протянув руку.
— Вставай. Это не первый и не последний раз, когда ты падаешь. Какой-то умный дедушка когда-то сказал... — она задумалась. — Вершины не достигнуть, если будешь боятся препятствий... Или на пути к вершине, всегда попадаются камни... — лицо просветлело. — Одна хрень, короче. Не сдавайся, только ступив на порог. Ты тренируешься и сражаешься с теми, кто сильнее тебя? Замечательно! Ты сам себя превзойдешь!
Понимаю, она хотела меня вдохновить, поддержать. Это была единственная протянутая ко мне рука помощи.
С этого момента я и стал называть ее командиром. Стыдно. Она же девочка! Но мне объяснили, что это точка зрения маглорожденных. У волшебников и волшебниц нет таких ограничений — они вольны делать все, что хочется. У них есть... эти, как их... стереотипы, но другие. Магия дает силу и знания, и только глупые женщины ограничивают себя работой по дому, когда ее можно поручить домовикам. У меня точно будет хоть один!
— Тело в порядке, но я не ручаюсь за духовную составляющую. Это не мой уровень, — обеспокоенно развела руками Хелен, после моего минутного рассказа.
— Несем ее к Помфри, — решает слизеринец и первым подымается.
— Никуда вы ее не понесете, — неожиданно раздается незнакомый голос. Мы выхватили палочки и заозирались.
Кто-то проник сюда?! Не может быть!
— Успокойтесь и подождите, пока она очнется. Она не оказалась в ловушке.
Слизеринец, переглянувшись с Захарией, медленно, с палочками на изготовку, пошли на звук в темный угол. Этан, помедлив, решил от них не отставать.
— Это медведь, — хохотнул пуффендуец. — Просто плюшевый медведь!
— Я тебе покажу 'просто медведя'! — яростно вскричал некто. Я, сгорая любопытством, подошел посмотреть. Реально, плюшевый медведь! Сидит в углу и даже не двигается, но голос из игрушки продолжает извергать гадости.
— С чего мы должны тебя слушать? — перебивает слизеринец.
— Поверни свою пустоголовую башку к змее или посмотри на ее грызуна, идиот!
Большая змея Айрли действительно беспечно лежала на том же самом месте, где и прежде, только Шерлок застыл у руки командира, нервно подергивая хвостом. Что, о Мерлин и Моргана, делать?!
— Кто ты такой? — жутким холодным голосом спрашивает слизеринец. В отличие от Захарии он продолжал держать на мушке медведя. — Почему мы должны тебе верить на слово?
— Она все сама объяснит. Она очнулась, следовательно, покинула сознание. Предположу, что не рассчитала сил по неопытности.
— Что делать будем? — ни к кому конкретно не обращаясь, спрашивает Этан. — Если угрозы нет, то Айрли не понравится, что мы ее отвели к Помфри, а если есть, то мы рискуем.
— Можно подождать, пока она очнется... — с сомнением предположила Трэйси, неуверенно посмотрев на командира.
— А если она так несколько дней пролежит? — возразила Хелен. — Рисковать нельзя. Я не колдомедик из Мунго, точность моей проверки сомнительна.
— Но ведь, если этот медведь говорит правду и Айрли его сюда принесла, а больше просто некому, то нужно просто подождать, — Захария как всегда смотрел в глубину и вытаскивал все наружу в подробностях. Он и ОД быстро раскусил. Я вот бы ни за что не променял наш клуб на этот ОД.
— А если медведь врет, то мы только время теряем, — уже не так уверенно возразила Хелен.
— Доверимся ему. Полчаса. Всего полчаса и, если она не очнется — несем ее к Помфри, — заверяет пуффендуец. Казалось бы, все решено, но один пугающий тип с зеленым значком Слизерина был против:
— Нет, несем ее сейчас. Хелен права, ни минуты терять нельзя. Как можно довериться мнению говорящего плюшевого медведя?
— Мы уже решили, что подождем, — резко отвечает ему Смит, одновременно с оскорбленным криком игрушки.
— Я не собираюсь рисковать ее жизнью только из-за того, что ей не понравится в Больничном крыле! — громко рыкнул слизеринец.
— Хватит! — встревает Трэйси. — Сейчас не время ругаться!
— Так что же нам делать? — мой голос звучит совсем слабо и хрипло от переживаний, но, слава Мерлину, четко, без заикания.
Воцарилось гробовое молчание, только слизеринец и пуффендуец не сводили друг с друга взглядов, метая невидимые молнии.
— Можете нести ее в Больничное крыло, раз не верите мне на слово, — вновь заговорил медведь, не шевеля даже ртом. Как-то жутковато.
— Я ее понесу, — бескомпромиссно заявляет Хелен, приподнимая командира и стягивая с нее мантию. — Айрли любит носить много... нежелательного в карманах. Будет некрасиво, если ее обыщут.
— Кинжал, — встревает слизеринец. — Он тоже с ней?
Хелен аккуратно сложила мантию под возмущенный писк и подпрыгивание хорька командира. У меня глаза повылазили от удивления! Я даже не догадывался, что она носит кинжал в чехле, прикрепленный к левой руке!.. Я тоже такой хочу!
Хелен сложила и свою мантию рядом. Оказавшись, как и командир в свитере, брюках и теплых ботинках.
— Я одна донесу ее. Всем идти не нужно, — уже уверенней сказала Хелен. — Каа, пожалуйста, останься здесь с мантиями, — обратилась она к змею. К моему удивлению, змей коротко зашипел и обвился кольцами вокруг мантий. — Шерлок, — повернулась гриффиндорка к хорьку, — пошли-ка с нами.
С этими словами девчонка схапала зверька и усадила его себе на плечо. Тот не слишком сопротивлялся.
— Я проведу тебя до выхода, — вызвался слизеринец и, не дожидаясь согласия, поднял командира на руки.
— Расходитесь, — напоследок крикнула Хелен, еле поспевая за быстрым слизеринцем.
Глава 47
Разбудили меня голоса. Уже утро и мои соседки громко собираются на завтрак? Надо разлепить глаза и попытаться сползти с кровати. Что вчера хоть было, что мне так плохо утром?
Тут-то мой мозг наконец начал функционировать нормально и я поняла, что голоса принадлежат отнюдь не тринадцатилетним девчонкам. Высокий и неспешный, мягко струящийся, голос директора, который ни с кем не спутаешь. И настойчивый тоненький, неустойчивый, будто девичий — Амбридж. Слова не желали обретать смысл, сливаясь в какофонию...
Вернулась чувствительность и я ощутила, что моя правая рука крепко зажата. Огромным усилием я разлепила веки, глаза тут же заслезились от солнечного света, заполнившего всю комнату. Надо мной склонилось чье-то лицо, закрыв свет и я, проморгавшись, поняла, что это Хелен.
— Что... кха... вчера было? — прохрипела пересохшим горлом.
Хелен позвала мадам Помфри и к губам приставили холодное стекло стакана с водой. Стало гораздо легче. Наконец, перед глазами перестали мелькать светлые блики и я села, осматриваясь.
Разговор Дамблдора и Амбридж прервался — они смотрели на меня. Запоздало сообразила не смотреть старику в глаза и повернулась к Хелен. Подруга выглядела плохо. Уставшая и взволнованная. Кожа под глазами говорила о бессонной ночи, и я еще больше запуталась.
— Как ты себя чувствуешь, Айрли? — осведомился Дамблдор в наступившей тишине.
— Замечательно, — я намеренно посмотрела на Амбридж. — А что вы здесь делаете?
— Я пришла справиться о здоровье студента, — официально ответила профессор.
— Я, как ни странно, тоже, — мягко добавляет директор, явно насмехаясь над слабой отговоркой. — Мне, пожалуй, пора, Поппи, скоро завтрак, а за ним и начало занятий. Я предупрежу профессоров, что Айрли освобождена сегодня от уроков. А ее верной подруге, — благосклонный взгляд на Хелен, которая не отводила от меня глаз (помнит о моем предупреждении насчет старого мозгошмыга), — советую отоспаться сегодня в башне Гриффиндора. Теряешь хватку, Поппи, — лукаво сверкнул очками-полумесяцами старик.
Школьная медсестра, присутствовавшая тут же, обиженно поджала губы.
— Пойдемте, Долорес. Все, что вас интересовало, вы уже услышали от Поппи. Время поджимает.
Амбридж ничего не оставалось, как покинуть Больничное крыло с директором. Но она не слишком огорчилась по этому поводу.
— Мисс Райли, покиньте, пожалуйста, Больничное крыло. Мне нужно обследовать еще раз мисс Лонгботтом, — бескомпромиссно приказала медсестра.
Хелен, бросив на меня тревожный взгляд, повернулась к мадам Помфри.
— Я подожду за ширмой. Думаю, я должна объяснить Айрли, что произошло. Мне хватит и пяти минут, — добавила она, заметив, что медсестра хочет возразить. Не дожидаясь разрешения, гриффиндорка задвинула ширму, исчезнув за ней. Наглость — второе счастье!
Закончив водить надо мной палочкой и шептать заклинания, медсестра сообщила:
— Вам, мисс Лонгботтом, придется остаться здесь еще минимум на пару дней. Вашу бабушку уже известили.
Она, поджав губы, повернулась к ширме:
— У вас минута, мисс Райли, — после чего направилась к дверям своего кабинета.
— Что произошло? — спросила я, не успела подруга присесть.
— Ты не помнишь? — удивленно расширила она глаза. Шерлок, который, оказывается, тоже был тут, спал на одеяле в позе звездочки.
Я напрягла мозговую деятельность. Что такое было, что я не помню? Хелен, видя это, бросила опасливый взгляд на двери кабинета медсестры и наклонилась прошептать мне на ухо:
— Ты проверяла Ричарда.
Я вспомнила, отчего мне снова стало не по себе.
— Все в порядке. Он на нашей стороне. Не знаю, правда это или нет, то, что ты увидела, но он наш, — я тоже говорила тихо, опасаясь быть подслушанной. — Почему я здесь?
Хелен мне пересказала, что произошло и как меня сюда принесли. Как охнула медсестра. Как она принялась надо мной колдовать, а Хелен не пожелала меня здесь оставлять одну. Правильно, кстати, сделала. Колдомедик меня обследовала и сделала заключение — общее эмоциональное переутомление, которое пройдет, стоит только немного отлежаться. Благо его можно было объяснить ссорой и учебной нагрузкой. Естественно, мадам Помфри, как школьный работник, должна была сообщить директору. Тот быстренько сюда прискакал. Ага, как кузнечик. Колдомедик доложила, рассказанную Хелен версию, о моей потере сознания в коридоре. Мантии мы вроде как забыли в башне. Директор покачал головой, а медсестра посоветовала сообщить родным, то есть бабушке. Бабушки, как оказалось, до сих пор здесь не было, как и рекомендованных лекарей Мунго, которых хотела вызвать перестраховавшаяся медсестра, знающая о моей 'болезни', но директор сказал, что сам этим займется — будет быстрее и надежнее, а ты, мол, Поппи, позаботься о больных. Затем старик утешающе похлопал по плечу Хелен, знавшую о моем отношении к директору и поэтому не отводившую от меня взгляда; и посоветовал ей возвращаться в башню. Хелен утвердившаяся в намерении остаться со мной пока я хотя бы не смогу двигаться, закатила скандал с истерикой и под видом полученного морального и психологического ущерба осталась на ночь в Больничном крыле, так и не заснув ночью. Предоставленные медсестрой успокоительные, она перелила в пустые флакончики, всегда носимые с собой — научила на свою голову запасливости. Молодец, что я могу сказать?
