— Ау! — Драко удивленно уставился на свою руку.
— Что случилось?
— У него на кровати защитные чары, — ответил блондин.
— Может, тогда попробуем Поттера разбудить? — спросил Нотт.
— Пробуй. Я — пас. Из них двоих, Гарри — большая загадка, так что если у Дэна такая охрана, то что можно ждать от... — Драко не договорил, прерванный вскриком Нота.
— Мерлин, больно!
— Я тебя предупреждал, Тео.
— И что теперь делать? Не оставлять же их тут, — пробормотал Грег. — Они же уроки проспят.
— Хм...А может позовем Беку? — предложил Винсент. — А что? Она их разбудит.
— Винс, идея неплохая, но есть одна проблема. Ни одна слизеринка не поднимется в спальню к семерым парням будить кого бы то ни было, — печально вздохнул Нотт.
— А если...-Драко приставил палочку к собственному горлу. — Сонорус. ПОДЪЕМ!
Драко даже не успел обрадоваться своей гениальной идее, как две палочки только что спящих Гарри и Дэна были направлены в сторону его головы.
— Драко?
— Малфой?
— Доброе утро, — произнес блондин, глядя на сонных и злых товарищей, все еще целившихся в него. — Вы в порядке?
— Да. Чего ты орешь? — Дэн опустил палочку и откинулся обратно на подушку.
— Сейчас уже восемь часов.
— Угу, — промычал Гарри, закутываясь в одеяло.
— Пора вставать, — продолжил мысль Блейз.
— Зачем?
— Чтобы не опоздать на ЗОТИ.
— Черт! — Гарри сел на кровати. Вид у парня был помятый: бледное лицо, серые круги под глазами, а сами глаза были покрасневшие, как при бессоннице. — Ненавижу ЗОТИ! Ненавижу Амбридж! Ненавижу Ко... Сейчас встану.
Первые две пары Гарри, Дэн и Бека боролись с желанием прикрыться от Амбридж учебником и заснуть. Этот предмет казался Ангелам Смерти, да и не только им, самым ненужным из всех, которые присутствовали в школьной программе. Например, на предыдущей неделе Долорес Амбридж, профессор ЗОТИ и по совместительству помощник министра магии, говорила исключительно о том, насколько глупы, ничтожны и опасны оборотни, пачкающие магический мир одним лишь своим существованием. Время от времени к оборотням присоединялись кентавры, русалки и вампиры, но урок от этого полезней или интересней не становился. Но сегодня Амбридж вспомнила, что помимо вышеупомянутых нелюдей, в магическом мире есть еще и вейлы, также, по мнению помощника министра, абсолютно никчемные и невероятно опасные существа, которых давно стоит лишить человеческих прав. Когда дамочка в розовом имела глупость произнести эту фразу, Бека, Гарри и Дэн резко расхотели спать. Сидящая среди слизеринцев полувейла готова была немедленно, несмотря на полный учеников класс, наброситься на ту тварь, которая посмела назвать ее "существом, обладающим разумом, близким к человеческому". Наброситься и порвать на британский флаг, наслаждаясь картиной того, как кровь глупой ведьмы пачкает розовые с кошечками обои, как ее внутренности размазываются по деталям интерьера... Глядя на исказившееся в гневе лицо подруги, Гарри почему-то сразу вспомнил давешний сон, навеянный галлюциногенными парами волшебной свечи,
— Не делай глупостей, Бека, — шепнул брюнет, нагнувшись к самому уху оскорбленной вейлы.
— Глупости делает она.
— Я знаю. И она за них заплатит, но не сейчас. Не при свидетелях, Бека.
— Не при свидетелях, — прошептала девушка, с ненавистью глядя на довольно улыбающуюся Амбридж.
— Посмотри, она смотрит на тебя и улыбается. Ее веселит твоя злость, Бека. Разве ты потерпишь такое?
— Нет, — сказала Бека и улыбнулась самой очаровательной из всех своих улыбок. Она смотрела на преподавательницу ЗОТИ, и ее лицо буквально светилось от счастья, а мысленно она уже не раз растерзала профессора Долорес Амбридж. — Она — труп.
— Знаю, — Гарри посмотрел в глаза переставшей победно улыбаться женщине, чувствуя, как в его голове зарождается страх. Не понятный ей самой, пока что незначительный, но способный перерасти в настоящую паранойю. — Но дай ей время.
— Зачем?
— Посмотри сама. Она боится, еще сама не понимая, чего и кого. Она боится тебя, твоей улыбки, моего взгляда. Пара недель и...
— Ты меня убедил. Я не буду убивать ее сегодня, Гарри.
-Умница.
Оставшийся день прошел как в тумане. Занятия, перемены, выполнение домашних заданий, растянувшееся на целых 3 часа вместо положенных полутора.
-Да, а мы, оказывается, отвыкли от нагрузок, — протянул Дэн, лениво дописывая свое эссе по зельям, посвященное описанию проведенного эксперимента.
-А ведь это только первое занятие было, — кивнула Бека.
-Кстати, а что у вас с анимагией? — спросил Гарри и получил в ответ два удивленных взгляда. — Что?
-Ничего, просто вопрос звучит странно, — пожал плечами Дэн.
-Опиши ваше занятие.
-Занятие, как занятие. Найджел сказал, что у каждого из нас есть примерно рассчитанная анимагическая форма, но мы должны не просто прочесть это на листе пергамента, а сами увидеть свое звериное "Я".
-И что, есть успехи? — с некоторой завистью в голосе спросил Гарри.
-Нет. Мы нанюхались какой-то галлюциногенной дряни, и мне казалось, что я пол ночи пробегал в лесу. А кто я такой, даже не узнал, хотя так у всех было.
-Бека?
-Примерно то же самое. Только мы пытались разглядеть свое магическое ядро. Ничего особо привлекательного, просто много, нет, очень много голубого света. Томас сказал, познание своей магической сущности — один из путей познания своей анимагической формы. А что делали вы, Гарри? — И юноше со скучающим видом описал жуткую галлюцинацию, повторившуюся у всех членов группы.
-Это странно, — удивленно произнесла Бека.
-Не то слово, это очень странно. Нет, я понимаю, ты один хотел бы порвать наставника на куски, мало ли. Но чтобы все четверо, да еще и Вита.
-Не поняла, а что не так с Витой? — возмутилась Бека.
-Что значит "Что не так"? Бека, она же блаженная. Не от мира сего.
-Ну, вчера она была вполне нормальная, Дэн, — покачал головой брюнет.
-Она всегда нормальная!
-Бека, я с ней был на десятке заданий. Мне лучше знать, нормальная она или нет, — возмущенно заговорил Дэн, понижая голос. — Представь, мы сидим в засаде и пытаемся тихо узнать у пленника информацию. При этом Легилименция на него не действует, к сыворотке правды он выпил антидот, и мы вынужденно пытаем его под заглушающими чарами. Сами понимаете, ничего приятного. И тут она достает палочку и одним коротким "Секо" отрубает парню голову, когда он уже вот-вот назовет нам местоположение цели. Делает она это со словами: "Как думаете, он уже на небесах?" и смотрит при этом в небо, будто надеется, что он ей оттуда помашет крылышком. Скажешь, она нормальная? Адекватная?
Бека сидела и беззвучно хихикала, представив себе эту ситуацию и выражение лиц остальных членов отряда. Гарри тоже смеялся, прикрывая рот рукой, потому что все эти разговоры они вели в библиотеке Хогвартса. Не самое безопасное место, но почему-то все трое были на сто процентов уверены, что их никто не подслушивает.
Гарри молча брел по живописным улочкам Рима. Прямо сейчас он шел по улице с мелодичным названием Виа Николо Л-Алунно, в конце которой его должен был встретить напарник. Прошла всего неделя с той встречи Ангелов, которую Клод устроил в день похода в Хогсмид, и вот теперь Гарри уже отправили на первое, после долгого простоя, задание. Рим осенью, что может быть лучше, прекраснее и романтичнее, особенно, когда там впереди в конце этой очаровательной улочки ожидает молодая красивая девушка. Виа Николо закончилась, Гарри вышел на перекресток, где его действительно уже ждали. Одетая в короткое красное платье Вита, с распущенными, черными, как смоль, волосами, задумчивым взглядом смотрела куда-то в небо.
— Привет, Вита.
— Здравствуй, Гарри. Ты хорошо выглядишь, — Гарри улыбнулся, вернул ей комплимент, и после короткого обмена любезностями пара пошла дальше по дороге. Сейчас им выпала забавная возможность представить себя персонажами фильма про мафию. Их цель, Луиджо Бернутто, был зарвавшимся местном авторитетиком, выходцем из небедной чистокровной семьи, уже не одно поколение увеличивающей свое состояние за счет маггловского криминального мира. Чем и кому Луиджо не угодил, Гарри не знал, да это, впрочем, было ему не так уж и интересно. Цель задания была следующая: попасть в ресторан, принадлежащий одному из сыновей Бернутто, дождаться появления Цели, проследить, когда и с кем он покинет заведение, выследить и убить самого Луиджо и всех, кому в этот момент не повезет оказаться рядом.
— Ты раньше был здесь, — осведомилась Вита, уже сидя в ресторане и поглощая какой-то шедевр итальянской кухни.
— В этом ресторане, — Гарри надкусил кусок пиццы и вновь принялся рассматривать сидящих за соседними столиками людей.
— Нет, в Риме.
— Да, был пару раз.
— Когда?
— Первый раз в детстве. На мое десятилетие Клод устроил нам экскурсию по местным достопримечательностям. А во второй раз — два года назад по заданию. А ты?
— Да. Тоже по заданию, но я смогла вдоволь полюбоваться окрестностями, пока ждала свою жертву. Здесь очень красиво, правда?
— Правда. И еда вкусная, — Вита засмеялась, но глаза у девушки оставались все такие же задумчивые и серьезные.
— А Юми тебя не ревнует? — Гарри поперхнулся куском пиццы.
— К кому?
— Ну, мы тут с тобой сидим в ресторане, изображаем влюбленную парочку.
— Изображаем?
— Люди вокруг так думают. И она совсем не ревнует? А вдруг ты в один прекрасный день перестанешь просто изображать влюбленного и влюбишься по-настоящему? — Гарри смотрел на сидящую перед ним напарницу и судорожно пытался сообразить, к чему она ведет разговор. Естественно, Гарри не боялся, что Юми будет его ревновать. Ему было все равно, потому что, по его мнению, их с кореянкой отношения уже изжили себя. Во всяком случае, не видя друг друга все время, как было прежде, они больше не испытывали друг к другу тех пламенных чувств. Более того, Гарри открыто флиртовал с другими девушками, если быть честным, с половиной женского населения Хогвартса. Но что хотела сказать Вита, Гарри так и не мог понять. А может, она имела в виду, что из них могла бы получиться пара? Гарри сглотнул и посмотрел на девушку, которая с безмятежным видом изучала безоблачное римское небо. А может, это все Гарри нафантазировал? Ведь это же Вита. Красивая, с этим трудно поспорить, загадочная и странная. От нового витка рассуждений, которые только запутывали юношу, молодого киллера спасло появление тучного мужчины средних лет, Луиджо Бернутто.
-Он здесь,— проинформировал Гарри свою напарницу, которая к своей чести не стала вертеться в поисках вошедшего, а продолжила любоваться видом из окна.
— Он такой же противный, как на колдографии?
— Разве он на колдографии противный? — Гарри посмотрел на снимок. Луиджо Бернутто был невысоким смуглым брюнетом. Его лицо был гладко выбрито, над губой красовались аккуратно стриженые черные усики, а в волосах уже пробивалась первая седина. Его внешность можно было бы назвать вполне приятной, если бы не ужасно высокомерный взгляд, полный презрения и отвращения, которым он смотрел буквально на всех вокруг.
-Да. У него отвратительные глаза. Маленькие черненькие глазки, как у крысы. Толстой глупой итальянской крысы, которая возомнила себя пупом вселенной.
-Тогда да, он такой же неприятный, как на колдографии.
-Это хорошо, — девушка допила апельсиновый сок и посмотрела на Гарри своими огромными черными глазищами, от одного взгляда которых по коже начинали бегать мурашки.
-Почему?
-Потому что такого мне убивать совсем не жалко. А тебе?
-Мне вообще редко бывает жалко тех, кого я должен убить. Наверно, я просто очень жестокий.
-Или исполнительный. Или исполнительный и жестокий.
-Мы все исполнительные, разве нет?
-Не знаю. Однажды я не смогла до конца выполнить задание. Он все еще здесь?
-Да. Пьет вино со своим сыном.
-Тогда я расскажу. Это было... Я не помню, когда точно. Тогда был декабрь, шел снег, и на мне была теплая одежда и согревающие чары. Мы должны были убить какого-то человека и всю его семью. А там был маленький мальчик. Понимаешь, совсем маленький, ему было не больше года, и я не смогла его убить.
— И что с ним стало?
— Это сделал кто-то другой. Потом мы сожгли дом и ушли. Но главное то, что я так и не смогла его убить. Ведь он никому и ничего плохого не сделал. Ты бы смог убить ребенка? — Гарри перевел взгляд с довольного лица Луиджи на свою собеседницу.
-Если бы это было частью задания, то да. Смог бы.
-Почему?
-Хм... Ну вот смотри, вспомним твой пример с этим мальчиком. Предположим, никто из вас его так и не убил бы. Что с ним стало бы? Ведь его родители мертвы, ты сама об этом позаботилась. Его отдали бы каким-нибудь дальним родственникам или сдали бы в приют.
-Разве это плохо?
-Когда я был маленьким и рос у родственников, я каждый вечер засыпал с мыслью о том, что зря не умер с родителями в автокатастрофе, о которой мне рассказывали родственники. А Дэн и Бека сбежали из приюта, где им было не многим лучше, чем мне в доме моей родной тети. Поэтому я смог бы убить того ребенка. Иногда, смерть лучше жизни.
-Может, ты и прав. Но, с другой стороны, ведь ребенок — невинное существо, он еще никому ничего не сделал, он не заслужил смерти.
-Вита, как думаешь, я, Дэн, Саид, Ленц... мы всегда были такими, как сейчас? Опасными, жестокими наемниками? Нет. Мы тоже когда-то были детьми, маленькими и невинными. А теперь подумай, сколько жизней спас бы тот, кто прикончил бы меня в колыбельке, — девушка рассмеялась, привлекая к их столику ненужное внимание Луиджи и других посетителей ресторана. — Над чем ты смеешься?
-Вопрос звучал: "Сколько жизней спас бы Волдеморт, не отразись от тебя Авада?". Это забавно.
-Действительно. А нас заметили.
-Да? Но ведь мы просто туристы, не так ли?
-Да. Просто парочка туристов.
-Как думаешь, мы потянем на влюбленную парочку?
-Возможно, — Гарри внимательно следил за Бернутто, а тот недвусмысленными взглядами скользил по фигурке Виты. — Ты понравилась старику Луиджи.
-Правда? Тогда мне точно совсем не жалко его убить.
-Скоро убьешь, Вита. Скоро.
-Почему ты решил, что скоро? Может, нам еще пол дня ждать, пока он, наконец, соизволит отсюда выйти.
-Он уже собирается уходить отсюда.
-Ты уверен?
-Так же, как и в том, что меня зовут Гарри Поттер. Официант, счет, пожалуйста! — пока Гарри расплачивался за обед, Луиджи Бернутто вышел из ресторана, сопровождаемый своим племянником, неприятным тощим типом с хитрым взглядом, и группой из семи телохранителей.
-Их для нас не многовато? — спросила Вита. Но в голосе ее не чувствовалось ни страха, ни беспокойства, ни нервозности. Она была, как и прежде, задумчива и расслаблена.
-Не думаю. Нас двое и на нашей стороне фактор неожиданности. К тому же, мы — это мы. Пойдем.
Гарри и Вита вышли из ресторана и, не долго гадая, куда идти, повернули направо, откуда раздавался уже знакомый неприятный смех господина Бернутто. Гарри шел, слегка приобняв для вида свою напарницу. Она улыбалась и с любопытством разглядывала узкие стены маленькой извилистой улочки, весьма удачно изображая туристку.
