Поездка к Городу Мертвецов — а это определенно был именно он, Тышкевич даже побывал в свое время в заброшенном военном городке, ставшем прообразом этой локации, так что сомнений не было,— добавила массу новых вопросов. Что это вообще было?! Зачем Храмовники свозили в Город Мертвецов и прочую нечисть? И откуда те взялись? Неужели их отлавливали по всей Зоне только ради того, чтобы... что?
Он посидел, прислонившись к стене, но так ничего и не надумал. Потом, чтобы хоть чем-нибудь себя занять, осмотрелся. Окон в помещении, когда-то представлявшем собой подсобку, не было. Выход один. Правда, дверь довольно хлипкая, такую ногой можно расфигячить с пары ударов. Но что дальше? Повсюду были вооруженные Храмовники...
Или?
Антон прокрался к двери, прильнул к щели и выглянул наружу. Специально его никто не охранял, Храмовники занимались своими делами. Один возился с машиной, другой чистил оружие. Но гораздо большее внимание привлекала группа сектантов, собравшаяся возле столба, стоявшего у забора из рабицы. Трое человек сидели, подобрав под себя ноги и смотрели перед собой. За все время, что наблюдал за ними Антон, они ни разу не пошевелились, такое впечатление, будто заснули или... пребывали в трансе. Так что столб, который они окружили, представлял собой более интересный объект для наблюдения, если учесть, что время от времени по нему змеились электрические разряды, а потом в стороны разлетались какие-то ни на что не похожие всполохи.
Выломать дверь было нетрудно, но шум привлечет ненужное внимание, и тогда... Что будет тогда Тышкевич не знал, но полагал — ничего хорошего его не ждет.
Антон вернулся к стене, уселся и обхватил ноги руками...
Спустя примерно три четверти часа послышался резкий звук въехавшего на территорию автомобиля. Антон метнулся к щели и увидел припарковавшийся у административного здания "хамви" с крупнокалиберным пулеметом на крыше. Из него вылезли четверо: сначала двое с оружием в руках, потом водитель и, наконец, какая-то важная персона. В том, что важная, Антон ничуть не сомневался...
Вообще в среде Храмовников было четкое разделение по непонятным пока Тышкевичу принципам. Сектанты, стоявшие на самой нижней ступени карьерной лестницы, носили обычную, хотя и в стиле милитари, униформу и такое же обычное вроде тех же "калашей" оружие. Масок на них не было. Стоявшие чуть выше первых, отличались более продвинутым снаряжением и лучшим вооружением. Эти уже закрывали лица масками. Представители третьей категории все больше напоминали "железного человека" или какого-нибудь "робокопа", да и пушки у них были а ля сайенс фикшн. А вылезший из "хамви" субъект даже на их фоне выглядел эдаким Дарт Вейдером на максималках. И доспехи у него были черные, и маска довольно примечательная. Правда, оружия у него при себе не было. Ни к чему, когда рядом два охранника, мало чем уступавшие в защите и вооружении легкому танку.
Из здания вышел один из Храмовников третьего, так сказать, класса, как-то затейливо поприветствовал гостя и пропустил его в помещение.
Охранники встали по обе стороны от входа с серьезным намерением умереть, но не пропустить никого постороннего.
Антон продолжил наблюдение и стал свидетелем того, как минут через двадцать из здания вышел недавний встречающий, едва уловимым жестом подозвал к себе одного из подчиненных, что-то сказал, и тот зашагал через двор, направляясь в сторону подсобных помещений. Когда ему до двери, к которой прильнул Антон, оставалось всего несколько шагов, парень отпрянул и поспешил вернуться к стене, отчего-то подозревая, что Храмовник идет именно за ним.
И не ошибся. Лязгнул засов, дверь открылась и заслонивший собой проем тип в легкой броне глухо произнес:
— Иди за мной!
Выделываться не имело смысла — все равно ведь придется идти. Антон встал и вышел из подсобки.
— Шагай!— подтолкнул его в спину Храмовник.
Вместе они проделали обратный путь до административного здания. Антон неуверенно остановился у крыльца, но толчок в плечо и приказ "Шевелись!" задали правильное направление и необходимое ускорение. Дальше опеку над ним взял Храмовник третьего класса, провел по коридору до нужной двери, сам открыл ее и затолкал парня в помещение.
"Дарт" стоял у окна, смотрел наружу сквозь черный, как ночь, визир шлема. На звук вошедшего пленного он обернулся, изучил его и жестом приказал Тышкевичу сесть на стул, стоявший перед столом.
Антон подчинился. И тут же увидел на столе обломки той самой сферы, с которой — теперь он был в этом практически уверен! — и начались все его злоключения.
— Рассказывай!— то ли попросил, то ли приказал "Дарт". Понять трудно, голос как будто не живой, без малейших эмоций.
— Ч-что?— заикаясь, спросил Антон.
— Все. Кто ты, откуда, куда?
— Хорошо,— пожал плечами парень.— Меня зовут Антон Тышкевич. Пару дней назад мы с товарищами...
Весь рассказ занял у Антона не больше двадцати минут. В особые подробности он не вдавался, но и ничего не таил — не видел для этого причин. Он не боялся, что его примут за умалишенного. Все то невероятное, во что он вляпался, было ничуть не страньше, нежели внешний вид внимательно слушавшего его человека. Или не человека? Тем более. А тот не перебивал Тышкевича, не задавал дополнительных вопросов — просто слушал. Лишь когда Антон замолчал, "Дарт" спросил:
— Ты знаешь, что это такое?— и указал на осколки.
— Арт какой-то,— предположил Тышкевич.
— Какой-то...— Антону показалось, будто "темный" фыркнул — это было первое проявление хоть каких-то эмоций за все время допроса.
Тышкевич с напряжением ждал продолжения, возможно даже эскалации, но вместо этого "темный" подал жест, Храмовник Третьего класса приблизился сзади к стулу, сказал:
— Вставай!
После чего он вывел Антона на крыльцо, где передал с рук на руки своему подчиненному, а сам вернулся к "темному".
Тот снова стоял у окна, смотрел наружу.
— Что скажешь?— спросил он, не оборачиваясь.
— Я не почувствовал лжи в его рассказе.
— А он и не лгал. Я о другом: что произошло в Темном Ущелье?
— Определенно был задействован артефакт. Это предположение позволяет восстановить всю цепочку событий.
— Говори!
— Безумец попал в руки Проклятых, но ему каким-то образом удалось от них сбежать. Артефакта при нем не было: скорее всего, он успел его спрятать перед тем, как его схватили. Получив свободу, он первым делом вернул арт и... Возможно, ему снова угрожала опасность, и он им воспользовался по назначению.
— То есть, совершил Переход,— пробормотал "темный".
— Именно так. На новом месте в результате недоразумения его загнали в угол эти... детишки, поэтому ему пришлось снова воспользоваться артефактом, чтобы совершить обратный Переход. Вместе с ним переместились и его... хм... обидчики...
— ...и тут же попали в руки посланных тобой наемников,— закончил за подчиненного "темный".
— Но Безумцу снова удалось ускользнуть, а артефакт...— он взглянул на осколки и не посмел закончить предложение.
За него снова это сделал "темный":
— Уничтожен.
— Я виноват, Масхарт,— склонил голову Храмовник.
— Ты тут ни при чем,— тихо сказал "темный".— Эксцесс исполнителя и стечение обстоятельств.
— Но Проводник уничтожен!
— Выведен из строя, скажем так. Однако его все еще можно починить.
— Но как?— удивился Храмовник.— Неужели в твоих силах...
— Нет, я не могу этого сделать. Но Высшие Алхимики...— "Темный" посмотрел на подчиненного.
— Харон?— голос Храмовника дрогнул.— Добраться до него будет непросто.
— Забудь! Харон вам не по зубам. Достаточно будет привести сюда одного из его приближенных.
— Это трудно, но выполнимо. Однако это будет равносильно объявлению войны.
— Что ж, пусть будет война,— равнодушно пожал плечами Масхарт.
— А с этим что делать?— спросил Храмовник, и "темный" понял, кого он имеет в виду.
— Готовь его к инициации...
Глава 16
Ржавчина обветшавших от времени скоб трескалась под пальцами и отлетала кусками, некогда толстая и прочная арматура истончилась и прогибалась под весом тощего молодого человека. Поэтому спускался Санька не спеша, поглядывая то вниз, то вверх. Фонарик он держал сначала в руке. Потом понял, что это неудобно, взял его в зубы, так что тот светил в сторону. То есть, о том, что находится внизу, можно было только догадываться. Поэтому, глядя вверх, Саня хотя бы ориентировочно понимал, на какой глубине он сейчас находится. Три метра. Пять. Семь. Десять...
Наверху шел бой, не утихавший ни на минуту. С одной стороны это радовало: значит, группа Пана все еще держится. С другой же, выходило так, что и защитников секретного объекта не становилось меньше, а если и так, то не критично. А еще до Глушакова стали доноситься отдаленные незнакомые голоса. И они становились все ближе. Настолько, что Санек начал различать отдельные слова. Различать, но не понимать, так как говорили бойцы по-английски. Кажется. В языках Санек не был силен, ему хватало двух: русского литературного и... русского матерного. Причем, второй он знал лучше, чем первый.
"Когда же закончится эта чертова труба?"— подумал Санек, а уже в следующий момент рвануло — по ощущениям, прямо над головой. От неожиданности, испуга и ударной волны Санька разжал пальцы и полетел вниз. Но падение оказалось коротким — он даже пикнуть не успел, как ноги коснулись пола, вернее, решетки, прикрывавшей нишу с вентилятором. И хорошо, что он тут же задрал голову и увидел, как по прямоугольной в сечении шахте вниз летит лист металла, недавно прикрывавший лаз. Наверное, он ужасно грохотал о стенки трубы, но Санек оглох и слышал только писк в ушах. Хорошо, что нога нащупала провал за спиной, в который Глушаков, пригнувшись, и нырнул, избежав появления новой дырки в голове: лист толщиной 4 мм упал острым углом вниз и пробил прочную решетку. Но это было еще не все: сверху его присыпало гнутым уголком, обрезками труб, битым кирпичом и землей — всем тем мусором, который был богато рассыпан возле шахтного выхода. Санька подтянул ноги, сжался весь, зажмурился. А когда тряска прекратилась, открыл глаза, обернулся и посветил фонариком.
— Твою же... раскудрявую...— пробормотал он, давясь от кашля по причине поднятой в воздух пыли, когда увидел, что шахту вентиляции основательно завалило всевозможным мусором.— Как я теперь отсюда выбираться буду?
Глушаков не страдал от клаустрофобии, но сейчас, находясь на глубине примерно пятнадцати метров под землей в ограниченной с четырех сторон горизонтальной шахте из прочного металла, он почувствовал себя неуютно. Захотелось немедленно выбраться отсюда. В идеале — вернуться назад, на земную поверхность. Путь там стреляют. Пусть там рвутся гранаты. Зато там чистый воздух, светит солнце и нет такого ощущения, будто находишься в просторном цинковом гробу.
Кое-как развернувшись и пристроив на полу фонарик, Санек попробовал разворошить завал, но не тут-то было. Пробившие решетку железяки находились под солидным прессом навалившегося на них сверху мусора, так, что даже сдвинуть с места их не удалось. Энергично подергав одну-другую, Санька пришел к выводу, что визита в подземную лабораторию ему-таки не избежать. А о том, как отсюда выбираться, он подумает по ходу осмотра достопримечательностей.
Уж лучше так, чем сидеть в трубе и глотать горькую пыль.
Вентиляционная шахта представляла собой в сечении квадрат со стороной около полуметра. Санька сразу же вспомнил недавнюю охоту на Подземного Вора, путешествие по прорытым мутировавшей тварью тоннелям. Правда, они были просторнее вентиляционной шахты, в которой можно было передвигаться разве что на коленках и пригнувшись. Ну, хоть не ползком...
Прежде чем начать продвижение, Санек осмотрел свое скромное имущество. К счастью, ничего не потерял и не сломал.
Фонарик. Хорошо, что он есть. Подсвечиваемая поверхность хоть и не велика, зато направленный луч бил далеко вперед. Как раз то, что надо для жестяной трубы. Пистолет. Heckler & Koch USP калибра 9мм. Хорошая игрушка... наверное. Глушакову приходилось пользоваться таким... в разных стрелялках. В реальной же жизни это изделие немецких мастеров он держал в руках впервые. Потому-то и казался пистоль непривычно большим и тяжелым. Но понятным. Санек выщелкнул магазин, проверил. Полный, 15 патронов. И еще столько же в запасе. Загнал обратно в рукоять, поставил на предохранитель, сунул сзади за ремень. Больше некуда. Достал из кармана гранату. Обычная РГО. Обычная для тех, кто ими время от времени пользуется в реальном, а не компьютерном, бою. Впрочем, и в этом случае Санька не нашел ничего сложного. Выдернуть кольцо, убрать пальцы с рычага, бросить и не забыть спрятаться.
Только сейчас Глушаков подумал о том, что нужно было взять с собой чего-нибудь съестного. Уже сейчас желудок урчал и требовал пожрать, а что будет, если Саньку придется задержаться в лаборатории? От подобных мыслей урчание только усиливалось.
Ладно. Поживем — увидим. Сначала нужно было выбраться из шахты. Выбраться, хоть куда-нибудь.
Вернув гранату на прежнее место и заткнув фонарик за ухо, Санек пополз на карачках вперед.
Тихо ползти не получалось — жесть деформировалась под его весом и трещала. Кроме того, Санек задевал короб то головой, то локтем, то ногой, производя еще больше шума. И если в самом начале пути этот грохот заглушали звуки боя, то по мере продвижения они становились все тише. Пока окончательно не смолкли. Все? Победа? Вопрос в том кому она досталась? Пан не нравился Глушакову, и Санек бы ничуть не расстроился, если бы того пристрелили. И его, и всю его шайку. Ни к кому из людей Вепря Саня не испытывал теплых чувств. Ни к кому, кроме Маринки...
Допустим, людей Пана и его самого перебили. И что теперь? Возвращаться назад, в Долину Аномалий? Ха... Ха-ха-ха! Если бы не одно но. Вернее, одна. Точно ведьма: приворожила, привязала. Околдовала. Санек понимал, что это глупо, но сколько их, глупостей, он совершил в своей жизни? И не сосчитать! Одной больше, одной меньше. Только ради Маринки подписался он на эту безумную авантюру. Только ради нее собирался вернуться в банду. И естественно, не с пустыми руками. А значит, план такой: проникнуть в лабораторию, добыть артефакт, вылезть наверх и добраться до Долины.
Всего-то...
Впрочем, первая часть плана уже находилась в процессе выполнения: Санек спустился в подземелье, оставалось только выбраться из вентиляционного канала. Саня даже замер, представив на мгновение — а что, если выбраться из этой трубы невозможно? Даже в пот бросило. Но потом он успокоил себя: не, должен быть какой-нибудь выход. Что-то вроде решетки, через которую в вентиляцию поступает загрязненный воздух. Поступал, если быть точным, так как, судя по обилию пыли и паутины, вентиляторы здесь уже давно не работали. Кстати, вот и один из них. В нише, но на этот раз вертикальной. А рядом поворот направо, в сторону надземного комплекса. Так и должно быть.
До первой решетки Санек добрался метров через десять после поворота. Она была похожа на жалюзи, только неподвижные. Прочные стальные полосы были надежно приварены, зазор между ними такой, что палец можно просунуть, но не более того. Глушаков посветил между полос, ничего не увидел. Потом подергал решетку. Хрен там, не шевелится. Ну и ладно, наверняка она не единственная.
