— Да ну нафиг!
Глушаков присел, поводил фонариком. Пространства между полом и подозрительной растительностью было достаточно, чтобы проползти под ней, не коснувшись "водорослей". А что делать? Придется рискнуть. Санька распластался на полу и медленно пополз вперед. Наверх он не смотрел, ибо неудобно. Но прекрасно слышал, как колышутся ростки. Звук, похожий на легкое потрескивание. И с каждой секундой он становился все ближе.
Глушаков понятия не имел, что произойдет при соприкосновении. Удар током? Отравление ядом? Или призрачные побеги опутают его с головы до ног и начнут высасывать кровь?
Да что угодно!
Проверять не хотелось, поэтому Санька активно заработал руками и ногами. Почувствовал, как что-то скользнуло по спине, и в тот же миг ощутил дикое жжение в месте соприкосновения. С трудом сдерживая крик, он рванул вперед. Когда потрескивание стало отдаляться, приподнялся и кубарем откатился еще на пару шагов вперед, подальше от "зарослей".
Первым делом осветил фонариком пройденный путь — растревоженные "водоросли" гневно колыхались, словно выражали свое недовольство. Убедившись в безопасности, Глушаков содрал с себя куртку, увидел дыру в виде ровной полоски сантиметров десяти и шириной с указательный палец. Ее края все еще дымились, и плавились. И не хотелось думать о том, что было бы, если бы эта мерзость мазнула по открытому участку кожи. Впрочем, спину все еще жгло, хотя и терпимо.
Глянул в темноту, ожидая очередного смешка.
Нет, тишина.
Что еще ждет его впереди?
Поднялся, натянул куртку, бросил перед собой камень, шагнул вперед.
Похоже, аномалии закончились. Остаток пути Санек проделал хоть и медленно, но без происшествий. На пути попались еще две лаборатории — одна слева, другая справа. Чем занимались здесь ученые, понять было невозможно: оборудование, с одной стороны сложное, с другой — примитивное по нынешним меркам — разбито в хлам. Пол был усыпан битым стеклом, обломками приборов, обрезками труб. Такое впечатление, будто какой-то безумец, обладающий нечеловеческой силой, прошелся по лабораториям с кувалдой. Саньке не хотелось бы повстречаться в тесном коридоре с существом, способным в прямом смысле слова порвать лист нержавейки толщиной два миллиметра или завязать два узла на дюймовой трубе.
Никаких артефактов он в этих лабах не нашел.
Последнее в коридоре помещение было заперто. Судя по табличке — знак молнии и надпись "Высокое напряжение. Опасно для жизни" — за дверью мог находиться электро-распределительный щит. Споткнувшись о валявшуюся на полу решетку, Саня взглянул вверх и увидел небольшое окошко под самым потолком. Через него при желании можно было залезть в электрощитовую комнату. Однако желания такого у Глушакова не возникло: кто знает, что его там могло поджидать? Тем более что вот она дверь, открытая, а за ней даже видно лестницу, ведущую вверх! Значит, не ошибся Санек, не зря рисковал.
Все, к черту эту лабораторию! Нервы были натянуты, как струны, адреналин зашкаливал. Организм требовал солнечного света, пусть и такого скудного, как в Зоне Отчуждения.
Пора отсюда выбираться.
Не забывая об осторожности, Глушаков вышел на площадку. Лестница вела только вверх. А больше ничего и не надо. Поднимаясь по ступеням, Санек не забывал посвечивать вверх, чтобы избежать любых неожиданностей. Однако никого на лестнице не было.
Подъем оказался гораздо короче, чем ожидалось, и заканчивался на минус втором этаже. Даже самый жестокосердый человек пожалел бы Глушакова, если бы увидел его лицо в момент разочарования. Надежды не оправдались, старания были напрасны. Особенно если учесть, что бронированная дверь оказалась заперта. Не на ключ — сбоку от двери поблескивала алюминиевыми кнопками кодовая панель. Судя по тому, как были потерты некоторые кнопки, пользовались ею довольно часто...
Хм...
Четыре кнопки. То есть, код мог быть четырехзначным, если некоторые цифры не повторялись дважды, трижды и так далее. Допустим, все же четырехзначный... В математике Санек был не силен, поэтому даже приблизительно не мог подсчитать, сколько комбинаций ему пришлось бы подобрать, чтобы угадать правильную? Но не очень много. Вспомнил, как столкнулся однажды с подобной задачкой в каком-то квесте. Впрочем, тогда ему повезло — натыкал что-то правильно уже после десятка попыток. То есть, открыть эту дверь было вполне реально, если бы не одно "но": не было электричества.
Или было?
Электрощитовая этажом ниже.
Скептически дернул щекой. Не, ерунда, было бы слишком просто. К тому же лаборатория уже не один десяток лет заброшена. А перед этим еще и основательно разгромлена была. Нет, не проканает этот вариант. К гадалке не ходи.
А что делать?
Просидев под дверью невесть сколько времени, Саня пришел к выводу, что попробовать все же стоит. Все равно ничего другого на ум не приходит. Шанс, хоть и мизерный, все же был.
Возвращаясь на минус третий этаж, Санек остановился на полпути, вспомнив об обладателе детского смеха. Интересно, куда он подевался? В лаборатории его не было, да и дальше запертой двери уйти он не мог. Испарился? Или не было никого? Глюк?
Ладно, замнем для ясности.
Лезть в окошко над электрощитовой было боязливо, особенно соваться труда вперед головой. А по-другому не получится. Санька долго раздумывал, потом все же решился. Убрал пистолет, взял в зубы фонарик, подпрыгнул, вцепился в край. Подтянулся, забросил локти, шаркая ногами по стене, подобрался повыше. Покрутил головой, чтобы осветить помещение, но ничего толком не увидел, протолкнулся вперед до живота. Только после этого взялся за фонарик и с толком, с расстановкой осмотрелся. Так и есть — у стены стояли затянутые паутиной металлические шкафы, от которых к потолку, уходя в трубы, тянулись кабели. То, что надо. Но сработает ли?
Прикидывая, как ловчее спуститься вниз — не нырять же головой в бетон? — Санек дотянулся до трубы на потолке, проверил на прочность, подтянулся, вытащив тело из окошка, а потом спрыгнул на пол.
Шкафов, набитых непонятными Саньке приборами, было с десяток. Судя по табличкам на дверках, четыре из десяти обеспечивали подачу электроэнергии на определенный этаж. Да, помимо трех известных уже Глушакову, существовал еще и минус четвертый. Для чего предназначались остальные шесть, Саня даже не догадывался.
— Говорила мне мама...— пробормотал Глушаков.
Санек не шарил ни в физике, ни во всем том, что с ней было связано. Однажды мать попросила его заменить лампочку, так он чуть квартиру не спалил. Мать назвала его тогда криворуким. Саня обиделся. А теперь понимал, насколько она была права. Но кто же знал, что ему когда-нибудь пригодятся все эти омы, джоули и интегралы... Или интегралы из другой оперы?
Открыл шкаф, относящийся к минус третьему этажу. Решил начать с него, так как мог проконтролировать результат. Прошелся взглядом по щитку. Во всем этом нагромождении непонятной фигни знакомы Саньке были только две штуки: предохранители и рубильник. Первые были вкручены, второй замкнут.
Но света не было.
Или?
Санек вспомнил, что даже не удосужился ни разу щелкнуть выключателем. А вдруг? Нашарил фонариком таковой у входной двери, пощелкал. Не, нет света. Снова вернулся к щиткам.
Может, предохранители сдохли? А как это проверить? Они были керамическими, непрозрачными. Вспомнил, что прихватил с собой парочку. Попробовать, заменить что ли? Проблема лишь в том, что в щитке их было шесть, а у Саньки всего два. То есть, все не заменишь.
Ладно...
Предусмотрительно отключив рубильник, выкрутил пару на удачу, заменил новыми. Щелкнул рубильником. Ничего. Попробовал с двумя другими — результат тот же. Понял, что занимается ерундой, двинул кулаком в дверку соседнего шкафа. Задумался.
Нет, рассчитывать на что-то было, конечно, глупо. Надеяться, да, можно, а ждать положительного результата — наивно. А тут еще фонарик снова заморгал, как будто собирался сдохнуть. Санька похлопал им по коленке. Помогло. Но надолго его не хватит, это точно.
Дергая за ручки, заглянул в соседние шкафы. На первый взгляд все там было в порядке. Но при этом ничего не работало. А в других шкафах что? Открыл один из них. Мать честная! Там было все гораздо сложнее. Без бутылки не разберешься. Да что уж там — и ящика не хватит!
А в следующем?
Та же фигня.
Под ногой что-то звякнуло. Санек присел, поднял с пола отлетевшую табличку, прочитал:
— Резервное питание.
Откуда она? Нашел прямоугольное пятно на одном из шкафов. Открыл дверку.
Все то же самое. Хотя... Рубильник торчал вверх, то есть, не был активировал. Не особо надеясь на успех, Санек потянул его вниз. Раздался щелчок, брызнули искры, отчего Глушаков отдернул руку, сам отскочил назад и зажмурился от яркого света, наполнившего помещение.
По всей лаборатории прокатился какой-то гул.
И снова стало тихо.
Приоткрыв один глаз, Санька охарактеризовал произошедшее одним емким словом:
— Данунах...
И в самом деле, это была даже не удача, это было практически чудо.
Свет горел не только в электрощитовой, но и снаружи, в коридоре. Кроме того загорелись лампочки на всех четырех щитках, а это означало, что теперь электричество поступало на все этажи.
— Сплюнуть что ли?— буркнул Санек и стал выбираться из помещения уже привычным способом.
В коридоре горели не все лампы, но было достаточно светло. Теперь коридор выглядел не так жутко, хотя картинка висящего в воздухе мусора впечатляла ничуть не меньше, чем прежде.
И вдруг лампы активно замигали, раздался треск.
— Нет, нет, нет, нет!— зачастил Санек. Не хватало только перегруза или короткого замыкания. Он сделал шаг в направлении лестницы, и тут свет погас.
Из темноты раздался ехидный смешок "старого приятеля".
— Ты...— крикнул Глушаков и поперхнулся.
Свет загорелся, но, прежде чем глаза привыкли к освещению, снова погас. Загорелся — погас — загорелся — погас.
— Ты издеваешься?— догадался Санек.
Кто бы ни скрывался в темноте, он каким-то образом влиял на энергоснабжение в лаборатории. В голову пришла даже мысль о том, что вовсе не Санек врубил электричество, а неведомое существо развлекалось таким образом.
— Прекрати!— рявкнул Глушаков.
Стало темно.
Санек щелкнул фонариком, но и он не дал света. Постучал по коленке, пощелкал. Безрезультатно.
— Включи свет!
В ответ — основательно раздражающее "хи-хи".
Саня психанул, достал камень и бросил в темноту, чем изрядно позабавил незнакомца.
— Ах так...— В правом кармане камни закончились, и Санек сунул руку в левый, но вместо камня схватил яблоко. Хотел заменить, однако передумал.
— Держи!— бросил яблоко в темноту.
Звука падения не последовало, а спустя секунду послышался хруст сочного плода и довольное чавканье.
Хрум-хрум-хрум...
Такое чувство, будто существо изрядно изголодалось, жадно откусывало куски и заглатывало, не пережевывая.
Секунд через десять наступила тишина, а потом в лоб Саньке что-то прилетело. Догадаться, что именно, было несложно — огрызок яблока.
Больно не было, пожалуй, обидно. Злость взяла Глушакова, и он, не придумав ничего лучшего, вскинул пистолет и выстрелил в темноту.
Громыхнуло по всему коридору, у Саньки заложило уши. Но то, что случилось потом, оказалось гораздо хуже. Перед глазами сверкнуло так, будто кто-то воспользовался фотовспышкой. А потом со всех сторон посыпались удары. Были они не сильными, какими-то мягкими, такое впечатление, словно воздух уплотнялся и резко бил в плечо, в спину, по почкам, по лицу. Напрасно Глушаков пытался отбиваться — ему не удалось отразить ни одного удара и при этом он даже не задел своего обидчика.
— Перестань!!!
И это сработало. Удары прекратились. Мало того, в коридоре снова загорелся свет. Правда, перед глазами Сани все еще расплывались яркие пятна, и все же ему удалось разглядеть своего обидчика, пусть даже в общих чертах. Это на самом деле был ребенок. Да что уж там — младенец, не больше года. Мелкий лысый карапуз в синих труселях. Кроме них никакой другой одежды на ребенке не было. Санька даже не поверил своим глазам, встряхнул головой, проморгался, снова прищурился и успел заметить мальца, выбегающего на лестничную площадку. Прощальным приветом прилетел веселый детский смех.
— Эй, постой!— крикнул ему Глушаков. Бросился следом. Через секунду он уже был на площадке, а еще через пару — на минус втором этаже.
Малыша и след простыл.
— Ты где?— растерянно спросил Санек.
Снова глюк? Но пацан был таким реальным...
Ладно, хрен с ним. Главное, свет горит и никто не швыряется огрызками.
Цифровая панель. Из трех лампочек в верхней ее части горела крайняя левая. Желтая. Уже хорошо. Теперь начиналось самое интересное: подбор кода.
— Что мы имеем?— пробормотал Санек.
Четыре потертые кнопки: 1, 3, 6, 7.
Для начала Глушаков набрал их в порядке возрастания. При нажатии кнопки раздавался звуковой сигнал, а на прямоугольном экране появлялись заданные цифры.
— 1367.
Кнопка ENTER отсутствовала. Похоже, она и не нужна была: после нажатия семерки раздался раздражающий писк, вспыхнула центральная, красная, лампочка и произошел сброс кода.
Ошибка.
Понятно. Значит, код все же четырехзначный. Уже хорошо. Лишь бы не произошло блокировки после определенного количества неверных комбинаций.
Саня натыкал наугад еще несколько вариантов — неудачно. Потом решил действовать системно.
— 1376... 1736... 1763... 1637... 1673... 3167...
Правильной комбинацией оказалось число 6371. Снова звуковой сигнал, но уже не такой резкий, загорелась зеленая лампочка, раздался щелчок, шипение, и дверь слегка приоткрылась.
Довольный самим собой, Санька улыбнулся и похлопал себя по плечу.
— Посмотрим, что у нас здесь,— тихо сказал он, приготовил пистолет и медленно открыл дверь нараспашку.
На минус втором было не так светло, как этажом ниже. Большая часть ламп была разбита, а одна из тех, что горели, раздражающе мерцала. Так что Санек не стал убирать фонарик, держал наготове, но выключенным, чтобы поберечь батарейку. Осмотрелся. Плана этажа не нашел, но беглого взгляда хватило, чтобы понять — расположение помещений здесь примерно такое же, как и на минус третьем, хотя и без холла. В дюжине метров от входа коридор расходился в разные стороны: налево, прямо и направо.
Глушаков задумался, представляя 3D модель подземелья, и пришел к выводу, что искомая дыра в полу должна находиться где-то справа. Однако там коридор перегораживала сплошная стальная перегородка. В жизни Санек подобных не встречал, а вот в играх и кино такие опускались во время тревоги, чтобы отрезать или заблокировать тот или иной сектор. Ни поднять, ни даже просто пошевелить ее оказалось невозможно. Не было рядом и никакого механизма — ручки, замка, кодовой панели, — с помощью которого можно было открыть проход в правый коридор.
Пришлось возвращаться и думать.
Прямо по коридору тоже не пройти: путь преграждала занятная аномалия, похожая на что-то среднее между гигантской деформированной каплей воды и таким же лишенным привычной формы мыльным пузырем. Водянистая поверхность находилась в непрестанном, тягуче-медленном движении, отчего радужные пятна все время меняли свое расположение. В результате жуткого преломления, разглядеть что-то конкретное в глубине коридора оказалось нереально. Ясно было только одно — там царил форменный беспорядок, но без подробностей.
