— Ох, Арса. Ну не идет у меня Шепард из головы. Не идет и все. Как ни пытаюсь.
— Ну рассмотри это, Шиала, с другой стороны. Вы, азари и люди — две самые сильные и неоднозначные расы. Почему бы вам не испытывать, хм... взаимное влечение и не только, заметь, сексуальное. Насколько я сумела заметить, Шепард вообще не сдвинут на сексуальности, слышала, правда, что он — эн-семерка, а там, по слухам, така-а-я подготовка.
— Во-во. И в силу этой подготовки я ему... не интересна. Вот совершенно.
— Э, подруга, что-то тебя не туда потянуло. Подготовка — одно, а мужик — это совершенно другое. Поверь мне, как землянке. Я-то женщина, а уж в мужиках мы, земные женщины, хоть негритоски, хоть азиатки, хоть европейки — разбираемся. Или, во всяком случае, стараемся разбираться. Шепард — мужик. А то, что он десантник, старпом, эн-семерка и Спектр — это их мужские игрушки, нам, женщинам, совершенно не интересные. У нас есть свои, женские игрушки. Но с Шепардом я бы не играла — не для того сей мужик предназначен, чтобы каждая из баб с ним играла. Он не для игр предназначен. Есть, подруга, в этом мужике что-то такое, что явно кричит — он для чего-то очень важного рожден. Пусть он и не будет на первых ролях — ему это не интересно, но он — явно не из последних. Сама подумай, он ведь летает на разведфрегате, старший помощник, десантник и Спектр. Следовательно, не на одной планете из нашей Галактики он свой след оставит, а на многих. И не надо сразу думать о следе в виде брюха, подруга. Нет, Шепард не такой. Ему нужны на каждой планете свои люди...
— Люди... а я — азари. — всхлипнула Шиала, подчиняясь тяговому усилию Арселии. — Да и на тебя он...
— А я, подруга, не стремлюсь. Вижу, что не для меня он. И он видит, что я — не для него. Галактика принадлежит всем и только мы все сможем защитить её от проблем и лишений. — сказала Арселия. — Видишь, всего восемь человек решили улететь. А остальные пришли сюда, чтобы помочь разгрузить пассажирник. Корпус Спектров прислал нам предостаточно всего, чтобы мы... первое время... не имели больших проблем. Так что давай, становись, будем разгружать трюм посланца Спектров.
Колонисты споро разгрузили трюмы прибывшего пассажирского лайнера, попрощались с отбывающими. Даже саларианца-торговца проводили пристойно, не проявив к нему ни грана неприязни. Мигнув кормовыми огнями, корабль ушел, полого набирая высоту и разгоняясь.
Оставшиеся на причале колонисты приступили к погрузке привезенных вещей на тележки и платформы. Спустя несколько часов Фай Дань проинформировал всех о номенклатуре прибывших грузов и объявил, что каждый колонист получит сформированный для него комплект вещей и оборудования вечером того же дня.
— Я же чувствую, что он... он еще на орбите. — сказала Шиала, когда женщины уединились в своей каютке жилого модуля.
— Так и что... Ты же не ждешь, что он сюда свалится? — ответила Арселия. — У них на борту — раненая кварианка. Тяжело раненая, судя по тому что мне удалось узнать. У них с ней хлопот будет — множество. Мало кто видел кварианцев без скафандров и, насколько я понимаю, снять с представителя расы этот скафандр — гарантированно умертвить его. А им придется его снимать. Те, кто знает больше меня, убеждены — геты стреляли прицельно.
— А ты уверена, что здесь были только Шепард, лейтенант и эти двое полисменов? — спросила Шиала. — Ну кроме еще троих полисменов на шаттле, который крутился тут неподалеку.
— Ну а кому здесь еще быть, подруга? Зачем Шепарду здесь карнавал устраивать? У него были свои четкие задачи, которые он выполнил. С коллегами, конечно, не один.
— Не знаю. Только вот... — и Шиала рассказала Арселии о том, что ей запомнилось — в том числе и о внезапном раздвоении Шепарда и о странном прикосновении. Слово за слово и она рассказала Арселии все.
— Ну, подруга, это что же ты такое мощное азарийское вкурила-то... Шепард один был, больше никого, кроме людей обычных при нем и с ним не было. А раздваиваться... Так ведь, если тебя послушать... досталось тебе тогда. Я бы точно полубезумной была после такого. Это ж надо, сидеть несколько недель в каком-то темном мешке. Да не иметь возможности двинуться и сказать что-либо по собственному желанию. Пытка, да и только.
— Я тогда... не считала это пыткой. — пробормотала Шиала.
— Ну так то и не ты была, а только часть тебя, подруга. Да и Шепард... вот не верю я, что он стал бы с тобой так играть. Ну незачем ему это.
— А если он был не один? И рядом с ним были не только лейтенант с двумя полисменами?
— Ну, подруга, это ты просто уже пытаешься отстроиться от самых разнообразных мыслей о Шепарде. Это мой тебе диагноз. Только вот не надо курить такое крутое месиво. Вредно это. Вздыхай по Шепарду лучше, люби его, если считаешь его достойным своей, пусть и безответной любви, но не воображай, что Шепард — порождение потустороннего мира. Нормальный он. Пусть и крутой неимоверно, но ведь мы все крутые бываем... в определенные моменты и в определенных ситуациях. Даже если сами о своей крутости никак не подозреваем, пока эта крутость сама себя не покажет.
— Ты слышала о... протеанах?
— Так кто ж о них не слышал! Пусть и не сказки это, но почти предания... старины очень и очень глубокой. Сама подумай, подруга, пятьдесят тысяч лет назад! Это не двадцать пять веков, это намного дольше. Настолько дольше, что духа никакого не хватит вообразить это. Даже нам, женщинам сложно познать таку-у-ую древность. Ты что, вообразила себе, что Шепард с протеанами знается? — удивленно взглянула на свою собеседницу Арселия. — Сама подумай, а готова ли ты собрать манатки и бежать с этой планеты куда глаза глядят, пусть и к себе в пространство? Если так повернуть дело, то все башни эти теперь имеют своих настоящих хозяев. Представляешь сложности, с которыми столкнется та же "Экзо-Гени", если вот такой протеанин или, скажем, протеанка, да еще и не одни, а так десятка полтора, к примеру, явятся к этим толстомордым людишкам, топ-менеджерам этой корпорации и заявят свои права на планету, утыканную этими башнями как щетка щетиной? Межсистемный скандал — самое меньшее. Корпорация — галактическая, но и она изучает не все планеты, а только перспективные, которые способны приносить прибыль. Прибыль, вот что для этих экзогеновцев самое главное. А мы так, винтики... Крупинку кинут нам — мы и счастливы... А там та-а-кие деньги водятся... Но если это действительно так... То у нас у всех — большие сложности... Или... большое упрощение... нашего, простых винтиков, бытия. Если Спектры вдруг оплатили нам пассажирник и товары салара, то такая фирма, как их Корпус... пустяками точно не занимается. Может и знают чего. Да не мы должны об этом думать. Вот дали нам каюту, признали своими, дали работу. Будем жить, подруга.
— Угум. Будем жить. — без особого энтузиазма поддакнула Шиала.
Вечером, как и обещал Фай Дань, каждый колонист получил свой комплект. Долго не стихали восторженные возгласы людей, растаскивавших полученное по своим каютам, прятавших в шкафы и полки обновки. Кладовщики сбились с ног, учитывая полученные новинки. Все было новым, самых последних модификаций, моделей, марок, самых передовых фирм-изготовителей. Все прекрасно понимали, что такой подарок колонии и её жителям могли сделать очень и очень немногие. Авторитет Корпуса Спектров вырос просто неимоверно. Многие вспоминали, ознакомившись с данными из космопорта, что и капитан Шепард также был в составе Корпуса, а уж его вклад в выживание колонии не оспаривал никто.
— Ну вот, подруга. А ты боялась. — примеряя новый скафандр и крутясь перед зеркалом сказала Арселия. — Даже не Земля, а Корпус нам помогает. А в Корпусе этом теперь и люди есть, и саларианцы, и азари, и эти... волусы... Забавные такие кругляши. И турианцы там тоже есть. Я же тебе уже говорила, что два турианца на борту — тоже Спектры. Э-э-э, подруга, только вот плакать не надо. Эк тебя пробило на Шепарда. Лучше вот, распакуй свой скафик и примерь. Полегчает, проверено. Нам, бабам, много не надо — пройтись по магазинам, посетить хорошего парикмахера, примерить раз пять шмотки... И мы — счастливы и жизнь — хороша. Жаль, что не все такие добрые, как эти Спектры... — Арселия силой заставила Шиалу обратиться к обновкам и принудила подругу покрутиться перед зеркалом. — Ну вот, слезы высохли. Мне что, тебя еще пилюлями пичкать, чтобы ты хоть восемь часов в день нормальная была?
— Не на-а-а-до! — азари честно пыталась успокоиться, но слезы явно ей не подчинялись.
— Вот только потопа мне в каюте — не надо, — Арселия усадила азари на кровать и обняла её. — Ну поплачь, может и полегчает. Ох, что же будет, когда они улетят-то?
— Не зна-а-ю! — Шиала спрятала лицо на плече Арселии и обняла землянку. — Скажи, ну чем я людям так...
— Мы — разные, Шиала. — сказала Арселия. — И привыкли... находить соединимое в казалось бы несоединимом. Мы воевали между собой, наша цивилизация не знала больше суток за долгие столетия, когда бы на всей нашей материнской планете — Земле никто из людей не убивал и не мучал бы другого человека. А потом приходил мир и люди проявляли другую, высшую сторону своей натуры. Создавали книги, картины, музыку, скульптуры, стихотворения. Носили нас, женщин, на руках, одевали в самые драгоценные ткани, преклонялись перед нами... А мы... порождали новые поколения, новых мужчин и женщин. Которые и воевали между собой, и мирились, и разрушали, и творили. И познавали единство и разность своих натур в каждом поколении землян. Даже наша планета натерпелась от нас... всякого. Не раз мы думали, что все, конец пришел. Строили убежища, создавали коллективные акрополи с саркофагами...
— Вы — и с саркофагами?
— Жить-то, Шиала, всем хочется. Да и роботы у нас тоже были... самые разные. Где тупые, а где — очень даже разумные. А уж в культуре, в фильмах, в книгах мы этих роботов изучили... Потому геты для нас, людей... привычны что-ли. Таких машинок наши литераторы насоздавали — огромнейшее количество. Самых разных...
— А... инопланетяне?
— О, подруга... С этим у нас никогда не было проблем. Огромная литература, почти все разновидности, какие только может представить самое больное и отвязанное воображение. Мы, люди, всегда знали или, как минимум, догадывались, что мы — не одиноки не только в нашей Галактике, но и во Вселенной. Правда, не всегда рассчитывали на такое вот приветствие вроде Войны Первого контакта, но и такой вариант никогда не исключали. Что-то нам, сокрытое в нас самих, в каждом из людей, помогало подготовиться и к таким вот потрясениям. Каждому поколению людей доставалось что-то свое. Свои задачи, свои достижения, свои потери, свои утраты, свои решения. Ладно. Мы с тобой разгрузились, упорядочили обновки. Надо поспать. Вижу, что не уснешь ты одна, так что давай, засыпай. Я привычная, посижу.
— И не уснешь? — взгляд Шиалы коснулся глаз землянки.
— Ну даже если и усну — что с того? Спи.
— Угум. — Шиала устроилась поудобнее и через несколько минут уже крепко спала. Арселия сидела неподвижно и думала о том, что азари Шиале досталась нелегкая задачка. Остаться здесь, среди людей и полюбить того, кто помог колонии трансформироваться в свободное сообщество. Полюбить человека.
Чаквас перебирала остатки белья кварианки и раздумывала, как компенсировать неожиданной гостье, ставшей к тому же еще и пациенткой, потерю столь важных предметов туалета. Скафандр кварианский, конечно, был совершенным, но без белья одевать его — очень вредно для кожи. Открыв шкафы с комплектами одежды, врач перебрала пакеты и, достав несколько комплектов, захлопнула створки. Большие экраны услужливо показали фигуру протеанки в нескольких проекциях, врач привычно нанесла контуры бюстгальтера и трусиков, автоматика учла размеры, снятые сканером и растянула контуры, выдав чертежи выкройки на другие мониторы. Заправив три-де принтер нужными материалами, Чаквас нажала клавишу и через четверть часа уже придирчиво разглядывала полученные предметы туалета. Внеся вручную несколько изменений и дополнений, врач сложила обновки в пакет и поместила его в стерилизатор.
Вошел Андерсон.
— Как наша пациентка, доктор? — спросил командир корабля, подходя к рабочему столу врача.
— Состояние нормальное. Поспит еще шесть часов, может — восемь и очнется. Я приготовила ей белье из совместимых материалов. Остатки поврежденного... придется утилизировать. Одевать такое... нельзя.
— Предполагаете одеть её до пробуждения? — понятливо кивнул Андерсон.
— Уверена, что она захочет сразу же покинуть палатку. Да и на пленницу она не похожа, капитан. — сказала Чаквас, прибирая столик с три-де принтером. — Ну будет хромать немного, я ей дам костыль разгрузочный, все же ногу надо поберечь, немного разработать. Рука... Сложнее, но пусть уж с этим на Флоте разбираются. Как, кстати, со скафандром?
— Явик корпит над ним. Адамс выдал все необходимые материалы. Насколько я понимаю — вполне возможно, что будет — лучше прежнего.
— Это ценно. Кварианцы редко меняют скафандры. Слишком сложная штука. Когда и как встретимся со Флотом?
— Вот уйдем от планеты подальше, избавим колонистов от мыслей о нашей близости и тогда сможем решать.
— Грустят, что мы уйдем не прощаясь?
— Да. Там есть одна азари... Шиала. Так вот, лидер колонии — Фай Дань утверждает, что она буквально сохнет по Шепарду.
— Не думаю, что Джон... решится спустится попрощаться.
— Ему решать. Но я также уверен, что он предпочтет обойтись без встречи с Шиалой. Я в курсе, что в результате пребывания внутри торианина цвет её кожи спустя несколько месяцев... станет весьма экзотическим для азари. Зеленокожая азари — подобного авангарда никто из представительниц этой расы и представить себе не может. Даже в страшном сне.
— Главное, чтобы наш основной страшный сон не стал явью, Дэвид. — сказала Чаквас, садясь в свое рабочее кресло и жестом приглашая капитана присесть в рядом стоящее. — А как там эта ученая с дочерью?
— Ничего им не сделается. Живут. Уже, слава богу, не выживают. Пассажирник, как вы знаете, пришел вовремя, разгрузился, принял восемь человек отъезжающих и саларианца. Колонисты проводили этого торговца спокойно. Без эксцессов и видимой ненависти. Может, это чему-нибудь научит этого бизнесмена-путешественника.
— Научит. Хотите ознакомиться с проблемами кварианки?
— Да, Карин.
— Хорошо. — врач включила несколько экранов и кратко, на понятном немедику языке быстро рассказала командиру корабля о повреждениях, полученных кварианкой и о ближайших их последствиях. — Вот так вкратце.
— Четверо крестных. И связь с Мигрирующим Флотом.
— Пока что только крестные, Дэвид. А о связи с Мигрирующим Флотом говорить пока рано. Она должна сама понять, сможет ли она потянуть статус резидента.
— А как вы считаете, Карин?
— Учитывая то, что она штопала себя наживую без наркоза чуть ли не под огнем — девушка она сильная, стойкая и решительная. Зная, что у нее не так давно в результате эпидемии погибла мать и Тали пришлось следить за отцом, постоянно пытавшимся свести счеты с жизнью... Она привычна к тяжелым условиям существования. И совершенно не является классическим или близким к классическому примером "золотой молодежи". Могут быть, конечно, остаточные какие-то следы, тяга к исключительности, но ведь на нее и так с детства смотрят как на наследницу своего отца, на будущего адмирала. Приходится соответствовать. И, насколько я могу судить — адмирал из нее получится. Неплохой такой. Жесткий, стойкий и сильный. И кварианцам нужно будет побольше иметь именно таких адмиралов. А то в самый критический момент они могут очень быстро быть уничтожены Жнецами. На Раннохе кварианцев не осталось — геты выгнали всех, были в Экстранете информации о последних бегущих кораблях. На станциях, включая Цитадель — их немного. Случись что, возрождать расу на такой малочисленной основе будет очень и очень трудно. Но я... не особо верю в разум этой расы, капитан. Как ни жестоко, но не верю. Детская она какая-то. Инфантилизм высшего уровня.
