В груди стало горячо-горячо, словно прижгли раскаленным железом. Несчастная хотела закричать, но не смогла набрать в легкие воздуха, боль мешала подчинить прежде послушное тело. Вместо крика с губ сорвался шелестящий выдох.
— Держи крепко. Нельзя, чтобы она двигалась, — приказал Тирэну ангел.
Он пытался удержать кинжал в неподвижном положении, что было достаточно проблематично, так как тело жертвы начала пронзать агония.
— Амон... — в этом шепоте не было ни обвинительных, ни каких-либо других интонаций, только мертвеющая мольба.
Взгляд карих глаз стекленел.
— Смотри на меня, смотри! Не умирай! — зарычал демон.
Андриэль твердой рукой продолжал удерживать оружие, глядя в мертвеющее лицо.
— Не уходи, — звучал, постепенно удаляясь, голос квардинга. — Не умирай. Смотри на меня!
— Ри...эль... — ниида прервалась, тяжело дыша.
— Что, милая? — тихо спросил он, подзывая рукой вампиршу.
— Почему... у вас... все... через боль... и смерть? — прошептала Кэсс.
— Потому что мы прокляты, — с этими словами ангел выдернул кинжал из холодеющей плоти, одновременно делая шаг назад. — Вилора!!!
Та бросилась к подруге и зажала черную рану ладонью. Кровь бежала через судорожно сведенные пальцы все медленнее, но не останавливалась.
— Я не успеваю! — в панике закричала девушка. — Андриэль, удержи ее!
Глаза Кассандры закатились, и несчастная обмякла в руках Тирэна. Это было похоже на дремоту: она видела происходящее на поляне, словно через мутное стекло, откуда-то издалека слышала встревоженные голоса и повторяющиеся призывы вернуться. Но уже стало непонятно — кто эти существа, находящиеся рядом? Зато душа каждого оказалась открытой, лежащей как на ладони: страхи, мечты, сокровенные желания, боль...
Ей нечего было делать среди этих существ, каждое из которых хранило какую-то заветную тайну. Не за что держаться в этом мире. Тут ничего не ждет, кроме боли и страданий, предательства и смерти. Она хотела уйти. Сквозь наползающий туман забытья ниида смотрела на огненноволосую незнакомку, которая безвольно обвисла в сильных руках демона. "Ты не та, кто им нужен".
Ощущение потери скользнуло и исчезло, когда бесплотный дух взглянул ввысь. Прозрачное небо манило, за спиной вот-вот расправятся сильные белые крылья. А ведь думала, что утратила их навеки... Нет, ее душа принадлежит только ей. Она почти взлетела, но тут словно огненный аркан захлестнулся вокруг шеи и потащил назад. Она оглянулась, и вздрогнула, увидев Его. Свирепое божество держало ее на привязи, не отпуская. Черный огромный беснующийся Зверь. Страшный...
— Не отпущу, — рычал он. — Моя!
В груди у него полыхало такое жаркое, такое яростное пламя, что жертва замерла, завороженная. Это пламя согревало и манило обратно. Она не могла даже представить, как сможет существовать вдали от него, где-то высоко... Кто согреет ее там? Нет. Не нужны ни покой, ни крылья. Только этот яростный огонь.
И тут ее с неистовой силой потащило обратно, вниз, и зашвырнуло в недвижимое холодное тело. Вернулась одуряющая боль, вернулся чей-то настойчивый голос, хрипло призывающий открыть глаза. Кассандра подчинилась и заморгала, глядя в глубокие, как омуты, глаза Андриэля. Что-то невнятно бормотала стоявшая рядом Вилора и щедро рассылала исцеляющие вихри по ослабшему телу. Жертва странного ритуала уронила подбородок и увидела, как затягивается черная рана, нанесенная ангелом.
— Когда-нибудь я тебя убью, — хрипло пообещала она ему.
Мучитель облегченно улыбнулся.
— Для этого ты слишком сильно меня любишь, Мышка, — усмехнулся он и дал знак Тирэну отпустить жертву. — Да и я тебя, в общем-то, почти обожаю...
— Твое обожание убийственно во всех смыслах этого слова.
Амон слушал и смотрел молча. На спокойном лице не промелькнуло ни единой эмоции, но девушка знала, чего стоило ему это хладнокровие. Просто знала.
— Я жива, — она сказала это, глядя ему в глаза.
Не отпустил. Никогда не отпустит. И она радовалась этому.
Легкий ветер принес странное эхо. Отчаяние, боль, ненависть — словно далекие ноты бессвязной мелодии. Это были чужие чувства, не принадлежащие Кэсс. Вилора смотрела на Риэля, который улыбался рабыне квардинга Ада. "Почему ты защищаешь ее? Почему не меня? Почему?" Обрывки воспоминаний, боль, стыд — все это промелькнуло и исчезло. Ниида напряглась, отстранила руки Тирэна, все еще сжимавшие ее плечи, повернулась к нему и вгляделась в лицо. Демон смотрел с ухмылкой.
— Понравилось?
На кончиках пальцев вспыхнуло пламя. Она ударила его в область сердца, вкладывая в нападение всю силу и только что обретенную ненависть. Сотник, не ожидавший нападения, согнулся.
— Очень, — ответила мстительница, отходя в сторону.
Она понимала, что не может помочь подруге. Что случилось, то случилось. Да и не примет гордая вампирша помощи, но удержаться от этого удара не смогла. Какие же они тут все... сволочи. И ангелы, и демоны. Все!
— Тирэн, отнесешь Вилору обратно? Или из тебя вышибли весь дух? — усмехнулся Риэль.
— Еще одно слово, и духом станешь ты, — рыкнул Тир, грубо схватил за руку претендентку и взмыл вверх.
— Восстанови дыхание! — со смехом крикнул ему вслед квардинг Антара. Потом перевел взгляд на Кэсс и сказал:
— Надо провести еще один ритуал.
— Еще? — девушку шатало от слабости. — Что-то не так, Амон?
Она перевела взгляд на хозяина, напряженно стоявшего рядом.
— Все так.
— Тогда зачем? Вам показалось мало? — мрачно спросила рабыня.
— Амон хочет окончательно обезопасить тебя, привязав к себе, — спокойно пояснил ангел. — Надеть оковы, которые позволят тобой управлять.
— Что? — она вновь повернулась к демону. — Зачем?
— Так надо.
Он смерил Андриэля тяжелым взглядом и повернулся к своей человечке. Ничего не сказал, просто протянул два тонких браслета, покрытых блестящей черной эмалью. Копеечные вещицы. Но при одном взгляде на них становилось как-то не по себе.
— Дай руки, пожалуйста.
Будь у нее хоть минута на размышление, Кассандра бы отказалась. Попроси квардинг надеть это сомнительное украшение всего день назад — она сбежала бы от него, несмотря на всю свою безоглядную любовь. Но сейчас, пока еще были живы воспоминания о том огне, что горел в его груди, она не смогла воспротивиться и покорно протянула обе руки. Ей показалось, на запястья вздели неподъемную ношу — так резко их потянуло к земле, но уже через миг странная тяжесть исчезла, и девушка перестала чувствовать диковинные украшения. Однако на душе было тоскливо и пусто.
"Я не избранная. Не та, кто вам нужен".
"Та".
Ангел вновь взял в руки изогнутый кинжал и, поколебавшись, сделал на ладони нииды надрез в форме полумесяца. Несчастная зашипела от боли. С плохо скрываемой неохотой Риэль повернулся к Амону. Тот отвел с груди ворот рубахи, и предводитель светозарного воинства прорезал на черной коже круг, после чего приложил ладонь Кэсс к ране квардинга. В тишине леса зазвучали слова заклинания:
— Пусть полная луна твоей власти поглотит полумесяц ее воли и передаст ее тебе. Пусть она всегда и во всем будет подчиняться, пока кто-то из вас не умрет или ты не освободишь ее. Пусть вся ее сила после смерти перейдет к тебе, а твоя — к ней. Так было раньше и так будет впредь во всех мирах.
У девушки мелькнуло в голове нелепое: "Как свадьба". А потом обитатель Антара сказал уже слышанное ею ранее слово.
— Abaeterno.
Место прикосновения ладони к горячей черной коже вспыхнуло, ослепляя. Соучастница диковинного таинства не отрывала взгляда от свечения, зачарованная его силой, и чувствовала, как с каждой секундой тот, кто стоит напротив, заполняет собой ее память и разум, вытесняя все остальное. Кассандра смотрела на Амона с безграничным подобострастием — он стал богом. Все, что их сейчас окружало, словно превратилось в пыль — мира вокруг уже не существовало. Был только Он.
Отступив, ангел с грустью смотрел, как рабыня склонилась перед своим господином.
— Выпрямись, — хрипло произнес демон, и ниида послушно выполнила приказ.
— Великий Туман... Ты все же сделал это.
— Да, — Амон жестко посмотрел на сообщника и нахмурился, различив в глазах боль. — Прекрати страдать, как человек. Ничего с ней не сделается! Летим назад.
Сколько проблем от этой девчонки, стоявшей теперь перед ним с выражением тупой покорности на лице! Как? Как простая смертная смогла усложнить жизнь стольким высшим существам, абсолютно ничего для этого не делая? Усилием воли успокоившись, квардинг подхватил невольницу на руки и полетел в Ад.
— Кэсс.
Она сидела на кровати, устремив на него полный обожания взгляд, и счастливо улыбалась. Он уже возненавидел эту улыбку, и сейчас искренне пытался понять, как его сородичи веками живут, окруженные подобными гримасами. Амон снял с левой руки нииды браслет, надел его на свое левое запястье и довольно усмехнулся. Эти украшения не будут видимы никому, кроме них двоих до тех пор, пока он не захочет, чтобы стало иначе. Закрыв глаза, демон беззвучно прошептал заклинание освобождения и закончил его словами:
— Даю тебе свободу, henba. Просыпайся.
Дурковатая улыбка мигом сошла с ее лица. Девушка попыталась встать с постели, но со стоном упала обратно — во всем теле царила тошнотворная слабость.
— Сволочь, — прошипела рабыня, не в силах больше ничего сделать. — Какая же ты сволочь!
— Знаю, — квардинг подошел к ней и повесил на шею красивый кулон — огненно-красный камень на тонкой цепочке затейливого плетения. — Раздевайся. Это приказ.
— А не пойти бы тебе... — Кэсс витиевато выругалась, чего не делала уже очень давно. — Клянусь, как только приду в себя...
Она осеклась, потому что собеседник громко, от души рассмеялся и снял с нее украшение. Какое-то время насупившаяся человечка молчала, собираясь с силами, но потом не выдержала:
— Я скоморох? Чего смеешься?! Что ты со мной сделал, чудище проклятое?! Не трогай... — Амон наклонился к ней, потянул на себя и жестко поцеловал.
— Что ты со мной сделал? — повторила ниида, когда вновь обрела способность разговаривать.
— Ничего настолько возмутительного, чтобы называть меня чудищем, — демон легонько щелкнул ее по носу. — Я тебя обезопасил.
— Как?
— Только что я надел на тебя кулон подчинения и отдал приказ. Ты его выполнила?
— Не-е-ет, — протянула девушка. — А почему?
— Теперь ты под моей защитой, это избавит тебя от чужого влияния. Один ритуал — чтобы никто не чувствовал твоего присутствия в своих мыслях, другой — чтобы никто и никогда к тебе не лез.
— А этот... первый... Он позволит мне читать мысли, да?
Квардинг кивнул.
— Понимаешь, я слышу все, что думают и чувствуют те, кто рядом. Кто угодно. Кроме тебя. Почему?
Он легонько дернул рабыню за волосы.
— Я твой хозяин. Ты никогда не проникнешь в мои мысли без моего разрешения, henba.
— А что такое henba?
— Потом расскажу, — мужчина смерил собеседницу задумчивым взглядом и спросил, меняя тему разговора: — По Феньке соскучилась?
Девушку затопило чувство вины. Она соскочила с кровати и вдруг согнулась от острой боли в животе. На крик не хватало сил. Мука была столь сильна, что не получалось даже сделать вздох. В висках стучало, перед глазами стало черным-черно, а во рту солоно. Но вот горячая рука легла между лопаток и в тело потекла исцеляющая магия. Дышать стало легче, боль уже не казалась такой одуряющей.
— Кэсс...
Несчастная на миг уткнулась в твердое плечо, а потом жалко улыбнулась, и посмотрела в звериные глаза. Она видела — он переживал.
— Это последствия моей смерти? — мягко спросила ниида, делая вид, что приступ ее совсем не испугал.
— Может быть, — Амон помолчал, а потом поднял ее на ноги. — Сейчас все в порядке?
— Да.
Какое-то время он изучал ее, между бровей пролегла глубокая складка. Один день, и она опять в синяках. Не держать же ее постоянно в постели!
— Если к козе идешь, переодевайся, — квардинг нахмурился. — На тебя одежды не напасешься.
— Потому что кто-то постоянно ее рвет, — напомнила Кассандра, вытирая лицо полотенцем.
Это сварливое бурчание делало демона так похожим на человека! Он словно пенял жене на то, что у нее слишком обширный гардероб. Жене... руки застыли, в груди похолодело. О чем ты, дурочка? Приди в себя! На сколько тебя хватит? На десять, максимум — пятнадцать лет. А потом все. То, что для тебя целая жизнь, для него лишь вдох. Девушка с самозабвением мазохиста поворачивала нож в ране своей души. И какая-то из красавиц Ада станет его женой, будет делить с ним ложе, обнимать...
— Прекрати!
По лицу Амона ходили тени. В глазах разверзлась бездна.
— Никогда. Больше. Не думай. Об этом, — отчеканил он. — Поняла?
— Но это правда, — упрямица опустила глаза и провела пальцем по черному ободку браслета.
— Мне повторить?
Рабыня покачала головой, возводя в мыслях стену. Она не могла не думать о будущем, но злить хозяина не хотелось.
До Феньки они домчались едва не за несколько вдохов. Демон молча втолкнул спутницу в конюшню — угрюмый, недовольный. Но и в конюшне Кэсс тоже не были рады. Коза, увидев хозяйку, кинулась было к ней, но потом остановилась, демонстративно отвернулась и потрусила в другой угол, где и стала, отвернувшись к стене. Пристыженная обладательница парнокопытного вздохнула.
— Не знаю, когда вернусь. Не жди, — буркнул от дверей квардинг. — С тобой останется страж.
— Куда ты?
— Сделать то, что отложил из-за твоего исчезновения.
— А...
— Это не твое дело. Слушайся телохранителя, и никаких выходок.
— Я хочу, чтобы вернулся Фрэйно. Можно? — тихо попросила она.
— Нет. Он в столице, в человеческом облике, и я еще не решил, что с ним делать. Забота о моей нииде стала занимать слишком много места в его мыслях. Да и ниида к нему... очень уж привязалась.
— Но в этом нет ничего предосудительного, он... он мне как старший брат! — выпалила Кассандра.
Ответом ей стала зловещая тишина. Наконец Амон напомнил обманчиво равнодушным голосом:
— У нас с ним разница в возрасте — четыреста восемьдесят три года.
— Правда? — девушка отступила поближе к Феньке.
— Да. И кто тогда для тебя я? Притом, что тебе всего двадцать один? Отец?!
— Ну... скорее пра-пра-пра-прадед. Но тогда ты должен быть слабым и немощным, — необдуманно ляпнула рабыня и вздрогнула, когда хозяин врезал кулаком по дверному косяку.
Иссохшая доска затрещала.
— Что?!
Человечка втянула голову в плечи, и с тоской посмотрела на выход, который загораживал демон. Ее убьют прямо на глазах у козы...
Предводитель адова воинства стиснул зубы. Быть спокойным не получалось. Когда эта красноволосая девчонка делает все, чтобы вывести его из себя, то, скорее всего, она своего добьется. И сейчас в груди клокотала ярость. Брат... Только вот навряд ли чувства, которые Фрэйно питал к Кэсс, были братскими. А уж ее фраза о... Он с трудом сдержался, чтобы не продемонстрировать ей прямо здесь, насколько "слаб и немощен". Не сейчас. Когда вернется. Демон молча пошел прочь.
