Все происходило слишком быстро. Слишком быстро, чтобы даже Джеф Моро, сидевший в кресле первого пилота и являвшийся по сути единственным вменяемым профессионально подготовленным пилотом фрегата заметил что в его пилотской кабине происходит что то не стандартное.
Наконец кокон стазиса отпускает Аленко, но тот не обмякает в кресле, а принимает обычную позу, ничем не свидетельствующую о постстрессовом расслаблении.
Шепарда не тянет усмехаться. Капитан едва успевает подумать, что если чинуши Астрофлота его, командира десантного экипажа, решили нагрузить еще должностью старпома, то они сами не знали, какой шлюз и чему открыли.
Третьим в списке Шепарда на проведение разьяснительно-воспитательной работы стал как раз пилот Джеф Моро. Шепард привычно на экране мозга перебрал его личное дело. Колоритный персо-наж. Угнал "Нормандию" во время летных испытаний, учудив на ней такое... Что три недели подряд заставляло трястись от страха перед последствиями всех офицеров трех баз ВКС Альянса от командира взвода и выше. Всех, кто только имел какое-либо отношение к лейтенанту Моро и его выходке. А в армии к подобным выходкам имеют отношение все. Даже непричастные. Даже невиновные. Потому что когда некого наказывать, наказывать приходится всех.
— Вживаетесь в статус старшего помощника командира фрегата? — раздался за спиной Шепарда спокойный и какой-то будничный голос капитана Андерсона.
— Так точно, сэр. — Шепард развернулся на месте кругом и вытянулся перед старшим офицером корабля. Своим начальником.
— Решили заставить Дженкинса попотеть? — продолжал спрашивать Андерсон, не двигаясь с места и с интересом разглядывая старшего помощника. В том, что капитан корабля, командир корабля в полной мере ощущает происшедшие с ним, Шепардом, перемены, командир десантного экипажа фрегата не сомневался.
— Так точно, сэр. — Шепард мучительно размышлял, следует ли ему говорить что-то сейчас или это можно отложить. Наконец он решился. — Прошу разрешения, сэр, говорить откровенно.
— Вы — мой старший помощник. Так что вам не следует спрашивать разрешение на такое. Не люблю непонимания с офицерами, составляющими командование корабля. — ответил Андерсон, жестом разрешая своему младшему коллеге присесть в рабочее кресло и садясь в другое. — Слушаю вас, капитан.
— Я поставлен в ситуацию, когда мне придется совмещать две должности. Меня это не пугает. Меня этому учили и я этому научился. — Шепард обратил внимание, что дверь в салон надежно закрыта и голограмма замка светится красным. Это означало, что вошедший капитан уже предполагал что-то вроде такого разговора. Такой поворот событий радовал. — Меня, конечно, больше учили быть десантником. И мне известно, что на старшего помощника командира корабля возложена практически большая часть работы с кораблем и экипажем. Мне известно, что на самом деле проверка системы невидимости — это легенда. На самом деле мы следуем к Иден-Прайм по совершенно иной причине.
— И вы можете даже назвать эту причину? — спокойно спросил Андерсон.
— Да, капитан. Приняв статус старшего помощника я не имею права не знать эту причину и не понимать, что стоит за ней. Но называть я её не буду. Не ко времени и не к месту это. До прибытия на орбиту Иден-Прайм осталось меньше двух суток. Капитан, почему Флот не проводит мониторинг Иден-Прайм и окружающего планету пространства, если туда следует наш фрегат? Мы же разведка.
— Вы правы. Мы разведка. А Иден-Прайм — сельскохозяйственная колония людей. И, если говорить начистоту, то — одна из самых ценных. Вам прекрасно известно, что протокол запрещает Флоту увешивать орбиты сугубо мирной планеты военными спутниками слежения.
— Капитан, когда приходили последние данные по обстановке у планеты? — спросил капитан Шепард, сохраняя спокойствие и безучастность и в позе и в голосе.
— Полчаса назад. Когда я к вам шел, я изучил их. Изменений нет. И какие изменения вы ожидаете? — он внимательно посмотрел на Шепарда.
— Большие изменения, капитан. Кроме того, что сельскохозяйственная планета, Иден-Прайм во всех каталогах проходит под знаком планеты, обладающей протеанскими руинами. Самыми разными. Даже такими, до которых археологи еще не добрались.
— Насчет руин согласен. И даже понимаю, к чему вы клоните, капитан.
— Разрешите воспользоваться сетью Альянса, капитан? Хочу кое-что вам показать, используя как военные, так и гражданские ресурсы сети.
— Разрешаю. — Андерсон щелкнул своим инструментроном, отдавая ВИ команду.
Шепард щелкнул своим, открыл клавиатуру и набрал несколько команд. Картина глубин космоса на обзорном иллюминаторе померкла. Шторка поднялась, на её поверхности засветился экран. Несколькими командами Шепард вызвал изображение, получаемое с ряда постов наблюдения Альянса и с гражданских систем слежения. В центре экрана, заменившего собой обзорный иллюминатор, развернулся основной экран, вокруг которого разместились экраны поменьше. Несколько команд на инструментроне — и все малые экраны объединились в центре.
— Это облако космической пыли наблюдают сейчас ручные и автоматические системы с тридцати точек. — сказал Шепард. — Его размеры превышают шесть километров и облако это медленно движется. — он набрал несколько команд, прочерчивая линии курса. — Конечный пункт его назначения — Иден-Прайм, капитан. Можете проверить расчет. Курс точен и неизменен уже последние полсуток.
— Охотно. — Андерсон пощелкал клавиатурой своего инструментрона. — Вы правы, капитан. Каковы ваши выводы?
— Вот таблица характеристик движения этого облака. — Шепард вызвал на экран названную таблицу, связав её с изображением облака и его курса. — Оно стремится казаться естественным, но на самом деле его движение подчиняется искусственным алгоритмам. — он вывел на экран еще одну таблицу. — вот доказательство по пяти формулам. Разным формулам, капитан.
— Среди космических объектов встречаются и такие, которые двигаются как по учебнику. — сказал Андерсон.
— Согласен. Но только в одном случае. — Шепард щелкнул на клавиатуре еще несколько команд. Изображение облака стало расползаться по всей площади экрана. — Если под фильтрами сканирования оно останется тем, чем хочет казаться. Облаком космической пыли. — он набрал еще несколько команд. — Я приказал военным и гражданским системам слежения на несколько секунд сменить сетку фильтров на этом объекте. Включены в работу системы с шестнадцати точек. — он развел центральный экран по шестнадцати лепесткам — экранам, на которых проступило то самое облако с разных ракурсов. А под ним...
— Ну отражение, ну игра света, ну неравномерность. — сказал Андерсон, отщелкивая команды на своем инструментроне. — И что? Да там что угодно может привидеться. В том числе и креветка.
— Согласен. — Шепард отстучал еще несколько команд. — Я подключился к базам данных Экстранета по археологии. — Вспыхнул второй экран с такой же ромашкой. — Изображения подобных "креветок" встречаются на самых разных поверхностях, которые датируются миллионами лет. — он несколькими командами свел воедино лепестки археологической ромашки. — смотрите, если наложить археологический образ на это. — будет один в один. Так что это, капитан, никакая не игра света. — Шепард оставался спокойным и говорил размеренно. — Это — искусственный объект. Точнее — корабль.
— Корабль, следующий под прикрытием облака космической пыли к Иден-Прайм? — спросил Андерсон, отщелкивая очередные команды на своем экране. — И как это службы слежения такое проморгали? Подождите, Шепард. Мой расчет показывает...
— Что корабль будет над планетой меньше, чем через сутки. — закончил командир десантного экипажа. — И мы прибудем туда, когда этот корабль уже будет на планете.
— Что? Он? Там? Забыл? — по словам произнес Андерсон в совершенно несвойственной ему манере.
— На шестнадцати изображениях из Археологической базы этот корабль запечатлен во временные отрезки, предшествовавшие гибели большинства разумных и неразумных форм жизни на этих планетах, где такие изображения сохранились. — размеренно сказал Шепард.
— Это может означать только одно — с прибытием такого корабля на планету начиналась... — Андерсон сделал тяжелую для него паузу. — Война, в которой туземные формы разумной и неразумной жизни...
— Были практически полностью уничтожены. Или порабощены. — закончил Шепард.
— Вторжение? — Андерсон бросил на Шепарда прямой и точный взгляд. — Как вам удалось это раскопать?
— Стоял. Смотрел. Думал. Сопоставлял факты. Залез в Экстранет, посмотрел профильные сайты. — ответил Шепард, хотя Экстранетом он пользовался... весьма специфическим.
— Получается, что мы идем...
— Прямо в пасть дракона. — сказал Шепард. — Насколько мне известно, сейчас явно межсезонье между периодами сбора урожая на большей части поверхности этой планеты. И, предваряя ваш следующий вопрос, капитан, отвечу. По всем данным, которые мне удалось найти в открытых источниках, на всем курсе этого корабля нет флотов, способных его остановить или даже задержать. Я уж не говорю о том, что там нет кораблей, способных его, этот корабль. — он указал легким кивком головы на экран, где светилась гигантская креветка. — уничтожить. К тому же. — Шепард несколькими щелчками заставил высветиться на экране линии зон ответственности. — корабль следует исключительно по зонам ответственности Земли. А у нас благодаря Фариксенам нет сил, чтобы остановить его продвижение. По данным постов контроля и наблюдения, по данным аппаратного слежения. — он вызвал на экраны несколько таблиц и графиков. — броня этого корабля в шестнадцать раз лучше, чем броня известного нам "Пути Предназначения". А это — лучший корабль Млечного Пути, который еще хоть как-то может потягаться с этим монстром.
— Только вот азари нам его не отдадут. Ни в аренду, ни в лизинг. — заметил с явной грустью в голосе капитан Андерсон. — Они не поверят в такое. Просто не захотят поверить.
— Сошлются на то, что эта проблема лезет к планете по нашей зоне ответственности и это — наша головная боль, нам и расхлебывать все последствия. — заключил Шепард.
— Треклятый русский вопрос "что делать?". — произнес Андерсон.
— Меня больше интересует ответ на другой, не менее русский вопрос "кто виноват"? — отпарировал Шепард. — Точнее, кто это к нам так ломится на таком супердредноуте? Это явно не такси вроде того же самого "Пути Предназначения".
— Джеф. — Андерсон поднял глаза к потолку. Он терпеть не мог называть своего пилота по кличке — Джокер.
— Да, капитан. — откликнулся пилот.
— Последняя сводка о наличии кораблей Альянса в районе планеты места назначения.
— Меньше полутора суток до прибытия фрегата на место, сэр. Кораблей Альянса в районе нет. — отозвался пилот и отключил канал.
— Вы правильно сказали, капитан. — сказал Андерсон. — Фариксены. Использование самого слабого звена...
— С максимальным эффектом. — подытожил Шепард. — В мире есть царь. Этот царь беспощаден...
— Голод — названье ему. — сказал капитан корабля. — Иден-Прайм снабжает сельхозпродуктами даже армию и флот. Если у этого монстра есть лучевое оружие...
— Все поля будут сожжены в кратчайшие сроки. Но главное — погибнут мирные гражданские жители, сельскохозяйственные работники, фермеры. Тысячи людей. Там же кроме дробовиков никакого оружия никогда и не нужно было. Животный мир не настолько опасен, чтобы с автоматической винтовкой разгуливать. — сказал Шепард.
— И если кроме нас, как военного корабля Альянса, с этим монстром первыми не встретится никто... — размышляя сказал Дэвид Андерсон.
— То нам придется поверить в то, что вторжение, осуществляемое этим кораблем, не носит краткий характер, не превышающий несколько часов атаки.
— Хотя... глядя на эту тушу... так не скажешь. Даже у нашего фрегата нет ничего, чтобы даже пощекотать. — сказал капитан корабля, в голосе которого теперь сквозило сожаление. И бессилие.
— Пощекотать? — Шепард выпрямился. — Есть, капитан. Для того, чтобы пощекотать — есть.
— Бросьте, Шепард. — Андерсон перещелкнул изображения на своем инструментроне, вгляделся. — По моим данным мы несовместимы с этой креветкой ни в каком боевом противостоянии.
— А разведке, капитан, боевое противостояние и не нужно. Оно для нее — вредно. — ответил командир десантного экипажа. — Мы не будем стрелять в него, а используем другое оружие, наше. Разведывательное. И диверсионное. — Шепард, судя по его сосредоточенному виду, уже проматывал в своей памяти километры текстов, графиков и диаграмм. — Правда, капитан. И для этого я прошу вас разрешить мне любыми средствами за оставшееся время привести корабль и экипаж в надлежащее состояние. Если уж мне приходится совмещать две должности, то разрешите мне, капитан, сэр, совмещать их не только в теории, но и на практике. Прошу вас своим приказом зачислить все двенадцать единиц полисменов ко мне в десантный экипаж. Если уж они оказались здесь, то пусть приносят пользу. А не подпирают стенки. Капитан, сэр. Вы же поняли, что нам придется так или иначе воевать. И на корабле нет гражданских.
— У нас на борту Спектр Совета Цитадели. Найлус Крайк. — сказал подчеркнуто безэмоционально Андерсон.
— Не меняет дела. Он на борту нашего военного корабля, а не прогулочной лоханки. Здесь его права не действуют, а оборачиваются против него. — убежденно сказал Шепард. — Если они не пускают нас в совет, зажимают нашу активность — они не имеют права нами командовать, ибо командовать нами в такой ситуации...
— Значит проявлять по отношению к нам насилие... — продолжил Андерсон, мрачнее.
— А насилия мы, земляне, люди, человечество — не любим...
— И не потерпим. — закончил капитан корабля, набирая что-то на инструментроне. — Вы меня убедили, капитан. И я видел, с какой скоростью выбежал отсюда капрал. И отметил, что он при этом чувствовал. Вы и Аленко сумели...
— Кайден Аленко, — Шепард запнулся, поправился. — лейтенант Аленко обязан быть в форме, чтобы командовать. Выполнять офицерские функции. А не лежать на койке в медотсеке с мигренью. Относительно всего остального — я бы не хотел уточнять никоим образом то, как я это сделал, но мигреней у него больше не будет. Никогда. Во все остальное я не влезал. Адаптируется. Нам сейчас на борту фрегата потребуется полная отдача от каждого человека. У нас осталось даже меньше чем сутки.
— Предельно сокращаете время на раскачку? — спросил Андерсон. — Вопрос риторический, не отвечайте. Хорошо. Я своей капитанской властью распорядился, чтобы все ваши приказы и распоряжения выполнялись с максимальной скоростью, точностью и полнотой. А вы сможете заставить их всех это делать именно так на практике. Ну, что ж, — Андерсон встал. — Если кто и сможет нас вытащить из этой незавидной ситуации... То это, наверное, вы, капитан. И на скулеж и вопли... если таковые и будут... не обращайте внимания. На борту нет гражданских. Все знали, на что подписались. Как там, в старой присяге было "стойко переносить тяготы воинской службы". Жаль, что в нашей присяге таких слов нет теперь.
