— Да, но и для первой таблицы... путём несложных вычислений, — кивнула она на исписанную доску. — Объяснить их не просите, мне бы кто объяснил... Вроде бы, всё это следует из того простенького факта, что каждая грань аккуратно сделанного шестигранного кубика выпадает в среднем ровно раз в шесть бросков. Но кто бы мне сказал, кто из богов следит за этим? Вот уж у бедолаги работёнка! В общем, координаты нижнего левого угла квадратика, который мы ищем, тысяча восемьсот саженей к северу от нашей нулевой точки и семьсот саженей от неё к востоку. Кстати, одно из тридцати девяти выпадений случилось именно там. Только одно. И это... — Она подошла к эскизу карты и мелом тщательно заштриховала нужный квадрат. — Это здесь.
— Час до долины, час обратно, час самое меньшее там, — прикинула Клерисса. — До обеда не успеваем.
— И хрен с ним, — выразилась бывшая воровка. — Прикажи запрягать лошадей! Поскачем!
— Бедная моя задница, — поморщилась бывшая корсарыня.
— Мозги, корабли!.. — засмеялась бывшая бандитка. — А как дело доходит до дела — всё решает жопа!
— Дамы!.. — улыбнулась воспитанная сержантами военной кафедры бывшая герцогиня.
Ни Акнаккора, ни Шитона в королевы в девичестве не собирались.
У степных королей-воителей второй сын — это главная опора трону, главный воин и, когда с ним сблизилась местная оторва, старшие только хмыкнули: "В пару!"
Акнаккора же — из старого корсарского рода, в котором абордажная пара сабель издревле считалась наиболее эффективным вариантом этикета.
Да и Агвелта... Родители наследного принца смирились с её присутствием, лишь потому что только рядом с нею сынок, будущий монарх, умел показывать зубы...
А потом — серянка... И у одних вдруг изменилась очередь на наследование, у других поменялись советники, у третьих — чуть ли не всё ближайшее окружение престола. И у всех поменялся властитель. Ибо всем им приходилось быть на виду, быть среди людей, среди подданных... Каждый из них, к примеру, посетил главный госпиталь своей столицы, своей страны... И дамы, не чаявшие трона, вдруг оказались в венцах.
— Карета отправится следом. Ведь обратно нам будет уже не к спеху, — улыбнулась Клерисса Агвелте.
— Да как же я тебя, оказывается, люблю...
И сорок минут бешеной скачки. С минутными остановками на переменить лошадей. Клерисса заметила, с каким чувством на её выкормышей посматривали королевы... А что вы хотели? — у сержантов не забалуешь, выездка же — один из основных курсов. Ещё — строевая подготовка... (Как она ненавидела её в своё время! А теперь сразу, не слушая дальнейших доводов, заворачивает любые предложения её убрать: навыки слаженной работы в команде для многих "гениев" начинаются именно на плацу!) А уж боевая гимнастика, элементарное умение обращаться с оружием, плавание — всё это само собой... Кстати, именно в воде у многих простолюдинов, оказывается, имеется преимущество перед дворянами — в детстве бегали на речку, купали лошадей, сами купались...
Кстати, поглядывали не только дамы... Давешний лейтенант обнаружился среди сопровождающих. Эсктелла его, среди других, вроде, не выделяла, но помощь — когда он способствовал ей слезть с коня или подержать стремя во время обратного действия — помощь принимала и вежливо в благодарность улыбалась... Остальные члены научного коллектива только переглядывались. Мол, счастливой охоты! Интересно, в чей адрес пожелание? Да уж, когда охотишься на хищную тигру, не удивляйся, когда обнаружишь, что объектом охоты являешься и сам.
На месте двое мужчин группы без каких-либо уговоров переняли всю пятёрку лошадей, чтобы после скачки неспешно выходить их.
"Девочек разбаловали?" — подумала Клерисса, но быстро разобралась: уж незнамо как там у них всегда, но сейчас... Математичке именно сейчас было не до прозы жизни: она продолжала "не обращать внимания" на лейтенанта, а экспериментаторша наоборот очень внимательно отслеживала действия Агвелты. Гвардейцы охраны сперва ненавязчиво старались не подпускать близко к царственным персонам девушку, не включённую в "список N2", но Клерисса покачала головой, и `'практикантке" пробиться поближе к объекту наблюдения получилось.
Агвелта же... Про подобную методику Клерисса слышала, но увидеть вживую — смотрела сейчас впервые. Да она думала, что уж это-то точно сказки! Но, кажется, заинтересованные лица иронию и смешочки по поводу "лозоходцев" распространяли не без умысла... Кажется, растерянность на её лице проявилась слишком отчётливо.
— Прежние! — словно объяснилась Агвелта. — Если они что-нибудь специально прячут, любая артефакторика бесполезна. Только самое простое — собственный нюх или вот такое.
— "Нюх"? Ты что-то чуешь?
— Да. Нет. Запахов чуждых нет, ничего необычного нет. Да и ходила я здесь уже — я здесь уже всё исходила — ничего не замечала. Но... Сейчас изнутри словно прёт! Найдём, что-то, кажись, найдём.
Она оглядела свою ошкуренную рогульку, удовлетворённо кивнула, обернулась к Семеренику:
— Искомое не обязательно же в центре?
— Нет. По всей площади равновероятно. Всё-таки точек у нас было маловато. Сотню бы хотя бы...
— Размечтался! Так, — она обернулась ко всем, — Ты, — указала на Дирлию, — ближе, чем на десять саженей ко мне не приближайся и... прихвати с собой колья, молоток и лопату. Остальные — оставайтесь здесь. И... — но она словно отмахнулась от прочего, ладонью словно вытерла лицо и, встав на колени, опустив голову к земле, воззвала: — О, Пшосграз, великий, дозволь! Не мешай мне!
— Эх, Каттьку бы сюда... — услышала она сбоку негромкое сетование начальника грамотеев.
"Библиотекарша-то здесь причём? — поморщилась она, поднялась, пошла к границе и сообразила: — Мы здесь, потому что нас сюда приволокли эти гении. Тех привлекла Клер, а королева порвала параноидальную секретность острова после сообщения о срыве браслета Веккаттой, после схватки той... Нет, но неужели девочка умудрилась выстоять против Анатары?!"
И она пошла. На корню задавив желание двинуться наугад — куда повлекут ноги. Бродила уже! Теперь будет всё, как приучал её муж. Сто саженей неспешным шагом — это полторы минуты. Сто проходов — два с половиной часа. До заката управится. Вот и будет ходить неспешно! Она даже змейку лозой рисовать, чтоб захватить по фронту сразу две сажени, не будет— всё будет очень тщательно!
Первые два прохода толпа следила за ней во все глаза, но потом... Клерисса неспешно отвернулась и показательно осмотрела окрестности. Охрана намёк поняла, прихватила алфизиков, и они начали собирать на костёр, готовиться к чаю, к перекусу. К удивлению Клер командовать взялась ответственная за математику.
— Так, мальчики, учтите, мы здесь, скорее всего, надолго! Поэтому...
Ах, вон оно что: в числе "мальчиков" есть и лейтенант... Нет, если её вычисления сработают, Клер ей этого гвардейца оставит. Учредит здесь пост охраны и его — командиром. "И пусть всласть разбираются, кто из них кем больше командовать будет!" — улыбнулась королева.
Мальчики тем временем принялись снимать под кострище дёрн.
Пшосграз вредничать не стал. Или, может, похлопотала Анатара? До средней линии выделенного квадрата оставалось ещё несколько проходов — три, как минимум, когда...
— Ой! — послышалось сзади.
Сама она от восклицаний удержалась — рогулька в её руках ощутимо клюнула.
— Кол! — потребовала она.
Хорошо, что с собой она взяла девчонку — мужики бы под колом поняли нечто вроде черенка от вил, у девушки при себе в удлинённой рюкзачной сумке имелась связка прутьев в пару пальцев толщиной каждый. Самое то: и таскать не тяжко, и в землю вбивать удобно.
Так, теперь отступить на пару шагов назад, на пару шагов к боковой границе и опять вперед... Когда зашла за колышек — лоза не шевельнулась, нормально: в прошлый проход не промухала, значит, а теперь шаг налево, другой...
— Колышек!
Когда вбивала, краем глаза увидела, что их телодвижения незамеченными не остались — молодёжь рванула к ним. Но сразу же раздался королевский рык. Границу участка поиска никто не пересёк. Нормально.
Пятно реагирования лозы в диаметре составило чуть более сажени. И придётся копать. Может, и неглубоко, но снимать дёрн в любом случае надо будет.
Агвелта кивнула на лопату:
— Помощников зовём?
— Обойдусь, — не согласилась отвечающая у гениев за экспериментальную часть. — Разведут суету, и, не приведи небеса, что-нибудь упустим. Эх, вот Луфа бы сюда!
Мама Луфгегла улыбнулась, развернулась к толпе и руками изобразила крест. Тут же раздался ещё один рык, и гражданские послушно двинулись обратно, к своему костру.
Да, руки у девочки росли из нужных мест, смотреть, как она работала, глаза радовало. Вроде бы, неспешно, но лишних движений не случалось, не было и необоснованных пауз. Разве что веса, чтоб как следует надавить на лопату у той всё-таки не хватало. Но с подобным инструментом... Лопата из титторна... Когда гении первый раз таковую увидели, с ними случился массовый... как это Катти называла? — дизъюнктивный диссонанс! Ага, а как сами?! С ней самой произошло нечто подобное, когда она в сыновней лаборатории — и не в Льиз яррулле, а в Эллистане! — обнаружила пачку рабочих перчаток, пошитых из мерцающего шёлка!
Углубляться в землю пришлось почти на сажень. Агвелта нетерпения не проявляла: тысячелетия прошли, тысячелетия! Немного волновалась она по другому поводу: всё-таки первоначальное назначение лозоходства — поиск мест под колодец. Сейчас как забьёт родник! Но нет, Пшосграза мелкие пакости никогда не забавляли. Девочка вдруг замерла, вынула лопату, а потом очень аккуратно ввела её в землю. Опять остановилась:
— Что-то есть...
Вылезла из ямы, достала из своей рабочей сумки нечто уже больше похожее на совок, чем на лопатку, спустилась в яму, опустилась на колени... Ещё четверть часа... Вылезла.
— Можно звать остальных.
— Зови. И захвати мне чаю. Кажется, мы заслужили.
Внизу на цементном, по-видимому, фундаменте, покрытый матовой полусферой раскрылся артефакт прежних. Из опознаваемого — руническая вязь. Да и вся конструкция... В обоих стационарных телепортах нечто похожее она замечала... Вон тот странный изломанный какой-то рычаг, к примеру. Разумеется, притронуться она не решилась. Остальные, разумеется, — тоже.
Что ж, гении, ваша очередь — работайте!
Первый раз разбудили Катти с завтраком — она благополучно спустила его в канализацию, второй — с обедом, который постигла та же участь. Но ложиться больше не стала: дела, дела! И сначала на кухню.
Теперь смешаться с прочими у неё получилось легко: и одежда такая же, и косынкой — метресса Акакирра не терпела на своей территории простоволосых! — укрыла своё рыжавьё. Мадам, когда её увидела, приветливо кивнула, кликнула худышку Иртру, сняла со своей связки знакомый ключ.
— Подкрепись! До чая очередь у тебя дойдёт — позовёшь. Некогда, конечно, но уж как тут устоять... — и унеслась.
Со всех сторон неслись такие запахи!.. Но её главный воспитатель — Хранитель Библиотеки мэтр Каллиен — приучил её, что без супчика в обед, никогда. "Да хоть просто куриный бульон...", — настаивал он. Что ж, в королевской кухне таковое всегда имелось, правда, под "курицами" понимались очень разные птички. Здесь — тоже.
Девчонку она заставила есть вместе с собой: "А то мне как-то неловко".
А вот на второе блюдо, можно было выбрать уже повкуснее... Форель! Иртра опять отказывалась, отказывалась, но Катти переупрямить сложно, она ей и гарнира навалила горку повнушительней...
Чай... "Обезьяний царь". Когда она потянулась за ним, девочка запищала и убежала.
Ну, да, говорят, его осталось восемнадцать деревьев, каждому их которых более пятисот лет. Когда-то таковыми был засажен весь южный склон горы Хоуккэнн, но годы, годы... Новые посадки давным-давно по-настоящему не принимаются. Катти даже, кажется, знала почему — про их высадку она читала. Горестная история: соседние племена завидовали чаю "обезьянников" и захватили его. И перестали — при воцарении нового вожака стаи — проводить ритуал возведенья того на царство обезьянье. Старого при этом торжественно хоронили под названным его именем саженцем.
Поначалу никто ничего не замечал, но столетия шли, земля вырождалась и выродилась. И чайные деревья... Стали обыкновенными.
Прежними, настоящими оставались последние. Каждое под своим именем. Выжившие с незапамятных времён. Теперь только для личного двора Императора.
Вот только и заваривать листья с них давно разучились тоже.
Появилась достопочтенная Акакирра. И правильно. Пусть посидит здесь, успокоится, проникнется. Пить "Царя" впопыхах невозможно! Девочка во все глаза смотрела рядом, но чая ей ни глоточка не досталось. А использованную заварку Катти тут же слила в общие отходы. "Профанации истинного вкуса" не будет!
— Спасибо, — наконец, сумела выговорить Акакирра.
Ещё посидела и предложила — она целое утро размышляла, чем можно отблагодарить девчонку, чтоб та в эти дни её не забывала! А то хозяйке кухни только что донесли, мол, захваченные принцессы с её вернувшейся Торрочкой об заклад уже успели побиться, что через неделю их в империи не будет — их принцы вытащат! А если те мальчишки под стать этой девчонке... Семь дней только осталось! А чая — вон целый сейф!
— Ты своих девочек побаловать не хочешь? — равнодушно предложила она. — Они сейчас при баронессе ла Отредди, а она считает, что от сладкого только зубы портятся. Остальные, те дома подъедают, твои же... И у них обед через полчаса начнётся.
— Ох, я и просить стеснялась!
Она отказалась от сопровождения: у неё есть теперь план дворца, она дойдёт, только покажите, вот, на плане, где это. Хм, действительно, план. И не выдранный из книжки, а перерисованный... "Всю ночь занималась". Ох, уж мне эта библиотекарша! Ну, смотри. Так, вот здесь — это мы, а они... Идёшь по коридору до конца, поднимаешься по лестнице на три этажа... Давай третий лист...
— А меня пропустят?
— Ну, да... Это вопрос... Сегодня одну мою так даже обыскивали. Но тебя... Не знаю, как у господ придворных, а у нас, внизу, и у солдат со вчерашнего вечера и до обеда уже, гуд стоит, что рыжая девчонка, которая с браслетом, огненную тварь, которую придурок Кроктауриус прямо из свиты Пшосграза вырвал — своей кровью умилостивила, и дворец лишь потому в угольки не обратился... Ты только не нагличай... Да ты и не умеешь. Иди, никуда они не денутся — пустят. Иртра, девочка, ту корзинку, что мы собрали, дашь госпоже.
— Да, госпожа.
Когда помощница метрессы Акакирры показывала, что они насобирали, то удержаться она не смогла:
— Это правда? Про ту тварь?
— Дегею огненную Анатара, бывает, у Пшосграза побаловаться выпрашивает. А меня недавно в её храм занесло, и её жрицы на обряд дарения крови развели. И как-то по-варварски его провели. Представляешь, в горло ножом! Кровью весь алтарь залили. Чудом всё совпало. Вот и не спалила меня дегея. Да Император свой дворец так и так отстоял бы.
