— И что же это будет? — выжидающе взглянув на декана, уточнил я. Честно говоря, я не помнил, чтобы когда-нибудь раньше мы с профессором Макгонагалл сидели вот так, размышляя, стоит ли посвящать друг друга в свои тайны или продолжать действовать, рассчитывая на молчаливую помощь другого.
— Знаешь, Гарри, когда-то профессора вычислили и меня точно таким же образом, — весело фыркнула профессор. — Правда, я прокляла лишь факультет Когтеврана, а не всю школу, — тут же решила оправдаться Макгонагалл. Сложно было заподозрить такую строгую и рассудительную женщину в чем-то подобным, даже когда она была подростком.
— Чем они вам так не угодили? — если честно, я спрашивал наудачу, не надеясь, что она ответит. Если профессора вычислили ее так же, как и меня, её баллы за масштабную шутку я смогу увидеть в школьном отчёте.
— Ох, это была семейная ссора, — тут же ответила Макгонагалл. Она счастливо улыбалась, легко похлопывая одним из снимков по своим губам. — Мне всегда казалось, что система награждения учеников баллами существует лишь для здоровой конкуренции между факультетами. Я и представить тогда не могла, что с её помощью можно было вычислять вот таких вот бедокуров. А когда вошла в профессорский состав школы, то запуталась ещё сильнее. Эта уловка срабатывает, лишь когда замку хочется, чтобы провинившегося нашли, а такое бывает нечасто и, пожалуй, лишь тогда, когда план виновников был безукоризнен.
— Есть ведь что-то ещё? — было логично предположить, что о самом страшном обычно не говорят, если не спросить. Профессор отбросила фотографию, которую крутила в руках, на столик и, чуть нахмурившись, взглянула на меня.
— Возможно, ты не знаешь, Гарри, но за всю историю школы в ней умерло несколько учеников. Чаще всего происходили случайные несчастья, но иногда и намеренные убийства. Каждый раз, когда такое происходило, профессорский состав школы обращался к системе награждений, чтобы выяснить имя убийцы, но какой бы ни была формулировка, замок не выдавал убийц. Как бы ни важна была эта информация, замок всегда хранил её.
Стоя у алтаря — помолись, ибо замок не подскажет тебе имя убийцы. В моём сознании явственно прозвучали слова из сна. Большая часть сновидения уже стала забываться, но эти строки старого заговора были до сих пор отчётливы. Призрак, недавно покинувший школу, был первым убийцей, которому удалось захватить замок и остаться его хозяином. Он сохранил его благодаря хитрости и жизненному опыту, не уповая на магию этого места. Зато все остальные его владельцы, кажется, слишком надеялись на неё.
— Кажется, этот замок полон тайн, которые он не торопится никому выдавать, — тихо заметил я. Отчего-то было невыносимо обидно, что я не могу по своему желанию вызывать приступы, чтобы, заглянув в небытие, узнать, почему так получилось. Мерлин, неторопливо спустившись из мужского крыла, несколько минут наблюдал за нами с профессором, но, очевидно, поняв, что ничего стоящего он не услышит, направился прямиком в женское крыло.
— Верно, — наконец, кивнула декан, передав мне в руки фотографию, на которой были мы с Флер. Я подавал Флер руку, помогая спуститься с высокой подножки французской кареты. Мадам Максим решила, что будет лучше, если их приватный разговор, после столь громогласного и лживого признания, будет проходить в более интимной обстановке, а не в стенах школы. Олимпия знала правду, так что большую часть времени они составляли письмо Аполлин Делакур, чтобы она смогла успокоить Гаспара после того, как он получит послание от Дамблдора. На фотографии Флер лучезарно улыбалась, целуя меня в щеку, а я, хоть и был белобрысым нечто, выглядел довольным и вполне адекватным.
— Мне все же интересно, почему ты решил заколдовать всю школу, Гарри? Мисс Делакур ведь просто старалась защитить вас, когда взяла всю вину на себя. Дочь Аполлин Делакур — самой известной вейлы, отстаивающей права своей расы — и заколдовала двоих волшебников, чтобы они прокляли всех своих сокурсников? Это крайне маловероятно, — профессор невероятно долго подходила к тем самым вопросам, которые хотела задать.
— Если вы знаете, что Флер солгала, то почему поверили ей и не отчислили нас из школы? — с усмешкой спросил я, спрятав фотографию в сумку. Нет, конечно, мне было выгодно, что профессора не отчислили нас, так что подавать жалобу в Попечительский совет школы об этом нарушении я бы и не подумал.
— В своё время из школы не отчислили Тома Риддла, — печально заметила Макгонагалл, ещё несколько фотографий упали на столик. — Ни одно из использованных вами заклятий не угрожало непосредственно жизни, так что вас бы не отчислили, но отстранить от учёбы до конца года мы могли бы.
— Так нас отстранили от занятий?! — радостно спросил я. Такое положение вещей меня вполне устраивало, будучи чемпионом, я все равно находился бы в школе, и получил бы неограниченный допуск в библиотеку.
— Нет, — усмехнулась профессор. — В качестве наказания вы до конца года будете преподавать у отстающих ребят. Как выяснилось, уровень ваших знаний довольно велик, так что вы вполне сможете помочь другим ребятам усвоить школьную программу. Каждый день, начиная с шести вечера: первый час преподаёт мисс Гринграсс, затем вы и замыкает программу мисс Делакур. К исполнению наказания вы приступите после прохождения третьего испытания Турнира.
— Если таково официальное решение, не мне его оспаривать, — по моему голосу было заметно, что я куда охотнее бы предпочёл отчисление, чем каждый день тратить три часа своей жизни на то, чтобы помогать тем ребятам, которые ленятся внимательно прочитать учебник. Макгонагалл забрала несколько фотографий в свою личную коллекцию, попросив сообщить столь радостное известие Флер. Когда Флер узнала об этом, лишь закатила глаза, пробормотав что-то о том, что все директора школ обладают весьма скудной фантазией. По всей видимости, пару раз её таким образом уже наказывали.
Почти каждый день, перешагивая порог Большого зала, подростки после этого внимательно себя ощупывали. Неужели они думали, что я им что-нибудь отращу? Фред и Джордж, перепрыгнув порог, с надеждой взглянули друг на друга, но, поняв, что все ещё идентичны, разочарованно вздохнули, продолжив свой путь к столу Гриффиндора.
— Нашли они виновных, — разочарованно сетовали близнецы. — Кем бы эти двое ни были, они чёртовы Боги розыгрышей, их дар человечеству нельзя было так просто уничтожать.
— Большинство ребят думают, что все это провернули вы, — заметила Алиса, деловито разворачивая свежий выпуск Ежедневного пророка. — Твою мать!
Весьма красноречивое восклицание Алисы заставило всех поспешно развернуть свои номера газеты. С каким-то не слишком радостным предчувствием мы с Флер переглянулись, прежде чем развернуть Пророк. Рита Скитер впервые раздобыла сенсацию, по крайней мере, ей удалось узнать её часть. "Вейлы решили поработить Англию" — так она ознаменовала свою величайшую статью в карьере. Думаю, умирать Рита будет медленно — в огне.
Как нам стало известно из достоверных источников, совсем недавно в школе чародейства и волшебства Хогвартс произошла очередная диверсия. Вполне удовлетворённые результатом акции, прошедшей на финале Кубка мира по квиддичу, вейлы решили покуситься на наследие всех магических семей Британии. Под прикрытием одного большого розыгрыша были прокляты наследники самых древних и уважаемых магических родов нашей страны. Этим хищным существам показалось мало проклясть одних юношей, они зачаровали даже девушек, должно быть, для того, чтобы обратить в себе подобных.
— Интересно, насколько легальны те зелья, которые употребляет Скитер? — читать статью после дикого предположения о том, как на свет появляются вейлы, я не решился. Судя по лицам подростков, читающих новый выпуск газеты, они не слишком поверили в то, что Флер и Алиса были виноваты в том, что все они были прокляты. Флер не являлась учеником нашей школы, а, как известно, виновники учились на Гриффиндоре и Слизерине. Алиса с её периодическими успехами в усвоении школьного материала вообще не принималась в расчёт. Противоядия, сваренные мной, подействовали, уничтожая последние улики, которыми могли бы воспользоваться члены Попечительского совета, если бы стали расследовать это происшествие. Так что теперь было слово Скитер против авторитета семей Делакур и Браунов.
— Должно быть, они очень дорогие, раз Рита Скитер согласилась написать уже вторую статью, явно проплаченную кем-то из министерства, — фыркнула Гермиона, сворачивая свой выпуск газеты. — Вместе с этой бредовой статьёй было официально объявлено об указе, приравнивающем вейл к полуразумным магическим существам, не заслуживающим доверия. Долго же они ждали подходящую причину для того, чтобы огласить его.
— Самое примечательное в этой статье совсем не это, — довольно протянула Алиса, отдав свой номер газеты одному из братьев Криви, — а то, что мисс Скитер хватило мозгов отринуть легенду о том, что вейлы вылупляются из яиц.
— Что? — чуть не подавившись тыквенным соком, переспросил я.
— На самом деле есть целый топ странных легенд о том, как рождаются вейлы, — пояснила Флер, изящным взмахом руки сжигая первую партию корреспонденции, прилетевшей сразу же за выпусками газет.
Громовещатели, письма с различными проклятиями или неприятными ингредиентами внутри приходили на имя Флер в течение почти двух недель. Пока мне это окончательно не надоело, и я не написал мисс Скитер анонимное послание, рассказав в нем историю предательства семьи Поттеров. Я изложил эту историю довольно красочно, приправив множеством несуществующих подробностей, почерпнутых из бульварных романов. Разумеется, в том бреде, что я выдумал, была и правда, но в строго дозированных количествах. Так что после очередной громкой статьи Риты Скитер письма уже стали приходить на моё имя. О том, что у меня было довольно много поклонниц, мне уже удалось выяснить практическим путём, но я никак не мог подумать, что найдётся столько сочувствующих людей, верящих в романтичный вымысел. Бум с письмами дал мне официальный повод засесть в библиотеке, чтобы провести небольшое историческое расследование.
Людо Бэгмен остался верен себе и, собрав всех чемпионов вместе за несколько дней до третьего испытания, наконец, рассказал, в чём будет заключаться его суть. На этот раз мы должны были столкнуться с проблемой защиты самого дорогого. Было более чем очевидно, что этим самым дорогим будет не материальный предмет, а человек. Покидая общество самого эксцентричного из организаторов Турнира, так ничего толком и не выяснив о предстоящем испытании, многие из нас стали строить предположения о том, с чем же нам предстоит столкнуться. Седрик предположил, что нас запрут в каком-нибудь помещении, и с помощью предметов из мешочка мы должны будет выбраться на поверхность. Я уже хотел было рассказать ребятам, какого славного собрал из этих предметов пингвинчика, как Флер закрыла мне рот рукой.
В ночь перед испытанием мне снова снилась какая-то странная ерунда. Кто-то пытался уничтожить молодой саженец розового дерева. Так яростно и неистово старался сначала срубить его топором, а потом предал огню. Будто хотел навсегда уничтожить следы счастливого прошлого, похоронив их в пепле несбывшихся надежд. Только вот я более чем уверен, что прежде, чем проснуться, видел, как сквозь пепел пробился новый росток, и дерево стало ещё краше прежнего. Кажется, участие в Турнире делает из меня странного ясновидца. Быть может, стоит поговорить об этом с теми, кто может интерпретировать любой образ в слова? Давно я не мешал кентаврам спокойно жить на их землях.
Завтрак, как обычно, прошёл в счастливом гомоне зрителей, делавших ставки на победителя. Рассеяно наблюдая за друзьями, сидящими за столом, я успел заметить, как Рон подливал что-то в бокал Гермионы. Не могу поверить, он, наконец, сварил зелье и решил отомстить Гермионе за всех тех очаровательных паучков. Правда, был один нюанс: шепнув Алисе, чтобы она отвлекла Рона, я поменял бокалы Гермионы и Лаванды местами. Будет интересно взглянуть, что же такое выдумал Рон, и надеюсь, он все сделал правильно. Флер заинтересовано взглянула на меня, заметив эту небольшую манипуляцию.
— Объясню после испытания, — с широкой улыбкой шепнул я, заметив, каким счастливым был Рон, когда увидел, как Гермиона сделала глоток из бокала. На Лаванду, которая выпила свой напиток залпом, он даже не взглянул. Кажется, после этого завтрака близнецы впервые примут Рона за своего родного брата и перестанут считать его подкидышем.
— Удачи на испытании, — официально пожелал нам с Флер Виктор, прежде чем выйти из Большого зала. Несомненно, до того, как он дойдёт до места сбора, его поймает Каркаров, чтобы дать последние наставления. К счастью, мадам Максим и Дамблдор такой манией не страдали, поэтому, попрощавшись с друзьями, мы с Флер направились к точке сбора. Пока мы шли к палатке чемпионов, нам открывался прекрасный вид на абсолютно пустую арену с уже начавшими заполняться трибунами.
— Странно, что на арене ещё ничего не установлено, — внимательно рассматривая пустое пространство, протянул я.
— Если ты ничего не видишь — это не значит, что там ничего нет, — пожала плечами Флер, прежде чем зайти в палатку. В последний раз окинув трибуны взглядом, я зашёл внутрь, полог за мной тут же намертво задёрнулся.
Третье испытание скоро должно было начаться, но пока всех чемпионов мариновали в неведении. Нас буквально заперли в палатке. Просто ради интереса я несколько раз попытался отдёрнуть полог. Не то чтобы мне хотелось подсмотреть, как организаторы турнира будут устанавливать последние препятствия для нашего удачного прохождения турнира, но по звукам ревущей толпы, раздающимся с трибун, создавалось впечатление, что на этот раз организаторы решили воспользоваться советом Флер и притащить драконов.
— Скажи мне, что там не будет драконов, — после очередной неудачной попытки отдёрнуть полог, бросил я Флер.
— Вряд ли организаторам удалось бы привезти драконов в страну, — вместо Флер ответил Виктор. Кажется, не только я пришёл к выводу, что в такое возбуждение толпу могли привести только драконы.
— Зачем привозить в страну драконов, — неуверенно фыркнул Седрик. — У нас есть Хагрид: он вполне мог вывести одного из них в Запретном лесу.
Кажется, что Виктор в эту минуту взглянул на Седрика совсем другими глазами, а затем он перевёл вопрошающий взгляд на меня. Будто я был истиной в последней инстанции и мог опровергнуть тот факт, что Хагрид слишком уж любит разводить всяких опасных тварей. Достав своего пингвинчика из мешочка, я несколько минут с наслаждением наблюдал за тем, как он комично ходил по столу, а затем развоплотил его на составляющие части.
