— Так, бойцы, — Губарев с сомнением осмотрел нашу тройку и вздохнул — вы сами захотели, так что… а-а-а, ладно. Вот смотрите — рядом с навесом для угля, вон, где съезд в хранилище, видите? Ага, там… вон тот сарай должен вам подойти. Ваша машинка как раз войдёт, даже тент снимать не понадобится, там ворота под стрелу экскаватора делали, чтоб влезал без проблем… Идём, покажу, что там и как, заодно сами посмотрите — может, сразу передумаете. — старшина развернулся через левое плечо и затопал по мелкой, измученной автотранспортом травке, которой, за исключением пятачка у пандуса, заросла вся огороженная территория. Эта цепкая и жёсткая, как медная проволока, трава пробивается на любом возможном клочке земли по всей поверхности плато, и огороженная человеческими руками область ею ни в коей мере не игнорируется! Не знаю, почему здесь не растёт привычная «плетёнка»; возможно, состав почвы вблизи серного рудника способствует именно этой разновидности — как на Земле на закисленных почвах, скажем, или наоборот, на солончаках…
Дверь, врезанная в воротину, открывается с изрядным скрипом. Сами ворота, для разнообразия, выкрашены тёмно-серой краской, а не унылой ржаво-коричневой. Внутри сарая — шаром покати, вдоль одной из боковых стенок какая-то полка присобачена (широкая доска толщиной где-то миллиметров семьдесят и шириной не менее восьмидесяти сантиметров), да в торце напротив ворот что-то вроде бытовочки маленькой, и больше ничего, вообще! Ах да, в бетонном полу имеется яма, начинается в метре от ворот и продолжается метров пять, глубина около метра с четвертью, вниз с обоих торцов ведут бетонные же ступеньки, ширина около метра, пустая, как и всё остальное. Такое впечатление, что этот сарайчик не использовался лет… много, хотя, судя по состоянию пола — серая поверхность, покрытая пылью, но нигде не заляпанная ни маслом, ни топливом, ни даже краской — может, и вовсе со дня сооружения. Губарев косится в нашу сторону, но, не видя ожидаемого отвращения, с некоторым удивлением сообщает:
— Вот: то, что вы и просили. Электричество — вон щиток, и розетки на стенах, видите? Воду сейчас проверим, должна быть… сюда делали врезку от основной; горячей нет, а холодная — пожалуйста. — под это бормотание старшина, пройдя вдоль ямы к кандейке в торце этого недогаража, открыл дощатую дверь и, пошарив по стенке, щёлкнул выключателем. В единственном, выходящем в пространство гаража окошке кандейки, загорелся свет. — Надо же, работает? — Губарев и сам, видимо, удивился рабочей лампочке. Весло, хмыкнув, попробовал выключатель у ворот — и под потолком, мигнув, начала разгораться галогеновая полоска. Не то чтобы очень интересно — но сколько лет сюда никто не заглядывал?
В маленькой… пускай всё же считается бытовкой — комнатке квадратов на двенадцать-пятнадцать, кроме покрытого пылью двухъярусного топчана, был выгорожен крохотный совмещённый санузел. Само наличие полноценного унитаза очень радовало — если есть унитаз, должна быть и канализация, к которой он подключён. Наличие умывальника радовало ещё больше, а когда открутили кран — единственный, о смесителе можно забыть — и в металлическую мойку ударил пусть и ржавый, но приличный такой напор… к тому же, на стене я заметил торчащий из какого-то странного бачка распылитель… В общем, День отправился за машиной, Весло и я вслед за старшиной переместились к небольшому холмику у наружной ограды — получать цэ-у и заодно понимание, на что именно нас подписали…
В целом, всё оказалось не так уж печально. Вся проблемная ситуация закручивается вокруг арсенала. По уставным требованиям и просто в соответствии здравому смыслу, арсеналу необходимо обеспечить круглосуточную охрану, а если не охрану, то хотя бы наблюдение, желательно постоянное. Казалось бы, чего проще? Назначай пост, ставь туда бравого часового, да сменяй его регулярно, на такого же… Во-первых, людей в в/ч «Обманка-3» хватает в обрез — только для основных задач, и выключенные из общего расписания как минимум трое-четверо бойцов пробивают солидную брешь в и без того плотном графике; помимо ежедневной охраны з/к на карьере, требуются люди на КПП при въезде на плато, круглосуточно, хотя бы двое-трое (и это как раз далеко не формальный пост!); дежурные на постах по охране самого лагеря, как внешней охраны, так и внутренней — напомню, это ИТЛ, а не пионерский слёт; патрули для контроля местности (этих, в общем-то, катастрофически не хватает перманентно), ну и просто бытовые вопросы никто с военнослужащих не снимал, благо хоть, питание обеспечивается вольнонаёмным персоналом, а вот мойка посуды и поддержание гигиены в столовой — уже не особо… Короче, не до фиктивного в реалиях «Обманки-3» поста — уж если з/к или пришлые агрессоры доберутся до арсенала, это будет означать, что защищать его просто некому, и всё, что останется сделать караульному — это героически сдохнуть при обороне доверенного объекта. Но — устав есть устав!
Во-вторых, само место расположения арсенала делает его одним из наиболее нелюбимых постов во всём лагере. Самая дальняя точка как от столовой (и чтобы попасть в столовую или жилой городок, нам тоже приходится пересекать едва ли не всю территорию «первой» зоны), так и от бытовых помещений (в смысле — душевой и прачечной), зато слишком близкая — как к начальственному оку (административный корпус окнами как раз выходит на «третью зону»), что ещё можно пережить — так и к электростанции, а она здесь комбинированная, угольно-дизельная (в смысле — основной объём электроэнергии даёт ТЭС, котёл малой мощности обеспечивает весь лагерь, а в случае аварии запускается ДЭС), которая к ароматам серного производства добавляет оттенки железнодорожного вокзала времён начала прошлого века… Особено в сезон дождей — когда дым из не слишком высокой трубы прибивается водяными потоками на землю; вокруг котельной грунт после ливней выглядит как твёрдая гладкая поверхность, но стоит наступить на эту корку, как нога проваливается в серую пыль где на пару сантиметров, а где и по щиколотку! Передвижение по угольному складу и прилегающей территории и вовсе уже при среднем ветре может превратить белого человека в натурального негра, не даром окна АБК, если верить внешнему виду, не открывались этак… кажется, никогда.
Ну и, в-третьих, поскольку пост, по мнению как личного состава «Обманки-3», так и его начальства, является «свадебно-генеральским», то с некоторого времени его вообще начали использовать как «штрафной» — для наказаний за не слишком серьёзные нарушения со стороны воинского контингента лагеря! Вроде бы — чепуха, насквозь субъективная, но в армии и не такая глупость может похерить вполне, изначально, здравые требования и задачи… Мы же, во время проживания на территории арсенала (ну, не самого арсенала — над ним, условно говоря, но в чём разница?), автоматически обеспечим милое сердцу старшины соблюдение устава самим своим присутствием, лишь бы хоть кто-то обретался в расположении в текущий момент времени. Не могу сказать, что условия сильно порадовали — особенно близость ТЭС — но альтернативный вариант проживания в контейнере…
А с утра 16-го нас сходу распределили в караульные смены, меня с Веслом в дневную, на охрану рудника, День загремел в вечернюю, карьерно-лагерную… Трёхсменка — стандарт как для РА (не путать с распорядком учебки), так и для многих гражданских безостановочных производств на Новом Мире. В ИТЛ распределение следующее — утренняя смена принимает каторжников прямо у бараков, охраняет при перевозке к руднику и на самом руднике вплоть до приезда смены; второй дежурный наряд, поскольку на них приходится меньшая часть рабочего времени каторжников, почти половину своей смены проводит на охране з/к уже в лагере, что считается наиболее «шаровым» периодом; третий дежурный наряд, он же «ночники», заступает в караулы на тёмное время суток, и до момента выезда в половине седьмого утра машин-клеток к карьеру. График скользящий — дежурный наряд, десять часов отдыха, следующий наряд, десять часов свободного времени, после третьей смены сутки отоспаться/личное время. У нас с Веслом следующая смена — в ночь, мы уже выдрыхлись, День только после ночной, но выглядит бодрячком, у него сутки впереди. На повестке дня — охотничий рейд, совмещённый с патрулированием окрестностей (это скорее замануха для командования). Котам нужно продышаться-пробегаться, да и рацион питания разнообразить очень хочется — кормят тут качественно, но, к сожалению, слишком много консервов в рационе… а запасы заканчиваются!
Для выхода с территории лагеря требуется разрешение капитана Беляева, коим я озаботился ещё вчера! К нашему общему удивлению, разрешение было получено без особых сложностей — разве что, пришлось признаваться в коварных замыслах… Капитан долго смеялся!
— Знаешь, сержант, я даже не буду тебе запрещать! Ты, Следопыт, вместе со своими анархистами засветился прилично, и характеризуют тебя положительно многие… привет тебе от Мира и Колдуна, кстати. — капитан дождался моего благодарственного кивка и продолжил — Говорят, в саванне ты дома, а бойцов твоих, как я понимаю, ты сам и учил… Только не на кого здесь охотиться. На плато практически нет достаточно крупной живности, не растёт тут трава в достаточном для крупных травоядных количестве, да и сама трава — ты видел. К тому же плато сухое, с водой не ахти, водопоев практически нет… а к реке соваться — не советую, там можно и на гатора нарваться.
— Тарщ-капитан, мы попробуем ближе к горам, местность достаточно привычная, есть… обнадёживающие приметы. Только, действительно, с плато уйти придётся, через КПП пропуск бы… А то так и гастрит можно, на сплошных консервах, заработать!
— Гастрит — это, конечно, ты перебарщиваешь… но, раз уж тебе так требуется прогуляться, Оборотень (в этот момент я едва не икнул — откуда!?) — давай, мешать не буду. Не более шести часов, по возвращении доложитесь дежурному. Для быстроты можете взять «буханку» с кузовом, она всё равно свободная…
— Так точно, тарщ-капитан! — этот Новый Мир — большая деревня! Интересно, чего ещё про меня наплели капитану длинные языки? Хотя какая мне разница? Выпустил продышаться — и спасибо, с нас кусочек вкусной антилопы…
Выехали немногим позже каторжников, только в противоположном карьеру направлении. За руль сел Коля — ему «буханка» привычнее, он на такой до службы подрабатывал. День сразу же завалился дрыхнуть на задних сиденьях — в обнимку с Аресом, как уж они там поместились, но захрапел он ещё до выезда… Арта, в отличие от кота, продолжала несколько дичиться моих сослуживцев, и спала в обнимку только или со мной, или с Аресом — и День, и Весло за фамильярдность могли и лапой получить! Вооружились стандартно — я с «ковровцем» и пистолетами, День и Весло — с винтовками, по паре гранат на нос, ну и прочий набор, из расчёта на двое-трое суток, включая запас воды и сухпая. На спине не таскать, машина для того и создана, чтоб человек не напрягался — а надеяться, что «всё будет хорошо» мы отвыкли ещё в учебке. Рации на борту «буханки» не было — только свои взяли, «ходи-болтайки» с максимальной дальностью километров пять, о чём отдельно предупредили дежурного, лейтенанта Конеша, на что получили равнодушный кивок. День, пока мы собирались, в темпе ополоснулся в нашем гараже — смеситель, оказалось, был прикручен к бачку с всунутым в него нагревателем, так что при определённой настойчивости можно было отрегулировать поступление в бачок так, что вода лилась относительно горячая, но не кипяток — и перекусил бутерами, для быстроты. Последний кусок вяленого мяса, запас из Лукоморья, съеден… Загрузились, отчитались, поехали…
После того, как КПП на единственной дороге остался за спиной, Весло вывернул руль влево и захрустел по камешкам в сторону небольшого лесного пятна, вверх по течению Золотой. Здесь, в предгорьях, сплошной ковёр джунглей превратился в более привычную мне россыпь рощ, а иногда и вовсе отдельно стоящих деревьев вперемежку с кустарником и каменистыми проплешинами. Растительность ещё не стала совсем лиственной, как на более высоких участках, ещё встречались и хвощи-переростки, и папоротники, и разнообразные лианы с прочими вьюнками, иногда оплетавшими основу так, что вообще непонятно, что там паразит/симбионт, а что собственно изначальное растение… Но и влажностью сельвы уже не пахло, да и под ногами не копошились бесконечные червячки со слизнями и мелкими роевыми насекомыми напополам, по камням мельтешили нормальные ящерицы, пауки, скорпионы и прочая милая и приятная глазу живность. Да и запахи радовали — перегретые камни, трава, рощи и, иногда, ручьи/роднички создавали неповторимый аромат терпкой острой свежести; дышалось легко и приятно, в отличие от пропахшей пылью саванны или жаркой сельвенной духоты.
Проехав километров пять и оставив «за спиной» с десяток рощиц, Весло, покосившись на меня, сбросил скорость и покатил к перелеску, соединяющему несколько отдельно стоящих деревьев возле скального «зуба» (скорее всего, там родничок) и довольно крупную рощу метрах в ста от скалы. Согласен, растительность перспективная… Именно в таких местах, заросших низкорослыми и чахлыми деревцами, на которых трудно устроить охотничью засаду, зато заполненных кустарником почти в рост деревьев, днём предпочитают прятаться мелкие травоядные — в кустах за ними гоняться неудобно, с корявых и мелких деревьев серьёзный хищник не прыгнет, а от мелких и отбиться можно! Самое подходящее для нашей компании место — без котов сюда соваться достаточно опасно и нам, не всегда в зарослях даже самый навороченный автомат выручит, но коты-то с нами, и я уже чувствую их нетерпение…
Охота! Машина оставлена у крохотного ключа, водичка холодная и прозрачная как стекло, жаль, что просто так пить её нельзя, мало ли… ничего, когда закончим с добычей, займёмся. Мы, втроём, топаем по кромке лесочка, тут мы нашумели и вообще ветер от нас — вся подходящая живность уже драпанула вглубь зарослей. День, когда я предложил ему остаться в машине, обиделся:
— Командир, я вроде не инвалид, тьфу-тьфу, чтобы в таратайке прятаться! В кои-то веки на природу выбрались — и в машине просидеть весь день?! Да мне тут, с Аресом, в сто раз безопаснее, чем в жестяном ящике самому торчать! Разреши участвовать?
— День, ты же ночью в наряде стоял…
— И что, на последнем издыхании теперь?! Всё со мной нормально, часок перекемарил по дороге, да и до того не сильно вымотался… в учебке хуже бывало, особенно в тех рейдах, которые ты устраивал! До сих пор в холодном поту просыпаюсь, когда наш самостоятельный выход вспоминаю…
— Ладно, уболтал. Только смотри, если почувствуешь себя хуже — не молчи, чёрт с ней, добычей…
Идём, молчим, дышим… Сюда, похоже, никто до нас не забредал — от человека всегда мусор остаётся, или хотя бы какие-то следы, вроде пеньков от срубленных деревьев, прокатанной колеи, в лучшем случае выгороженных кострищ и лежбищ… Вокруг первозданная природа. На Старой Земле таких мест уже нет, совсем нет — даже в Антарктиде всегда можно найти пластиковую бутылку или целлофановую обёртку, про «райские тропические острова» и речи не идёт — кроме специальных туристических, вычищеных и вылизанных, с просеянным мелким ситом песочком — засраны до изумления. Если не обитателями — многие такие островки при своей внешней прелести смертельно опасны полным отсутствием пищи и даже воды, выжить на них почти невозможно, жить невозможно совсем — то принесённым, волнами и ветром, мусором. А ведь есть целые острова из сбившегося в одну бесформенную пластиково-гнилую массу хлама, дрейфующие в тропических водах десятилетиями… Интересно, как скоро мы здесь, на Новом Мире, загадим окружающую природу до того рубежа, после которого с ней уже не будет необходимости бороться? Крупные хищники вымрут сами по себе — из-за отсутствия корма, из-за изменившейся местности, из-за вырождения, которое случится вследствие резкого сокращения популяции? Мелочь выдохнет позже, из-за потери кормовых территорий и вытеснения одомашненными животными — как, например, в Австралии, где кроли (ага, не какие-то чудовищные завезённые волчары/тигры/медведи — обычные, вкусные слабые зверьки с длинными ушками!) буквально сожрали местную биосистему… Разве что микробы какие останутся! Эх, что-то меня на философию потянуло… пара сотен лет точно есть, а там посмотрим!
