— Он не говорил о службе.
"Простой посланец", — заключила Эл. А могло быть хуже.
— Я не осмелюсь прийти с отказом, — забеспокоился он.
— Я связала себя сложными обязательствами здесь. Не могу вернуться, — твердо заявила Эл.
— Все меняется по воле владыки, — мягко возразил он.
— Не тратьте силы, — Эл добавила к словам не просто жесткую интонацию, но и импульс, от которого посланец дрогнул и счел разумным удалиться.
Напоследок он поклонился.
— Я не слышал, чтобы великие владели даром бессмертия.
— Это намек? — заинтересовалась Эл.
— Скорее соучастие.
Он тут же исчез, чтобы не подвергаться расспросам. Его последние слова могли означать как угрозу, таки предостережение.
Эл в задумчивости стояла в отдалении от лагеря. Ее охрана вернулась на место.
— Белый, — зычно обратился один из рыжеволосых. — Злой черный пришел с плохой новостью?
Они звали Эл так из-за волос и считали, что она мужчина, поскольку она носила воинский костюм. Эл обернулась на голос и вспомнила об их присутствии.
— Оу, — протянула она. — Есть дело. Кто из вас знает дорогу к столице?
— Все, — почти хором ответили они.
— Вы вчетвером сможете добраться туда и кое-что передать воину по имени Эйлифорим? — спросила она.
— Да, — ответили все.
— Пойдете сейчас. Идти быстро, торговлю по пути не устраивать, отдыхать только по необходимости. В столице вас примут. Никому не описывайте меня.
— Да.
— Тогда в путь.
Троица засеменила по полю. Эл всплеснула руками. Самый догадливый остался.
— Чито передать? — спросил он.
Эл сняла с шеи медальон и осторожно надела его поверх шевелюры, чтобы не испортить "прическу".
— Это передашь, — сказала она. — Не вздумай забрать себе.
— Чито? — спросил он, указав на диск.
— Это вызов на битву, — объяснила она.
Он сделал многозначительную гримасу.
— Эилиифориим, — повторил он.
— Молодец, запомнил. Ступай.
Его товарищи проделали уже значительное расстояние, но он без труда догнал их. Они остановились, некоторое время изучали медальон, потом обернулись к Эл.
Она сделал жест равносильный у них тому, как грозят непослушным детям, они захихикали и скоро скрылись из виду.
Эл вернулась в лагерь одна.
— Где твоя охрана? — спросил Браззавиль.
— Отослала с поручением.
— Эл, ты им доверяешь? Они забавные, но слушают только своих вожаков.
— Я узнаю в любом случае, — улыбнулась Эл.
— Меня просят возглавить поход, — сообщил он.
— Ты дал согласие, — заключила она.
— Да. Мне неловко было ждать тебя и томить их ожиданием. Тогда впечатление осталось бы таковым, что ты выбирала за меня.
— На твоем месте, я бы поручила командование более опытному воину, ты, в лучшем случае знаешь, местную географию. Когда выходим?
— Ждем еще один отряд.
— Как скоро. Нет. Нужно выждать, — Эл что-то рассчитала про себя. — После следующих дождей.
— Больше не будет дождей, — заверил Браззавиль.
— Я бы на твоем месте не утверждала это так твердо. От тебя ожидают воинской доблести. Это тебе не речи произносить. Придется доказать на деле, что ты достоин уважения.
— Я смогу, — твердо сказал он.
— Допустим. В пешем строю ты подашь пример выносливости. А что ты будешь делать перед лицом противников? Вы на общем совете пожелали атаковать столицу с юга. Там обширное пространство для маневра такой многочисленной армии. Твои познания местности пригодились бы для правильного построения сил, но такой массой вооруженных людей нужно уметь управлять. Ты, как вожак, от которого ждут проявления силы, окажешься в первых рядах, и что ты увидишь? Только злые лица напротив. Браззавиль у тебя никаких познаний в области командования армией.
— Мне казалось достаточно выступить и одним ударом смести противника.
— Перьев в хвосте не хватит. Смести. Так Эйлифорим и позволит вам. Конечно. Мальчишка против предводителя с сорокалетним опытом службы.
— Ты знаешь их вожака?
— Он мой друг.
Браззавиль опешил.
— Ты не просто так говорила о друзьях на той стороне?
— Я вообще не говорю просто так, мой дорогой король.
— Я должен изменить решение?
— Должен бы. Я заметила, что ты не хочешь жертвовать своим так наскоро сложившимся авторитетом. Видишь ли, нужно достичь уважения не только за правильные решения, но и за промахи. Когда-то давно у меня не вышло. Ты просто не готов вынести позор поражения. А за победу ты заплатишь смертями многих. Ты не годишься в военачальники. Походом командовать буду я. Слишком большая орава собралась. Раздоры могу стать гибелью не только для столицы, но и для тебя. Рановато ты садишься на место, которое еще не заслужил.
— Но твое водительство — лучшее, что может быть. Мы решили, что ты не согласишься.
— Соглашусь. Сообщи о моем согласии.
Вечером хлынул ливень. Он шел ночь и следующий день.
Последний отряд пришлось ждать еще два дня. Они пришли измотанные и злые. Дождей не ждали. Роптали, принимая их за гнев владыки, за дурное предзнаменование.
День выхода опять отложили, и опять.
Полага заметил возросшее напряжение, а потом на очередном совете подслушал, что вожаки не довольны тем, что предводительствовать будет Эл. Не все знали, что она великая, многие не знали и не слышали о ней. Выбор опять пал на Браззавиля.
Полага тотчас доложил Эл.
— Если так решает большинство, то я не в состоянии возразить. Что ж, не отходи от него. Готов ли ты погибнуть, Полага?
Он задумался.
— Вопрос не для ответа. Видишь ли, я буду занята другими делами. Я не обещаю, но постараюсь быть рядом. Если ты решишь, что риск большой — вытащи его из битвы, — сказала она спокойным тоном.
Полаге понравилось, как она это сказала. Его посетило вдохновение от простых указаний. Эл выглядела очень серьезной эти дни, оттого казалась суровой. Полага решился к ней подойти, чтобы предупредить. За суетой приготовлений он забыл, что она могла знать о настроениях в лагере, куда больше, чем он. Тогда Полага добавил.
— По мне собрать толпу еще не означает собрать армию.
— Ты из тех не многих, кто это понимает. Ты смог бы навести порядок, если бы тебе доверили отряд, но Браззавиль — задача более значимая.
— Я понял, — кивнул Полага. Он еще помолчал. — Он опять часто стал вспоминать Мирру. Как она там? Он больше не смотрит на тебя, как на девушку, которая ему нравиться.
— Это хорошо.
— Но если все закрутиться с битвами и королевством, то ее он увидит не скоро, — вздохнул Полага с грустью. — Он изменится.
— Мы уже обсуждали эту тему, Полага. Ему и нам сейчас не до Мирры. Если только не упомянет ее в своих мыслях перед сражением.
* * *
Они остановились в ожидании решения короля. Длинная, но редкая цепочка защитников столицы казалась ненадежным заслоном. Вдали едва виднелся город.
— Когда начинать? — тихо спросил Полага у Эл, так он передал вопрос Браззавиля.
— Не торопись. Первыми они не начнут.
— У них должно быть есть резерв, — заметил Полага с надеждой.
Эл вздохнула, но не ответила. Нет у них резерва. Часть воинов осталась в городе, чтобы навязать противнику уличные бои. Победы им не видать при соотношении сил один к семи, они рассчитывали нанести врагу ощутимый урон, а не победить.
— Наверняка, — сказала Эл. — Шепни нашим, чтобы не рвались вперед, пока первые ряды не добегут вот до той цепи холмиков.
Полага пошел исполнять поручение. А Эл внимательно обвела взглядом поле будущего сражения.
Поход оказался не таким простым, как его задумали. Весна обильная влагой уничтожила привычные дороги, превратила их в месиво не пригодное для прохода людей и обоза. Обходные пути, указанные Браззавилем, отняли десяток дней. Его карта дорог оказалась такой ценностью, что ее старательно копировали, передавали из отряда в отряд, а уважение к молодому главе войска возросло.
Эл собрала несколько мелких отрядов, превратив них в личную гвардию будущего короля. Они были настроены на то, чтобы создать костяк и в момент схватки оградить Браззавиля от плена, правда, они не знали всех причин своего объединения. Через Полагу Эл внушила им, что такой способ воевать, эффективен и в нападении, и в обороне. Опытные вояки оценили эту тактику, как возможность выжить и сохранить силы, а так же, оказать услугу возможному будущему предводителю всех племен. В одиночку они были бы сметены грамотной атакой отряда большей численности. Объединение и согласованность действий ставили их в более выигрышное положение. Полага добавил, что Эл опытный военачальник, таким образом, право отдавать команды в этом военном объединении перекочевало к ней. У Эл появился свой маленький совет, свои приверженцы и свита. Украшением этой гвардии стала именно "свита" Эл, как в шутку прозвал ее Полага, это была стайка рыжеволосых, численностью около сорока человечков, которые крутились вокруг нее постоянно. Таким образом, костяк насчитывал почти триста воинов.
Еще до подхода к избранному для сражения плацдарму начались локальные схватки с противником. Малочисленные отряды защитников столичных земель нападали на длинную колонну армии с флангов, громили обозы, рассеивали группы отстающих. Армия сократилась, примерно, на пятую часть.
Основные силы собрались в центре, там командовал один из почитаемых у людей запада вождей, Браззавилю достался левый фланг, а правый возглавил кто-то из совета отрядов. Они верили, что уже победили.
Эл взирала на приготовления с тревогой. Пока Полага ходил с поручением, она созвала своих командиров.
— Когда окажетесь в первых рядах, не спешите вступать в бой. Дайте им себя разглядеть, — сказала она.
Они рассмеялись. Эл улыбнулась и продолжила.
— Когда они побегут, направляйтесь прямо в центр, следуйте за мной. Не торопитесь убивать. Помните, что город — их родной дом, их домашние вас не простят. Ненавистью вы не проложите путь к вашим мечтам.
— Тебя послушать, так мы воюем зря, — возразили ей.
— Мы еще не воюем, а если сегодня нам улыбнется удача, то и не будем воевать. Я бы предпочла драке — знакомство.
Эл не была уверена, что ее поймут, но пожилой воин вдруг закивал и добавил:
— Да, верно, умереть не хочется, не хочется, чтобы смотрели как на захватчиков. Мы пошли сюда ради того, чтобы нас считали равными со всеми, кто проживает в столице. Нужно доказать им, что мы их не хуже. Не знаю, откуда в тебе столько опыта, но твои слова всегда звучат убедительно.
Эл закивала ему с благодарностью.
По рядам прокатился шум, и наступление началось.
Браззавиль стал держаться рядом с Эл. Полага мог видеть их обоих и испытал страх не оттого, что идет в атаку, а потому что ему досталась трудная задача. Браззавиль рвался проявить себя, а она не взяла даже палки в руки, так что он не мог представить, кому первому кинется на помощь. Рыжие коротышки рассеялись в толпе рослых воинов, и Эл оказалась без свиты. Полага был благодарен им обоим за то, что они не стремились в первые ряды.
Она точно предсказала первый момент столкновения, горожане побежали, когда плотный организованный строй подошел достаточно, чтобы затеять первую потасовку. Их не преследовали, позволяя убегать и прятаться за центральные ряды. Тогда то она и рванулась в сторону наступающего центра, но не за тем, чтобы возглавить нападение. Она кричала:
— Стоять!
Отряды под ее командованием замерли и с недоумением смотрели, но не на Эл, а на своих товарищей из центральных отрядов. Они дошли до ряда холмиков, а потом стали проваливаться под землю. Слышался плеск воды и чавканье, крики, первые ряды пришли в смятение, задние напирали на них, еще не разобравшись в случившемся. Люди сыпались в ямы, вырытые на поле и замаскированные так, что неопытный глаз не обнаружит их, атакующие в азарте не посмотрели себе под ноги. Атака практически захлебнулась. Скользкие края ям не позволяли людям выбраться, те, кто спешил на помощь либо сами оказывались в яме, либо спешили прочь, чтобы избежать этой участи.
Между ямами оказались узкие проходы. Эл указала на них. Они миновали ряды ловушек, насчитав всего два ряда. Это все, что успели выкопать ради обороны столицы. Только тогда Эл дала сигнал к атаке и побежала в сторону рядов обороны. Их противники сначала стояли неподвижно, ожидая, когда авангард врага врежется в первые ряды, а потом то ли их захлестнул пыл этой атаки, или просто сдали нервы у командиров, но ряды их дрогнули, стали отступать, и на поле осталась горстка воинов, не более двух десятков.
Эл услышала за спиной крики ликования и прибавила скорость, чтобы ее не обогнали. Она оторвалась от первых рядов, оказавшись одна без поддержки. Ей оставалось два десятка шагов.
Ей навстречу рванулся высокий светловолосый воин за ним еще пятерка, почти сразу остановился, расстояние сократилось до десяти шагов. Тут остановилась Эл и резким жестом дала отбой атаке. Ее послушались не сразу и где-то на флангах завязались стычки. Но она стояла, как стояли напротив несколько рослых мощных воинов. Один, что был первым, а за ним и второй похожий на него выставили вперед свое оружие.
Браззавиль с ужасом понял, что они кинуться на нее безоружную. Несколько мгновений она была один на один. Тут он и рванулся вперед, заслоняя девушку грудью. Его обогнала ревущая орава бесстрашных коротышек, врагу был поставлен заслон. Браззавиль встретился глазами с воином, что стоял впереди, метнул в него угрожающий взгляд. Ответом ему было снисходительно выражение лица этого могучего человека. Браззавиль осознал, что ему не выстоять против него, но в этот короткий промежуток времени он не вспомнил ни о королевском звании, ни о Мирре, он захотел все же схлестнуться с ним, чтобы испытать, что такое схватка даже безнадежная. А воин напротив смотрел почти улыбаясь. И тут Браззавиль понял, что он улыбается не ему, взгляд его был прикован к Эл. Взгляд этот становился все теплее, ярость совсем пропала.
— Неужели ты поверишь, Эйлифорим, что я стану сражаться с тобой? — услышал он откуда-то издали голос Эл.
Она, оказывается, уже не была за его спиной, она обошла его, и как раз протискивалась сквозь ряд рыжеволосых, вновь оказываясь в передних рядах. Сзади слышался какой-то ропот, шум шагов.
Эл приблизилась, рассматривая группу оставшихся смельчаков, позволяя рассмотреть себя. Браззавиль обернулся и увидел, как с краев утихают небольшие стычки, бывшие противники останавливаются и пытаются понять, почему не бьются центральные ряды.
Тем временем из-за спины Эйлифорима вышел вооруженный Арьес. Его лицо было печальным, он испытывал муку, поэтому Эл двинулась к нему, а не к его радостному брату. Арьес ничего не пытался сказать, он смотрел на Эл слишком красноречиво, чтобы она не уловила укор и отчаяние.
Эл обняла его и почувствовала, как он вздрогнул. Потом она обратилась к Эйлифориму, но не успела сказать ничего, он просто подхватил ее и приподнял.
— Живая!!! — крикнул он. — Она живая!! Я понял твои знаки, дочь утра!
— Меня сегодня назовут предателем, — заметила Эл, ощущая изумленные вопросительные взгляды своих союзников. — Сдайте город, пожалуйста. Я привела короля.
