— Я сейчас всё уберу, Хагрид, — Гермиона бросилась наводить порядок.
— Там, в шкафу, еще один есть, — Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая рукавом со лба пот. Мне показалось, как-то облегченно.
— Неужели никто ничего не может сделать?! — Гарри сорвался на крик. — А Дамблдор...
— Он пытался, — ответил Хагрид. — Но против Комиссии нет... это... их ему не пересилить. Он сказал им: Клювик не взбесился, но их там застращал этот... как его... А, этот палач... как его... Макнейр... они с Малфоем... старые дружки... Но вроде всё будет быстро... и сразу начисто... И я буду рядом...
Хагрид шумно сглотнул. Он обвел взглядом хижину, как будто искал хотя бы лучик надежды или утешения.
— Дамблдор хочет сам прийти... ну, то есть присутствовать на этом... этой... прислал сегодня утром письмо. Говорит, хочет быть со мной... в это время... Великий человек...
— Не волнуйтесь, Хагрид, я уверена, всё обойдется, главное верить, — сказала как можно увереннее я. Мальчишки покосились с сомнением, а Хагрид с надеждой. Гермиона вернулась к столу с найденным кувшином.
— Возвращайтесь в замок. Я же... это... сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего здесь не было, потому что ежели... ну, Фадж и Дамблдор вас застукают, тем более без разрешения...
Гермиона разлила чай, пряча от Хагрида бегущие по лицу слезы. Взяв бутыль с молоком, чтобы плеснуть в кувшин, она неожиданно вскрикнула:
— Рон! Гляди! Это Короста!
— Что, что? — Рон непонимающе посмотрел на нее.
Гермиона поднесла кувшин к столу, перевернула. Оттуда с возмущенным писком, из последних сил цепляясь за гладкий фарфор, вывалилась старая крыса.
— Короста... — растерянно произнес Рон. — Короста, что ты здесь делаешь?
Он схватил сопротивляющуюся крысу и вынес ее на свет. В руках Рона она яростно извивалась, стараясь вырваться на свободу. Фу, если бы он знал, что это за крыса...
— Всё в порядке, Коросточка, — уговаривал ее Рон. — Тут нет кошек. Никто тебя не тронет!
Интересно, а как это они перепутали пол крысы? Или Петтигрю перестраховался? Шу-шу такие мысли!
Хагрид внезапно вскочил, глаза устремились к окну, побледнел еще больше.
— Идут...
Вдалеке по лестнице замка спускались несколько человек. Впереди, несомненно, сам Дамблдор, рядом с ним шествовал незнакомый мужчина со шляпой-котелком на голове, а за ними вышагивали палач со своим орудием и незнакомый старичок.
— Уходите скорее, — сказал Хагрид. — Не должны они вас тут видеть... идите... сей же миг...
Рон затолкал Коросту в карман, а Гермиона схватила мантию. Хагрид тяжко вздохнул.
— Я вас выведу через черный ход...
Все пошли к двери, выходящей в огород позади дома. Увидев гиппогрифа, снова растрогались, и трио хотело остаться поддержать Хагрида, но он нас прогнал. Как-то всё не складывается. Точнее, всё складывается, но внутри поселилось чувство неправильности. Что-то не так. Но всё идет пока как надо. Гарри накинул на всех мантию. Вовремя: в дверь уже стучали.
— Пожалуйста, пойдемте скорее, — прошептала Гермиона. — Я этого не выдержу, не смогу...
От греха подальше направились вверх по лужайке к замку. Рон резко остановился, и я налетела на него.
— Пожалуйста, Рон, — взмолилась Гермиона.
— Это Короста... Вырывается... Да сиди же ты!
Крыса дико вырывалась. Правильно! Хе-хе. Рыжий пытался ее утихомирить, но безрезультатно. Чует, он всё чует! Мы быстро кинулись к замку. Со стороны хижины донеслась сначала мешанина из мужских голосов, затем тишина, и вдруг неожиданно короткий свист и глухой удар топора.
— Не... не может быть! — почти беззвучно выдохнула Гермиона. — Как они посмели...
Вся троица застыла в шоке. Я тоже. А как же петля времени? Гарри хотел бежать обратно, друзья его останавливали. Я их не слушала, оцепенев.
Как?! Так, сейчас должен Блэк появиться! Давай, давай! Я постаралась незаметно осмотреться по сторонам. Ну, если сейчас эта собака не появится, я ж его...
Крыса вывернулась из рук рыжего, кинувшись в бега. Вслед за ней бросился непонятно откуда взявшийся рыжий кот. Рон, забыв о мантии, ринулся за питомцем. Гарри и Гермиона побежали за другом. Неожиданно оказавшись на свободе, я растерялась, но тут же поспешила следом. Если сейчас из хижины кто-то выйдет! Рыжий растянулся на земле, но крыса вновь была у него в кармане, и Рон обеими руками прижимал к себе съежившийся дрожащий комок.
— Рон, скорее лезь под мантию! — Гермиона тяжело дышала. — Дамблдор... Министр... Они через минуту возвращаются...
Послышались тяжелые шаги огромных мягких лап. Из темноты выскочил гигантский угольно-черный пес со светящимися белесыми глазами. Я отскочила в сторону, выхватив палочку — мало ли что Блэк сейчас удумает. Он сбил Поттера с ног и, ухватив рыжего за ногу, потащил в темноту.
Оказывается, во всей этой суматохе мы оказались в опасной близости от Гремучей ивы. Пес затаскивал Рона в лаз под столбом.
Движение сбоку. Еле успела увернуться от просвистевшей мимо ветки. Хруст. Когда я вновь посмотрела на лаз, то уже никого не увидела.
— Бежим за помощью! — воскликнула Гермиона. Мантия ее была в крови: Ива рассекла ей плечо.
— Нет! Эта огромная тварь может сожрать Рона! Помощь не подоспеет!
— Нам одним туда не пробраться... — говорю я. Свистнула еще одна плеть.
— Если смог пес, сможем и мы, — пропыхтел Гарри, забегая то с одной, то с другой стороны, ища путь между злобных, полосующих воздух веток, но не смог приблизиться к корням ни на шаг.
— На помощь, на помощь, — отчаянно шептала Гермиона, переступая с ноги на ногу. — Хоть кто-нибудь...
Откликнулся, как ни странно, Живоглот. Он по-змеиному скользнул между свирепых ветвей и передними лапами уперся в какой-то нарост на стволе Ивы.
И дерево, будто окаменев, замерло: не шевелился ни один листик.
— Глотик! — ошарашенно воскликнула Гермиона. — Как он мог это знать?
— Они с той собачкой друзья, — буркнул Гарри. — Я видел их вместе.
— Какая разница как? Вперед, пока она вновь не начала двигаться! — крикнула я и кинулась к лазу. В считанные секунды мы оказались у ствола Ивы.
Живоглот первым нырнул внутрь, призывно махнув распушенным хвостом. Гарри поспешил за ним, следом Гермиона, а потом я с палочкой наготове. Мы оказались в каком-то тоннеле.
— Он отмечен на Карте Мародеров, но Фред с Джорджем говорили, что им никто никогда не пользовался. Он ведет за пределы Карты и кончается, скорее всего, в Хогсмиде... — донесся до меня разговор, который, впрочем, тут же оборвался.
Лаз оказался довольно узким — пришлось пробираться чуть ли не на четвереньках. Мне хоть немного легче, я-то поменьше ростом буду.
Гарри и Гермиона наконец остановились, увидев свет сбоку.
Глава 12
— Давайте лучше я тут останусь на всякий случай, — предложила я.
— Тогда уж лучше я, — предложила Гермиона. — Если что, я что-нибудь придумаю.
— Экспеллиармус и я применить смогу.
Гермиона обиженно нахмурилась, но согласилась. Гарри уже рвался вперед. Медлить нельзя.
Поттер и Грейнджер протиснулись в проем и огляделись. Я наблюдала сквозь щель.
— По-моему, мы в Визжащей хижине.
— Это не привидения натворили.
Наверху послышался скрип. Друзья синхронно задрали головы.
— Айрли, выходи, кто бы это ни был, он на втором этаже, — шепотом сказал Поттер.
Бессмысленно было сидеть дальше. Они направились наверх, я чуть поодаль за ними. Вокруг толстый слой пыли, даже виден след, будто кого-то тащили. Второй плюс пыли — не слышно, как мы идем.
— Нокс! — произнесли они вместе как можно тише, и свет на концах палочек погас. Впереди была единственная чуть приоткрытая дверь. Подкравшись, услышали внутри какое-то движение, чей-то приглушенный стон и короткое басовитое мурлыканье. Так-так, Живоглот — предатель! Мои спутники вновь обменялись взглядами, и Гарри ударом ноги широко распахнул дверь. Я еле удержалась, чтобы глупо не заржать! Чак Норрис, блин! Хорошо, что я точно знаю, что Блэк — не враг.
Гарри и Гермиона вошли, я осталась в коридоре. Раздалось громкое урчание.
— Рон, как ты?
— А где пес?
— Это вообще не пес, Гарри, — выдохнул Рон. — Это ловушка...
— Что?
— Это он... Анимаг...
Чудеса дедукции!
Дверь громко захлопнулась.
— Экспеллиармус! — раздался хриплый мужской голос. Хоть и не хотела я вмешиваться во всю эту историю, да деваться уже некуда. Устроим себе боевые учения.
— Я так и знал, что ты придешь помочь другу. Твой отец сделал бы то же самое для меня... Храбрый ты парень, не побежал за препо...
Эх, парализовала бы его или оглушила, да выдавать себя нельзя. Враг расслаблен и не чувствует опасности! Я тоже Чак Норрис! Их-ха! Дверь резко распахивается.
— Экспеллиармус!
Моя палочка вылетает из руки! Он меня наверняка ждал. Куда мне тягаться со взрослым и опытным волшебником? Печаль...
— Заходи. Нечего стоять на пороге.
Я медленно и послушно пошла в сторону троицы под прицелом палочки, про себя костеря свою глупость на все лады. Гермиона прижалась в страхе к Гарри, а Рон так и остался сидеть на полу. М-да. А у него нога сломана...
— Ты хочешь убить Гарри! Придется убить и нас! — закричала Гермиона.
— Нет. Только один умрет сегодня, — заявил Блэк.
— Тогда это будешь ты! — Поттер зло кинулся на преступника. Повалил его на пол и приставил палочку к лицу. Блэк только засмеялся.
— Ты хочешь убить меня, Гарри?
— Экспеллиармус! — палочка вылетела из руки Поттера.
О! Еще один Чак Норрис! Не знала про такие наклонности у добропорядочного Люпина. Кивком головы Люпин приказал Гарри отойти и направил свою палочку на Блэка. На лице ни кровинки.
— Так-так, Сириус. Видок у тебя потрепанный! Плоть отражает сокрытое безумие. Да?
— Ну, кому как не тебе, Ремуc, знать про сокрытое безумие, правда? Я нашел его, — дрожащим от волнения голосом объявил Блэк.
— Я знаю, — мягко согласился Люпин.
— Он здесь.
— Я понимаю.
— Давай убьем его!
— Нет! Я доверяла вам! — вскричала Гермиона. — А вы всё это время были его другом! Он оборотень! Из-за этого он и пропускал уроки.
— Когда ты узнала? — спросил Люпин с застывшим лицом.
— Когда профессор Снейп задал эссе.
— Ну, Гермиона. Ты самая гениальная волшебница среди своих ровесников, — похвалил как на уроке профессор.
— Хватит болтать, Ремуc! Давай убьем его! — не выдержал Блэк.
— Подожди! — попытался успокоить его друг.
— Я уже устал ждать! — донесся крик души Блэка. — Двенадцать лет ждал! B Азкабане!
— Отлично. Убей его, — предпринял еще одну попытку профессор. — Но потерпи еще одну минуту. Гарри имеет право знать, за что...
— Я знаю, за что, — сказал Гарри. — Ты предал моих родителей! Из-за тебя они погибли!
— Выслушай меня, Гарри, — определив, какая палочка кому принадлежит, Люпин одну за другой бросил их хозяевам. — Ну вот, — Люпин засунул собственную палочку за пояс. — Вы вооружены, мы — нет. Теперь вы готовы слушать?
И начал он рассказывать про свою молодость... Н-да. Это я так.
— Твоих родителей действительно кто-то предал, Гарри... Человек, которого до недавнего времени я считал мертвым!
— Так кто же это?
— Питер Петтигрю! — торжественно заявил Блэк, весьма довольный собой. — И он в этой комнате! Сейчас! Выходи, выходи, Питер! Выходи, выходи, поиграем!
— Экспеллиармус! — н-да, Снейп, может быть, тоже стал бы терминатором, да дверь уже была открыта.
— Этой ночью в Азкабане станет на двух узников больше, — глаза Снейпа пылали фанатичным огнем. — Вот интересно, как это понравится Дамблдору... Он был так уверен в твоей совершеннейшей безвредности, Люпин, оборотень ты наш домашний...
— Но это же глупо, — заметил Люпин мягко. — Неужели старая школьная обида стоит того, чтобы отправить невинного человека в Азкабан?
Хлоп! Тонкие, гибкие, как змеи, шнуры вылетели из волшебной палочки Снейпа и захлестнулись вокруг запястий и лодыжек Люпина; он потерял равновесие и рухнул на пол, не в силах пошевелиться. Яростно взревев, Блэк бросился к Снейпу, но тот нацелил волшебную палочку точно ему в лоб.
— Как сладка месть. Как я надеялся, что именно я поймаю тебя.
Опять выяснение отношений. Я всё это знала заранее, поэтому слушала вполуха, размышляя, как выкрутиться из ситуации. Блэк так и сочился сарказмом. Себялюбивый Снейп не мог выдержать такого от давнего врага. Ой, зря он такие слова таким тоном говорит. В Снейпа полетели сразу три Экспеллиармуса. Заклятье дня прям! Он отлетел к стене и со всей силы впечатался в нее. По лицу потекла кровь... Мне честно не хотелось влезать в разборки взрослых дядечек.
Затем долго выясняли настоящую сущность Коросты.
Всё кругом озарилось бело-голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую-то секунду Короста зависла в воздухе, ее черное тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка, и тогда... Никогда не видела превращение анимага... Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги-конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом.
Перед нами предстал коротышка. Жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Долго длился разговор с Питером. Наконец все всё выяснили, Люпин наложил шину на ногу Рона, заклятьем Мобиликорпус поднял в воздух Снейпа, намереваясь его переправить, передал мантию с картой Гарри и связал Петтигрю.
— Двоих из нас придется приковать вот к этому, — Блэк дернул Петтигрю за веревки. — На всякий случай.
— Меня, — предложил Люпин.
— И меня, — рявкнул Рон, похромав вперед.
Дав себе мысленно торжественное обещание изучить хоть несколько медицинских заклинаний, я поспешила спросить:
— Профессор Люпин! Сегодня же полнолуние! — да, я весь год следила за календарем! Нет, это не паранойя! Это предусмотрительность! — Вы сегодня пили то свое... э... зелье? И, я думаю, не лучшая идея привязывать вас к нему, — продолжила я свою мысль, прочитав на побледневшем лице Люпина ответ.
— Верно, как только я увидел Питера на карте, я, забыв обо всём, поспешил сюда, — он с сожалением посмотрел на Снейпа. — Возможно, я еще успею выпить зелье до восхода луны...
— Это опасно! Если вы превратитесь в школе, кто-то может пострадать! — вняла голосу разума Гермиона.
— Тоже верно, — согласился профессор. — Сириус, свяжи меня, хватай детей, и бегите отсюда быстрее! Можешь приковать себя к Питеру, тогда он не сможет сбежать.
Блэк согласно кивнул, и веревки оплели Люпина, словно мумию, оставив только лицо. Он прямо из воздуха сотворил увесистые наручники. Петтигрю распрямился: левая рука прикована к правой Рона, правая — к левой Блэка. Лицо Рона скорбно застыло: истинную сущность Коросты он воспринял как личное оскорбление. Живоглот легко спрыгнул с кровати и возглавил выход из комнаты. Его хвост, похожий на ершик для мытья бутылок, был самодовольно задран.
