— Капитан. Я с Пресли обсудил только первую часть нашей работы в системе Утопия. Только то, что касается навигации. — тихо произнес командир десантного экипажа. — До входа в ретранслятор нам понадобится короткий дрейф — от получаса до полутора, в течение которого мы должны будем провести дистанционную разведку Иден-Прайм и обстановки в Утопии. Чтобы в дальнейшем действовать только наверняка. — Шепард сдвинул изображение Звездной карты вверх, а на освободившееся место вызвал изображение "креветки". — По уточненным данным размеры этого корабля — по вертикальной оси — два километра. На это указывают и примитивные масштабы картинок из Археологического Свода Данных. — Шепард вызвал их на экраны, совместив с линейками. — Предполагаю, что он не останется на орбите Иден-Прайм и обязательно совершит посадку на планету. — Шепард, удерживаясь от словесных пояснений, быстро формировал на свободном пространстве экраны с текстовой информацией, видимой только капитану. — Нам придется использовать инфраструктуру планеты и её климат. — он сделал короткую паузу, чтобы вслух не уточнять дальнейшую мысль. О возможности "пощекотать" этот супердредноут. В глубине души Шепард, конечно же, очень рассчитывал, что удастся не только "пощекотать", но, вполне возможно, и обездвижить этот корабль. Сделать его безоружным и безопасным.
— Вы желаете рискнуть, капитан? — Андерсон без удивления взглянул на старшего помощника. Шепард не без удовлетворения отметил, что Андерсону, видимо, этот корабль чем-то очень болезненным для его памяти знаком, иначе не стал бы командир корабля скрывать это при разговоре в салоне, когда на экранах засветились и изображения из свода Археологии, и непосредственно полученные со станций наблюдения изображения корабля со снятой маскировкой. Командир десантного экипажа не стал ни в салоне, ни сейчас настаивать на том, чтобы Андерсон поделился с ним причиной умалчивания. А причина была. И кроме как непосредственное участие Андерсона в событиях, связанных с этим кораблем, других причин Шепард не видел.
— Да. Сегодня у нас есть еще время на всевозможную подготовку. Осталось меньше двенадцати часов до полуночи. Завтра нам придется действовать и по плану, и быть готовыми и к импровизации и к активному противодействию, капитан. — ответил Шепард.
— Хорошо. — Андерсон кивнул, подзывая вахтенного офицера. — Пройдемте в мою каюту, капитан.
Шепард кивнул и пошел слева и позади широко шагавшего командира корабля. Войдя в капитанскую каюту, он, уловив разрешающий кивок, заблокировал двери. Андерсон включил экраны на стенах каюты и Шепард вызвал на них нужные данные.
— В БИЦ я не мог вас о многом спрашивать, капитан. — сказал Андерсон. — Но ясно видел, что у вас уже готов план, который предусматривает не только маскировку и хождение от планеты к планете, то есть то, что вы обсудили с Пресли. Я догадываюсь, что вы хотели провести несколько полномасштабных тревог и учений, осуществив эти тренировки и сегодня и завтра.
— Вы правы, капитан. — сказал Шепард. — У меня действительно есть план, который предусматривает борьбу с этим кораблем. Разрешите говорить прямо, сэр?
— Только так и не иначе. Если уж рисковать кораблем, экипажем, применять оружие, то следует знать точно, что, как и когда делать. — кивнул Андерсон.
— По данным тех же постов наблюдения, связи и контроля, которые получали известные вам данные сканирования корабля, идущего к Иден-Прайм, мне удалось понять, что корабль обладает мощным источником энергии. Именно он позволяет этому супердредноуту не только быть абсолютно неуязвимым даже для согласованной атаки нескольких наших дредноутов в космосе. Но, как вы уже убедились, я не придерживаюсь мнения о том, что этот корабль будет действовать с орбиты вокруг Иден Прайм. И, в силу определенных предпосылок, уверен, что на поверхности планеты этот корабль будет более уязвим. А посадку он совершит — в этом у меня сомнений никаких нет.
— А какие у вас предпосылки? — заинтересовался Андерсон.
— Гонять такой корабль на сельскохозяйственную планету только для того, чтобы пострелять в нее с орбиты — слишком маловероятный ход. Непонятно, почему супердредноут следует исключительно по зоне нашей человеческой земной ответственности. Непонятно, почему он с такой точностью нацелен именно на Иден Прайм. Обычно корабли такого класса пустыми и тем более — в одиночку — не ходят. Они ходят в мощном сопровождении, в ордере. Значит, все необходимое этот гигант имеет не вокруг себя, а внутри себя. И в этом всем необходимом я приоритет отдал бы десантным силам. Командование такого корабля, вероятно, способно понять, что выжигание полей, разрушение сельскохозяйственных поселков и целых городов силами одного даже такого огромного корабля — слишком экзотичное и авантюрное, откровенно говоря, занятие. Что означает — прибытие этого монстра на планету Иден-Прайм преследует какие-то другие цели, намного более важные, чем просто устройство массированных возгораний. — Шепард переключил экраны, выводя на них информацию о протеанских маяках. — Я уже говорил, капитан, что знаю об истинной причине использования нашего корабля именно в районе Иден-Прайм. Протеанский маяк.
— Вы правы, Шепард. — Андерсон кивнул. — Руководством Альянса Систем было принято решение, что найденный на Иден-Прайм протеанский маяк будет передан на Цитадель для проведения совместных исследований этого выдающегося по значению артефакта, оставшегося от вымершей полсотни тысяч лет назад расы.
— Надо ли мне понимать этот жест доброй воли Альянса как попытку повысить политический рейтинг Земли среди рас Цитадели? — осведомился Шепард.
— И это тоже имеет место быть, к сожалению. — сказал Андерсон. — Мне, как офицеру Альянса, не нравится скрывать подобное от экипажа фрегата, но если они будут об этом знать — это не добавит им спокойствия. Поскольку на борту установлена новейшая система, обеспечивающая невидимость от обнаружения датчиками слежения, командование Альянса поручило именно нам произвести выемку маяка и его скоростную доставку на Цитадель. Археологическая группа уже ждет нас. По последней телеметрии они уже полностью выкопали маяк в неповрежденном состоянии.
— Когда мы откопали аванпост на Марсе, капитан, — сказал Шепард, — мы там тоже нашли нечто вроде маяка. Во всяком случае, благодаря полученной с аванпоста информации протеан, нам удалось найти и активировать ретранслятор Харон и выйти к Арктуру. Значит ли это, что мы рассчитываем иметь долю в полученной от неповрежденного маяка информации, работая в содружестве с главными расами Совета Цитадели?
— Как обычный простой человек, Шепард, я бы ни на какую долю не рассчитывал. — ответил Андерсон. — Но как офицер Альянса и командир фрегата, я обязан руководствоваться не личными предпочтениями, а более важным уровнем интересов. Во всяком случае мне пока неизвестно о том, были ли найдены еще маяки. Наш маяк на Марсе — это больше чем маяк, скорее всего это не передатчик с приемником, а хранилище информации. Мы затратили несколько лет на то, чтобы прочесть несколько страниц текста, найти Харон, активировать его и выйти к Арктуру. И тут в результате раскопок на Иден-Прайм мы находим целый неповрежденный маяк. Точно такой, какой он должен быть. Неактивированный. В кругах руководства Альянса есть разные сценарии развития дальнейших событий. Я понимаю, что этот маяк и нам самим бы очень пригодился. Но мы, к сожалению, теперь точно не одиноки во Вселенной и обязаны учиться межзвездной дипломатии.
— Насколько я понял, капитан. — сказал Шепард, — для Совета Цитадели находка маяка в зоне ответственности Земли является нежелательной, если, конечно, маяк не будет переведен на Цитадель и передан в руки Совета.
— Да, Шепард. — Андерсон кивнул. — Мы для Цитадели слишком молодая раса. Азари — три тысячи лет космических полетов, турианцы и саларианцы — тысяча и две тысячи. Естественно, давать нам возможность самим воспользоваться информацией, которая заключена в маяке, они не захотят в любом случае. Какими бы добрососедскими отношения между нами, людьми и расами Совета не были.
— Тогда, капитан, я спрошу вас прямо. — Шепард выпрямился. — знает ли Совет об этом корабле. — он указал на экран, по которому ползла курсом к Иден-Прайм двухкилометровая креветка, прикрывшаяся шестикилометровым коконом космической пыли.
— Они молчат об этом, капитан. Полагаю, что либо надежно что-то скрывают, либо просто не знают, как это обьяснить, либо просто боятся, поскольку даже "Путь Предназначения" против такого супердредноута — катер. — ответил Андерсон.
— Я не про это говорю, капитан. — Шепард не стал поднимать взгляд на командира корабля. — Я про то, какую роль вы лично сыграли в том, что этот корабль теперь шастает по нашим зонам ответственности. И держит курс на жемчужину сельскохозяйственной колониальной инфраструктуры Земли.
— Вы и это узнали. — безэмоционально заметил Андерсон. — Что-ж. Поскольку это теперь часть нашей работы, расскажу. — он сел поудобнее в кресло. — Сказать по правде, мне было достаточно неприятно видеть, как вы с легкостью вскрываете то, что я бы предпочел держать максимально закрытым во всяком случае до своей собственной смерти. Я знаю этот корабль, Шепард. Его имя — "Властелин", реже его называют "Назара". Он впервые стал известен как артефакт, открытый ученым, доктором Шу Чианем. Доктор в силу определенных причин стал одержим, когда работал с этим артефактом — кораблем. Работы проводились на секретной базе Альянса, расположенной на планете Сидон. Это большая планета, с тонким слоем атмосферы. Там была построена база Альянса под купольной защитой. Там проводились исследования в области искусственного интеллекта.
— Шу Чиань? Ведущий специалист Галактики по искинам?
— Да, Шепард. Этот проект на Сидоне был весьма опасен для Альянса, ведь искусственный интеллект как тогда были убеждены, способен подчинить все человечество, а следом — все разумные расы, если не научиться контролировать, ограничивать и иными способами управлять его развитием. — Андерсон помедлил. — Я бы так не говорил, но мне пришлось вмешаться в этот проект, в его работу тогда, когда Шу Чиань попал под влияние этого корабля.
— Ментальное влияние? Мягкое перепрограммирование? Индоктринация? — спросил Шепард.
— Если вы уже знаете, что стоит за этими терминами... — произнес Андерсон. — То мне вряд ли что можно добавить. Да, доктор Шу Чиань попал под влияние этого монстра. Оказалось, что корабль владеет технологией влияния на разум, а следовательно — на поведение разумного существа. Проще говоря... он их способен подчинить и управлять ими. Корабль этот был обнаружен неподалеку от пространства, занятого гетами. Рядом с Шу Чианем работала Кали Сандерс, она была представителем технического персонала. Заметив неадекватность поведения Шу Чианя она стала стремиться доложить об этом нестандартном поведении в Альянс. Взяв с собой данные по ведущимся на тот момент совершенно секретным исследованиям, Кали бежала на Элизиум — самую большую колонию людей в Скиллианском пределе. Там все помешаны на безопасности и Кали решила, что она там тоже будет защищена. А к тому времени, когда она уже была на Элизиуме, база на Сидоне была атакована Синими Светилами. Сами понимаете, что она, бежавшая оттуда до этого нападения, становилась одним из основных подозреваемых в организации этого нападения. Даже тот факт, что Синие Светила сами хотели захватить её, не дал силам правопорядка оснований снять с нее подозрения. — Андерсон говорил рвано, делал частые паузы в изложении и почти непрерывно, мелкими глотками пил воду из большого бокала. — Был там еще один персонаж. Доктор Цянь. Он захватил Кали, рассчитывая, что она поможет ему в его исследованиях. Я тогда был выдвинут на уровень кандидата в Спектры, моим куратором был назначен Спектр Сарен Артериус. Именно я вывез под чужим именем Кали с Элизиума. И именно мне вместе с Сареном пришлось штурмовать завод по производству нулевого элемента, фактически — горнообогатительный завод, а ты знаешь, насколько они огромны и тяжелы для штурма малыми силами. Тогда-то Сарен и проявил себя во всей красе. Я отказался взрывать завод, на нем еще оставались работники. А Сарен... Он не только взорвал завод, но и подставил меня, сказав Совету, что это произошло по моей вине. А Кали была там. Этот Цянь держал её там. Заложницей, пленницей. Не знаю. Но держал крепко. Мы потом, когда с меня сняли статус кандидата в Спектры, встречались только несколько раз. И с каждым разом я чувствовал, что она от меня отдаляется. Она перешла в Академию, названную в честь её отца, адмирала Грисома. Работала там консультантом. Сложно все это. Я уж думал, что никогда вплотную не встречусь с этим чудовищем, Шепард. — капитан поднял взгляд на экран, где светился силуэт корабля-монстра. И мне... мне крайне неприятно говорить, но Кали и Сарен... Они ровесники. Не знаю, почему, но неприятно.
В каюте воцарилось молчание. Шепард обдумывал сказанное Андерсоном. Командир корабля пил воду из большого бокала.
— Джон, идите, занимайтесь экипажем и кораблем. Мне надо побыть одному. Решить, что делать дальше. — сказал Андерсон, когда прошло более получаса. — Как бы там ни было, нам придется воевать. И, если сможем, то — победить.
Шепард молча встал, кивнул командиру корабля и вышел, плотно притворив за собой дверь командирской каюты. К нему уже спешил лейтенант Аленко.
— Капитан, сэр. Разрешите доложить? — офицер остановился в двух шагах от Шепарда.
— Докладывайте, лейтенант.
— Капрал Дженкинс тренировку завершил. Вместе с ним частично завершили свою тренировку пятеро военных полисменов. Какие будут приказания, сэр?
— Продолжать тренировку. — Шепард обрел вид и настройку струны. — Прикажите всем облачиться в полный комплект скафандров и брони, а также взять настоящее, но разряженное оружие. Продолжать тренировку только в скафандрах, броне и с оружием. После окончания тренировки — пусть отдохнут, пообедают. Вам приказываю составить график суточных дежурств группы быстрого реагирования из состава десантного экипажа — три-пять человек. На дежурстве всем быть в броне, скафандрах, надетых шлемах и с боевым оружием. Что-то непонятно, лейтенант?
— Извините, сэр. Может это и не так важно сейчас, но я совершенно не чувствую никакой мигрени. А в это предобеденное время она меня буквально пожирала. — ответил Аленко.
— Рад за вас, лейтенант. — губы Шепарда тронула едва заметная усмешка. — Полагаю, что избавившись от мигрени, вы сможете уделять полные сутки работе с экипажем и с десантной группой в особенности. Еще какие-то вопросы?
— Никак нет, сэр. Разрешите идти?
— Идите, лейтенант. — Шепард отдал воинское зеркальное приветствие в ответ на приветствие лейтенанта и направился к пилотской кабине.
В отличие от многих членов экипажа Джеф Моро по прозвищу Джокер в большей мере проникся опасностью, исходящей от командира десантного экипажа, поэтому, едва Джон Шепард прикоснулся к голограмме входного люка в пилотскую кабину, как Моро уже стоял рядом с креслом лицом ко входу и старался не особо выказывать, как ему неудобно.
