— Человеческие чувства, не укрепленные опытом, бывают очень обманчивы, — сказал третий голос.
К ним присоединился Арьес. Браззавиль показал Полаге, чтобы тот удалился. Полага послушался и вышел.
— Она тебе понравилась? — спросил Браззавиль на этот раз у Арьеса.
— Хм. Мое впечатление — это мое впечатление.
— Ты не ошибаешься.
— И все же я не хочу влиять на твое мнение.
— Ее рука показалась мне знакомой. Быть может, потому что я вообразил Мирру на ее месте. Самое печальное, что эта девушка так мне и виделась весь вечер, я не смотрел на нее, и постоянно меня мучила эта фантазия. Взгляну на покрывало и вижу ее. Нам нужно встретиться и тогда, я смогу избавиться от этой муки.
— Так просто? Одной беседой?
— Эл обещала нам встречу сегодня. Я прошу никому не говорить. Я могу сказать тебе, потому что ты лучше остальных понимаешь это томление души.
— Мы много раз говорили об этом. Просто подобные ситуации не разрешаются. Это на всю жизнь, а она будет длинной, — вздохнул Арьес так, словно рассказывал о красивых переживаниях.
Браззавиль любил слушать этот голос.
— Эл не сказала, как именно собирается устроить вашу встречу?
— Мы не успели оговорить подробности, меня ждали. Она зайдет сюда, я думаю.
Арьес улыбнулся.
— Я бы прежде поговорил с королевой. Этого Эл не запретила?
— Это запрещает местный этикет. Или уже не запрещает. Меня посчитали достойным претендентом, а то мы бы снова ночевали в городе, — Браззавиль задумался и добавил. — Ты полагаешь, я имею право? Хм. Кто мне поможет?
— Случай.
— Я разыщу Маниэля. Он знает обеих. Он мне даст совет. Он слышит и поэтому...... А как же Эл?
* * *
Эл сидела на том балконе, где они с Радобортом провели несколько памятных часов за воспоминаниями. Эл держала похожий бокал с напитком и сидела на высоком сидении, подобрав ноги и опираясь спиной на высокую спинку, а локтем на перила. Боль и слезы, разговоры о любви, напиток, ночной ветер. За все время проведенное в мирах у нее только тогда возникло состояние, что она может говорить обо всем. Они чувствовали единство, такое редкое почти невозможное для тех, кого в этих мирах именовали великими. Эта ночь была тем редким моментом, который хотелось хранить. Впечатление не возвратить, но оно равно еще одному красивому движению души. Эл улыбалась своим мыслям.
Она не изменила позу и выражение лица, когда к ней приблизилась Мирра.
— Устала? — спросила Эл.
— Да, — кивнула девушка.
Эл замолчала, давая возможность Мирре собраться с мыслями. Она оперлась на перила и посмотрела вниз.
— Я могу видеть без вуали, — сказала она. — Даже днем. Как быстро.
— Твои глаза всегда видели свет, это твой разум его не воспринимал.
— Это намек?
— Как решишь.
— Ты стала строга со мной.
— Ты это заслужила.
В ее интонациях не было назидания, слова звучали как констатация.
— Ты проверяла мою любовь?
— Ты сама ее проверяла. И как?
— Я извиняюсь, что сказала, будто ты не умеешь любить. Я не знаю о тебе. Ты знала моих родителей?
— Да. Твой отец является мне братом. Я дала ему слово на этом самом месте, что найду тебя.
Мирра посмотрела на нее с удивлением. Она с трудом верила, что такое возможно.
— Это было давно. Почему ты не изменилась? Ты сохранила облик статуи в храме. Почему?
— У меня особые отношения со временем.
— А мой отец. Он где?
— Он закончил свой путь и пошел дальше.
— Он умер?
— Нет.
— Он вернется?
— Нет. Алмейра. Он не вернется.
— Странно. Я помню его. Мне всегда было уютно рядом с ним. Неужели он был великим?
— Да.
— С тобой мне тоже было хорошо, пока у меня был дар. А потом я ощутила тебя другой.
— Но я то здесь ни при чем. Это ты изменилась, а не я, — Эл продолжала смотреть с той же улыбкой.
— Да. Я изменилась. А сегодня мне показалось, что я ощутила его присутствие. Я понимаю, ты не хочешь слышать о Бродяге.
— Я так не говорила. Я сказала, что Бродяги не существует.
— А я ощутила сегодня, что он рядом. Так отчетливо. И этот ужин прошел спокойно для меня. Мне хотелось почувствовать его, и я почувствовала. Мне теперь все равно, кого ты назначишь мне в мужья, я не потеряю это чувство. Пусть будет, как ты приказала.
— Иди отдыхать.
— Ты не сердись на меня. Я была глупа и несправедлива.
— Не извиняйся.
— Я не заслуживаю этого короля. Он сильный.
Эл усмехнулась.
— Иди отдыхать, — повторила она. Мирра собралась уходить. — Покрывало накинь, во дворце гости.
Мирра послушно закрылась вуалью и медленно стала уходить. Она спустилась ярусом ниже, ей предстояло пройти еще два коридора. Стояла тишина, гости устали, в галереях не было посторонних. Мирра даже не знала, сколько точно посторонних находится во дворце. Она дышала ночным воздухом, впервые замечая, что он отличается от запаха дорог, гор, он был знаком, знаком как она знала с детства. Они играли в прятки с отцом. Именно ночью. Он прятался, а она искала его. Забава была отчаянная. Слуги боялись, что она потеряется, а она не представляла, как можно потеряться в такой стройной системе дворца.
Она собиралась спуститься ярусом ниже, когда сзади раздался шум шагов. Мирра ускорила шаг, надеялась, что успеет уйти, разойдется с кем-то, кто прогуливается по дворцу.
Шаги преследовали ее. Она не успела дойти до пандуса, когда они нагнали.
— Я готов умереть, только бы раскрыть твой секрет.
За спиной вспыхнул светильник, и кто-то потянул за вуаль. Мирра вскрикнула, пытаясь не отпускать ткань, но тот, кто преследовал ее, оказывался сильнее. Светильник бил в глаза, свет резал их. Одной рукой она держала накидку, другой стала защищаться от света.
— Я убью тебя быстрее, чем ты успеешь вздохнуть! — раздался голос Эл совсем близко.
Потом хватка резко ослабла, и Мирра сама отбросила накидку, потому что от волнения стала задыхаться.
Светильник потух почти сразу. Но она так четко различила две фигуры. Одна крепкая мужская со светильником в руке. Его лицо было странно искажено. За его спиной стояла Эл в своем лиловом одеянии и кинжалом в руке. Она схватила мужчину за шиворот, крепкой хваткой, так что он хрипел и не пытался сопротивляться. Кинжал был направлен ему в шею. Мирра бросилась бежать.
Полага почуял остроту лезвия и замер. "Убьет", — подумал он. Светильник вспыхнул уже у нее в руке. От испуга Полага не понял, что уже отпущен на свободу. Он видел Эл только в храме, где, как и остальные верил с трудом, что перед ним та надменная Эл, к которой он привык.
Эл убрала свое оружие. И швырнула в Полагу шар.
— Проваливай к себе, следопыт.
Он поймал светильник и замер с тупым выражением лица.
— Это же Мирра, — произнес он.
Эл толкнула его так сильно, что он расшиб спину о стену, что оказалась за его спиной как-то слишком быстро.
— Был болваном, им и умрешь. — Эл надвинулась на него. — Если ты вымолвишь ему хоть слово, я тебя убью! Если ты появишься в коридорах до утра, я тебя убью! Если ты вообще покажешься мне на глаза до свадьбы, я тебя точно убью! Марш к себе!
Полага успел зажмуриться, а когда посмел открыть глаза — узнал свою комнату. Светильник был при нем, он прижимал его к себе обеими руками, словно опасался уронить. Он не мог понять, каким образом сюда попал. Он снова зажмурился, но увидел гневное лицо, окутанное лиловым туманом, и решил больше глаза не закрывать.
Мирра мчалась по галерее пока силы ее не оставили. Стемнело, светились звезды. Она привалилась к перилам, чтобы отдохнуть. И тут снова шорох шагов.
— Не подходите! — выкрикнула она.
Шаги замерли.
— Я повинуюсь, — ответил ей из темноты мягкий голос с успокаивающими интонациями. — Я ухожу.
Мирра вдруг испугалась еще больше.
— Нет. Не уходите.
Она часто дышала.
— Я жду, — произнес тот же голос. — В чем причина испуга?
— Кто-то из чужих напал на меня, — сказала Мирра, не понимая, имеет ли она право откровенничать с незнакомцем. Голос был другой, нападал не он.
От испуга она стала кутаться в вуаль, хоть было темно.
— Он причинил зло? — голос приобрел строгий тон.
— Он мог, но был остановлен мои другом, — решила Мирра ответить неопределенно.
— Со мной ты можешь чувствовать себя в безопасности.
Она справлялась с волнением, а он сохранял прежнюю дистанцию.
— Я провожу. Ступай, а я буду следовать сзади.
— Нет. Лучше рядом, — попросила она.
Он приблизился. Мирра снова сбросила накидку. Теперь ей хотелось увидеть незнакомца, но у него не было светильника.
Он медленно шел справа от нее, с той стороны, где были звезды, но их свет был ничтожен теперь и не выдавал даже профиль. Мирра умышленно выбрала дальнюю дорогу, незнакомец заинтересовал ее. Это было нескромное любопытство, но в темноте Мирра была словно на своей территории. Она чувствовала себя лучше и увереннее, тем более, что он вызвался ее охранять. Но где же Эл? Хорошо, что ее нет. Мирра не хотела, чтобы она возникла так же внезапно. Она не решалась спрашивать, кто он, казалось, это развеет его секрет и тогда, станет не интересно.
Он молчал, шел спокойно и уверенно, будто темнота не мешала ему.
— Ты хочешь понять, кто я? — спросил он, наконец. — Почему не спросишь?
— Не хочу, — ответила она. — Мне так нравится.
Он ничего не сказал, так и следуя рядом.
Вот уже ее ярус, ее комната, осталось открыть дверь.
— Как ты ориентируешься во дворце? — спросила она. — Темно.
— Так же как и ты, королева. Я чувствую это пространство.
Мирра вздрогнула и издала громкий вздох, который выдал ее испуг.
— Дай руку, — потребовала она и протянула свою.
Но он стоял ближе, чем она рассчитывала. Ее ладонь уперлась в его грудь. Он был в тонкой рубашке, и в это мгновение Мирре показалось, что рядом кто-то очень знакомый. Он отстранился и взял ее руку, она почувствовала досаду оттого, что не имеет права протянуть руки и коснуться лица, плеч, груди. Ей досталась рука, и она беззастенчиво взяла ее в свои обе ладони, изучая пальцы. Он молчал, позволил ей дерзкое действие, а потом подал вторую руку. Темнота стала ее помощницей. Она изучила вторую. Через короткое время она знала эти руки наизусть, ее сознание быстро запомнило их. Или помнило раньше? Она держала его кисти еще некоторое время. Он будто испытывал ее, не убирал рук, не спрашивал, он ждал.
Ему тоже было странно, сначала. Шаги ее были едва слышны, но она точно знала маршрут, по дороге она потеряла вуаль, не заметив этого, что выдало волнение, ткань скользнула по его ладони, он поймал и выбросил ее в звездное пространство. У нее не было возможности спрятаться. Малейший луч света — и он увидит лицо. Теперь она стояла напротив и ее так интересовали его руки. Настал момент, когда его душа дрогнула от мимолетной догадки. Она не отпускала руки и одновременно не знала, что с ними делать. Тогда он решился на хитрость и дерзость, одновременно на эксперимент. Он сделал шаг вперед и чуть в сторону, направив ее руку так, чтобы она неминуемо обняла его за шею. Он же дикарь для нее. Если она даст отпор, то он извинится и спишет все на обычаи или на случай. Азарт так разыгрался в нем, что он представил более дерзкое действие. Ее лицо было у самого его плеча, достаточно наклониться. Он едва удержался, чтобы не дать ход этой затее. И остановился вовремя, ее рука стала изучать его плечо особым, знакомым ему способом. Он вздрогнул от прикосновения пальцев. Рука замерла на его плече. Неужели! Догадка. И он обнял ее стан без всякого стеснения. Она остановит его.
— Как твое имя? — прошептала она.
— Тебе его не назвали? Мне известно твое, Алмейра.
Он отпустил ее талию, нашел ее обе ладони и положил себе на лицо.
— Тебе хочется этого, — сказал он тихо.
— Бродяга, — прошептала она.
— Нет. Неверно. Я — Браззавиль — король западных земель.
— Ах!
Она словно растаяла, он только слышал, как закрылась дверь.
В этом не было никакой логики. Он едва сдержал порыв, чтобы не броситься за ней. Это будет слишком. Уйти? Нет. Подозрения терзали его. Разыскать Эл? И тут он вспомнил, что великий не нужен там, где смертные сами могут разобраться.
— Выйди. Я прошу, — позвал он. — Найди светильник. Нет. Лучше в темноте. Нам нужно объясниться. Иначе, нас поженят без нашей на то воли. Я имею право отказаться от тебя, если не нанесу тебе этим оскорбления, я так поступлю. Мы должны понимать, что мы делаем. Выйди. Я больше не прикоснусь к тебе.
Ответом было молчание. Потом в галерее появился свет, и лиловый силуэт вышел из темноты. Это Эл со светильником в руке с усталым видом брела по галерее ему навстречу.
— Очень интересно, — вздохнула она. — А король времени даром не теряет.
Браззавиль хотел возразить, но при взгляде на сонное лицо Эл сжалился. Ему было известно, что она устает и скрывается по ночам, чтобы отдохнуть.
— Я шла к себе, но кажется, покоя мне тут не будет. Пойду на свой балкон.
Она показала ему резкий жест, чтобы он отошел от двери. Ему ничего не оставалось, как подчиниться, пройти за ней всю галерею до следующего спуска. Она указала на небо.
— Звезду видишь?
— Да, — ответил он.
— На четвертом ярусе есть балкон, она будет там.
— Мирра?
— А кого ты хотел видеть? Не буду спрашивать, что ты делал около комнаты королевы.
— Эл. Это...
— Топай наверх. Покоя от вас нет, — фыркнула Эл.
Так она прежде говорила с Полагой, если он вел себя, как тупица. Браззавиль ощутил скоротечность этой ночи. Тоску и сомнения.
— Светильник возьми, — вдогонку бросила Эл.
— Я знаю дорогу.
Он вбежал на пустой балкон. Там наскочил на кресло, которое от волнения не распознал сразу. Ему пришлось присесть и растереть ушибленную ногу. Потом он посмотрел на звезду, схватился за голову. Какое-то наваждение владело им. Девушка, которую он едва не поцеловал, была так похожа на Мирру, этой манерой изучать его плечо. И рост, и походка, которую он сравнивал в начале ужина. Только голос другой. У Мирры был тонкий голосок, который заставлял замереть, когда она заговаривала с ним.
Он ждал, вслушивался, чувствовал нетерпение и угрызения совести. Зря он покинул ярус королевы, нужно было добиться... Чего? Согласия? После его выходки она подумает, что нравится ему. Он не успел к счастью вообразить последствия. Шаги послышались совсем близко. Кто-то упал на колени перед ним.
— Умоляю, — произнес всхлипывающий голос. — Не терзай меня больше. Эл, я виновата. Я была слаба. Ты права, король хорош собой, но я не люблю его. Я люблю Бродягу. Я от отчаяния начала путать их. Я брежу наяву. Пусть это будет он.
Он склонился и нащупал плечи. Он не мог сказать ни слова. Волнение захлестнуло его. Ее руки вцепились в его локти, и наступила пауза. Он смог подняться и поднять ее. Он просто положил ее руки себе на плечи.
— Мирра, — прошептал он.
* * *
Утром Арьес провожал Эл. Он уловил мгновение ее ухода. Вышел ей наперерез.
— Извини, но я распознал это мгновение, — сказал он.
