— Потому что это очевидно. А от кошмаров тебе поможет какое-нибудь успокоительное, в крайнем случае, зелье "Сна-без-сновидений". Попроси как-нибудь у мадам Помфри.
— Хм... ладно. Спасибо.
— На здоровье, — ответил Гарри, широко зевнул и спустя какое-то время заснул.
* * *
Сириус сидел в кабинете, смежном с классом ЗОТИ, и планомерно осушал стоящую перед ним бутылку огневиски, пытаясь выкинуть из головы слишком яркие воспоминания минувшего дня.
Он помнил жуткий взрыв — первую атаку Пожирателей, которые взрывными проклятиями разорвали на части сразу несколько человек. Помнил, как вскочил со своего места, оглядываясь по сторонам в поиске Гарри и его друзей, которых в отличие от остальных слизеринцев не оказалось в баре. Помнил, как бросился на улицу с единственной целью — найти крестника, потому что в памяти ещё было свежо воспоминание о пережитом перед Рождеством ужасе, когда Гарри похитили. Стараясь обходить улицы, на которых шло основное сражение, мужчина передвигался по задним дворам и переулкам, на ходу придумывая план действий и не зная, где искать Гарри.
— Петрификус Тоталус, — услышал мужчина тихий шепот, но не успел среагировать. Луч заклинания ударил его в спину, и уже в следующую минуту Сириус лежал на земле не в силах ни пошевелиться, ни повернуть голову и хотя взглянуть в глаза своему противнику.
— Тихо, мистер Блэк. Сейчас вам ничего не грозит, — успокаивающе прошептал девичий голос, обладательница которого перевернула Сириуса на бок, чтобы он мог видеть её лицо. Бекка! Это была Бекка! Значит ли это, что Гарри был где-то рядом? — Я понимаю, вы беспокоитесь о Гарри. У нас все под контролем. Нам не нужна помощь, мистер Блэк. Единственное, о чем мы вас просим, постарайтесь найти тихое и безопасное место и не вмешивайтесь в происходящее, что бы ни случилось. Вы меня понимаете? Моргните дважды, если понимаете. Хорошо. Мне нужно идти. Заклинание спадет само через пару минут. Ни во что не вмешивайтесь, если вы пострадаете, Гарри будет очень расстроен, а я этого не хочу.
Девушка встала, и Сириус заметил, что на ней была надета не утепленная зимняя форма, в которой она была ещё полчаса назад, а длинная черная мантия, капюшон которой слизеринка накинула на голову. Форма Пожирателей Смерти? На Бекке? Что это значит?
— Гарри сам ответит на все ваши вопросы, когда всё закончится, мистер Блэк. Ещё раз повторяю, у нас все под контролем. И...Я могу попросить вас об услуге? Если кто-нибудь будет спрашивать, где во время боя были мы с Дэном, скажите, что мы были с вами, ладно? — девушка выжидающе посмотрела на него. Если бы Сириус мог говорить, он завалил бы слизеринку вопросами, но в эту минуту он не был способен даже на это, поэтому он моргнул два раза, надеясь на то, что, что бы ни происходило, всё закончится благополучно, и он сможет добиться объяснений от живого и здорового Гарри.
— Спасибо, мистер Блэк, — кивнула девушка и убежала, оставив мага лежать на снегу.
Через несколько минут, показавшихся вечностью, заклинание действительно спало, и Сириус смог подняться на ноги. На улицах Хогсмида по прежнему шел бой, но после того, как мужчина увидел мантию Пожирателей на подруге Гарри, он не знал, за какую из сражающихся сторон болеть. И хоть его гриффиндорские инстинкты вопили о том, что нельзя просто стоять и смотреть, как последователи Темного Лорда убивают авроров, голос разума напоминал о просьбе Ребекки. Не простой слизеринки, а девушки, не понаслышке знающей, насколько может быть смерть одних людей полезна для других.
Все то время, пока шёл бой, Сириус стоял в стороне и наблюдал за сражающимися, отмечая незаметные на первый взгляд детали. Например, что среди Пожирателей сразу несколько женщин, хотя насколько он помнил, только Белла одна из всех верных Волдеморту ведьм участвовала в битвах. К тому же среди Пожирателей, действительно хорошо сражающихся, маг не увидел никого знакомого. Здесь не было братьев Лестранджей, которых Сириус мог бы узнать из тысячи по манере вести бой. Не было Долохова, который в первую войну руководил большинством подобных операций. Не было Малфоя, которого даже в мантии и с маской на лице можно было отличить от всех остальных. Все сражающиеся были первоклассными бойцами, но среди них не было никого знакомого, никого из старой гвардии Волдеморта, магов Ближнего Круга. И это было странно.
Вскоре Пожиратели расправились с аврорами, звуки боя стихли. По залитым кровью улицам ходили одетые в черные мантии фигуры. Они выискивали оставшихся в живых врагов и добивали их, не обращая ни малейшего внимания на людей, с ужасом следящих за происходящим из окон домов и магазинов. Их не интересовали простые обыватели, не интересовали многочисленные студенты, только авроры, трупы которых были разбросаны по всей деревне.
Со стороны леса, быстро шагая, шла ещё одна Пожирательница. Высокая, стройная, с длинными черными волосами, разбросанными по плечам, и черными глазами, хищно оглядывающими поле боя из прорезей маски. Женщина шла по покрытой кровью и ошметками плоти улице, оглядываясь по сторонам в поиске тех, кто остался в живых. Что-то в её облике казалось ему знакомым, но он точно мог сказать, с этой ведьмой он никогда раньше не сталкивался в бою.
Из ближайшего к Пожирательнице магазина выскочил высокий парень с гриффиндорским шарфом, обмотанным вокруг шеи, и, направив на женщину палочку, к ужасу Сириуса, бросил в неё вторым непростительным. В гриффиндорце Сириус без труда узнал Невилла Лонгботтома, но что заставило его напасть на Пожирательницу. Да ещё и кидаясь непростительными проклятиями... Ответ пришел внезапно. Белла! Эта женщина напоминала ему его "дорогую" кузину, и, скорее всего, Невилл тоже принял жестокую ведьму за всем известную сторонницу Волдеморта.
— Круцио! — прокричала женщина, кидая в Невилла пыточным проклятием, от которого парень заверещал, как раненный зверь. Нет, несмотря на сходство, это была не Белла. Не та осанка, не та манера держать палочку и, главное, слишком молодой и мелодичный голос, которым Белла могла обладать, в лучшем случае, лет двадцать назад. А потом непонятно откуда появился Гарри, раненный и истекающий кровью. Появился, полным гнева взглядом посмотрел на лже-пожирательницу и бросил в её сторону взрывное проклятие, промахнувшись минимум на метр. Ведьма что-то крикнула слизеринцу, и аппарировала, спустя мгновение все остальные Пожиратели Смерти тоже покинули деревню, а ещё через пару минут Сириус уже сидел на земле рядом с истекающим кровью и теряющим сознание Гарри, и не знал, что и думать о происходящем.
Дальше появились Дамблдор и бледный, словно снег, Ремус. Из магазин, откуда выскочил сейчас лежащий без чувств Лонгботтом, выбежали Гермиона и двое младших Уизли. Затем постепенно стали потягиваться люди, которые что-то кричали, говорили, просили и требовали. Никто из них не волновал Сириуса. Ему даже было наплевать на то, что только что у него на глазах были жестоко убиты два десятка авроров. Единственное, что он хотел знать, это что произошло, и все ли в порядке с Гарри, который отстраненно наблюдал за всем происходящим, лежа у него на коленях и прикрыв глаза.
— Гарри, — рядом опустились на колени Бекка, снова одетая в школьную мантию, и Дэн.
— Что с ним? — спросила девушка, удивленно глядя на кровоточащую рану на лице друга.
— Ранен, — прошипел сквозь зубы Дэн, почему-то злобно глядя на Гарри. — Поттер, ты все же редкостный самодур.
Пока Сириус пытался понять, что вообще происходит, директор Дамблдор разогнал любопытных зевак, организовал отправку студентов в Хогвартс и наколдовал носилки для Гарри и Невилла, который отправили в Больничное крыло. Сириус не помнил, как они добрались до школы, в лазарет его не пустила озабоченная состоянием своих пациентов медсестра, а то, что раненный Гарри рассказывал Дамблдору, пока мальчика переправляли в замок, было сказано настолько тихо, что Блэк просто этого не расслышал.
— Сириус, ты тут? — услышал мужчина голос Ремуса.
— Да, Рем. Тут.
— Как ты?
— Решил напиться. Что там произошло, вы разобрались?
— Да. Судя по всему, целью Пожирателей был Министр Магии.
— Фадж? А он здесь откуда взялся?
— Не знаю. Его тело нашли на границе с лесом, как Гарри и рассказывал.
— Гарри?
— Да, ты не слушал его?
— Нет. Не расслышал. Как он?
— Спит, насколько я знаю. Директор сказал, что Мадам Помфри ему сказала, что его ранения не опасны. Всего лишь глубокий порез. Он потерял много крови, это объясняет его состояние. К утру он уже будет в порядке.
— Надеюсь, — прошептал Сириус. — Я до сих пор не понимаю, что произошло. У меня в голове просто каша какая-то. Я жутко боялся, что Пожиратели снова пришли за Гарри.
— Ну, он может и сам за себя постоять, уж мы с тобой это точно знаем.
— Думаешь, он выстоит против тех, с кем не смогли справиться два десятка авроров из личной охраны Фаджа?
— Нет. Тут ты прав, — покачал головой Ремус, садясь напротив Сириуса и наливая себе стакан.
— Ты плохо выглядишь, Рем. Что-то случилось?
— Что? Нет. Нет, ничего не случилось.
— Ты уверен?
— Да, Сириус. Не стоит обо мне беспокоиться, — улыбнулся Ремус, но улыбка у него вышла какая-то нервная и, Сириус готов был поклясться в этом, виноватая. Но только мужчина собрался задать очередной вопрос и узнать, что мучило друга, как дверь кабинета снова открылась, впуская директора Дамблдора.
— Профессор.
— Здравствуйте, мальчики. Сириус, я хотел попросить тебя взять на себя сегодняшнее дежурство по замку, если тебе не сложно, — произнес директор усталым голосом. — Услуги Северуса понадобятся мадам Помфри, нам сейчас нужны просто литры успокоительных зелий. А Минерва и без того будет занята, скоро начнется нашествие сов, присланных перепуганными родителями. К тому же уверен, Совет Попечителей так же не заставит себя долго ждать.
— Можете не беспокоиться о дежурстве, профессор.
— Спасибо, Сириус. Ремус, мой мальчик, ты хотел о чем-то со мной поговорить, пока нас не прервали. Думаю, у меня может не оказаться другого времени, — директор показал в сторону двери, предлагая магу пройтись с ним.
— Да, директор, — кивнул оборотень и направился к выходу. И прежде, чем он скрылся за дверью, Сириус поймал на себе будто извиняющийся взгляд старого друга. Что-то с Ремусом определенно было не так.
* * *
Мало кто был осведомлен о том, где и у кого Лорд Волдеморт обучался темным искусствам. Маг не делился впечатлениями даже с самыми приближенными своими последователями, не рассказывал ни о людях, с которыми повстречался, ни о знаниях, которые получил. Однако по тому, насколько часто он прибегал к помощи иностранных темных магов, можно было догадаться, что Лорд завел немало полезных связей, которые продолжал поддерживать и после возвращения на родину.
Среди знакомых Темного Лорда были такие личности, о существовании и тайной деятельности которых большинство Британских магов, включая самого Альбуса Дамблдора, даже не догадывались. Это были люди, состоявшие в веками существовавших преступных организациях, тайно действующих на территории той или иной страны и редко напрямую вмешивавшихся в дела политики. В любом конфликте они помогали той стороне, которая больше платила, нередко работая одновременно на обоих противников. Это были люди, можно сказать, держащие в своих руках бразды правления криминальным миром того или иного государства. Те, без чьего ведома не происходили никакие крупные сделки. Одним из таких людей когда-то был Матео Агостини, появления которого Лорд с нетерпением ждал.
— Лорд Волдеморт, — произнес старческий голос.
— Синьор Агостини, — почтительно склонил голову Лорд, глядя на старца, устроившегося в одном и обитых темным бархатом кресел. Встретиться с этим человеком Темный Лорд планировал уже давно, но последние происшествия и желание понять, кто прикрывается деятельностью Пожирателей смерти в своих целях, заставили мага поторопиться. Поэтому стоило ему окончательно успокоиться, как он достал запрятанное когда-то давно связное зеркало и договорился о встречи со старым знакомым. И вот он находился достаточно скромно обставленной по сравнению с тем же Малфой-менором комнате, куда его перенес присланный недоверчивым Агостини портал.
— Давно не виделись, мистер Реддл, — усмехнулся итальянец, окидывая его внимательным взглядом. — Годы вас не пощадили, но я рад видеть вас...живым.
— Это взаимно, — подавляя вспышку гнева, ответил Лорд, опускаясь во второе кресло напротив своего собеседника. Агостини, наверное, был одним из немногих людей, кому могло сойти с рук назвать Лорда Судеб его магловской фамилий. Старый итальянец был, по меньшей мере, ровесником Дамблдора, но в отличие от самодовольного директора Хогвартса, этот человек был в некоторой степени авторитетом для Лорда. Тем, кто научил его многому из того, что привело Волдеморта к успеху.
— Зачем ты пришел, Том? И не нужно кривиться, я помню тебя сопливым юнцом, не обладавшим ничем, кроме смазливой внешности и грандиозных амбиций. И кем бы ты ни был сейчас, я навсегда запомнил тебя именно таким, Том. Так зачем ты пришел?
— Решил навестить старого учителя и вспомнить былые годы? — произнес Лорд, смирившись с тем, что упрямый старик останется при своем мнении.
— Ну, конечно. Если бы ты появился, скажем, полгода назад, я бы тебе, возможно, поверил. Хотя нет. Если бы ты пришел ко мне даже неделю назад, я бы мог тебе поверить. Но не сейчас.
— Вы знаете, кто стоит за убийством Фаджа?
— Это всем известный факт, Том. Английского министра убили Пожиратели Смерти, а они выполняют твои приказы. Значит, за убийством стоишь ты. Это же очевидно.
— Это сделали не мои люди! И не по моему приказу!
— Газеты, однако, утверждают обратное.
— Матео, вы знаете, кто на самом деле стоит за этим убийством?
— Нет, — покачал головой старик. Он повернул голову в сторону камина, единственного источника света в комнате, и с задумчивым видом уставился на пляшущее пламя. — Но у меня есть кое-какие предположения на этот счет.
— И?
— Что, Том?
— Вы не поделитесь своими догадками?
— Нет, — ответил итальянец, не отрывая своего взгляда от горящих поленьев. — Это лишь мысли старика, Том, не более того.
— Этот старик ещё совсем недавно, можно сказать, управлял всей Европой.
— Твои сведения устарели, мой ученик. Уже двадцать лет, как я утратил былое могущество. И уже почти десять лет, как я отошел от дел.
— Но я помню...
— Ты неправильно помнишь. Ещё за год до твоего печального поражения, я уступил Италию, Испанию и Францию более молодым и агрессивным кхм... магам. Потом постепенно я начал терять контроль над Германией и Бельгией. Казалось бы угасшие и утратившие свои силы организации будто фениксы, возрождающиеся из пепла, поднялись из почти что праха. Сильные и голодные до денег и власти. И я, можно сказать, сдался на милость победителям.
— Сдались?
— Мне сто двадцать девять лет, Том. Ты действительно полагаешь, что все, что интересовало меня в дни твоей молодости, осталось столь же важным для меня?
