Утром перед матчем Большой зал находился в возбужденном предвкушении игры. Болельщики свистели противоположной команде и заходились в аплодисментах по прибытии своей. Я, как и все в этот день отправилась после завтрака на поле.
Захарию поставили комментировать матч... Зря, я бы сказала — он своей возможности открыть всем глаза на круговую поруку в Гриффиндоре и благословение львиного факультета от вышестоящих не упустил. Острый на язык парень.
И тут после гонки между ловцами команд снитч поймали, а со стороны комментаторской будки донесся жуткий треск. Я, не осознавая этого, обернулась посмотреть на Трэйси и заметила ее в ужасе открывшей рот. Хуже было и то, что гриффиндорские трибуны всем составом завизжали и захохотали. Аж противно стало, что я на таком факультете. Все эти мысли так же быстро исчезли, как и появились, потому что я, наконец, добралась до вертящегося под обломками пуффендуйца. Джинни, которая и врезалась туда, уже стояла, оправдываясь перед МакГонагалл, пока ошеломленная профессор прислонилась к стене, схватившись за сердце.
Я вместе с Трэйси разобрала завалы, оставив Хелен осматривать Захарию на предмет повреждений. Пока Хелен водила слабо светящимся зеленым светом кончиком палочки над замершим в позе морской звезды Смитом, ко мне сквозь сумасшедшее сердцебиение и застывшую на эти пару минут тишину в ушах, вернулась реальность. Я заметила приземлившуюся счастливую команду Гриффиндора, показывающую с улыбками на лицах пальцами на обломки. Впервые я не была даже самую малость рада победе своего факультета. Но лезть разбираться было нельзя — меня всей командой задавят и скажут, что так Захарии и надо, потому что сам нарвался.
Хелен, покосившись на Трэйси, севшую на колени возле Смита, шепнула мне на ухо, что у него точно сотрясение и перелом на правой руке и плече. Не дожидаясь указов МакГонагалл, которая, казалось, забыла под влиянием общей атмосферы счастья своего факультета о каком-то барсуке, я трансфигурировала из досок носилки и махнула рукой Этану, чтоб не направлялся к нам. Тот застыл на месте, перестав пробираться по трибунам сквозь кричащую толпу, затем кивнул и развернулся назад. Я подняла Мобиликорпусом носилки, на которые Хелен с Трэйси успели опять же с помощью палочек перенести Захарию, и направилась в Больничное крыло.
Мадам Помфри быстро справилась с переломом — благо их она наловчилась залечивать за всю свою карьеру, а с сотрясением оставила Смита на ночь.
— Не волнуйся, у меня бездна вариантов, как отомстить, — серьезно сказала я болезному, когда Трэйси закончила свои невнятные причитания, вперемешку с обвинениями то Смита, то Уизли.
— Пообещай, что не начнешь без меня, — ответил мне пуффендуец с ухмылкой.
Вернулись мы с Хелен и Трэйси в гостиную в совершенно не соответствующих празднику чувствах. Трэйси посмотрела в сторону зажимающейся к Поттеру Ромильды Вейн, затем быстро подошла и залепила очкастому звонкую пощечину. Несколько гриффиндорцев обернулись, уставившись на развернувшиеся события. Мы с Хелен быстро взяли Трэйси за руки и оттащили ее подальше от Поттера — мало ли.
— Не сейчас. Спокойно, — прошептала я Трэйси на ухо.
И зачем спрашивается лезть к Поттеру? Ну капитан команды, немного дурак, но ведь Уизли приказа не отдавал. Вот рыжую вмазать... пару раз... по стенке... Но не время же — факультет нам скорее бока намнет, а мне еще и добавит, вспомнив статью... Я в проигрыше, по крайней мере, сейчас.
Видимо, младшая Уизли это тоже поняла, так как громко позвала:
— Что, Крауч, расстроена, что Слизерин проиграл?
Я метнула на нее испепеляющий взгляд, да так удачно и искренне, что уже меня пришлось держать двум девушкам.
— Не сейчас, — прошептала уже мне на ухо Хелен и меня потащили к лестнице наверх. Безумно чесался язык, но требовалось молчать и не развивать ситуацию. Лишь позволила себя увести, сжав челюсть.
У порога нашей с Хелен спальни мы застыли, так как там как раз наводили марафет наши соседки. Трэйси нас повела к себе.
— Я ей шею сверну и Каа скормлю, — шипела я, звериным взглядом осматривая кровати и пытаясь с ходу угадать, которая из них принадлежит рыжей.
Подруги переглянулись.
— Ли, говори на английском, — попросила Трэйси ласковым голосом и как-то в испуге смялась, когда я порывисто повернулась к ней.
— И полегче с магией, пожалуйста, — попросила Хелен. — Нам всем нужно успокоиться.
— Я полностью спокойна... и с таким же спокойствием ей позвонки повыравниваю!
— Сядь, пожалуйста, Ли, — стала уговаривать меня Хелен, медленным шагом подходя ближе, — и опусти палочку, — положила свою руку на мою. Тут только я поняла, что действительно достала палочку.
Я как-то обрывисто выпустила воздух из легких и попыталась унять эмоции. Посмотрев в глаза подруге, почувствовала ее переживания.
— Отомстишь ты ей. Отомстишь, но не сейчас, — успокаивала меня Хелен.
— Девочки, у вас все в порядке? — донесся обеспокоенный голос Грейнджер за моей спиной. Лохматая поднялась в спальню Трэйси и теперь стоит в дверях. А как же? Правильные послушные девочки беспокоятся за других и всегда приходят на помощь, пусть даже поддерживают глубоко внутри Уизли — свою лучшую подругу.
Трэйси взволнованно отрицательно замотала головой, смотря прямо мне в глаза, Хелен крепко обняла, хотя правильнее сказать — взяла в захват, прижав мои руки к туловищу.
— Без тебя разберемся, Грейнджер, — не скрывая неприязни, ответила ей Хелен. Дверь хлопнула.
— Держите меня четверо, иначе я сейчас пойду вниз... вместе с Каа.
Вместо того, чтобы успокаивать Трэйси, успокаивали почему-то меня. Вдобавок, непонятным образом, слетающие с моей палочки искры прожгли на ковре в спальне сеть дырок. Но несмотря ни на что им удалось уговорить меня не делать поспешных действий, мотивируя тем, что мстить надо не мелко и быстро ради самой гадости, а тщательно все спланировать... Это то, что я услышала.
На следующее утро я твердо решила: раз готовые зелья получить не получится — значит надо их сварить. И если ингредиенты на любовное зелье средней силы можно было запросто достать, то оборотное обламывается, а значит использовать нужно то, что есть. А есть у нас Выручай-комната и несколько месяцев варки... Сократить этот процесс оказалось можно, но сложно... Девушки со старших курсов совершенно не стесняясь никого обговаривали в туалетах планы по охмурению знаменитого Избранного. Уж очень им хотелось за него замуж, но так как сам Избранный не интересуется такими делами и на новые сережки не заглядывается, у девушек не было другого выхода, как варить любовные зелья с сентября месяца. Они уже испытали продукцию близнецов Уизли и забраковали их зелья, так как эффект был совершено слаб. Вот и пришлось им своими руками варить... Проблема в том, что обычно девушки такого помола не особо были успешны в зельеварении и внимательны на уроках, и они собирались в этих самых женских туалетах, чтоб посоветоваться друг с другом и поделиться накопившимся новым опытом. Они почти с начала года начали свои попытки и кое у кого могли иметься вполне сносные заготовки. Засланный казачок — опять Трэйси, рассказала, что все девушки используют Выручай-комнату и она, заведя меня в эту среду пыталась разговориться с девушками, пока я выуживаю легилименцией знания о том, что выбрала каждая для обстановки своей зельеварни. Сама я не могла справиться никак — так хихикать и такое обсуждать часами я не способна. Соперничество между девушками было жестким и если чье-то зелье вдруг пропало, жертва подозревала каждую. Вот так мы и проверяли Выручай-комнату вынося и внося обратно сносные заготовки для любовного зелья. Знаниями, на которой стадии кто находится, девушки делились щедро.
Когда на туалетное совещание заглянула очередная новенькая, я сразу поняла, что она не из 'этих'. Косметики нет, а волосы заплетены в косу с посеченными кончиками. Ногти накрашены, но не размалеваны картинами Дали, а на мантии отсутствуют всякие левые украшения. Остальные ее приняли за синий чулок, тоже пожелавшую себе счастья и приветствовали с распростертыми объятиями, за которыми скрывался чисто практический интерес — девушка могла быть более сведущей в зельях. После щебетания девушек я разошлась с Трэйси и поспешила нагнать новенькую.
— Так все-таки, зачем тебе это? — непринужденно поинтересовалась я. Пройти мимо странности я не могла.
— Как и всем, — пожала когтевранка плечами, продолжая идти.
— Да брось, ты не из таких, это заметно. Это же самообман — зелье выветрится через время. Так зачем тебе это? Сдашь?
— Нет, — мотнула она головой, с негодованием посмотрев на меня, и остановилась. — Ты тоже не похожа на них, Айрли Лонгботтом, а учитывая твою репутацию, тебе сейчас на любовные дела должно быть безразлично.
— Вот так всегда, — шутливо вздохнула я, разведя руками. — Знакомишься с человеком, а он уже все о тебе знает.
Девушка поправила очки и продолжила испытующе смотреть на меня.
— Я тоже занимаюсь варкой, — призналась я. — Но не для своей большой любви, у меня все с этим в порядке. Я... скажем, хочу повеселиться.
— А я просто проверяла, не занимаются ли они чем-то стоящим, — кивнула девушка и поспешила уйти. Ясно, что она сказала не всю правду, как и я, и это меня заинтересовало. Я отдала приказ ОСТам проследить за ее передвижениями. И мы ее застали регулярно посещающей Выручай-комнату вместе с несколькими другими учениками.
Я решила рискнуть и встретила их, вместе с Хелен, Трэйси, Каном и Захарией, когда они выходили из комнаты. Это была группка из трех человек: два парня и одна девушка. Все из Когтеврана с бессменными книжками подмышкой. Картина у входа была оглушена и заляпана пятном-заклинанием.
— Привет, привет, — улыбнулась я на все тридцать два, выступая от своей стороны. — Давно не виделись. Дай, думаю, поинтересуюсь, чем они там занимаются. Интересно же.
— Ничем мы не занимаемся, — отрезала знакомая девчонка в очках.
— Я, пожалуй, опущу шуточки по этому поводу. Хочется поговорить серьезно и по делу. Поправьте, если где-то ошибаюсь. Вы собираетесь здесь, чтобы заняться чисто научно-исследовательской деятельностью. И отсюда вопрос: почему бы вам не заняться этой внеклассной деятельностью после уроков в классе? Варианта ответа два. Первый, вы хотите использовать полученные результаты для своего пользования, что вам, воронам, не сильно подходит. Новые открытия тоже можно скрыть в классе, так что он тоже не подходит. Второй, преподаватели не одобрили бы вашего интереса. Вы понимаете, к чему я клоню?
— И что вы собираетесь делать? — спросил парень полный серьезности. — Доказательств у вас нет. В нашу Комнату вы не можете попасть. Надеетесь с тем, что есть, сдать преподавателям?
— Нет, сдавать я вас не хочу. Кстати, про комнату вы ошибаетесь, я знаю, что она оборачивается лабораторией с двумя окнами и тремя столами: для растений, для животных и для зелий, — добила я их. Легилименция наше все и нечего им делать такие удивленные лица. От меня теперь ничего не скроешь, особенно, если думаешь об этом постоянно.
— Тогда чего вы хотите? Зелий? — спросила знакомая в овальных очках.
Я сделала многозначительную напряженную паузу и протянула руку, как для рукопожатия:
— Сотрудничества. Вы нам, мы вам. Я заинтересована в умных любопытных людях. Это мой клуб, — махнула я другой рукой назад.
— А что вы можете дать нам? — спросил тот же парень.
— Секретность. Прикроем, если вас найдут или вы где-то оставите следы. Можем достать что-то из Запретной секции, можем туда же провести ночью. Много чего. В ответ нам не помешала бы помощь в варке зелий. Это так, для начала нашей дружбы, — улыбаемся. Улыбаемся, как хитрый лис.
Соглашайтесь поскорее, а то мне скоро надоест стоять с протянутой рукой. Как Айзен выкручивался из этого положения?
— Любопытно, — кивнул он (а в глазках-то огонек зажегся!) и таки пожал руку. — Мы попробуем.
План был прост: забраться к Поттеру в спальню, когда никого не будет и стащить мантию. Я точно не знаю, где он ее хранит, но вряд ли в сейфе. Проблема в том, чтобы отвлечь всеобщее внимание от моей персоны. В идеале, отвлечь так, чтобы про мантию все забыли. Другая цель — пробраться в сознание Поттера и проверить его воспоминания на предмет информации от Дамблдора спотыкалась о тот же камень, что и первая задача — за Поттером во все глаза смотрят. А тут, пока я собиралась с силами и выжидала время, чтобы в моей страшной мсте (вроде распятия Уизли у кабинета директора) не обвинили меня же, то есть пока про мой мотив все не позабыли, а дезинформация и подпольная деятельность Трэйси не перешла на новый уровень, когда Уизли станут презирать... Неожиданно подоспели выходные...
Всему свое время, говорила я себе. Вернешься и продолжишь. Что поделать, если не успела? Воронам тоже нужно время, чтобы сварить зелья и чтобы их отпустила эйфория по книгам из Запретной секции. А если не вернусь? Если Волдеморт прочитает мои воспоминания про медальон и заавадит? В этот самый момент, когда я задумывалась об этом, по спине пробегал табун мурашек.
Как-то даже буднично я прошла по обледеневшим от первого мороза улочкам Хогсмида и зашла на почту, где намеревалась воспользоваться камином...
Глава 74
Дом, указанный в адресе, переданном Краучем, встретил меня запустением. Я даже засомневалась, дошло ли мое письмо до него с предупреждением о моем приходе. Но так как встречать меня никто не спешил, я решила немного осмотреться. Даже Шерлок заинтересовался и взобрался на плечо.
— Спрячься, друг мой, — пришлось его спрятать во внутренний карман.
Я ожидала какой-то съемной квартиры — не будет же он и в самом деле указывать свое убежище? Но комната с камином, в котором я могла стоять во весь рост, таковой не выглядела. Большие окна с тяжелыми шторами из мягкой ткани матовой красной расцветки. Тахта, кресла, столик — все как положено в приличной гостиной. При этом чисто, и даже есть аксессуары, вроде ваз, вышивок и любовно расставленных статуэток.
Хлоп! И передо мной стоит еще не позабытая до конца Винки.
— Молодая хозяйка, добро пожаловать, — светясь от счастья, она смешно шевелила большими ушами. — Хозяин сейчас спустится.
Что я к ней чувствовала? С одной стороны, она выдала нас Краучу, с другой — у домовиков особая логика, глуповатая со стороны волшебников, и они никогда не предают своих хозяев. Нет, она определенно не вызывала у меня злости или обиды. Она по своему убеждению не предавала, а воссоединила свою семью и вернулась к хозяевам.
Я кивнула, стараясь унять внутреннее чувство беспокойства и волнения. Чтобы не сидеть молча и не нагнетать давление, обратилась к домовичке:
— Скажи, Винки, почему ты посчитала, что можешь доверять моему кровному отцу? Тогда ведь я даже не была с ним знакома и не знала даже о его существовании. Он мог пожелать зла.
— Что вы такое говорите, молодая хозяйка? — она расширила от удивления и возмущения глаза. — Такого быть не может. Хозяин Барти ведь отец мисс Ли.
