У нее такая древняя кровь
Что те кто казались — стали как есть
Как будто бы их здесь нет.
И они знали, зачем она здесь
И они пытались её купить
Не зная что это нельзя купить.
(с) Аквариум. Древняя кровь.
Существует легенда, про двух братьев, Тайро и Кайри, живших на заре человеческой эры, когда магия была дикой, и не подчинялась человеку, а мир был куда более суров. Мы мало что знаем про них — были ли они красивы, были ли они храбры, сказание умалчивает, известно лишь, что магический талант их был так велик, что сами боги не имели над ними власти. Слухами о их могуществе полнились подлунный мир и небеса, дошли они и до самой Госпожи Смерти, властительницы над судьбами людей. То ли она решила проучить наглецов, то ли просто испытать их, а может, её заело обычное любопытство, но в один из ничем не примечательных дней она встретила их на лесной дороге. Никто не скажет, что там произошло, никто не знает, о чём они говорили, но встреча эта стала фатальной для Кайри, младшего брата. Госпожа Смерть была так очарованна молодым магом, что решила забрать его в свое царство раньше предписанного ему срока. Легенда говорит, что он стал первым и единственным её возлюбленным, и любовь её был так велика, что она похитила не только его душу, но и тело, тем самым сохранив ему его человеческую жизнь. Дальше история развивалась по вполне себе классическим канонам — Тайро отправился вслед за братом в царство Смерти и о сумел убедить Госпожу вернуть плененного ею мага, заключив с ней сделку. В чём была суть этой сделки, какую выгоду получила от неё Смерть, и чем пришлось расплачиваться Тайро, о том спросите некромагов, ведь именно старший брат считается основателем линии магов смерти. Так или иначе, все некромаги с той поры являются то ли вассалами, то ли слугами, а то и вовсе рабами Смерти, унаследовав от Тайро страшное умение договариваться со Смертью. Что же произошло с Кайри? Он был отпущен Госпожой обратно в подлунный мир, правда, не смог долго существовать без своей возлюбленной, и вернулся обратно, уже навсегда. Тех, кто идёт по его пути, кто унаследовал его Дар, теперь называют арэнаи, боевыми магами. Как и Кайри, арэнаи не бояться Госпожи Смерти, как и Кайри, арэнаи желанные гости для неё, поэтому и не задерживаемся подолгу на этом свете, так часто умирая в расцвете сил. Арэнаи, наследники Кайри, не так уж много даров получили от Госпожи Смерти, но один из них поистине драгоценен — смерть для нас никогда не сопровождается болью. Сама Госпожа Смерть приходит в последние мгновения жизни мага, чтобы перед тем как забрать его, вселить в его сердце покой и избавить бренное тело от муки.
Я не очень верю в подобные легенды, слишком уж неправдоподобна эта история любви между человеком и Смертью. Но факт остается фактом — в час своей смерти боевой маг перестает чувствовать боль, и обретает новые силы. Известны сотни случаев, когда арэнаи со смертельными ранами сражались как ни в чем не бывало, чтобы затем, после боя, упасть замертво, с восхищенной улыбкой на губах. Как будто увидев что-то прекрасное, как будто познали чудесную истину.
Когда я пришла в себя, мне было больно. Очень больно, если честно. И это означало, что до смерти моей пока еще далеко, что бы ни говорили мои ощущения. Перед глазами всё плыло и двоилось, жутко раскалывался затылок, которым я приложилась о мощенные камни, а грудная клетка казалось была перемолота в пыль. В меня стреляли, притом действовал профессионал, сумевший не только подкрасться к боевому магу, но и с одного выстрела попасть прямо в сердце. Если бы Джаред не предупредил меня о том, что я могу стать объектом для охоты, быть мне уже хладным трупом.... Нужно было встать, укрыться, навесить Щит, в крайнем случае бежать, ведь убийца мог захотеть проверить, действительно ли я мертва, но чудовищный шум в ушах и раскалывающаяся головная боль сделали меня абсолютно беспомощной — с сотрясением мозга особенно не поколдуешь! Поэтому когда надо мной угрожающе нависла тёмная фигура, я лишь беспомощно заморгала, пытаясь унять головокружение.
— Агнесса? — в голосе моего убийцы было слышна тревоги. Или не убийцы? Это же....
— Салман? — говорить сложно, поэтому я почти хриплю. Каждый глоток воздуха сопровождается болью.
Он склонился надо мной, пытаясь проверить тяжесть ранения, но я раздраженно оттолкнула его руки от себя. Нашел время когда приставать....
— Ты ранена?
— Нет.
— Тогда почему ты лежишь? — закономерно спросил воин.
— Упала, — буркнула я. — Послушай, ты случайно никого здесь не видел? Злобного вида, с оружием в руках?
— Ты о том трупе, что свалился с крыши и свернул шею в пяти местах?
— Что?! — я попыталась сесть, что мне, с некоторым трудом и ценой очень болезненных ощущений в груди, удалось.
— Я был неподалёку, когда услышал выстрел. Убийца поджидал тебя на крыше, но я не успел добраться до него, он покончил с собой раньше. По крайней мере никак по другому его поведение истолковать не могу — он просто подошел к краю крыши и прыгнул головой вниз!
Неужели совесть замучила? Хотя когда дело касается магов, всё объясняться гораздо проще и в то же время намного сложнее — если убийцу нанял Адиель, он вполне мог дать ему установку на самоубийство после покушения, чтобы обрубить концы.... А обнаружить некромагическое воздействие на сознание, имея на руках только труп, может только некромаг, так что следствие просто зайдёт в тупик.
Опираясь на руку Салмана, я в проковыляла к месту падения убийцы. Ну да, безвозвратно мёртв, а следов магии даже не чувствуется.
— Как скоро здесь будет стража?
— Мы совсем рядом с дворцом, к тому же праздник.... Она должна быть здесь с минуты на минуту.
— Тогда нам стоит как можно быстрее свалить отсюда, — внесла конструктивное предложение я.
— Не думаю, что нам стоит уходить с места преступления. — недовольно нахмурился Салман. — Вряд ли тогда стража догадается, что это было покушение, и возьмется расследовать это дело. Мы не сможем узнать, кто же был заказчиком, если не.....
— Я знаю, кто был, — прервала я его. — И мне совсем не хочется привлекать к себе лишнее внимание стражей порядка. Уходим.
Воин еще более насупился, но последовал за мной. Оставалось надеется, что снег успеет скрыть следы нашего прибывания на месте преступления.
— Как ты.... — "справился с мороком", чуть не ляпнула я, но вовремя остановилась. — Почему ты преследовал меня? Я же сказала тебе остаться в трактире.
— А до этого ты мне говорила, что мне нужно обратиться к магу. Я и обратился.
— И? — с подозрением спросила. Неужто действительно последовал моему совету и избавился от ментального воздействия?
Он полез за пазуху и извлёк цепочку с висящей на ней черным камушком, и я подавила разочарование. Обсидиан. Он защитит Салмана практически от любого воздействия на разум, и, к несчастью, от моего тоже. Конечно же, при определенной силе воздействия такой простенький амулет окажется бесполезным, но зато его защита совершенно незаметна пытающемуся влиять на человека магу, который остается пребывать в заблуждении, что объект находиться под его контролем.
Мы не так уж далеко и ушли с места покушения на меня, когда силы окончательно оставили меня. Подозреваю, что раньше я держалась на чистом упрямстве и жажде жить, а теперь, когда непосредственная опасность миновала, мой организм наконец взбунтовался и решил отмстить мне за всё. Перед глазами всё закружилось, шум в ушах усилился, накатила слабость, и если бы Салман не подхватил меня, то я бы совершила очередное "головокружительное" падение на брусчатку. Осторожно подхватив меня на руки, Салман понёс меня в сторону дворца.
— Отпусти, сейчас же, — зашипела я, справившись с еще одним приступом слабости.
— Мне кажется, ты не в состоянии передвигаться самостоятельно, — пробормотал воин.
— Поставь меня на землю, идиот! Меня сейчас..... стошнит. Прямо на тебя.
Джудо поспешно поставил меня на ноги и меня самым неприятным образом вывернуло на брусчатку. Отдышавшись и вытерев лицо любезно представленным Салманом платком, я угрюмо на него посмотрела:
— И куда ты меня нёс?
— К придворному целителю.
— Никаких придворных целителей! Еще не хватало, чтобы во дворце знали, в каком я состоянии.
— У тебя весь затылок в крови, и судя по тому, с каким трудом ты дышишь, тебя всё таки задело, так что к целителю ты попадешь в любом случае, хочешь ты того или нет, — неожиданно жестким тоном сказал Салман. — Или ты сама можешь залечить собственные ранения?
— Нет, не могу, но.... Салман, я не уверена в том, что я могу доверять хоть кому-то из дворца. У того, кто охотиться за мной, хорошие связи и длинные руки.
— Хорошо, — согласился с моими доводами Салман. — Тогда этот вариант отсекается. У меня есть другое предложение. В городе живет один знакомый мне маг жизни. Конечно, как целитель он так себе, но зато ему можно доверять. Мы можем пойти к нему, это совсем близко.
Хотелось бы возразить, но я и правда нуждалась в посторонней помощи. Самолечение штука долгая и энергозатратная, а при моём нынешнем состоянии и вовсе способно меня убить. Придётся положиться на Салмана и его знакомого целителя. Воин угадал согласие в моих глазах, и осторожно поднял на руки.
— Только не тряси меня, — простонала я, — не хочу попортить твой мундир.
Салман еле слышно усмехнулся и бережно прижал меня к груди. Я плохо помню, как мы добрались до дома целителя, и что было потом. Помню только, что голос лечившего меня был мне смутно знаком, и почему то вызывал смутное, неясное раздражение. Хотелось спать, но спать не давали, заставляли глотать горькие лекарства и светили в глаза мёртвым светом. В общем, в тот момент этот целитель мне совершенно не понравился.
Проснулась рано,когда едва начало светать, в незнакомой постели. Первые несколько минут я бессмысленно глядела в потолок, вспоминая события прошлой ночи. Трактир, снег, разговор с Салманом, внезапный выстрел, не увенчавшийся успехом, но достававшийся мне кучу неприятностей. Головной боли почти не было, только лёгкая слабость. Я завозилась в постели, и скинув с себя одеяло, обнаружила что меня не только переодели, но и перебинтовали. Значит как минимум трещины в костях я заработала, будь прокляты эти экспериментальные амулеты!
Не обнаружив рядом с кроватью своей одежды, я решила наплевать на условности, и потопала вниз в ночной рубашке, явно мужской, и поэтому слегка мне великоватой. Из той части дома, где предположительно была кухня, слышались мужские голоса.
— Ты понимаешь что никто, тем более на твоей работе, не должен знать о случившемся? У айри Эйнхери неприятности, и твоя безудержная болтовня может стоить ей жизни — уставший голос Салмана Небось всю ночь не спал, меня караулил. Я почувствовала себя виноватой — у него от меня одни неприятности, а я себя еще и веду как капризный ребёнок.
— Конечно же, — заверил чуть более высокий голос. — Но вот только с чего бы тебе ей помогать? Или....
— Или, — наверно излишне грубо обрываю говорившего и вхожу на кухню. Картина, представшая перед глазами, в другое время могло бы вызвать только умиление, но сейчас я испытываю только раздражение. За большим кухонным столом сидят Салман и Гиваргис, и пьют из огромных кружек молоко.
Вот уж кого я не ожидала увидеть, так это Гиваргиса, работника Магического Совета, так и не достигшего хоть каких-либо успехов в магии. Не думала, что он может оказаться другом Салмана, уж слишком разные они люди.
— Добрый день, айрин, — вежливо здороваюсь я с магом. — Значит это вам я обязана своим исцелением?
— Айри! Вам не стоило вставать без присмотра. Вы же сами знаете, что травмы головы особы опасны для магов, — сурово говорит Гиваргис.
Я не отвечаю, потому что замечаю лежащий на столе амулетик. Амулет, подаренный мне дедом. Он сделан в виде металлического жетончика, ничем не примечательного на вид, но теперь он безвозвратно испорчен, и его украшает глубокая вмятина от пули. Гиваргис ловит мой взгляд.
— Это ведь он спас вам жизнь? Занятная штука, но я так и не разобрался в его действии.
— Ну собственно, до вчерашнего дня я тоже не знала, как он действует. Амулет мной еще не испробованный, а в его инструкции значилось что он защищает от огнестрельных ранений. Вот только я думала, что он отвращает пули, а не притягивает их на себя. А иначе бы повесила бы куда угодно, но не на грудь.
Салман оживляется, но я тут же гашу его энтузиазм.
— Это экспериментальный образец, и производство таких амулетов в промышленном масштабе невозможно. Кроме того, это семейные разработки, так что нет, продать секрет изготовления подобных амулетов я не могу.
— Ну нет так нет, а жаль. Это бы многим спасло жизни.
— Как почти любая магическая штукенция, она слишком дорого обходиться при производстве, чтобы подобными амулетами можно было обеспечить армию, — сочувственно качаю я головой. В этом вся проблема магии — она может быть по карману только очень богатым людям. Да — аристократов и магов лечат целители, а вот простолюдинам чаще всего остается прибегать к услугам обычных знахарей и лекарей, которые не всегда даже воспаление лёгких могут вылечить. Богатеи могут позволить себе услуги магов и амулеты, защищающие жизнь, а вот простые солдаты полностью беззащитны перед смертью. Впрочем, выстрели тот убийца еще раз, и я была бы точно так же мертва, как и обычный солдат. Даже магия не всегда поспевает за современными техническими игрушками, предназначенными для разрушения и убийства.
Есть у нас в Семье одна изобретательница-экспериментатор, и иногда её артефакты и амулеты получаются не хуже чем у некромагов, особенно защитные. Вот только пояснительные записки к своим экспериментальными образцам она даёт невразумительные, и за последствия их использования тоже не отвечает, так что я еще легко отделалась. Кстати, как? Я адресую это вопрос целителю, а сама усаживаюсь на свободную табуретку и наливаю себе молоко, игнорируя пристальное внимание Салмана. Оказалось — ничего страшного, ну почти. Черепно-мозговая травма при падении, сотрясение мозга (по крайней мере я теперь знаю, что он у меня есть), трещины в костях грудины и рёбер, ушиб сердца. Еще легко отделалась — если бы не амулет, то от моего сердца остались бы только ошметки, правда, нужно сказать этой горе-изобретательницы, чтобы она включила в вязь заклинания и возможность поглощения энергии от удара....
— Ну и какие прогнозы? И учтите, у меня совершенно нет никакой возможности отлеживаться в постели. Более того, никто не должен знать, что я ранена.
— Что мог, я вам залечил, но вы же понимаете, что такие ранения за одну ночь не исчезают, — хмуриться Гиваргис. — Никаких тренировок, поднятия тяжестей, вообще резких движений в течении как минимум недели, а желательно и месяца, пока кости окончательно не срастутся. Передвигаться советую только неспешным шагом, иначе рискуете получить сердечный приступ или на всю жизнь посадить себе сердце. Теперь о вашей травме головы. Уж не знаю как, но вы умудрились получить как минимум два ушиба, притом с разных сторон, даже страшно спрашивать, чем же вы последние часы занимались.
