Первая партия

— Высматриваешь тактику соперницы? — насмешливо спросили рядом. Канзаки слегка коснулась ножен и посмотрела на переодевшегося в чёрные футболку с джинсами парня.

— Привет, Цучимикадо. — просто ответила она.

— Здравствуй, Канзаки-тян. — усмехнулся тот. — Совершенно не ожидал тебя здесь увидеть. Хотя прекрасно понимаю причину.

— Нет никакой причины. — Канзаки слегка отвернулась. — Просто решила навестить друга.

— Ага, ага. — хохотнул парень. — В небе появляется надпись о том, что кто-то хочет лишить девственности Камидзе Тому, после чего святая, во всех смыслах неприлично ему задолжавшая, срывается с места и заявляется в гости. Без причины. Просто так.

На этот раз Канзаки ничего не сказала, только чуть сильнее сжала рукоять пока не покидавшей ножны катаны. Цучимикадо понимающе отметил это и встал рядом с ней, также высмотрев фигурки уходящих.

— Между прочим, ты знаешь, с кем сейчас Тома идёт закупаться для неожиданных гостей? — спросил он. — Мисака Микото, эспер номер три в Академия-сити. И номер подтвержден, ибо по моим источникам она обломала зубы об Первого и слила Четвёртую. То есть девочка в теории может доставить проблемы даже тебе, а уж их и вовсе закатает в блинчик. — Цучимикадо мотнул головой в сторону освещённой комнаты и оба посмотрели туда. Ицува стояла за кухонным столом и быстро нарезала морковь, пока Химегами сидела на кровати и болтала с маленькой среброволосой девочкой в белых церковных одеждах, держащей в руках небольшого трёхцветного кота. Кот сидел довольно, мурлыкал и давал Химегами себя погладить.

— В таком случае надеюсь, что до драки не дойдёт. — ответила Канзаки, и они вновь вернулись к созерцанию улицы, хотя Тома с Мисакой уже скрылись из виду.

— Тебе что-нибудь известно об авторе надписи, Цучимикадо? — спросила Канзаки после недолгого молчания.

— Нет. — теперь он ответил серьёзно. — Я не стану исключать, что это какая-то неучтённая пассия Томы решила пойти в открытую, но всё равно подозрительно. Особенно на фоне приходящих новостей.

— Каких новостей?

— В Академия-сити проникла группа интересных персонажей, у которых даже названия нет. Зато есть одна очень определённая и очень неприятная цель.

— Ты о чём?

— Крестовый поход.

На лице Канзаки мелькнул откровенный ужас, она даже выпустила рукоять.

— Ты же не серьёзно...

— О, я хотел бы. Но увы. И в процессе выяснения подробностей наткнулся на одну прелюбопытную штуку... судя по румянцу, ты уже знаешь, Канзаки-тян?

— И ты уверен, что им станет Тома?

— Нет, потому что это город школьников. Но наш Ками-ян идеально подходит под описание.

— Получается, я не зря сюда приехала.

— Иногда похоть совпадает с необходимостью, да, Канзаки-тян? — захохотал Цучимикадо. — Но учти, ты ведь и знаешь, что произойдёт, если ритуал удастся?

— Да. — какое-то время они очень внимательно смотрели друг на друга, а затем парень широко улыбнулся и развёл руками.

— Надеюсь, до такого не дойдёт. А пока что... я сохранил костюм падшего ангела-горничной!

— Цучимикадо! — клинок со звоном вылетел из ножен, и парень вынужденно отступил.

— Но-но, Канзаки-тян! — крикнул он. — У тебя тут три соперницы, не время стесняться! Тем более что уже наверняка опытнее их всех!

— Что? Да... как ты... — святая начала заикаться, и парень недоверчиво сверкнул очками.

— Канзаки-тян... не хочешь ли ты сказать... что до сих пор...

— ЦУЧИМИКАДО!!!

Мисака была такой тихой, словно весь запас криков за день уже израсходовала. Они дошли до магазина, закупились мясом с овощами, оплатили, вышли — а она всё молчала. Даже после благодарности Томы за помощь лишь повела плечами и ничего не ответила.

— Слушай, Электра. — осторожно сказал парень, застыв с пакетами недалеко от входа в магазин. — Я понятия не имею, что на всех тут нашло, но извини, если это тебя чем-то обидело.

— Ничего, просто я... — девушка вздохнула. — Тома, можно попросить тебя не пользоваться ситуацией?

— В смысле? — ответом ему был лишь очередной вздох. — Электра, я не смогу воспользоваться ситуацией хоть как. Иначе Индекс меня покусает — а с моей неудачей она точно меня сегодня покусает. Так что... это...

— Ладно, я поняла. — Мисака даже позволила себе улыбнуться, а вместе с ней улыбнулся и Тома.

— Останешься на ужин? — предложил он.

— Нет, спасибо. Если я не приду до комендантского часа, то комендантша зароет мой труп во дворе детского сада, а Куроко отроет и... эхехе. До завтра, Тома.

— Пока, Электра. — они помахали друг другу, после чего Мисака поспешила свернуть в ближайший переулок.

Банд она не боялась — все оставшиеся с мозгами бандиты уже давно передали друг другу словесный портрет Мисаки Микото и совет при встрече не рыпаться, кланяться, по возможности притвориться трупом. Так что ничто не отвлекало от грустных мыслей.

Когда она вчера увидела иероглифы в небе, то какое-то время даже не могла понять, о чём речь. А как дошло, то пришлось объясняться за истошный визг перед примчавшейся комендантшей и перепуганной Куроко.

Вьющиеся рядом с Томой девушки давно уже перешли в категорию неизбежного зла — как приставания Куроко или кошачьи каламбуры сестрёнки. Но теперь кто-то из них решил не просто пойти ва-банк, но и нагло заявить об этом. В самом деле, для Мисаки подсуетиться и обогнать всех на этом поле...

Эспер аж стукнулась головой об стену дома, чувствуя жар на щеках. Нет, нет, тысячу раз нет! Но...

Три девушки — и это ещё кто за день успел примчаться. Из всех знает только Ицуву — кратко, даже не в курсе, чем та занимается — а остальные две... безэмоциональную она вроде видела, даже рядом с Томой, но как и когда...

И у всех сиськи. Эти две внушительные составляющие женского шарма, сманивающие мужчин безо всяких усилий. Ицува ещё и готовить умеет, другие две тоже чем-то смогут похвастаться... а она, Мисака, что?

Девушка прижала руки к своей практически плоской груди. Что она, Мисака? Каков её шарм? Что такое она может предложить парню, да ещё и этому парню, при первой встрече пытавшемуся спасти её от хулиганов, а при следующей — хулиганов от неё?

Она не мастер готовки. Убираться ненавидит. Обожает детские вещи и лягушонка Гекоту. Гоняет бандитов. Взрывоопасна. Сисек нет.

Хоть что-то из этого входит в женский шарм, а?

Мисака грустно пнула попавшуюся консервную банку, и звук словно привлёк наблюдателя — Куроко, взметнув двумя яркими косичками, появилась из ниоткуда прямо у неё за спиной.

— Сестрррраарх. — девушка, получившая удар током, сползла на землю, и испуганная Мисака склонилась над ней.

— Прости, Куроко! Ты так неожиданно выскочила... всё в порядке?

— Сестрица... — прохрипела лежащая Куроко. — Вызови... скорую... но прежде... позволь сказать... что я... умираю...

— Куроко! — всполошилась Мисака. — Ты чего, я тебя ведь слабо ... Куроко!

— Я... умираю... сестрица... умираю... — Куроко слабо вытянула вперёд руки, и Мисака взволнованно наклонилась ещё ближе. — Умираю... от страсти!

Руки сомкнулись вокруг шеи Мисаки в крепкий захват.

А через секунду тёмный переулок вновь осветила ярость электричества.

Комната была темна настолько, что это казалось неестественным. Горел только экран компьютера, но и он лишь слабо освещал сидевшую за ним высокую фигуру. Во всей остальной комнате не было видно ни зги и то, что там ещё кто-то есть, стало ясно только после появления звонкого женского голоса:

— Нулевик и пятый уровень? Никогда бы не подумала.

— Это Академия-сити, дорогая. — второй голос был мужским, твёрдым и уверенным. — В нём происходило такое, что нулевик и пятый уровень не более чем милый факт.

Женщина хмыкнула, а затем заинтересованно спросила:

— И что, это теперь всё отменяет?

— Отменяет? — удивился мужчина. — Напротив, делает только проще. Однако я попросил бы тебя не высовываться чуть дольше и лишь когда прикажу. А далее по инструкции.

Женщина вновь хмыкнула, но больше ничего не сказала. И в комнате наступила тишина, разбавляемая лишь гудением экрана, демонстрирующего вид на площадку перед магазином.

Магазином, где лишь несколько минут назад были Тома и Мисака.

Разбор спальных мест превратился в настоящую игру "кто кого переспорит". Индекс твёрдо заняла кровать, но была не прочь пустить кого-то одного. В итоге досталось Химегами, которая особо и не возражала.

Тома хотел было лечь в прихожей, но Ицува начала бунтовать при одном упоминании о такой ереси. Подготовленный спальный мешок перенесли в жилую комнату на пол — и рядом с ним тут же кинула одеяло Канзаки, застолбив место.

Индекс по итогу новых разборок покусала Тому, и парень, которому уже невероятно всё надоело, отнёс мешок обратно в коридор, твёрдо заявив, что решение пересмотру не подлежит. Девушки ещё немного поворчали, но возражать не смели, и на освобождённое место легла Ицува.

После всех прощаний свет погас, и Тома наконец-то оказался в благословенной тишине.

Вот уж не везёт так не везёт. Холодильник опустошён, он только благодаря Ицуве не превратился в кормящего всех повара, а пол коридора жутко неудобен даже сквозь мешок. Завтра ещё наверняка объясняться с комендантом общежития... отправить Канзаки, что ли? Раз святая, то пусть и разбирается с таким.

Ещё хорошо, что не случилось глупости с вламыванием в ванную с голой девушкой. Тома, наученный невероятным опытом, отправился мыться лишь когда все четверо сидели в гостиной, были одеты, не рвались в эту сторону и из самой ванной не доносилось хоть сколько-то подозрительного звука. И то он был практически уверен, что неведомые ветра магии или эсперов занесут туда раздетую пятую.

Невероятно, но обошлось.

Ладно, завтра ещё школа, пусть сами ищут, чем развлекаться. А вот на выходных придётся что-нибудь придумывать, а то будут сидеть девушки, смотреть на него глазами "повесели нас", и что накажете делать?

Невезение как оно есть.

И чего всех потянуло так одновременно? Если случилось что, так давно бы сообщили. Странно оно как-то всё...

Пол отчётливо заскрипел. Тома лежал по принципу "притворись спящим, и оно уйдёт", но когда подползшая девушка фактически нависла над ним, то не выдержал.

— И чего тебе, Ицува? — тихо спросил он. Та пискнула — хотела, но парень мигом высвободил ладонь и зажал ей рот.

— Ицува. — очень тихо сказал он. — Если ты разбудишь Индекс, то сама будешь её обратно укладывать. И поверь, это не лучшее времяпровождение. Кивни, если поняла.

Девушка тут же кивнула, и только тогда Тома убрал руку.

— Так чего тебе? — он по-прежнему говорил тихо, и столь же тихо ответила Ицува:

— Я подумала, что вам холодно спать, и хотела... э... принести шарфик.

— Ползком на меня?

— Дабы Индекс не будить. — мгновенно вывернулась она.

— Ицува. — Тома с трудом сдержал улыбку. — Иди спать. Мне тут тепло, заверяю.

— Да, извините. — фигура девушки наконец-то скрылась из виду. — Спокойной ночи, Камидзе-сан. — И, судя по скрипящему полу, Ицува поползла обратно, а Тома прикрыл глаза и постарался наконец заснуть.

Если кто и ползал ещё, то он этого не ощутил.

Проснулся Тома от того, что на его лице спал кот Индекс. Парень кое-как снял трёхцветного мерзавца, встал сонный и потому не озаботился повторить полную проверку ванной, когда зашёл туда.

Пару секунд его мозг экстренно просыпался. Ещё секунду Тома и стоявшая под душем Канзаки смотрели друг на друга. А затем он меньше чем за секунду вылетел из ванной, оря извинение, хлопая дверью и натыкаясь на стоявшую посреди коридора мрачную Индекс.

— Тома. — тоном строгой учительницы спросила она. — Почему ты весь покрасневший вылетаешь из ванной комнаты?

Индекс, как всегда, включала логику именно в такие моменты.

Удивительно, но Канзаки не сказала ни слова. Когда Тома застал её голой в прошлый раз, то ему — и так некстати оказавшемуся рядом отцу — пришлось спасаться бегством. Сейчас же святая вела себя так, будто ничего не случилось, даже веселилась.

Извинилась за неё Ицува, подойдя к Томе, когда он ждал в коридоре закопавшуюся Химегами.

— Простите, Камидзе-сан. — покаянным голосом произнесла она. — Вы ведь хозяин жилища, потому имеете право заходить когда угодно куда угодно, и Канзаки-сан стыдно, что она не закрыла дверь и не задёрнула занавеску. Если бы вы зашли минут на десять раньше, то там была бы я... ох, то есть... я не так сказала! — девушка захлопала себя по мигом покрасневшим щекам. — Я имею в виду, что мылась при закрытой двери и такая неприятная ситуация не случилась бы!

— Да, спасибо, Ицува. — Тома благодарно улыбнулся ей. — Проследишь за домом, пока меня нет?

— Конечно, Камидзе-сан! — девушка аж просияла. А ведь ей придётся присматривать за Индекс, должна понимать.

— Удачи тебе. — Химегами наконец вышла в прихожую, и Тома поторопился попрощаться. По времени они выходили раньше необходимого, но парень хорошо знал, насколько его неудача может растянуть путь до школы, и хотел поспешить.

Плюс надеялся, что влияние Химегами неудачу хоть как-то ослабит. Та если и понимала происходящее, то обсуждать не спешила, вместо этого выудив совершенно внезапную тему:

— Тома, а как ты относишься к сексу?

Ещё и брякнула это в самой толпе, так что сразу несколько взглядов устремились к ним.

— Серьёзно, Химегами, тебе обсуждать нечего? — прошипел Тома, стараясь не краснеть.

— Не, ну просто. — девушка меланхолично пожала плечами. — Ты же парень, значит, думаешь о сексе.

— Поражаюсь твоей железной логике.

— А ещё с тобой живут три прекрасные девушки, которые относятся к тебе с теплотой и заботой. Наверняка в мыслях ты уже разложил их во всех позах из порнушки, извращенец.

— Химегами, ты как бы одна из них. И вообще, когда научилась такому? Живёшь ведь в общежитии для девочек.

— Тома, знаешь, о чём девочки болтают друг с другом?

— Хэй, Ками-ян! Как ты относишься к сексу?

Тома аж вздрогнул. Он стоял у склада спортпринадлежностей и потирал ушибленную руку, которой только что на физкультуре отбил летящий в голову мяч. Удар был сильный, попади реально по голове — привет, медпункт, друг другу надоели, но не моя вина. Сейчас же Тома просто растирал ушибленное запястье, унимая боль, и так попался на глаза Цучимикадо.

— Вы сегодня сговорились, что ли? — проворчал он, шевеля рукой. Ну вот, вроде и болит уже меньше.

— Сговорились? — друг сверкнул очками. — Некая девушка уже делала пробный заход, Ками-ян?

— Никто ничего не делал. — в принципе да, Химегами тему больше не поднимала.

— Ну, а если так, то что скажешь, Ками-ян? Три очаровательные девушки делят с тобой комнату, ванну, еду и наверняка по той же статистике одна из них не прочь и постель! Твои действия?

— Нет никаких действий, и дележек тоже. — отрезал Тома. Цучимикадо посерьёзнел и прислонился спиной к складу рядом с ним.

— Тома, я ведь не просто зубоскалю. — тихо сказал он. — Сам знаешь, что эти девушки заявились к тебе не по доброте душевной. Точнее, не только по ней. И я знаю, что ты не игнорируешь всю эту половую тему, ибо только на днях умудрился переспорить меня о девочках-кроликах. Плюс раз мы друзья как по школе, так и по спасению этого города от всяких католических магов, то, может, поговорим серьёзно?