Флоту - побеждать!

* * *

Высочайшее повеление сдать командование флотом вице-адмиралу Ухтомскому и отправляться в Петербург Степан получил вместе с наградной грамотой.Сборы не заняли много времени, и бывший командующий Тихоокеанским флотом, попрощавшись с эскадрой, отбыл в столицу. Вслед отходившему с порт-артурского вокзала поезду гремело дружное 'Ура!', а оркестр исполнял марш 'Наше море'.

И затрясло литерный на рельсовых стыках Транссиба...

К сожалению, вместе с Макаровым Петербург отправились и великие князья. Им уже действительно нечего было делать Порт-Артуре. А отметить при дворе окончание войны и свои награды Кирилл и Борис Владимировичи очень и очень торопились. 'Репетировать' начали с самого начала пути. С треском, дымом и копотью. Ни дня не проходило без какой-нибудь грандиозной попойки. В Омске лейтенант Кобе даже 'заарендовал' несколько 'весёлых девиц', которые скрашивали скуку однообразного путешествия членов императорской фамилии до самого Урала.

Степан сразу дистанцировался от этих пьянок-гулянок, и проводил основную часть времени в своём купе, диктуя флаг-капитану мысли по поводу событий прошедшей войны и выводы на предмет стратегии, тактики, перспектив военного судостроения и вопросов подготовки моряков к грядущим сражениям.

Приятным сюрпризом для Макарова явилось пожелание великих князей задержаться в Москве 'по неотложным делам'. Ежу было понятно, что те просто хотят поскорее гульнуть с настоящим размахом, а не в 'походных' условиях.

Ещё через несколько дней на Николаевском вокзале торжественно и помпезно встречали героя, принёсшего России победы в войне. Что было и понятно — со времён изгнания Наполеона Российская империя не одерживала побед вчистую ни над одним серьёзным противником, били только турок да различных повстанцев. Да и последнюю турецкую кампанию вытянули еле-еле.

Поэтому перрон был заполнен петербуржцами до отказа, причём пропускали туда далеко не всех желающих поприветствовать прибывающего победителя японцев. Если бы не коридор организованный в толпе шеренгами почётного караула Гвардейского экипажа, неизвестно, сколько пришлось бы Макарову добираться до ожидающей его коляски.

Официально встречал Степана Зиновий Петрович Рожественский ставший уже и вице-адмиралом, и генерал-адъютантом. Именно он готовился вести балтийскую эскадру на Дальний Восток, чтобы окончательно сломить сопротивление сынов Аматерасу. Не потребовалось — Первая Тихоокеанская справилась своими силами. Отношения между ним и Макаровым и раньше были, мягко говоря, прохладными, а теперь несостоящийся командующий Второй эскадры чувствовал себя до некоторой степени обделённым в плане воинской славы. Однако при встрече был предельно вежлив и старался излучать доброжелательность.

— Его императорское величество поручил сообщить вам, Степан Осипович, что хотел бы встретиться с вами возможно скорее, — сообщил Рожественский после обмена приветствиями.

— Что, прямо с вокзала? — удивился Степан. — Так срочно?

— Если сочтёте возможным.

— Ага! Только попробуй не 'счесть возможным' немедленно явиться по приглашению самодержца...

— Едемте!

Эскортом служили два десятка лейб-гусар под началом поручика Беннигсена, того самого, который в реальной истории попросился добровольцем на эскадру Рожественского, и погиб в Цусимском сражении на броненосце 'Бородино'.

По дороге вице-адмирал особого любопытства не проявлял, да и Степан не сильно рвался к общению, так что до Зимнего Дворца доехали практически молча.

Несмотря на срочность приглашения, Макарову пришлось с полчасика поскучать в приёмной, прежде чем прозвучало: 'Его императорское величество ожидает адмирала Макарова'.

Государь 'Великой, Малой, Белой, Червонной и прочая...' встретил адмирала в своём кабинете лучезарной улыбкой:

— Здравствуйте, дорогой Степан Осипович! — царь с чувством пожал руку Макарова. — Примите искреннюю благодарность как от меня, так и от всей России!

— Премного благодарен за такую честь, ваше величество! — поклонился Степан. — Но, в большей степени чем я, благодарности вашей заслуживают офицеры, матросы и солдаты — именно они ковали победу в этой войне. В первую очередь — это их победа.

— Несомненно, несомненно. И никто из заслуживших наград без таковых не останется. Однако, позвольте начать именно с вас, — император подвинул по столу ларец в сторону Макарова. — Откройте!

Степан приподнял крышку и увидел внутри большой белый крест, лежавший на широкой чёрно-оранжевой ленте.

— Поздравляю вас, адмирал, кавалером Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия первой степени! — торжественно произнёс император. — Не знаю воина более достойного столь высокой награды.

Ничего кроме классического 'Обана!' в первый момент в голове Степана не проскочило. Причём 'Обана!' именно в плане ошаления, а не ликования. Нет, награду он, конечно, ожидал. Может 'Александра Невского', может даже 'Андрея Первозваннго', но чтобы 'Гошу-раз'... Получается, что он стал пятым за всю историю России полным георгиевским кавалером. И первым среди моряков. До сего момента кресты всех четырёх степеней имели только генерал-фельдмаршалы Кутузов, Барклай де Толли, Паскевич и Дибич.

— Премного благодарен, ваше величество! Но, мне кажется, я не заслужил столь высокой награды.

— Позвольте мне решать, Степан Осипович, заслужили или нет, — улыбнулся в ответ самодержец. — Хотя отдаю должное вашей скромности. Но это ещё не всё. У меня к вам имеется предложение.

— Я весь внимание, ваше величество.

— Что скажете о кресле морского министра?

— Вы хотите, чтобы я занял этот пост? — слегка обалдел Степан.

— Почему бы и нет? Я не имею особых претензий к адмиралу Авелану, но хочу, чтобы военно-морскими силами России руководил лучший из её флотоводцев.

Эвона как! Ну что же — гулять, так гулять!

— С благодарностью принимаю предложение вашего величества, — поклонился Макаров, — но считаю своим долгом предупредить: Меня многое не устраивает в нынешней организации флота России, и я намерен, если займу эту должность, провести некоторые реформы. Весьма затратные для казны.

— Почему, позвольте спросить? — удивлённо выгнул бровь Николай. — Флот в этой войне показал себя молодцом. Не значит ли это, что у вас, моряков, если и не всё идеально, но, во всяком случае, не так уж и плохо?

— Господь нам помог, но нельзя бесконечно надеяться на благоволение божье, — насупившись, отозвался Степан. — Я застал эскадру совершенно несплаванной. Не умеющей маневрировать согласованно. Всему этому пришлось учиться во время войны, и платить за это обучение столкновениями кораблей, выходом их из строя. И не виню за это своего предшественника — режим экономии не позволял ему заниматься надлежащей подготовкой кораблей и экипажей в мирное время. Экономили уголь, экономили ресурсы механизмов. Ваше величество! Скупой платит дважды. А если речь идёт о вооружённых силах государства, то за каждую сэкономленную в мирное время копейку мы заплатим рубль во время боевых действий. Основные средства, которые я буду просить из государственного бюджета, пойдут не на постройку новых кораблей, а на подготовку экипажей и оборудование баз флота. Хотя новые суда тоже нужны. Принципиально новые...

— Хорошо, хорошо, Степан Осипович, — поспешил успокоить расходившегося адмирала император. — Не обещаю, что все ваши запросы будут удовлетворяться полностью, но над вашими словами обещаю подумать. А сейчас не смею больше задерживать — вы ведь ещё не виделись с вашей очаровательной супругой и семьёй вообще. До встречи!

Макаров поклонился и направился к выходу.

Ну да — теперь ещё предстояло выдержать встречу и совместное проживание с Капочкой, если верить историческим сведеньям — та ещё стерва. Ладно, ничего — с японцами справился, так неужели с женой не получится?

* * *

— Стёпка! — донёсся из кухни голос жены. — Телефон!

Марков и так слышал, что из коридора доносятся звуки мелодии 'Любовь и бедность' из 'Здравствуйте — я ваша тётя!'. Встал с дивана и пошёл на призыв своего мобильника.

— Привет, старик! — донёсся из трубки голос Ковалевского. — Сильно занят?

— Пока не очень, а что?

— У меня получилось! — Валерий просто захлёбывался от восторга. — Получилось, понимаешь?

— Поздравляю, — флегматично пробубнил Степан. — И кто она?

— Дурак! Быстро отпрашивайся у Томы на пару суток, бери с собой литра два и свою печень — закуска у меня найдётся, и мотай ко мне — будем смотреть, что ты там в Порт-Артуре век назад натворить сумел...