С этими словами она ушла.
"К черту это", — сказал Тай, прежде чем отправиться домой. Его последние несколько уроков могут отвалить.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
"Сколько?"
Не привет, не "О, черт возьми, что случилось с твоим лицом?" Гораций ЛаБорн взглянул на свой опухший глаз и понял, что случилось.
"Три. Определенная Империя".
Мужчина хмыкнул. "Лед в комнате отдыха. Вы можете вымыть или что-то в этом роде, чтобы сэкономить время. Нет смысла пугать детей прямо сейчас".
"Да, сэр. Спасибо".
Позже он помог мистеру ЛаБорну привести в порядок спортзал, мыл полы и вытирал зеркала в классах. Когда он закончил, мужчина заплатил ему за день наличными. Тридцать два доллара — это немного, но каждый бит помог. "Тебе нужно, чтобы я отвез тебя домой?"
"Нет, я в порядке. Спасибо, сэр".
Лаборн кивнул и отправил его в путь. Он добрался до автобусной остановки вовремя, хотя автобус опоздал. Его глаз и ухо пульсировали, от чего болела вся голова. Ему нужно было заскочить в больницу, чтобы проверить маму; Он знал, что скоро у нее закончится отпуск. К счастью, она работала в этой больнице, но все равно было трудно.
Он просто чувствовал себя тяжелым. Как будто тяжелая рука давила на него так сильно, что он не мог дышать.
Кабриолет "Корвет" с ревом подскочил к тротуару перед ним. Выскочили две большие фигуры в лыжных масках.
Тай прожил достаточно долго в Броктон-Бей, чтобы понимать, что это не гребаная шутка. Он вскочил на ноги и попытался бежать. Один из мальчиков попытался схватить его.
Тай был звездой, бегущей назад по какой-то причине. Он выскочил из неуклюжего подката и затем побежал по тротуару в противоположном направлении, в котором указывал "корвет". Он сделал три-четыре шага, прежде чем что-то маленькое врезалось ему в левое плечо. Мгновение спустя он услышал громкий треск. Он споткнулся и упал, крича от боли.
"Дерьмо. Поторопись!" — позвал голос. "Закончи это!"
Тай попытался встать, но этот вес превратился в сокрушительный. Он изо всех сил пытался дышать, и его рука продолжала выгибаться каждый раз, когда он пытался встать.
"Эй, придурки!"
На мгновение Тай подумал, что это Хеберт. Он услышал галочки воздуха и почувствовал шлифовальное чувство ужаса совершенно обособленно от страха , что он чувствовал в тот момент, и услышал тяжелый глухой звук.
Мужчина закричал, раздались выстрелы, а через несколько секунд завизжали колеса. В последовавшей за этим ошеломляющей тишине он услышал говорящий голос. "Черт, бля. Ударил их снова слишком сильно. Поднимите, Эми... ебать, возьмите трубку! Аргх! Эми! Перезвоните мне, сейчас же!
Золотые и белые сапоги двигались в пределах его видимости. Тай моргнул и посмотрел на Славу в костюме из белого золота с символом падающей звезды. На голове у нее была маленькая тиара.
Он никогда не догадывался, что у нее под юбкой были байкерские шорты. Умный .
"О, черт! Ты тот парень Уинслоу, о котором мне рассказывала Эми. Бля... О, черт! Конечно!" Он моргнул, когда она снова подняла телефон. "Телос! Слава Богу. Послушай, я остановил удар Империи, но... Возможно, я слишком сильно ударил одного из преступников, и жертва была застрелена. Мне здесь нужна некоторая исцеляющая сила. Да, я буду держать это под контролем. Обещаю! Нет, послушай, я ... "
Ты попал в плохую ситуацию, сынок.
"Папа?"
Не позволяй ненависти убить тебя, сынок. Не так, как я.
Он попытался моргнуть, но даже когда это сделал, ничего не увидел. Этот тяжелый вес, казалось, давил все сильнее и сильнее, пока у него не возникло внезапное ощущение падения. Он слышал крики, зовущие его. Некоторые напугали его; некоторые были хорошо знакомы.
Он чувствовал себя таким пустым.
Внезапно появился свет. Яркий синий свет, казалось, окружал все. Его окликнул женский голос. " Тай, еще не время уходить. Ты нужен твоей сестре. Ты нужен твоей матери ".
Но он так устал. Какой смысл возвращаться? Какой смысл жить, если не было никакой надежды?
" Есть, Тай. Позволь мне показать тебе. Пожалуйста ".
Что-то сладкое наполнило его рот. Поразительно сладкий, как поп-рок, только его вкус проникал во все части его тела. Поначалу жар обжигал, как будто острые иголки ощущаются, когда нога просыпается. Пришло еще больше сладости, и он понял, что что-то жует. Яблоко?
Он моргнул сквозь слезы и увидел склонившегося над ним Хеберта. Ее крылья были оттянуты назад, и он поклялся, что вокруг них было золотое сияние. Был ли это уличный фонарь? Ее глаза были ярче, чем остальное лицо, когда она нежно кормила его еще одним ломтиком яблока.
Позади нее Слава выглядела нервной. "Полиция уже в пути. Он выживет?"
"Да, — сказал Телос. "Но я должен сделать еще кое-что".
"Что? Что ты имеешь ввиду?"
"Я еще не закончил его лечить. Ты сможешь справиться с этим?"
Слава девушка вздохнула. "Да. Спасибо за... ну, знаете".
"Ты герой, Слава. Мне жаль, что мы не можем тусоваться, но мы на одной стороне. Обещаю".
Пока две девушки разговаривали, вся дневная боль улетучилась из Тая. Не только пулевое ранение, но и синяк на ребрах и синяк под глазом. Он начал вскакивать на ноги, после того, как шок прошел, понял, что его исцелил гребаный нацист.
Хеберт снова посмотрел на него, ее глаза были все еще ярче человеческих. "Где Шай-Шей?"
От вопроса у него упало живот. "Черт возьми, ты только что сказал?"
"Ты винишь меня за свою сестру. Ненависть настолько сильна, что истощает твою душу. Я не могу изменить то, что произошло, Тай, но я могу ее исцелить".
"Нам не нужна твоя гребаная помощь!"
"Что бы на это сказал твой отец?"
Кейп или нет, о его отце никто не говорил. Он нанес мощный удар с разворота. Затем закричал, когда его суставы сломались.
"Черт возьми, он только что сломал руку тебе по лицу?" — спросила Слава Девушка поблизости.
Он это сделал — он узнал это чувство, когда два года назад сломал костяшки пальцев о Бум-Бум. Он держал руку, ругаясь. О чем, черт возьми, он думал? Девушка выдержала удары Лунга!
"Тай, я не нацистка", — мягко сказала девушка. Она... ебать его, казалось, она вот-вот заплачет. "Пожалуйста, позвольте мне помочь вам. Позвольте мне помочь вашей сестре".
Он собирался сказать ей, чтобы она снова отвалила, когда вспомнил о своем отце. Не позволяй ненависти убить тебя, сынок.
"Она в Мемориале".
"Тогда пошли."
"Что... ох, бля!"
Она взяла его под руки и так легко подняла в воздух, что он с таким же успехом мог быть младенцем. Однако странным было то, что, пока они шли, он не чувствовал ничего, кроме легкого ветерка. Они спустились вместе прямо перед больницей. Единственные люди вокруг были бездомными, растянувшимися на тротуаре, где их выгнали из больницы.
Зал ожидания был переполнен и шумно. В углах гремели телевизоры, и сотни семей растянулись на дешевых пластиковых сиденьях, ожидая лечения или новостей о близких. Шум утих, когда они наблюдали, как входят Тай и Телос.
Усталая секретарша с тяжелыми мешками под глазами села, когда увидела Тая — она ??знала мать Тая, LVN. "Тай, что... Тейлор? Тейлор Хеберт? Что вы двое здесь делаете?"
Тай старался не смотреть на сослуживца своей мамы. Потребовалось время, чтобы понять, что муж миссис Франклин работает в доках.
"Привет, миссис Франклин!" Хеберт был взволнован, увидев женщину. "Мистер Франклин здорово помог мне отремонтировать мой дом. Я надеялся увидеть Шакеля Вашингтона?"
Ширлин Франклин перевела взгляд с нее на Тая. "Твоя мама сейчас там наверху, Тай. Тейлор, милый, в больнице должен быть отказ и выписка из ГВП для любого исцеления. У тебя есть?"
"Я возьму одну", — сказала крылатая девушка. Она достала дорогой на вид телефон. "Они проверили мою целительную силу в Брукхейвене. Давайте поднимемся, и я оформлю документы".
Она отправила сообщение на свой телефон, пока они шли к лифту. У лифта была группа медицинского персонала. Никто не попытался подняться на лифте на пятый этаж, где находился этаж длительного проживания.
"Могу я увидеть вашу руку?"
Он повернулся и уставился на нее. Он был на несколько дюймов выше нее, но она была выше большинства мальчиков в школе. Не такой худой, как он думал, но на вид сильный. Больше похоже на Софию, чем на Шей-Шей. Он протянул ее, а затем вздрогнул, когда ее руки засветились не голубым светом, а мягким золотым сиянием.
Она вздрогнула, словно от боли, но почти сразу его боль немного утихла. "Я пытаюсь работать над своим исцелением руками", — сказала она. "Это помогло?"
"Да уж."
Лифт открылся. Медсестра, ожидающая лифта, уронила свой кофе, вздохнув. Тай обошел ее, но Хеберт остановился и присел на корточки, чтобы поднять чашку. Ей пришлось расправить крылья, чтобы уравновесить, но сделала это так изящно, что, казалось, даже не подумала об этом.
Медсестры двухдневной смены на центральной станции тоже смотрели. На этом Хеберт остановился. "Добрый вечер. Я здесь, чтобы вылечить Шакеля Вашингтона. Можно было бы достать пару яблок?"
Тай знал медсестру. Она перевела взгляд с Хеберта на Тая. "У нас... нет для вас выпуска PRT. Мы не можем позволить вам..."
Хеберт поднял ее телефон, когда он зазвонил. "Мисс Милиция? Я в больнице Броктон-Бэй. Я здесь, чтобы вылечить молодую женщину, которая была ранена в моей борьбе с Лунгом, и больнице нужен сертификат PRT о парахуманском исцелении". Она опустила телефон. "Какой у вас номер факса?"
Получение сертификата заняло пять минут. Еще за десять до того, как администратор больницы пришел и фактически одобрил это. Еще десять после этого, чтобы принести небольшую корзинку немного старых яблок. Вся группа вошла в комнату, где отдыхала сестра Тая. Ее первоначальная соседка по комнате уже умерла, и теперь там умирал новый пациент.
Мама уже проснулась и вскочила на ноги, когда подошла толпа. Однако на самом деле вошли только Тай, Телос и администратор больницы. Мама просто смотрела, разрываясь между гневом на накидку, ранившую ее маленькую девочку, и надеждой, что она сможет поправиться.
"Я не знал, что она пострадала, миссис Вашингтон", — сказал Тейлор. "В тот день я... причинил боль множеству людей. Я не хотел этого. Я не могу изменить то, что произошло, но я хотел бы, по крайней мере, исправить это. Могу ли я получить ваше разрешение на исцеление вашей дочери?"
"Ты вылечи ее", — сказала мама, отдавая приказ.
Телос кивнул и достал из корзины одно из старых яблок. Она держала его перед собой и произнесла несколько слов. Тай не понимал языка, но от его звука по спине пробежал холодок. Мама ахнула; потому что звук не был человеческим. Язык не был человеческим.
Но когда она закончила, яблоко засияло золотым светом. Хеберт наклонился над Шей, и когда она это сделала, казалось, что вокруг ее пальцев вспыхнуло голубое пламя. "Шэй, вернись, — сказал Хеберт. "Твоя семья нуждается в тебе. Я знаю, что там мирно с твоим отцом. Но ты нужен Таю, Шей-Шей. Ты его надежда. Вернись".
Она отломила кусок яблока, осторожно вынула дыхательные трубки и поместила его в рот Шакелле. Как-то как-то девушка жевала.
Мама ахнула и прижала руки к лицу. Тай подошел и обнял ее, когда она начала топать по полу, чтобы не заплакать. Мама испытывала сильные эмоции, она не могла их сдержать.
Шей легче прожевал следующий кусочек, потом следующий. Она открыла глаза, и мама чуть не упала в обморок. Хеберт дал ей остаток яблока, и она начала есть его сама. "Это действительно хорошо", — прошептала Шей, как в тот раз, когда ей исполнился третий день рождения, когда она впервые ела мороженое.
Это было уже слишком. Мама чуть не схватила девушку рыдающими объятиями. Тай вытер глаза и посмотрел, как Хеберт наклонился и показал еще одно золотое яблоко администратору с широко открытыми глазами.
"Сколько из них нужно, чтобы их счета исчезли?"
Тай снова посмотрел на свою маму.
Шей теперь обнимал ее в ответ. "Все в порядке, мама. Ангел вернул меня. Все в порядке".
Тай снова вытер глаза. "Бля", — прошептал он.
Глава тридцать вторая: Принимать плохое, и она приносит смерть.
"Аминь", — сказала Мари вместе с остальными, когда семейная молитва закончилась.
Во главе стола Папа взял первую порцию картофельного пюре, прежде чем передать миску своему сыну. Отец Мари взял свою долю и передал ее зятю, который передал ее брату Мари Питеру, а затем ее младшему брату Альфреду. Крейг последним из мужчин взял миску. Он благородно улыбнулся MaMa Мари, затем посмотрел на нее.
Его улыбка заставила ее почувствовать себя смущенной и немного теплой.
Затем пошла ветчина, за ней подливка и капуста. Блюдо за блюдом продвигалось вниз с одной стороны и вверх по другой, сначала мужчины, затем женщины. Всегда дедушка брал первую порцию. Так было всегда, и когда дедушка умрет, его сын Уильям займет его место.
Но одно место было пустым. Между Питером и Альфредом место, где должен был сидеть ее кузен Эрнест, было пустым. Отсутствие ее большого шумного кузена повисло в воздухе с тяжестью грозы.
Мари держала вилку в левой руке, а нож — в правой, пока она, кусая за укусом, ела ветчину, которую приготовили ее мать, тетя Эльза и ее мама. Вопрос, о котором все знали, наконец, слетел с уст папы.
"Питер, опиши, что случилось прошлой ночью". Несмотря на сорок лет проживания в Соединенных Штатах, папа все еще сохранял свой резкий немецкий акцент.
Брат Мари положил вилку и нож на тарелку. "Да, папа. Мы нашли животное, которое шпионило за моей сестрой, и действовали соответственно. Однако, прежде чем Эрнест смог его прикончить, прибыла Девушка Слава. Этот... предатель ударил его так сильно, что она повалила ему грудь. Это было мое решение отступить, поскольку у нас не было средств разобраться с мысом, и это не было санкционированным действием ".
Дедушке было восемьдесят лет. У него было длинное угрюмое лицо с крючковатым сломанным носом. Его волосы превратились в белое кольцо, которое он тщательно подстригал вокруг своей покрытой печеночными пятнами макушки. Он не переставал есть, пока Питер объяснял, почему их старшего выжившего кузена нет с ними.
"Этот негр еще жив?"
Мари слышала этот термин тысячу раз. Когда она росла, родители сказали ей, что это просто немецкое слово для обозначения черного мальчика. Теперь она знала, что дело не только в этом. Другое слово употребляли только истинно верующие. Она не знала, почему ее так поразило то, что ее отец использовал такой грубый термин. Она подумала о мальчике, которого ее двоюродные братья поймали за шпионажем, когда она шла противостоять этой кощунственной... вещи .
За животное он боролся хорошо.
"Папа, если можно?"
Питер почти вздохнул с облегчением, когда его отец заговорил. У Уильяма Клауса Херрена было такое же длинное лицо, как и у его отца, но с сильным, несломанным носом и густыми черными волосами. "Телос пришел в Мемориал Броктона вчера вечером с мальчиком. Она вылечила его, а также вылечила одного из членов семьи мальчика. Это приобрело некоторую известность в Интернете. Дальнейшие действия против мальчика, возможно, не будут... разумными".
