Боги Яви #1

— А я ему говорила!.. — перехватив мой взгляд, ответила Галка. — Вась, ты хоть для приличия морду мазутом от своего трактора раскрась. Может, хоть какая навка тебя испугается? Ты же всё-таки серый орк! — Васька только почесал свою лысину. — Гы — Гы — гы! — Даже лежащий в соседнем углу Якут проснулся.

— Ой, не могу, не смешите меня! Ой, обоссусь... — все разом заржали.

А виновником этого бедового положения был я. Оказывается, у меня на острове, когда я впал в искусственную кому, из носа и ушей пошла кровь. А так как я, со слов Градомира, благословлен самим создателем, и теперь с ним на короткой ноге, то они побоялись, что моя кровь может попасть в воду, когда грузили меня, беспамятного, в лодку. Вдруг капнет. А её реакцию я сам видел на том острове. И все ночные твари сбегутся на её запах, и меня безжалостно кончат, так как баланс сил в мире резко поменялся в сторону светлых.

Так что они просто решили перестраховаться. Филька, лесной сыч, курсирует по всей округе со своими собратьями и иногда прилетает на рядом растущее дерево, возле моего окна. Что-то проклокотав лешему, сыч снова улетает в свой дозор. И вообще, я заметил, что после моего открытия на берегу озера, когда я случайно благословением своим упокоил давно погибшего воина, они стали от меня не отходить ни на шаг. Вот и сейчас маленький Кулёма сидит возле моей кровати, и его одна конечность заботливо залезла мне под одеяло и поглаживает спину. Переживает вишь за князя заступника земли русской. А хитрый Кукуня, тот вообще спит, словно домашний кот, у меня в ногах, и даже взял моду такую — что стащит у Галки со стола, всё несёт в мою постель. Если чего, мол, я тоже с ним подельник, и статья нам за хищение казённой жратвы светит двоим. Градомир, глядя на нашу любовь, только удивлённо хмыкал. Но я был кремень и пока помалкивал, я и сам не мог разобраться, что со мной происходит. А расскажи про благословение Градомиру, тот вообще с катушек съедет. Старенький он уже. Детей предусмотрительно Васька отвёз в деревню к своим родственникам. Пока в лёжку лежали с Якутом, многое вместе обсудили и обдумали. И вопросов стало ещё больше, чем ответов. В общем, одни вопросы... Так как Градомир утверждал, что я благословлен им, а в истории земли это был один человек, значит, в меня вселился дух пропавшего князя Олега, который меня и беспокоит. Я вроде как одержимый, и он мне хочет, видно, что-то рассказать. И чтобы это выяснить, Градомир пригласил Якута. Ну, как пригласил, у какой-то ведьмы сертифицированной из Санкт-Петербурга пьяного забрал. Он там у неё шаманит по-тихому с умершими духами, а она денежку с жен наших слуг народа и бизнесменов рубит. Она его заботливо и поит, бестолкового, чтоб не сбёг убогий. А из шмоток у Якута только перо ворона. Они его и загрузили никакущего с Андреем в машину, этого Ивана Сусанина по мирам Нави, где мы с ним и схлопотали по соплям. Когда леший в очередной раз рассказывал, как он у этой племенной ведьмы в седьмом колене снял свой оберег на приёме, мы оборжались. Ведьма ведь липовая была, как многие сейчас, шарлатанкой оказалась. А тут мужик Кузьма, сидя за столом, перед человеческим черепом и чёрной горящей свечой, поздним вечером, в страшных потугах, с выпученными глазами, свой кулон снимает, словно он из шкуры лезет. Жуть жуткая! Ну, она и пустила лужу под себя. Увидеть перед собой такого демона из самого ада — не каждый выдюжит. Градомиру ещё бы каску надеть немецкую с рогами, то всё, всем врагам трындец! Но и девка оказалась молоток, в обморок не упала. Уходя напоследок, Градомир сказал, что этого пьяного грешника с собой в ад заберёт, чтобы изжарить его на сковороде и съесть за грехи его тяжкие. По пути захватил с собой пачку соли на кухне и какой-то приправы взял, мол, кризис сейчас, и эти продукты тоже попали под санкции, и в аду с этими продуктами тоже дефицит. Наказав ей напоследок, чтобы больше не обманывала добрых людей, а шла честно работать, желательно на стройку. Вежливо распрощавшись с ведьмой, посоветовал ей в церковь не ходить, не поможет. И напевая весёлую песенку: 'Как нажрался я вчера, пили с ночи до утра...' — неспешно направился к выходу. Надо бы его попросить проверить девчонку, а то пойдёт к братьям нашим из Восточной Азии на стройку, кирпичи на пятый этаж таскать. Лучше учиться пусть идёт. На парикмахера хотя бы. О чём это я, а, о попаданцах, ну так вот. Но что-то я такого не припомню даже в фантастических книгах. Про попаданцев читал, но они, как правило, попадают в другие времена или в чужие миры, возьмём это за основу, может, где-то, допустим, и отчасти правда была, говорят, дыма без огня не бывает. Но чтобы из другого времени или мира в современного человека, нет, чего-то я такого не припомню. Ну и он бы со временем постарался захватить моё тело и разум, но этого я не заметил. А мои сны и ночные кошмары у меня с самого раннего детства. Я поначалу пробовал родителям рассказывать, но всё тщетно, они ссылались на мою фантазию и, конечно, мой юный возраст. Кто тебе поверит в твои полные шесть лет? Тогда я просто стал помалкивать. Снится и снится, подумаешь, я всегда чувствовал приграничный мир Нави, кому это надо? Да и кому такое расскажешь? Может, так у всех! И я это стал воспринимать как само собой разумеющееся, привыкнув к этому явлению. А тут выходит, что шаман отправляет моё астральное тело в эфир миров, и Олег показывает мне скандинавского бога Одина, это ведь должно быть прошлое. А этот чёртов ворон меня заметил и настучал скандинаву. И мы конкретно вдвоём с Якутом озвездюлились. Выходит, это не прошлое, получили мы ведь по-настоящему. Тогда вопрос: зачем дух Олега мне всё это показал? Кто я и кто Один! Как-то, мне кажется, это неравноценно. Вступить в жестокую кровавую схватку с самим богом, даже если он и забыт, да я свой алкоголизм победить не могу. А тут бог всей Сканди — Навии!.. И при чём тут жрица Хельга? Ну, ведьмой больше, ведьмой меньше, мне всё одно. Вон, в той же Европе их тысячами жгли, и живут как-то, не переживают. Ну, нет теперь баб красивых, и что? Выход-то нашли! Главное теперь, чтобы их выход к нам не перебрался, полностью. А вот в том, что леший в чем-то прав, я с ним полностью согласен, ведь благословение со мной. Только что это мне даёт? А ровным счётом ничего. Могу души усопших отправить к создателю, могу — не отправить, мне что теперь, на всех отпеваниях присутствовать?! Но хоть без работы не останусь. Радость-то какая. Да и сам Олег — выходец из далёкого прошлого, получается, тогда откуда он знает, что творится в соседнем мире, и какое ему дело до этого настоящего. Тебя уже нет давно, ну и спи с миром. Пусть земля тебе будет пухом, дорогой товарищ! А я при чём тут?.. В общем, я не смог вместе с Якутом свести концы с концами, это как в нашем, для нас дорогом, государстве бюджет. Он вроде есть..., и его сразу нет... Что-то тут никак не клеится.

— Камлать надо ещё, а то информации мало для размышления!

— Да пошел ты!

В общем, мы с Якутом поругались и, отвернувшись друг от друга, легли мирно спать. Тоже мне гуру сибирский нашёлся.

— Якут, а тебя как звать? — не выдержал я первый.

— Мишей меня мать назвала, — ответил тот.

— Да угомонитесь вы уже, наконец?! — не выдержал Градомир, — вон Васька уже без задних ног спит как сурок. — Со второго этажа раздался храп, словно трактором поле пашут.

— Да он где-то в амбаре флягу браги от Галки спрятал, вот и бегает туда, да как кот сливки, лакает. Тоже мне химик доморощенный нашёлся! — Якут с завистью тяжело вздохнул. — Вот же паразит!

Камлать решили через неделю, как только наберемся здоровья. А пока нами занялся Федот-банник. Тоже интересный тёмный персонаж. Ножки худенькие, ручки щупленькие, росту метр и три сантиметра, таскает всё время старые обноски. Вроде у лешего во дворе бомж живёт. Лоб сморщенный, глазки зелёные навыкате, просто рыбий глаз, а не Федот-молчун. Губы тонкие, рот широкий, нос с ладонь длиной. Весь жилистый, крученый, словно на его костях мясо совсем нарастать не желало. Но дело он своё знал крепко, парился я как никогда. Ох и жар у него в баньке был горячий, словно живой. Я чувствовал его лёгкое дыхание, он словно обволакивает тебя и твоё тело, ласкает своими пышущими языками, стараясь не обжечь кожу и в это же время, проникает своим теплом в твою плоть до самых костей. А как Федот стал помогать жару берёзовыми и дубовыми вениками, размахивая ими, как сам Брюс Ли, разгоняя эту огненную стихию по кругу, перемешивая её с текущим откуда-то сверху свежим глотком воздуха, закручивая его в маленький воздушный смерч, приправляя всё это душистым паром, я понял, что это великое древнее искусство и наука. Он — словно повар, который знал, что, куда и когда добавлять, огня, воды и воздуха, чтобы это превратить в животворящую силу нашей земли. А прохладный пол он застелил свежескошенным на лугу разнотравием, дав ему немного подсохнуть в тени вековой ели. Сено приятно похрустывало под нашими пятками, источая душистый аромат северных трав от поднимающейся температуры. Федот стал мять мои шейные позвонки своими довольно сильными пальцами, я думал, что просто умер и попал в рай. Он прошёлся ими по всему моему телу, добравшись до каждого хрящика, до каждой застарелой жилки, и всё это изношенное добро крутил, мял, и ставил на своё место. Костолом! А потом отдых после парной и ядрёный домашний квас. И никто после этих процедур не мог меня побеспокоить ни во сне, ни наяву, и у меня был самый крепкий здоровый сон за последние сорок лет. Я просто на всё забил болт. И вот в таком бешеном режиме прошла для меня неделя: вкусно жрать, крепко париться и спать. Кайф!

Время камлать пришло. Я, честно, немного ссал, да и Якут чувствовал, видно, какой-то для себя дискомфорт, видно, тоже немного очковал. Но делать нечего в селе, мы сидим навеселе. А плыть к острову было надо.

В Карелии осень приходит рано, ветер подленько задувал за мой шиворот, стараясь так до меня дотянуться. Да и мелкий отвратительный дождик мало чем нас мог порадовать. Побросав в лодку свои пожитки, добавили немного сухих дров, мы вчетвером отправились к месту великой и загадочной силы земли русской. За наше отсутствие на острове ничего не изменилось, только небо, мне кажется, стало темнее, да мусора лесного к берегу больше прибило волной. В этот раз выход в астрал прошёл быстрее. Ведь первый раз оно у всех туго идёт, а потом как по маслу, так и у нас вышло. Я постелил себе на гранит коврик, сел перед разведённым Васькой костром и стал слушать инструмент Якута, который начал свою игру, терзая им пространства вселенной. Отпив немного грибного отвара, я устроился поудобнее. Парни, как и в тот раз, отсели от нас подальше на берегу уже остывающего озера. 'Скоро у щуки жор начнётся...' — не успел я подумать, как очутился на перекрёстке миров Нави. Стою тут, мёрзну на остановке, маршрутку жду, а вокруг бесконечный космос и тишина. По озирался по сторонам, некого нет, скучно... Эй! Сожитель! Где ты? Ку-ку. Куда идти? Звезды, как и прежде, холодно мерцали в синей пустоте. Я, может, ошибаюсь сильно, но Якут прав, это больше похоже на порталы между мирами, врата, ведущие в другое время, в другой мир и ещё черт знает куда. Их тут миллионы... Ну и где дорога! Один портал мне подмигнул, словно старому знакомому. Я завис на мгновение, а стоит ли испытывать судьбу?.. А если не загляну туда, то всю жизнь буду потом жалеть об этом. Эх, двум смертям не бывать, а одной не миновать, и я потянулся в указанном направлении. Ух! Снова ничего не вижу, ослепило. Стараюсь оглядеться. Что первое бросилось в глаза — это огромный курган с равными сторонами света, он был похож на рукотворный, причудливая игра природы. Голубое небо, и маленькое пушистое облачко маячило на горизонте, просто крохотное такое. С кургана петляя, убегала куда-то вниз тонкая вытоптанная пыльная тропинка, которая упиралась в широкую, медленно ползущую реку. А за рекой вздымался похожий на небольшие горы тяжёлый таёжный лес, который раскинулся — глазу не объять. Курган цвёл луговыми травами, это время года, сразу видно, была весна, её ни с чем не сравнить. На берегу реки сидел одинокий старик в белой просторной рубахе и старательно чем-то был занят, всё время кряхтел и что-то бубнил себе под нос. Я, как чёрный плащ, заскользил невидимой тенью с этого кургана в сторону седого старика, который усердно сопел и не мог успокоиться. Тут главное до него не дотрагиваться, — 'спасибо, уже учёный', — я украдкой заглянул ему через плечо. Ку-ку! Старик мусолил мякиш серого хлеба, стараясь как можно больше его размочить слюной, выложив всё это себе на ладонь, он смачно туда сплюнул и стал растирать большим пальцем, делая эту консистенцию как можно жиже. Фу! Вот вернусь в свой мир, и сразу к стоматологу, а то вот так в старости придётся такой же себе суп варить. Сразу подло заныл зуб. Млядь, какой зуб, я же в астрале! Я украдкой с интересом стал дальше подглядывать за седовласым. Старик свои сопли выложил аккуратно в небольшую тряпочку и аккуратно всё это хозяйство стал заворачивать, немного её покрутив, он сделал что-то похожее на круглый пузырь, полностью забитый своими соплями. Он уже меня заинтриговал... Боже, да за что мне всё это?.. То на злого бога нарвался, то на больного на всю голову дедулю. И за что мне такое наказание? А я-то всё, дурак, думал да гадал, откуда у нашего многострадального народа вот такие выражения в русском языке берутся, как сопля в тряпочке. Так вон оно откуда, оттуда, видимо, история земли русской очень богата своими древними обычаями и традициями. Старик закряхтел и полез своею рукой себе под подол рубахи, что-то там осторожно нащупал, — иди сюда мой маленький... — просовывая её в низ живота, пытаясь оттудова чего-то, вытащить. Мама дорогая, я не буду смотреть на это, я стесняюсь. Таких и в нашем мире с лихвой хватает, ночью в парке не пройдёшь.

А тем временем дедуля начал своё влажное склизкое дело. Я отвернулся, ребята, у меня ранимая натура. Сзади меня послышались очень странные звуки. Чмок, чмок, чмок. Чпок, чпок, чпок. Фу, млять. А вы знали, что у астрального тела тоже есть рвотные позывы? И я не знал! Беее!.. Теперь знаю.

— Ой, молодец какой, потерпи немного, скоро закончим... — слышу, этот старый озорник-затейник себя подбадривает. Нет, ну в таком возрасте, может, и я себя подбадривать буду, кто знает, главное, чтобы под твоим боком бабка симпатичная была, тогда ладно. Терпение моё, наконец, лопнуло. Нет, ну а вы бы на моём месте как поступили? А вдруг он чем-то страшным болеет и примочки себе лекарственные делает?! Надо — бы посмотреть. И я взглянул одним глазом, аккуратно так, чтоб не спугнуть. А то мало ли чего в жизни бывает, предупреждён — значит, вооружён. Но увидел я не то, что ожидал. Всё же я волосатый писюн увидел, конечно, как и собирался, маленький такой, с кисточкой на самом кончике. Но это был не писюн старика, 'как вы все ожидали', а маленького слепого медвежонка, который старался высосать эту тряпочку, лёжа на спине на его коленях, словно он сиську мамкину сосал. Моя астральная челюсть отбила мне ногу. Гадский папа, ну вот как мы иногда можем так в людях ошибиться, хотя уверены, бываем на сто процентов в своей правоте. Мы их на костре сжечь готовы, а они благое дело делают, и ведь даже не для себя, для других, а мы этого всего, не видим, словно ослеп наш народ, и сразу готовы их на кол осиновый посадить, даже толком не разобравшись ни в чём. И как-то мне перед этим мужиком совсем совестно стало. 'Прости, старик, дурака срамного!' — почему-то в мою голову пришло только это, и мне даже как-то стало легче на душе. Медвежонок закряхтел в его руках, как дитя малое.