— Оставаться на месте! — не хуже собаки Баскервилей рыкнул профессор, раскусив мои маневры. Ой, сейчас кто-то получит... Я зажмурилась и затараторила:
— Извините, сэр. Я не хотел, честное слово. Я просто хотел сказать спасибо за посылку и... и все. То есть, не таким экстравагантным способом, конечно, да и не прямо сейчас... В общем, извините, пожалуйста.
— Доу, хватит ломать комедию, — голос Снейпа постепенно возвращался в норму. — Как вы здесь очутились?
Кажется, Авада пока отменялась. Я рискнула приоткрыть один глаз. Снейп уже убрал палочку, свечение на пальцах левой руки тоже погасло. Облокотившись на каминную полку, профессор смотрел на меня с какой-то... как мне показалось, усталостью, хотя по скудной мимике, присущей Снейпу, трудно было утверждать что-либо наверняка.
— Доу, я не намерен вас проклинать за вторжение на чужую территорию, — сказал он, — так что если вы опасаетесь именно этого, то можете успокоиться. Но ответа я все еще жду. И встаньте, наконец, с пола. Если мне понадобится коврик, я подберу что-нибудь более подходящее к обстановке.
Поправив очки и машинально пригладив волосы, я поднялась на ноги. Снейп подошел и заглянул в дверной проем. То есть, как я лишь теперь успела заметить, с этой стороны проем был не дверным — просто одна из стенных панелей отъехала в сторону, открывая потайной лаз.
— Куда ведет ход? — спросил профессор.
— На седьмой этаж, сэр. Только это не совсем ход. Это мы с Выручай-комнатой друг друга не поняли. Я просил у нее подходящее место для магических тренировок, а она выкинула меня сюда.
— Оригинальное решение, — заметил Снейп, удивленно приподняв бровь. — Или вы у нее в придачу напарника для тренировок попросили? В любом случае это не по адресу.
— Насчет напарника никаких просьб не было, — возразила я. — После того, как меня попытались отправить в... скажем так, не очень уютное подземелье, я уточнил, что место не должно представлять угрозы для моей жизни. Результат вы видели. Мне только что пинка не дали, вышвыривая из хода.
— Насчет отсутствия угрозы она явно погорячилась, в остальном же могу вас лишь поздравить. Чтобы за неделю пребывания в стенах школы довести до белого каления неодушевленную сущность, это надо обладать особым талантом. Кстати, как вы вообще узнали о существовании Выручай-комнаты?
— От старших ребят услышал, — уклончиво сказала я. Не ссылаться же опять на мифическую биографию Поттера. Снейп, кажется, не поверил, но переспрашивать не стал.
— Ладно, — проворчал он, поднимая опрокинутое кресло. — Раз уж вы все равно здесь, давайте проверим, в каком состоянии находится ваш природный блок.
— Думаю, что в неплохом, сэр. Даже ухо почти не болит.
— У людей с нормальной физиологией, чтобы вы знали, состояние ушей никоим образом не влияет на мозговую деятельность, хотя за Поттеров ручаться я бы, конечно, не рискнул. А сейчас посмотрите на меня.
Я взглянула Снейпу в глаза. На сей раз ощущения от легилименции оказались совсем иными. В покоящемся состоянии создаваемый серьгой блок был не заметен, однако сейчас я почувствовала, как в сознании совершенно без моего участия возникает стена, отгораживающая его от вторжения извне. Не гранитная скала, жестко противостоящая напору, а нечто вязкое и податливое, поглощающее, распределяющее и гасящее приложенную силу.
— Что ж, не идеально, конечно, — заметил Снейп, — однако могло выйти и хуже. А теперь, Доу, может, вы все-таки оставите меня в покое хотя бы в мой законный выходной день? Слетайте, что ли, в Косой переулок, как и собирались изначально.
— Да, сэр, — я почувствовала, как у меня начинают гореть уши. — А с чего вы решили, что я собирался в Косой переулок? Мне казалось, что блок устоял...
— Блок устоял. Зато ко мне уже успел обратиться мистер Малфой с весьма интересным вопросом. Схему расположения барьера заберете у него, воспроизводить ее еще раз у меня нет ни малейшего желания. Что же касается направления аппарации, то можно, конечно, предположить, что вы воспылали внезапной ностальгией к покинутому охотничьему домику, однако после умиленных рассказов мадам Пинс о вашей тяге к знаниям и вчерашнем посещении библиотеки я рискну все же поставить на 'Флориш и Блоттс', секция алхимии и зельеварения.
— Ну и зачем легилименция, когда вы и так все прекрасно угадываете? — наморщив нос, пробормотала я. — Да, насчет Косого переулка вы совершенно правы. Пожалуй, я, действительно, пойду. Еще раз извините за вторжение. Обещаю, что этого больше не повторится.
— Доу, — окликнул меня Снейп, когда я побрела в сторону входной двери. — Сделайте одолжение, соизвольте выйти через Выручай-комнату и избавить меня от объяснений с директором по поводу присутствия в моих личных комнатах несовершеннолетних учеников, да еще и с других факультетов. Понимаю, что при вашей толерантности и живости воображения в этом не видится ничего предосудительного, но лучше все-таки не доводить до крайностей.
Окончательно залившись краской, я шмыгнула обратно в потайной ход. Стенная панель за моей спиной с неодобрительным щелчком встала на место.
Неуверенный стук в дверь раздался спустя всего минут пять после того, как Снейп возвратился к себе, отбыв обязательную вахту на очередном коллективном приеме пищи. Дамблдор всегда особо настаивал на ее необходимости, хотя ни разу не удосужился объяснить, почему декан Слизерина непременно должен ежедневно тратить в общей сложности не менее полутора часов впустую, зато поначалу упорно предлагал отдать эльфам распоряжение доставлять приготовленные в соответствии с особыми требованиями блюда не в комнаты профессора, а в Большой зал. Правда, конкретно здесь Снейп смог настоять на своем выборе, не считая необходимым выносить имеющиеся проблемы на всеобщее обозрение. Что же касалось циркулирующих по факультетам слухов, то они скорее забавляли, чем раздражали. Действительно, кем еще быть злобному профессору, который плевать хотел на рекомендации Министерства упростить и урезать программу преподавания и принципиально не ставил даже выше ожидаемого за дословное цитирование школьных учебников? Однозначно вампиром — вон сколько крови бедным ученикам попил, что даже кусок хлеба в горло не лезет.
Стук повторился еще раз прежде, чем Снейп успел отложить взятый в руки трактат. Висящее на двери сигнальное заклинание без вариантов свидетельствовало — к декану пытается попасть Драко. Если учесть, что перед самым завтраком профессор видел крестника в коридоре и никаких попыток завязать разговор тот не выказал, получалось, что нечто сверхъестественное должно было успеть произойти за последние десять минут. Впрочем, когда Снейп открыл дверь, мальчик выглядел не испуганным и не обеспокоенным, а всего лишь немного смущенным.
— Вы что-то желаете, мистер Малфой?
— Да, С... профессор Снейп, сэр, — вытянулся в струнку Драко. — Мне необходимо выяснить один вопрос. Скажите, где именно проходит антиаппарационный барьер Хогвартса?
Да уж. Снейп сходу сумел бы придумать с десяток вариантов вопроса, который мог заинтересовать только что попавшего в школу одиннадцатилетнего ребенка, но до такого он бы, пожалуй, все-таки не додумался.
— А для чего вам понадобился антиаппарационный барьер, мистер Малфой?
— Просто интересно, — чересчур быстро ответил мальчик и совсем уж по-детски добавил, — честное слово.
Все ясно, попросили разузнать, и, вероятно, просящим был Доу. Ну, кому еще могло понадобиться выстраивать такую ненадежную и нарочито бросающуюся в глаза схему получения сведений? Те, кто умел и имел разрешение на аппарацию, либо прекрасно знали о границах барьера, либо имели возможность отыскать источник информации более надежный, чем пересказ первокурсником чужих слов. Слизеринцы спросили бы лично, а не через третьи руки. Остальные, скорее всего, не рискнули бы вообще, предпочтя своих деканов, да и не общался Драко ни с кем с других факультетов, кроме Доу и Грейнджер, а последней сведения о барьерах были нужны еще меньше, чем инферналу Бодроперцовое зелье. К тому же, по словам мадам Пинс накануне Гарри Поттер почти целый день просидел в библиотеке, интересуясь такой литературой, о которой большинство учеников до пятого курса включительно не ведали ни сном, ни духом, зато которая вполне могла помочь определиться, где именно искать рецепты антидотов к арсеналу директорских снадобий. К счастью, Доу, похоже, хватило ума не пытаться отыскать в школьной библиотеке сами трактаты с рецептами. А если он решил незамедлительно продолжить поиски где-либо еще, то уже должен был выяснить, что на территории Хогвартса не возможна не только аппарация, но и применение порт-ключей, в том числе и родового кольца. Да, пожалуй, идея все-таки принадлежала Доу и была правильной. Нечего самому Поттеру задавать неудобные вопросы всем подряд, да и лишний раз светиться возле декана Слизерина не стоит.
Снейп отступил в сторону.
— Заходите, мистер Малфой. Я сейчас набросаю вам схему. На всякий случай.
Когда крайне довольный тем, что крестный так ничего и не заподозрил, Драко ретировался, зажимая в кулаке скатанный в трубочку лист с планом расположения барьера, Снейп возвратился к разбору книг, взятых им вчера со Спиннерс-Энд, куда профессор добрался уже под вечер, после того, как в 'Борджин и Бэркес' были оговорены все нюансы утренней посылки адресату, находящемуся в Хогвартсе. Сомнительно, конечно, было, чтобы хоть в одном из прочитанных уже не единожды фолиантов отыщется ответ на заданную Доу загадку, однако шанс найти какую-никакую зацепку оставался. Никакие открытия не возникают на пустом месте. Даже если допустить, что им дано свершиться только через двадцать лет, все равно какая-то база должна была существовать уже сейчас, причем, учитывая консервативность магического мира в целом, она вполне могла быть заложена далеко не в последние годы.
Выбрав труд Бензли Темпалиуса, в котором несколько разделов были посвящены различным точкам зрения на душу человека, а также способам воздействия на нее как в прижизненном, так и в посмертном состоянии, Снейп прошел в кабинет, мимоходом бросив в камин воспламеняющее заклятие. Несмотря на раннюю осень, в подземельях уже становилось зябко, а дальше, как подсказывал опыт, будет только хуже. Конечно, семи лет учебы и десяти работы в Хогвартсе хватало, чтобы свыкнуться с этой неприятностью, однако до сих пор иногда становилось интересно, действительно ли Салазар Слизерин так любил промозглую сырость подвалов, или же просто старался соответствовать выбранному для факультета символу? Хотя какое там соответствовать? Змеи ведь тоже по большей своей части не любят ни холода, ни сырости, так что кого именно пытался изобразить основатель факультета, оставалось тайной, покрытой мраком веков.
Поудобнее устроившись в кресле, Снейп открыл фолиант и на время выпал из реальности, вникая в ход мыслей средневекового автора. Он как раз дочитывал девятнадцатую страницу текста на причудливом по современным меркам уэссекском диалекте англосаксонского языка, когда за противоположной от камина стеной кабинета, где, по идее и результатам неоднократных проверок ничего, кроме камней, не должно было быть, послышался грохот. Тело среагировало на автомате. К тому моменту, как из-за отъехавшей в сторону стенной панели выкатилось нечто взъерошенное и чумазое, профессор уже стоял на ногах, отшвырнув в сторону кресло для увеличения свободы маневра и завершая невербальное Инсидиаэ на область, окружающую нечто. Тем временем нечто, удивленное, кажется, не меньше хозяина кабинета, уселось на полу, прокашлялось, проморгалось и осторожно сказало голосом Доу:
— Доброе утро, сэр.
Нет, ну он издевается или как?
— Доу, какого дьявола вы здесь делаете? — прошипел Снейп, попутно прощупывая посетителя на предмет наложенной иллюзии. Вроде, ничего на мальчишке не висело, а значит, это действительно был он. Только вот откуда он вообще взялся?
— Ошибся дверью, сэр. Прошу прощения, — заполошно пискнуло ходячее недоразумение, всем видом выказывая готовность то ли сей же момент провалиться сквозь каменный пол, то ли как был, на четвереньках, шарахнуться назад в чернеющий ход. Причем, с учетом до сих пор не снятого Снейпом заклятия, оба варианта были равноценно паршивыми.
— Оставаться на месте! — рявкнул профессор, торопливо разрушая силовые узлы плетения. Только сработавшего на Поттере паралича, который ничем, кроме сока мандрагоры, не снимешь, ему и не хватало для того, чтобы утро стало поистине 'добрым'.
Доу сжался, словно ожидая удара, зажмурился и быстро залепетал — как будто опасался не успеть:
— Извините, сэр. Я не хотел, честное слово. Я просто хотел сказать спасибо за посылку и... и все. То есть, не таким экстравагантным способом, конечно, да и не прямо сейчас... В общем, извините, пожалуйста.
Убрав последний из узлов, Снейп опустил палочку, пытаясь понять, что сейчас перед ним: попытка давить на жалость или реальный страх? Мерлин, неужели он, действительно, успел так сильно напугать его... ее... Нет, то, что успел, было ясно по считанным воспоминаниям, но, кажется, потом могло отыскаться достаточно поводов, чтобы переменить мнение. Разве не так?
— Доу, хватит ломать комедию. Как вы здесь очутились?
Мальчишка осторожно приоткрыл один глаз. Нет, все-таки не притворяется и, судя по опасливому взгляду, брошенному на уже пустые руки, ожидает трепки. Причем, похоже, как раз за эффектное появление в кабинете. Ладно, выяснение, чему и кому именно декан Слизерина обязан столь лестным о себе представлением, сложившимся у гостьи из будущего, придется отложить до лучших времен и более вменяемого состояния собеседника, а пока лучше будет заняться насущным вопросом.
— Доу, я не намерен вас проклинать за вторжение на чужую территорию, — сообщил профессор, стараясь придать голосу по возможности нейтральный тон, — так что если вы опасаетесь именно этого, то можете успокоиться. Но ответа я все еще жду. И встаньте, наконец, с пола. Если мне понадобится коврик, я подберу что-нибудь более подходящее к обстановке.
Мальчишка вскочил на ноги с явно нарисовавшимся на физиономии облегчением. Видимо, до него, наконец, дошло, что прямо сейчас убивать его никто не собирается. Уже радует. Стараясь на всякий случай держать руки на виду для подтверждения мирных намерений, Снейп подошел и заглянул в зияющее чернотой отверстие в стене. Доу шарахнуться прочь не попытался. Это радовало еще больше. Значит, потихоньку успокаивается.
Из узкого коридора веяло затхлой подвальной сыростью. Если не знать, что ничего подобного здесь еще день назад не было, вполне можно было поверить в старый, давно забытый лаз сродни десяткам прочих, которыми, как иструхлявевшее дерево ходами древоточцев, были пронизаны стены замка.
— Куда ведет ход?
— На седьмой этаж, сэр, — после едва заметной паузы ответил Доу. — Только это не совсем ход. Это мы с Выручай-комнатой друг друга не поняли. Я просил у нее подходящее место для магических тренировок, а она выкинула меня сюда.
Выручай-комната? Что ж, очень может быть, хотя остается неясным, каким именно образом Доу вообще узнал о существовании в стенах школы такого специфического объекта, о котором и большинство старшекурсников не догадывались. Поттер отразит в своих мемуарах двадцать лет спустя ее точное местоположение и способ взаимодействия? В таком случае, что же еще он мог сказать о времени своей учебы в Хогвартсе, и насколько полно Доу может быть осведомлен о распространяющихся на Поттера планах директора?
