Мимо башни, бесшумно взмахивая крыльями, пролетела чья-то сова. Я проводила ее взглядом и только после этого осознала, насколько сильно — до крупной дрожи и стука зубов — успела замерзнуть, несмотря на все еще висящее на мне заклинание. Видимо, это все-таки было больше нервным явлением, чем физиологическим. Поежившись, я скатилась вниз по лестнице, окунаясь в тепло обжитых коридоров замка. Не хватало еще загреметь в Больничное крыло составлять компанию Гермионе, хотя навестить ее, тем не менее, следовало. Поздравить, например, да и уточнить, когда девочку, наконец, соизволят выпустить. Раз уж просили посторожить, будем честно исполнять роль сторожа, хотя, как мне что-то подсказывает, на нынешнем этапе Гермионе было бы куда лучше, держись я от нее как можно дальше.
Очутившись в Больничном крыле, я первым делом наткнулась на куда-то спешившую мадам Помфри. Колдомедик заверила меня, что завтра моя подруга точно возвратится в строй, после чего пропустила в общую палату. Гермиона сидела в постели, устроив из одеяла что-то вроде гнездышка, и листала учебник по трансфигурации, но, кажется, мыслями была от него далеко.
— Привет, — улыбнулась я, возвращая девочку к реальности. — Как самочувствие?
— Гарри? — Гермиона вздрогнула, как будто просыпаясь. — Здравствуй. Все отлично, честное слово. Правда, мадам Помфри не верит и говорит, что еще день надо понаблюдать.
— Ну, раз говорит, значит, так оно и есть, — согласилась я, придвигая один из стульев ближе к кровати. — Она ведь врач все-таки, ей виднее.
Гермиона задумчиво кивнула. Что-то не выглядела она слишком уж счастливой и довольной жизнью. Что еще случилось? Неужели и ее кто-то уже успел достать расспросами?
— Представляешь, нам с Драко только что устроили форменный допрос по поводу того, что случилось в четверг вечером, — сообщила я, как бы невзначай. — А тебя никто не пытался ни о чем спрашивать?
— Пытались, — подтвердила девочка. — Фред и Джордж Уизли приходили незадолго перед тобой, даже конфеты принесли...
— Конфеты? — я разом насторожилась. — И ты их ела?
— Нет, — девочка покачала головой и махнула рукой в сторону лежащего на тумбочке кулька. — Вон там они лежат. Не хватало мне еще несколько дней занятий пропустить, да и сладкого что-то совсем не хочется.
— Было что-то подозрительное? — быстро спросила я. Если уж даже Гермиона засомневалась...
— Подозрительное? — девочка вздохнула. — Нет, наверное, только еще в четверг утром они нас, мелюзгу, даже замечать не хотели... ну, может быть, кроме тебя, а теперь мы вдруг раз и стали лучшими друзьями. Странно, правда?
— Да уж, — подтвердила я. — Гермиона, а могу я взять эти конфеты?
— Конечно. Только лучше не ешь.
— Даже и не собирался, — заверила я. — Мое отношение к сладкому ты знаешь. Даже под Империусом придется очень потрудиться, чтобы заставить передумать.
— А еще они сами кое-что рассказывали, — все еще задумчиво сказала девочка. — Выдумали, наверное, но все равно странно. Говорят, что видели, как сегодня рано утром Хагрид выволакивал из того запертого коридора на третьем этаже огромного пса с тремя головами. Спрашивали, не видели ли мы эту зверюгу. Я сказала, что не видели, ведь мы были этажом выше, а на третий вообще ходить запрещено. Гарри, что случилось? Почему ты смеешься?
— Не обращай внимания, это нервное, — я сдавленно хихикнула и мотнула головой, заставляя себя успокоиться. Вот, значит, как. Если близнецы не соврали, выходит, что грозный и влиятельный Альбус Дамблдор все-таки решил подчистить хвосты перед грядущей проверкой. Именно эта мысль окончательно привела меня в чувство. Раз было беспокойство, значит, не таким уж всесильным и безнаказанным являлся господин директор. В силах нас это, конечно, все равно не уравнивало, однако давало хоть какую-то надежду на возможность сопротивления. И пускай после отбытия лорда Малфоя все, включая бедолагу Пушка, вернется на круги своя, мы определенно еще повоюем.
— Знаешь, мне все больше и больше нравится обеспечение безопасности в этом учебном заведении, — сказала я с беспокойством наблюдавшей за мной девочке. — Сначала тролли, потом гигантские трехголовые псы. Что дальше?
'Оборотни, великаны и будущие темные лорды', — вспомнились слова Снейпа. Речь, конечно, шла о прошлом, однако с тем же успехом их можно было перепроецировать на ожидавшую нас светлую перспективу. Профессор, правда, еще василисков упустил из вида, но это так, от недостатка информации. Я снова прыснула и до боли закусила губу. Вот только еще одной истерики мне не хватало для полного счастья. Впрочем, с сегодняшней, думается, я смогу справиться сама, без посторонней помощи, поскольку к отравлению чем бы то ни было она никакого отношения не имеет.
— Гарри? — Гермиона подалась вперед, накрывая ладошкой мою руку.
— Все в порядке, правда. Я уже успокоился. Почти, — я ободряюще улыбнулась девочке. — Кстати, Драко мне проболтался, что тебя можно поздравить. Так что поздравляю.
— С чем?
А действительно, с чем? Как бы это обозвать-то по-человечески?
— С тем, что ты официально становишься его невестой. Или я поторопился?
— Ты уже знаешь, да? — Гермиона залилась краской. — На самом деле я попросила время, чтобы подумать. И, Гарри, я хотела тебя спросить... — девочка запнулась, сделала глубокий вдох и, зажмурившись, протараторила:
— Ты-очень-обидишься-если-я-соглашусь?
'А я тут вообще с какого бока?' — чуть было не спросила я, и только потом до меня дошло. Да уж... Глядя на все еще не решающуюся открыть глаза девочку, я констатировала неутешительный факт — при всех преимуществах своей памяти собственный подростковый возраст я все же успела благополучно забыть, потому что была твердо уверена, что еще хотя бы года три спокойной жизни мне обеспечены. Хотя, с другой стороны, в моем подростковом возрасте как-то не водилось ни Гарри Поттеров, ни наследников знатных семейств, между которыми стоило бы выбирать, хоть в сердечных делах, хоть в делах обычной дружбы, так что сравнение в любом случае было несколько некорректным.
— Ни капельки не обижусь, — сказала я вслух. — Ведь друзьями-то мы все равно останемся, верно?
— Конечно, — Гермиона кивнула с таким облегчением, что сразу становилось ясно — с души у нее свалился приличных размеров камень. Смотреть на это было и смешно, и грустно одновременно. Ну, в каком еще, скажите, возрасте может придти в голову спрашивать у человека, который тебе симпатичен, разрешения дать согласие другому?
— Понимаешь, мне казалось, что это будет выглядеть, как предательство, — между тем торопливо продолжила говорить девочка. Цвет лица ее вроде бы вернулся в норму, и только уши все еще предательски алели. — А кроме того... — она запнулась и сбивчиво закончила, — все это так странно, как в старых книжках про принцесс... Я боюсь ошибиться.
Эх, где вы, мои молодые годы, когда столь же свято верилось, что влюбиться можно только один раз, на всю жизнь, а ошибка станет величайшей трагедией? Не становится. Скажем так, чаще всего не становится. Хотя лучше бы, конечно, было, если бы Гермиону эта житейская мудрость вообще обошла стороной.
— Не накручивай себя так, — посоветовала я. — В конце концов, Непреложного обета с вас никто требовать не будет, да и что-либо серьезное до вашего совершеннолетия вряд ли будет предприниматься. Просто ответь честно — даже не мне, а самой себе. Тебе нравится Драко?
Гермиона виновато кивнула.
— Вот и отлично, — порадовалась я. — Ну а если вдруг, не приведи Мерлин, что-то изменится, от контракта можно отказаться в любое время. Хотя я не думаю, что до таких крайностей придется доходить. Вы с Драко вполне неплохо уживаетесь.
В конце концов, мне, кажется, все-таки удалось убедить девочку в том, что по возможности скорейшее принятие предложения Малфоев будет наиболее правильным решением, и при этом не проговориться, что основной причиной, как моей настойчивости, так и удивившей ее спешки, является обеспечение ее же безопасности. Больничное крыло я покидала в значительно улучшившемся настроении. Воображаемая картина того, как Хагрид, матерясь в бороду, тащит упирающегося цербера прочь из Хогвартса, самую малость не дотягивающая по эпичности до иллюстрации двенадцатого подвига Геракла, грела душу, равно как и мысль о том, что с использованием Гермионы в качестве разменной монеты в затеянной игре Альбус Дамблдор, похоже, все-таки обломался. А еще, прикинув по времени, я решила, что, если постараюсь, то успею метнуться до Лютного переулка и возвратиться обратно в школу прежде, чем будет объявлен отбой, а если очень постараюсь, то могу даже успеть на ежесубботнее занятие со Снейпом. Успеть, конечно, хотелось, потому что, насколько мне помнилось, на мои вчерашние заверения о том, что отработка Бастиона будет продолжена завтра, никакого внятного отказа не последовало, так что упускать шанс получше разобраться с заклинанием не стоило. Ужин я, правда, пропускала при любом раскладе, но невелика потеря. Поем в Лондоне.
Кулек с конфетами авторства братьев Уизли оттягивал карман, однако с ним пока стоило погодить. Быстро взвесив все за и против, я решила, что прежде чем поднимать шум и ставить в известность Драко, не мешало бы самой разобраться, чем именно неугомонные братцы пытались накормить мою подопечную. Вот только на сей раз дело было не из числа тех, во время которых можно было позволить себе долгую и кропотливую работу в библиотеке. Спросить же о том, каким именно образом следует выявлять посторонние примеси в пище, кроме Снейпа, мне было не у кого, а совесть требовала для начала рассчитаться с ним за помощь, оказанную вчера. Поэтому начать я все-таки решила с Лютного переулка и Проныры Шеймаса, который — чем черт не шутит — быть может, хоть раз успел соскучиться по мне настолько, чтобы сторговаться на небольшую скидку.
На сей раз мне удалось выбраться из Хогвартса без приключений и лишних встреч. В Лондоне я первым делом направилась в Лютный переулок. Народу в 'Ядах' было — хоть шаром покати, в смысле вообще никого, кроме самого Проныры. Для меня до сих пор так и оставалось загадкой, предпочитал ли старик вести дела по ночам, или вообще проворачивал основную их часть где-то в другом месте, держа лавочку, как прикрытие. Но финтить он что-то финтил точно, потому что на дневных посетителях — во всяком случае, том их количестве, которое при посещении аптеки встречала я и которое не шло ни в какое сравнение с мальпепперовскими — Шеймас разорился бы еще до рождения Гарри Поттера.
— Добрый день, сэр, — вежливо поздоровалась я, входя в лавку.
— Добрый, добрый, — сварливо проворчал старик. — С чем на этот раз притащился? Что-нибудь стоящее, надеюсь?
— С нуждою, сэр, — обламывая надежды аптекаря, я протянула ему исписанный листок. — Скажите, в какую сумму мне обойдется вот этот перечень ингредиентов?
Проныра скользнул по листку беглым взглядом и почесал нос.
— Ну ты глянь-ка, — хохотнул он, — ай да зелья теперь пошли в Хогвартсе на первом курсе. Что, Снейп зверствует? — старик хитро глянул на меня и добавил:
— Или это не для занятий?
— Скажем так, не совсем для занятий, — расплывчато ответила я. — Так что там насчет цены?
Шеймас взял карандаш и закарябал на листке столбики цифр, бормоча себе под нос:
— И чего это всем в Хогвартсе так срочно понадобились сильные успокоительные, а?
— А что, еще кто-то приходил? — насторожилась я.
— Снейп и приходил, — буркнул Проныра, что-то сосредоточенно высчитывая. — Прямо перед тобой. Чуть поторопился бы, и могли бы в дверях столкнуться.
— Какая досада, — протянула я, мысленно поздравив себя с тем, что поторопиться не получилось. Лавка Проныры стала бы не самым подходящим местом для объяснений с профессором, более приватная обстановка — она как-то понадежнее.
— Ну, так куда ты в итоге загремел-то? — вдруг спросил Шеймас.
— Что? — не поняла я.
— На факультет на какой тебя зачислили, говорю? Я у Снейпа спрашивал, но он и раньше-то не особо разговорчивым был, а тут и вовсе слова клещами не вытянешь. Или все настолько хреново оказалось? Ты ж вроде не дурак, чтобы на Хаффлпафф угодить.
— А, вы об этом... Ну, в общем-то меня записали на Гриффиндор, — сообщила я.
Лицо у Проныры сделалось таким кислым, как будто он только что прожевал целый лимон.
— Куда-куда? — каркнул он. — Да уж, гордиться, действительно, нечем. Парень, да как тебя угораздило с твоими-то способностями?
— Распределительная Шляпа была крайне настойчива, — сообщила я. — А к ее мнению в Хогвартсе пока прислушиваются больше, чем к пожеланиям будущих первокурсников. Так что, увы...
— Эх, — сочувственно вздохнул Проныра и добавил, видимо, больше для собственного успокоения:
— Ладно, не переживай, малый, и с Гриффиндора, хоть редко, но случается, что выходят приличные люди. В общем, с тебя семьдесят один галлеон и три сикля. Дуй в 'Гринготтс', гриффиндорец хренов, а я пока заказ соберу.
— А, может, округлим сумму для ровного счета? — попыталась рыпнуться я.
— Размечтался! — прикрикнул Шеймас. — Если только в большую сторону. Дуй, кому сказано. И скажи спасибо, что ко мне тут на днях племянничек любимый приезжал... прямиком из Греции. Иначе ждать бы тебе жемчуга за собственные деньги еще месяца два.
— Спасибо, сэр, — сказала я и испарилась.
С подбором ингредиентов Проныра, действительно, тянуть не стал, так что, когда я вернулась с необходимой суммой, компактно упакованный сверток, способный уместиться в кармане, меня уже дожидался. Еще раз поблагодарив старика, я забрала покупку и отправилась в полюбившуюся мне забегаловку в немагической части Лондона. Кафе Фортескью отпадало бы даже в том случае, если бы у меня имелась железобетонная уверенность, что дедушка Невилла Лонгботтома по материнской линии не ведет никаких дел с Альбусом Дамблдором. Ну, или Дамблдор с ним, что, в общем-то, не принципиально, поскольку, как я уже сказала, даже при отсутствии таких контактов питаться я бы предпочла чем-нибудь более существенным, чем мороженое или сдоба с горячим шоколадом. 'Дырявый котел' после устроенного Хагридом представления отпадал тем более, и максимум, на что я решалась, так это быстренько просочиться через бар, стараясь держаться подальше от Тома — а то еще, не приведи Мерлин, опознает. В принципе, поскольку 'Котел' не был единственным общепитовским заведением в британской столице, да и к числу лучших-то, скажем честно, не относился, потеря была невелика: разве что то время, которое требовалось, чтобы добраться от Косого переулка до Бичмор-роуд, выводящей к парку Баттерси. Зато преимущества, как по части эстетики, так и по части удобства аппарации из самого парка, были налицо, хотя сегодня засиживаться ни в кафе, ни в парке мне было не с руки, только поесть — и назад, в Хогвартс.
На занятие к Снейпу в итоге я все-таки успела, правда весь путь от антиаппарационного барьера до замка, а частью и по пустым его коридорам мне пришлось бежать.
— Доу, за вами, что, Квиррелл гонится? — вопросом в лоб встретил меня профессор, когда я влетела к нему в кабинет, с трудом переводя дыхание.
