— Может, ты его еще где-нибудь забыл? — предположил Дин.
Невилл помотал головой.
— Перед занятием он был в кармане.
— А не могла его Хуч забрать? — пропыхтел Шеймас.
— Да ей-то он зачем? — удивилась Парвати.
— Чтобы не забывать опохмеляться, — хихикнула Лаванда. — О, гляньте-ка, слизеринцы, кажется, тоже что-то забыли.
Я обернулась. К нам опять приближался Забини, на сей раз уже с привычной свитой из Крэбба и Гойла.
— Эй, нюник, что-то потерял? — крикнул он, обращаясь к Невиллу. — Не это?
В пальцах Блейза блеснул стеклянный шарик.
— А вот и пропажа нашлась, — вздохнула я. Оставалось только ее забрать, поскольку вид слизеринцев свидетельствовал, что сделать это будет не так просто.
— Ну и молодец, Забини, — заявила Лаванда, протягивая ладонь. — А теперь отдай его сюда.
Блейз попятился, поднимая руку.
— А где 'пожалуйста'? — с издевкой спросил он.
Шеймас сжал кулаки и двинулся вперед. Крэбб и Гойл качнулись ему навстречу. Я, прищурившись, посмотрела на ребят, прикидывая, стоит ли вмешиваться или нет.
— Гарри, давай, — прошептал мне на ухо Дин. — Мы с Шеймасом возьмем на себя Крэбба с Гойлом, а ты разберись с Забини.
— Не стоит торопиться, — покачала головой я. — Сделаем проще. Готовьтесь прикрывать, если что.
Дин кивнул. Я вскинула зажатую в кулаке палочку. Здесь вполне могло хватить и мощности близняшки, хотя по поводу знания заклинаний четвертого курса в случае чего придется попотеть, чтобы отмазаться.
— Акцио напоминалка Невилла, — негромко сказала я, замыкая плетение.
Стеклянный шарик вырвался из пальцев Забини. Я едва успела поймать целившую мне в лоб напоминалку. Блейз, кажется, не сразу понял, что произошло. Впрочем, то же самое касалось и всех остальных. Я мило улыбнулась опешившему Забини и, разведя руками, сказала:
— Пожалуйста.
— Ах ты... — прошипел мальчик.
— Да, я, ты совершенно прав. Спасибо за находку. А теперь свободен.
Забини залился краской, пару раз беззвучно открыл рот и, наконец, выдавил из себя:
— Ты смотри-ка, Поттер решил заступиться за своего дружка. Неровно к нему дышишь, да? Ну, давай, еще обними.
— Блейз, солнышко, — вздохнула я. — Кажется, я уже советовал тебе не переносить проблемы с больной головы на здоровую. Сам ты можешь обниматься с кем хочешь, но не стоит требовать того же от других.
Гриффиндорцы захихикали. Крэбб и Гойл тупо переглянулись. Забини окончательно побагровел.
— Что-то ты слишком смелый, когда вокруг куча народа, — произнес он дрожащим от злости голосом. — А с глазу на глаз слабо будет?
— Гм, — я удивленно приподняла бровь. — А разве минут двадцать назад мы не находились с глазу на глаз? Я тебе честно предлагал набить морду, а ты отказался. И кому в итоге оказалось слабо?
Шеймас хохотнул.
— Забини, так ты сбежал от Гарри, да?
Взгляд Блейза загнанно заметался из стороны в сторону. Казалось, мальчик лихорадочно что-то просчитывает.
— Ха, да я в любой момент могу разобраться с Поттером один на один, — наконец, заявил он. — Сегодня вечером, если хочешь, Поттер. Дуэль магов. Никаких кулаков — только волшебные палочки. Что скажешь? Коленки дрожат?
— Не-а, не дрожат, — нарочито зевнула я. — Где и когда?
— В полночь, — решительно сказал Забини. — В Наградной комнате, она всегда открыта. Я беру в секунданты Крэбба. А ты кого?
— Никого, — пожала я плечами. — Зачем мне секундант, если я собираюсь уйти с дуэли своими ногами? Я приду один.
Когда Забини отошел, ребята напустились на меня, перекрикивая друг друга.
— Гарри, это было круто! — надрывались Дин с Шеймасом. — Как ты это сделал?
— Гарри, ты с ума сошел! — тормошила меня Парвати. — Какая дуэль? А если вас поймают?
— Гарри, если ты все-таки не уйдешь с дуэли своими ногами, я потрачу на венок для тебя все карманные деньги, — пообещала Лаванда и хитро прищурилась:
— Если ты, конечно, вообще собираешься туда идти.
— Не собираюсь, разумеется, — хмыкнула я. — Неужели я похож на психа? Забини, кстати, тоже не собирается идти дальше кабинета своего декана, дабы настучать на шляющихся по ночам гриффиндорцев. По глазам видно было.
Я посмотрела на добытую напоминалку раздора и протянула ее Невиллу.
— На, держи и больше, сделай уж одолжение, не теряй.
Глава 16. Как нарушить гениальные планы
Драко и Гермиона отсиживались возле Черного озера. Я обнаружила их там, когда, кое-как отбрыкавшись от жаждущих освоить Манящие чары Дина и Шеймаса и посоветовав им хоть иногда читать учебники, сбежала от однокурсников и начала искать подходящее место для укрытия. С расстояния в десяток шагов ребят уже не было видно среди валунов, но мое внимание привлек плеск равномерно падающих в воду камешков. Идя на звук, я вначале заметила платиновую шевелюру Драко, а потом разглядела рядом и каштановые волосы девочки.
Атмосфера на берегу Черного озера была невеселой. Драко с отстраненным видом кидал в воду мелкую гальку. Гермиона сосредоточенно молчала, искоса поглядывая на мальчика.
— Что за похоронное настроение? — спросила я, подойдя поближе. — Где душевный подъем и чествование героя?
— Героя, как же, — угрюмо пробормотал Драко и взялся за особо увесистый камень. Гермиона бросила на меня умоляющий взгляд.
— А что, разве не так? — спросила я. — Этого даже гриффиндорцы отрицать не будут. Из них-то никто не рискнул подняться к Невиллу. Струсили.
— Я тоже струсил, — скривив губы, с отвращением выговорил мальчик. — Не хуже этого вашего рохли. Мы с ним чуть было на пару не свалились. Тут не метлы, а какой-то ужас, неповоротливые, словно флоббер-черви. Я ведь готов был его бросить, когда понял, что тоже падаю. Перепугался, как... — он осекся, махнул рукой и окончательно сник.
— Знаешь, — сказала я, — у магглов, среди которых я жил, есть одно хорошее присловье, которое гласит: если ты никого и ничего не боишься, значит, ты самый страшный. Это я к тому веду, что в страхе самом по себе ничего плохого нет. Не существует людей, которые вообще ничего не боятся. Плохо, когда страх начинает определять человеческие поступки. А ты, даже испугавшись, все равно сделал именно то, что собирался, так что это совершенно не зазорно. По-моему, ты молодец.
— По-моему, тоже, — тихо сказала Гермиона. — Что бы ты сам ни говорил.
На бледных щеках Драко возник слабый румянец.
— Да ладно вам, — смущенно пробормотал он. — Придумаете тоже геройство. В квиддиче и не такие финты выделывают, правда, на нормальных метлах. Гарри, скажи лучше, что там дальше на уроке происходило? Хуч нас не хватилась?
— Ей не до того было, — заверила я и вкратце пересказала охоту преподавательницы на помело, вызвав улыбку даже у Драко. — Ну, а в качестве достойного завершения дня я принял вызов Забини на дуэль магов. В полночь, в Наградном зале.
— Да, Забини день ото дня ведет себя все чуднее, — пробормотал Драко, а потом до него дошло. — Погоди, ты серьезно насчет дуэли?
— Более чем. Забини она была крайне нужна, он на нее так и нарывался.
— Гарри, не вздумай никуда идти. В магическом поединке ты Блейза сделаешь, сомнений нет. Но это приглашение не на поединок, а в ловушку.
— Знаю, — кивнула я. — Поэтому к полуночи я имею намерение тихо и мирно спать в своей кровати. А Забини пускай пугает привидений, если ему так хочется.
— Гарри! — в глазах немного успокоившейся Гермионы зажегся уже знакомый мне азартный огонек. — Так ты говоришь, что самостоятельно освоил Манящие чары? А нас им научишь?
На ужин мы вполне предсказуемо опоздали, поэтому отправились прямиком на поиски хогвартсовской кухни. Драко, как и я, примерно представлял, где она должна находиться и как туда попасть, поэтому вскоре мы торжественно подвели Гермиону к натюрморту, висевшему на приоткрытой двери, из-за которой доносились аппетитные запахи. Домовые эльфы встретили нас радушно и чуть ли не под ручки подвели к накрытому на три персоны столу, который тут же завалили годовым запасом продовольствия.
— Ух-ты! — восхищенно выдохнула Гермиона, окинув взглядом громоздящиеся перед нами блюда и горшочки. — Интересно, а почему в Большом зале и половины из этого не подают?
— Наверное, заботятся о здоровье учеников, — предположила я, накладывая себе тушеного мяса с овощным салатом и наливая апельсинового сока.
— Тогда я лучше предпочту вести нездоровый образ жизни, — заявила девочка.
С кухни Хогвартса мы ушли в половине десятого с таким расчетом, чтобы спокойно успеть добраться до факультетских помещений, однако все оказалось не так просто. Когда без десяти минут десять мы с Гермионой подошли к портрету Полной Дамы, тот был пуст.
— Изумительно, — пробормотала я, задумчиво рассматривая полотно.
— А как нам теперь попасть внутрь? — спросила девочка, попробовав отодвинуть портрет в сторону. Разумеется, безрезультатно.
— Хороший вопрос, — признала я. — Есть два варианта. Первый — ждать под дверью, пока кто-нибудь не решит выглянуть наружу, либо пока наша дамочка не вернется. А второй — попробовать самим ее отыскать.
— Но ведь это будет нарушением правил!
— Да, — вздохнув, признала я. — Хотя сидение под дверью с внешней стороны после десяти часов вечера тоже не совсем входит в правила распорядка дня. Да и неудобно на каменных плитах сидеть.
Я оглянулась в поисках какого-нибудь портрета с присутствующим обитателем. На потемневшем от времени полотне, висевшем ближе к выходу из коридора, в глубоком кресле сидел старик и, приставив к уху слуховую трубку и покуривая трубку, с интересом наблюдал за нами.
— Прошу прощения, любезнейший, — обратилась я к нему, — не могли бы вы подсказать, куда отправилась дама, охраняющая вход в нашу башню?
Старик выпустил пару колечек дыма, подумал и ответил:
— Насколько мне известно, она собиралась выпить чаю со своей подругой — Незнакомкой Под Вуалью. Вы можете попробовать отыскать ее на той картине.
— Премного благодарен за информацию, — сквозь зубы процедила я.
— Гарри, — инстинктивно понизив голос, прошептала Гермиона, — я правильно понимаю, что картина с незнакомкой — это та, что висит...
— Возле Наградного зала, — подтвердила я. — Думаю, ты права. Кому-то очень хочется, чтобы я туда попал.
— Но как Блейз Забини мог договориться с нашим портретом?
— Откуда же я знаю? — я пожала плечами. Даже если старик с портрета и не стучит Дамблдору, как дятел, обсуждать такие вопросы посреди коридора было не самым лучшим решением.
— И что нам теперь делать? — беспомощно спросила Гермиона.
Я закусила губу, прикидывая разные ходы. Идти к Наградному залу не хотелось из принципа, а сидеть под дверью — дай бог, если не всю ночь — было глупо. Попытаться подключить Выручай-комнату, уже успевшую положительно зарекомендовать себя на почве выстраивания потайных ходов в самые неожиданные места? Кстати, неплохая мысль.
— Гермиона, оставайся здесь и жди меня, — распорядилась я. — И постарайся не привлекать к себе внимания. Договорились?
Девочка кивнула, но предпочла уточнить.
— Гарри, ты ведь не собираешься идти в Наградную комнату?
— Нет. Но я хочу все-таки добиться открытия двери, — я подмигнула. — Не скучай и ничему не удивляйся, я скоро вернусь.
Казалось бы, что может быть проще, чем подняться всего на один этаж и перейти из восточного крыла в западное? Ничего. В любом месте, кроме Хогвартса, особенно когда в этом Хогвартсе отдельные личности, чтоб им подавиться лимонной долькой, свято заинтересованы в том, чтобы спровадить меня в запретный коридор в гости к трехголовому песику. Лестницы, которыми пользовалось большинство учеников, вели куда угодно, но только не на седьмой этаж. Узкие, которыми предпочитала пользоваться я, к нашему шестому этажу вообще не приближались. Похоже, придется спускаться.
Хотя отбой был только объявлен, Хогвартс уже затих. Стоило стрелкам на моих наручных часах показать ровно десять, как освещение погасло, и замок погрузился в темноту. Никакого слабого холодного свечения сродни лунному свету, которое обычно показывают в фильмах, чтобы зрители могли разобрать, куда же именно направляется герой, не было и в помине, так что подсветку мне предстояло организовывать самостоятельно. Я прислушалась. Ни единый звук не свидетельствовал о постороннем присутствии, даже портреты молчали. Филч, скорее всего, сидел в засаде возле Наградного зала. Хорошо, попробуем проскочить. Я засветила лучину, пустила ее вперед себя на расстоянии полутора-двух метров и, держа наизготовку Нимфею, скатилась по лестницам на первый этаж, стараясь не шуметь. Здесь выбор лестниц был гораздо больше. Я прыгнула на ближайшую из узких, сосредоточившись на намерении попасть на седьмой этаж и остаться при этом незамеченной. Этот момент я пока еще толком не обдумывала, но вообще по поведению Хогвартс напоминал мне огромный артефакт. Во всяком случае, общение с лестницами и Выручай-комнатой мало чем отличалось от общения с моим перстнем и серьгой. Лестница особо не артачилась и на седьмой этаж меня вывела. В западное крыло, конечно, но и на том спасибо. Я поспешила по коридору, крепко сжимая в кулаке палочку. Лучина резво прыгала впереди, освещая путь. Скверно освещая, прямо скажем, что определенно не добавляло успокоения. А тут еще откуда-то сзади, едва ли не над ухом послышался скрипучий голос Филча:
— Принюхайся-ка хорошенько, моя милая, они, должно быть, спрятались в углу!
Черт! Откуда он здесь взялся, и какие нафиг углы посреди коридора?!? Или Филч ниши с доспехами имеет в виду? Впереди, у самой стены, на уровне сантиметров двадцати от пола блеснули зеленоватые огни, и мне под ноги с противным мяуканьем бросилась тощая серая кошка. Вот только миссис Норрис мне сейчас и не хватало для полного счастья.
— Отвали, зараза! — прошипела я, попытавшись отвесить кошке пинка, но та ловко увернулась, продолжая орать истошным голосом. Замечательно. Будем считать, что сама напросилась.
'Ступефай!'
Кошка, очевидно не ожидавшая попытки магического воздействия, да еще и невербального, смолкла на половине рулады, застыв с раскрытой пастью. Я аккуратно затолкала оглушенного зверька за постамент с рыцарским доспехом, чтобы нашли не сразу. Все это время Филч продолжал сотрясать воздух безадресными угрозами. Казалось, что он находится где-то рядом, но шагов слышно не было, а звуки не приближались и не удалялись. Странно все это. Я свернула в один коридор, затем в другой и под верещание Филча шмыгнула в коридор, ведущий к Выручай-комнате, где быстро сформулировала необходимые требования, касавшиеся создания потайного хода в помещения факультета Гриффиндор, повторила их трижды и, без сомнений, шагнула в возникшую в стене дверь. Здесь голос хогвартсовского стража, наконец, смолк. Потайной ход мало отличался от уже известных мне прежде — разве только тем, что имел очень малый уклон. Я спустилась по узким скользким ступеням и, толкнув внезапно перегородившую проход стену, вывалилась в жарко натопленную гостиную Гриффиндора. Гостиная пустовала. Замечательно. Убрав Нимфею, я подошла к выходу из гриффиндорской башни, отодвинула портрет в сторону и позвала в темноту:
