— Здорово, Гарри! — сказал он. — Ты чегой-то не спишь? День же выходной.
— Я вообще не люблю спать по утрам, — сообщила я. — Как по мне, утренний сон — сплошная трата времени, ведь вместо этого столько всего полезного сделать можно. Ты ведь тоже уже на ногах. Гуляешь? Или по делам куда собрался?
— Да вот... — замялся Хагрид. — Ищу, понимаешь, кое-кого.
Он заговорщицки огляделся по сторонам и, понизив голос, спросил:
— Гарри, слушай, а ты того... бегал сегодня близ озера, как обычно, да? Ты там случаем нигде на собачьи следы не натыкался? На здоровенные такие.
Он развел ладони сантиметров на сорок.
— На следы Клыка, что ли? — спросила я, припомнив черного брыластого пса, с которым я имела честь лично познакомиться при чаепитии в хижине лесничего, и который, несмотря на уверения Хагрида в его свирепом нраве, почему-то воспылал ко мне горячей любовью. — Нет, не натыкался.
— Да не, я щас не про Клыка, — помотал косматой головой Хагрид. — Клык дома сидит, присматривает кой за чем, да. Он у меня мальчик умный. Я про другие следы, Гарри, про БОЛЬШИЕ следы.
Сказано это было так многозначительно, что я задалась вопросом, а не пытается ли лесничий сейчас намекнуть на цербера, при этом не называя его в открытую? Хм, а разве его не вернули назад в коридор сразу после убытия Малфоя-старшего? То есть, я этого, конечно, не видела, но почему-то была уверена, что уже к вечеру субботы все вернулось на круги своя.
— Я ничего не видел, правда, — сказала я вслух. — И я, правда, не понимаю. Разве у тебя есть еще один пес? А почему ты нас не познакомил, когда я к тебе заходил?
— Ну, я его как раз тогда одолжил на время... — смущенно пробормотал Хагрид, а потом, словно решившись, махнул рукой. — Эх, ладно, чего уж там. Он у вас в замке сидел, в том самом коридоре на третьем этаже, от которого всех гоняют. Дамблдор так и сказал, что лучше стража не найти. Ведь Пушок-то из церберов греческих, а таких охранников еще поискать надо. Ну вот, а вчера его, понимаешь, оттуда убрать на время потребовалось. Малфой же приехать был должен, а он в совете попечителей всем заправляет. Если бы Пушка увидели, наверняка бы опять шум поднялся — про безопасность и все такое, а то, глядишь, еще и денег бы урезали. В общем, забрал я его, а директору пообещал, что к вечеру посажу обратно на место. А он возьми и сбеги.
— Стой! Погоди! — я вскинула ладони, пытаясь осмыслить услышанное. — Хагрид, ты хочешь сказать, что твой цербер сбежал, причем еще вчера? А почему тогда его поисками занимаешься только ты? А что если он кого-нибудь найдет раньше? Я имею в виду кого-нибудь из учеников?
— Да ты не боись, — не особо убедительно попытался обнадежить меня полувеликан. — Пушок знает, что детей трогать нельзя. Ладно, здесь, похоже, он не появлялся. Надо еще разок у кентавров поспрашивать, а то как бы он в самом деле в Запретный лес не подался. А ну как в гнездо к паукам сунется — сожрут ведь. Да и перед Дамблдором нехорошо получилось. Ты вот как думаешь, Гарри, ничего ведь страшного, наверное, не будет, если я Пушка чуть попозже верну?
Я почти честно призналась, что не знаю, поскольку не имею понятия, какие планы на цербера вынашивал наш уважаемый господин директор, и Хагрид побрел прочь, сокрушенно покачивая головой и что-то бормоча себе в бороду. Я посмотрела вслед полувеликану и, когда сочувствие после короткой борьбы одержало верх над здравым смыслом, твердившим, что это уж точно не мое дело, догнала лесничего и предложила посильную помощь в поисках. Впрочем, Хагрид от моих услуг все равно отказался, посоветовав возвращаться в замок и заняться 'чем там обычно ваши по выходным занимаются'. Причем сдается мне, что подразумевалось под этим расплывчатым 'чем' далеко не подготовка домашних заданий. Решив не возражать столь аргументированным доводам, я вернулась в гриффиндорские помещения, где к своему немалому удивлению обнаружила Гермиону, сидевшую в кресле у камина в обнимку с учебником по гербологии.
— Мадам Помфри начала говорить, что мне стоило бы побыть в палате еще хоть полденечка, — сонно пояснила девочка. — А я отказалась и сбежала.
— Молодец, — торжественно сказала я и, не удержавшись, добавила:
— Вот оно, дурное влияние Гарри Поттера, да?
— Почему дурное? — не поняла Гермиона. — Я просто побоялась, что меня еще и на понедельник там оставят. А я и так все пятничные занятия пропустила, не хочу дальше прогуливать. Что обо мне учителя подумают?
— Не думаю, что что-то плохое, — честно призналась я. — Поскольку, как мне кажется, все они знают, что причина для отсутствия у тебя была объективная. А я просто пошутил, не принимай всерьез. Ты уже завтракала?
Девочка покачала головой.
— Тогда погоди немного. Я сейчас переоденусь — вместе сходим.
Заскочив в спальню первокурсников, я быстро приняла душ и сменила свитер на мантию, стараясь не особо шуметь, чтобы не разбудить соседей по комнате, которые хоть и начинали ворочаться, но вставать еще определенно не собирались. Потом, уже спускаясь по лестнице в гостиную, я посмотрела на часы и решила, что, судя по времени, столы в Большом зале еще даже не начинали сервировать, так что мы с Гермионой направились прямиком на кухню — в гости к эльфам. Те встретили нас вполне радушно и вместо завтрака попытались накормить полноценным обедом, так что пришлось несколько осадить их пыл.
За едой, расправляясь с сосисками, яйцом пашот и картофельным пюре, я в общих чертах сообщила Гермионе, что по результатам проверки подаренные близнецами конфеты оказались совершенно безопасными. Девочка удивленно посмотрела на меня.
— Гарри, ты успел их проверить? Но когда и где?
— В нашем родном кабинете зельеварения. Вчера вечером. Пришлось, конечно, постараться, но в целом это была очень хорошая тренировка. Так что, если тебе вдруг подарят что-то еще, ты знаешь, к кому обращаться.
Гермиона кивнула, задумчиво водя вилкой по тарелке, а потом сказала:
— Но ведь тогда получается, что я зря так плохо подумала о Фреде и Джордже? Выходит, что они ничего плохого не хотели?
Я вздохнула.
— Знаешь, у одной музыкальной рок-группы в одной из песен есть такие слова: 'Если ты параноик, это еще не значит, что за тобой не следят', а еще есть такая присказка, которая гласит: 'Доверяй, но проверяй'. Она, конечно, к музыке отношения не имеет, но тоже вполне жизненна. В этот раз да, по всей видимости, братья Уизли, действительно, ничего плохого не хотели. Но при их живом характере вполне может оказаться, что в следующий раз они все-таки захотят пошутить. Или кто-то еще может захотеть пошутить, прибегнув к их помощи. Так что, если есть хоть какие-то сомнения, лучше все-таки будет перестраховываться. Договорились?
— Договорились, — согласилась Гермиона, некоторое время созерцала едва початую тарелку и, наконец, добавила. — Знаешь, Гарри, ты, кажется, был прав. В тот вечер, когда мы только приехали и вышли к озеру, помнишь, ты сказал, что сказка будет страшной? А я не поверила. Я ведь думала, что просто еду учиться делать настоящие чудеса, а вместо этого мы угодили в жуткую кучу приключений, как в кино или в книжке. И они совсем не хотят заканчиваться...
— Ну, надеюсь, что мимо самых страшных моментов этих приключений мы как-нибудь сумеем бочком просочиться, — ободряюще улыбнулась я. — Да и к тому же ты ведь не собираешься сбегать, правда?
— Не собираюсь, — серьезно ответила девочка. — Но я постараюсь быть осторожнее.
После завтрака я, как и собиралась, направилась в библиотеку. Гермиона решила составить мне компанию, похоже горя желанием взять реванш за два дня вынужденного бездействия. Правда, озвученный мною мадам Пинс запрос крайне ее озадачил — в отличие от библиотекарши, которая за два минувших месяца, кажется, свыклась с весьма странными интересами Гарри Поттера и решила считать их неизбежным злом, с неизбежной регулярностью отвлекающим ее от вязания и дремоты в укромном уголке почти пустого зала.
— Гарри, а зачем тебе понадобились прошлогодние газеты? — с беспокойством спросила Гермиона, понаблюдав, как я перетаскиваю аккуратно сшитые по месяцам пачки 'Ежедневного пророка' в дальний угол зала, к облюбованному в прошлые наши визиты столику, который, за счет расположения библиотечных стеллажей крайне удачно оказывался отгорожен от большей части читального зала, равно как и от взоров самой мадам Пинс.
— Пока не знаю, — призналась я. — Для начала собираюсь посмотреть, не отыщется ли там чего-нибудь странного и любопытного. Думаю, это займет немало времени, так что, если хочешь, выбери себе тоже что-нибудь интересное. Помнишь, профессор Стебль говорила, что в нашей библиотеке есть трактаты Винсентума Мандрагора о магических растениях всех пяти континентов?
О трактатах Гермиона определенно помнила, но после недолгого колебания решительно помотала головой.
— Я тоже хочу познакомиться с жизнью магов, — сказала она, пододвигая к себе ближайшую подшивку. — С настоящей, а не с той, про которую пишут в книгах. А что мы будем считать странным?
— Что-нибудь, что выходит за рамки повседневного, — ответила я, не представляя, как сформулировать поточнее снизошедшую на меня прошлым вечером идею. — Таинственные исчезновения. Появления. Пропажу воспоминаний. Какие-нибудь необъяснимые явления, желательно произошедшие в окрестностях Лондона, но не обязательно. По правде говоря, я сам не знаю толком, что именно ищу, и могло ли это быть отражено в прессе, но попытаться стоит.
Гермиона кивнула, решительно переворачивая первую газетную страницу...
...Спустя четыре часа я начала подозревать, что моя идея, поначалу казавшаяся довольно неплохой, все же никаких плодов не принесет. К этому моменту мы знали все о положении британской команды по квиддичу в таблице международного чемпионата, о законопроектах, вынесенных на рассмотрение в Министерстве магии, а так же о тех, что были приняты или отклонены, о способах увеличения популяции флоббер-червей на ферме в северном Норфолке и о нашествии саранчи на плантации мандрагоры в южном Уэссексе, а так же о том, как вывести популяцию садовых гномов с участка, а подгоревший пирог вернуть обратно в съедобное состояние. Имелся в 'Ежедневном пророке' и такой раздел, предназначавшийся исключительно для домохозяек, а вот криминальная хроника была крайне скудной и в основном касалась несчастных случаев, инициированных самими же магами. То ли повседневная жизнь магической Британии была настолько скучна, то ли аврорат предпочитал не выносить сор из избы... во всяком случае, то немногое из хроники, что смогло меня заинтересовать, было журналистскими расследованиями по старым делам, большая часть которых отстояла от нынешнего времени значительно дальше, чем период деятельности Темного Лорда и уж тем более период моего собственного появления в этом мире.
Несколько раз мне также попадались статьи, упоминающие о Хогвартсе и Визенгамоте. Смотревший с прилагающихся к статьям колдографий Дамблдор улыбался так, что ему позавидовали бы сама Джоконда вкупе с нарисовавшим ее Леонардо да Винчи, и вызывал у меня острое желание либо сжечь эти странички, либо чем-нибудь их основательно замазать. Быть может, дело было исключительно в моей разыгравшейся паранойе, но во взгляде старика с колдографий мне отчетливо чудился намек на то, что он знает какой-то секрет, которым не намерен делиться.
А потом, около четверти первого, когда количество стопок газет на нашем столе уже уменьшилось где-то на две трети, я получила наглядное подтверждение того, что Хагрид слегка ошибся, полагая, что отсутствие Пушка на рабочем месте ни к чему не приведет. Привело, и еще как.
Приступ накатил на меня совершенно внезапно. Без каких-либо видимых к тому предпосылок свет, лившийся из высоких окон библиотечного зала, вдруг приобрел красноватый оттенок, пугающе быстро набирающий густоту. Откуда-то из-под потолка белугой взревел Филч, предлагающий миссис Норрис принюхаться получше, в читальном зале вдруг запахло пережженными железными опилками, а на меня волной накатила чужая бессильная ярость, сопровождающаяся смазанными мимолетными картинами сумрачного зала с присутствующим в нем ростовым зеркалом, поверхность которого представляла собой провал в черноту, пронизанную слабыми лучами света, не разгоняющими мрак, а лишь наоборот подчеркивающими его. Зеркало Еиналеж? Не таким я его себе представляла, совсем не таким. Что же нужно было пожелать, чтобы увидеть в нем ТАКОЕ?
— Гарри! — пробился ко мне откуда-то издалека перепуганный детский голос. — Гарри, тебе плохо? Я сейчас позову...
— Не надо! — выдохнула я, хватая Гермиону за руку. — Все уже в порядке.
Я почти не соврала. Артефакт защиты сознания сработал, как должно. Черт, если когда-нибудь все-таки вернусь в свое нормальное тело, расцелую Снейпа, честное слово! А если даже не вернусь, то благодарность все равно нужно будет высказать. Привнесенная извне ярость растеклась по созданной артефактом стене и угасла, поглощенная его вязкой структурой. Одновременно с этим исчезли и видения. Я тряхнула головой и расширенными глазами посмотрела на бледную Гермиону. Потом, сообразив, что все еще цепляюсь за ее руку, ослабила хватку. Мадам Пинс встревоженной наседкой металась по залу, требуя, чтобы немногочисленные ученики покинули библиотеку и укрылись в факультетских помещениях.
— Идем, скорее, — шепнула я Гермионе, не дожидаясь, пока библиотекарша доберется до нашего уголка.
— Гарри, что происходит? — торопливо прошептала в ответ девочка. — Что с тобой сейчас было? И мистер Филч... Откуда он кричит?
— Это не Филч, — помотала я головой. — Если я не ошибаюсь, это сработала охранная система замка. Призрачный голос. Так же как в тот вечер, когда я не пошел на дуэль. Почему он включился сейчас, понятия не имею, но лучше нам послушаться мадам Пинс.
Здесь я немного покривила душой. Если бы при отсутствии видений в причинах еще можно было как-то сомневаться, то увиденное мною развеивало все сомнения напрочь. Кто-то проник в запретный коридор, воспользовавшись отсутствием там цербера. И я даже догадывалась, кто именно это мог быть.
Глава 25. 'Философская' пустышка
До портрета Полной Дамы нам удалось добраться без эксцессов. Несмотря на требования разойтись по укрытиям, в коридорах было полно народа. Ученики сбивались в кучки, наперебой спрашивая друг у друга, что произошло, а профессор Вектор с мадам Хуч, задействовав Сонорус, пытались разрулить этот бардак, но получалось у них, скажем прямо, плоховато. На одной из лестниц мы наткнулись на Филча: сжимая в охапке шипящую миссис Норрис, хромой сторож слушал свой собственный голос, несшийся одновременно со всех сторон. А на самом входе в коридор, ведущий к портрету, нам повстречалась Макгонагалл. Зависший перед ней сэр Николас де Мимси, от волнения ставший почти совсем прозрачным, о чем-то докладывал декану Гриффиндора, отчаянно жестикулируя. Мне удалось разобрать только пару обрывков фраз о люке в запретном коридоре и о том, что что-то где-то взорвалось, как переспелый арбуз, в который попали выстрелом из аркебузы. Затем Макгонагалл заметила нас с Гермионой и оборвала тираду призрака, после чего скомандовала, обращаясь к нам:
