— Поттер, тебя хотят видеть первым. Дверь сегодня открывают банальные лимонные дольки.
— Прямо-таки банальные? — уточнила я.
Маркус хмыкнул.
— Просто лимонные. Топай давай. Мне не светит тут весь день торчать.
Персиваль залился краской и с вызовом заявил:
— Я сам сообщу, что он пришел.
— Рыжий, ты, что, оглох? — лениво поинтересовался Маркус. — Там ждут Поттера, а не тебя. А о том, что это именно он, все как-нибудь и без тебя догадаются.
Перси дернулся, как от удара, и непривычно высоким голосом выпалил:
— А ты не указывай, что мне делать, Флинт!
Я шагнула к горгулье, не дожидаясь окончания разборок.
— Отец прибыл, — улучив момент, шепнул мне Драко.
— Я догадался, — так же шепотом ответила я и уже вслух назвала пароль. Горгулья отъехала в сторону, а Драко пожелал мне удачи. Лестница, как и в прошлый раз, пришла в движение сразу, стоило мне только ступить на первую ступеньку, и доставила меня прямиком под дверь кабинета. Коротко постучав, я вошла.
С первого же взгляда стало ясно, что в директорском кабинете наблюдается нехорошая тенденция постепенного увеличения численности народонаселения. В прошлый раз три человека, теперь четыре... Всерьез задумавшись над тем, чего можно ожидать к концу обучения и какое максимальное количество народа может вместить комната, я едва не забыла поздороваться. Дамблдор лучился доброжелательностью, но как-то совсем уж неубедительно, да и вообще атмосфера в кабинете казалась натянутой.
Устроившись на краешке того кресла, на которое мне указал Дамблдор — справедливости ради, следовало отметить, что оно вообще было единственным, остававшимся свободным, — я еще раз осмотрелась. В общем-то, Снейп с Макгонагалл и Дамблдор мне и так были знакомы, а насчет личности четвертого у меня, пожалуй, возникли бы догадки даже в том случае, если бы меня не предупредили. Все-таки внешне Драко был очень похож на своего отца.
Небрежно поигрывающий массивной тростью Люциус Малфой удобно расположился в кресле возле директорского стола. Напряженная и прямая, как палка от метлы, Макгонагалл находилась по другую сторону от Дамблдора. Снейп задвинулся в самый угол, откуда был отлично виден весь кабинет, подавшись вперед и сплетя пальцы в замок — жест, который, как я уже успела понять, лучше любой мимики свидетельствовал о заинтересованности профессора происходящим. Насколько же все-таки сильно они с Малфоем отличались друг от друга. Никогда раньше не встречала людей, которые были бы столь явными антиподами, во всяком случае, по части внешности. Более того, хотя Люциус Малфой, насколько мне помнилось, был лет на пять постарше профессора Снейпа, выглядели они как минимум ровесниками — наглядный пример того, как полезна для здоровья бывает спокойная семейная жизнь в родном мэноре вдали от гениального директора.
Впрочем, это так, чушь, не пойми с чего пришедшая на ум. Может, из-за того, что ситуация начинала меня потихоньку нервировать. Лорд Малфой очень внимательно рассматривал меня, а я, в качестве компенсации, рассматривала малфоевскую трость. Трость была знатной, особенно массивный серебряный набалдашник в форме головы змеи, распахнувшей пасть. Змея была выполнена мастерски и выглядела ядовитой, хотя ее точную видовую принадлежность определить мне не удавалось. В общем, трость мне нравилась, в отличие от ее владельца, и моя неприязнь к блондинам в целом была здесь ни при чем. От Люциуса Малфоя исходила опасность — не непосредственная физическая угроза, а та опасность, которую может представлять умный, облеченный властью человек с несколько вольными представлениями об оправданности средств для достижения целей. Опасность, может, и меньшая, но все равно сродни той, которую однозначно представлял Альбус Дамблдор. И еще одного недруга такого плана приобретать мне не хотелось бы. Конечно, пока развитие событий позволяло надеяться, что в этой реальности мы с лордом Малфоем окажемся если не по одну, то хотя бы не с прямо противоположных сторон баррикады, однако, при этом сразу вспоминалось вчерашнее предупреждение Снейпа. Впредь придется быть поосторожнее, как с Малфоями, так и с Гермионой.
— Гарри, это лорд Малфой, — благодушно произнес Дамблдор. — Он хотел бы задать тебе несколько вопросов о событиях, которые произошли в четверг вечером.
— Приятно познакомиться, сэр, — вежливо сказала я. Интересно, что новенького, еще не рассказанного Драко, Малфой-старший рассчитывает услышать от меня о событиях вечера Хэллоуина, да еще в присутствии директора? Ему куда больше познавательного мог бы Снейп в приватном разговоре за рюмкой чая поведать, если еще не поведал. А мне осведомленность проявлять не положено по статусу.
Впрочем, первые же вопросы, заданные лордом Люциусом, показали, что и он не слишком рассчитывает на откровения. Не исключаю, что при беседе с глазу на глаз ход разговора был бы несколько иным, однако бесплатное приложение в лице Альбуса Дамблдора накладывало свои ограничения. Хотя, думаю... нет, даже уверена, что и в отсутствие директора доверительный разговор бы у нас не сложился. Малфой не Снейп, так что исповедоваться перед ним, как на духу, причин у меня не было, да и желания тоже. Но диалог все равно имел бы шанс оказаться конструктивным, особенно если бы лорд придержал попытки включить свое обаяние на полную катушку. Подобные фокусы всегда вызывали у меня реацию, прямо противоположную ожидаемой собеседником, — то ли сказывался приобретенный за годы сознательной, самостоятельной жизни иммунитет, то ли не менее приобретенная аллергия. Оставалось лишь надеяться, что лорд Люциус не сочтет одиннадцатилетнего мальчика подходящим объектом для применения особых умений, иначе, боюсь, добрых отношений у нас не сложится. К большому, как мне что-то подсказывает, огорчению Драко.
А интересовали Малфоя, как выяснилось в ходе вежливого допроса, события не столько вечера, сколько самого дня тридцать первого октября. Здесь мне особо нечего было скрывать — кроме разве что своих размышлений, поэтому я не менее вежливо рассказывала Малфою-старшему все то, что он и так мог узнать из разных иных источников.
Да, Гермиона Грейнджер начала странно вести себя на Чарах. Нет, до начала этого занятия ничего необычного в поведении подруги мною замечено не было. И во время завтрака тоже. Нет, я, конечно, не смотрела непрерывно ей в рот, но, кажется, ничего, кроме того, что ели и пили другие ученики, она не принимала. Да, меня обеспокоило исчезновение Гермионы после урока Чар. Нет, оно обеспокоило меня не настолько, чтобы обратиться за помощью к преподавателям или декану. Да, мне показалось, что я смогу отыскать ее самостоятельно, однако, я переоценила свои силы и недооценила размеры замка. Если бы не вмешательство Драко, Гермиона, скорее всего, так и осталась бы на четвертом этаже в одиночестве. Нет, в ходе поисков ничего подозрительного в замке лично мной замечено не было. Тролля я тоже не видела, до того момента¸ пока он не перекрыл нам выход на лестницу. Нет, я даже примерно не могу предположить, откуда он там взялся за ту четверть часа, которую мы провели в кабинете, успокаивая девочку. Вероятно, пришел. Привели? Не знаю, могли, наверное, и привести. Нет, слышать я ничего не слышала. Громких звуков не раздавалось точно, а на тихие мы могли не обратить внимание. Немного не до того было.
Касательно непосредственной встречи с троллем вопрос у Малфоя оказался всего один, зато по существу дела.
— Значит, вы, Гарри, попытались закрыть дверь вашего убежища Колопортусом? — спросил лорд Люциус, очень внимательно меня рассматривая. — Вы всерьез полагали, что это сможет остановить тролля?
— Не знаю, сэр, — почти честно ответила я. — Нам пока не рассказывали, как вообще можно справиться с этими существами. Но просто стоять и ждать, ничего не предпринимая, было бы еще глупее.
Малфой едва заметно улыбнулся и заметил:
— Вы очень храбрый молодой человек, Гарри.
Я снова перевела взгляд на трость. Это не было вопросом, так что подтверждения или опровержения от меня вряд ли ждали, а благодарить за комплимент было, извините, глупо. Да и являлось ли это комплиментом, и верил ли Малфой-старший в примененный мною Колопортус вообще? Я не знала, насколько подробно Драко успел рассмотреть примененное мною плетение и мог ли он его опознать хотя бы теоретически, сам мальчик мне ничего не говорил, а намеренно спрашивать, привлекая к этому факту лишнее внимание, я, после некоторого раздумья все же не стала. Но после уверенной идентификации 'жидкого оникса', а также успешно примененных поискового заклинания и заклинания голосового Патронуса или чего-то еще наподобие этого — иными словами, того, чего первокурсник знать не мог в принципе, — в отношении Драко я бы уже ничему не удивилась.
Молчание начало затягиваться, и Дамблдор, вежливо кашлянув, решил вмешаться.
— У тебя остались еще вопросы к Гарри, Люциус? — отечески обратился он к Малфою.
Любимая директорская присказка 'мальчик мой' так и подразумевалась, и, признаюсь, я ждала ее с интересом — слишком уж хотелось посмотреть на малфоевскую реакцию, однако, Дамблдор, похоже, решил не экспериментировать и от эпитета воздержался.
— Пожалуй, нет, — задумчиво произнес лорд Люциус. — Я благодарю вас, Альбус, за организованную встречу.
— Значит, мне можно идти, сэр? — осторожно спросила я.
— Да, конечно, Гарри, — ответил мне не Малфой, а Дамблдор. — Ступай, отдыхай.
Директорские слова сопровождались ободряющей улыбкой, вот только в глазах у него на улыбку не было ни малейшего намека.
Макгонагалл, что показательно, на протяжении всего моего общения с Люциусом Малфоем так ни разу и не попыталась вмешаться в ход беседы на правах декана. Снейп, правда, тоже помалкивал, но здесь-то все как раз было понятно — официально декану Слизерина не должно было быть до Поттера никакого дела, а неофициальную 'неприязнь' его вполне мог просить придержать и сам Дамблдор, чтобы побыстрее развязаться с малфоевским визитом. Откровенно говоря, меня такой подход вполне устраивал, поскольку лицезрение директорской физиономии было не самым лучшим способом начала субботнего дня.
Попрощавшись, я двинулась к выходу, и уже у дверей меня догнала директорская же просьба пригласить в кабинет Драко Малфоя. Хм, интересно, чьей это было идеей? Что-то не верилось, что лорд Люциус не мог найти способа спокойно поговорить с сыном в приватной обстановке. Может, все-таки Дамблдор решил хотя бы сделать вид, что проводит расследование?
Спустившись, я обнаружила, что возле горгульи успело установиться вооруженное перемирие. Маркус Флинт все еще сидел возле потайной двери, а наш староста с видом оскорбленной добродетели стоял у противоположной стены. Как ни странно, за время моего отсутствия Персиваль Уизли не обзавелся ни фингалом под глазом, ни каким-либо еще схожим украшением: видимо, Маркус оказался умнее и решил не марать руки.
— Драко, мне досталась честь объявить, что теперь высокое собрание желает лицезреть тебя, — торжественно сообщила я.
Мальчик фыркнул.
— Что-то ты быстро, — заметил Маркус. — Не покусали?
Я ухмыльнулась и покачала головой.
— Гарри, дождешься моего возвращения? — попросил Драко, шагая в охраняемый статуей проход.
— Да, разумеется, — подтвердила я, подавляя тяжелый вздох. Кажется, Лютный переулок мне сегодня вообще не светил. Ладно, в крайнем случае, смотаюсь завтра. Проныра все равно без выходных работает.
Когда горгулья встала на место, я еще немного потопталась, а затем, решив, что предки-славяне были правы и в ногах правды нет, уселась на пол по-турецки. Перси все еще продолжал изображать из себя предмет коридорного интерьера. Я поначалу хотела спросить, что ему нужно теперь, когда возложенную на него задачу он выполнил, но потом решила, что проще будет принципиально не замечать старшего из имеющихся в Хогвартсе Уизли.
Драко отсутствовал минут двадцать, и я уже начала удивляться, о чем можно так долго говорить с ребенком, осведомленным о происходящем в замке еще меньше моего, когда горгулья, наконец, зашевелилась и шарахнулась в сторону. Выходящий от директора Малфой-младший был весьма задумчивым, однако, заметив, как выжидающе мы с Маркусом на него смотрим, мальчик широко улыбнулся, принимая прежний беззаботный вид.
— Все! — объявил он. — Можем быть свободны.
— Вот уж воистину благая весть, — проворчал Маркус, поднимаясь на ноги. — А я уже начал бояться, что опоздаю на тренировку.
— Гарри, ты идешь? — позвал меня Драко.
— Нет, пожалуй, тут заночую, — отозвалась я, тоже вставая. — Перси, спасибо, конечно, огромное, что ты меня посторожил, но думаю, что дальше я в твоих услугах нуждаться не буду.
Пока возмущенный моей наглостью Персиваль раздумывал над ответом, мы с Драко успели удалиться. Мальчик целенаправленно вел меня по коридорам, а потом, оглянувшись, резко свернул в одну из пустующих комнат. Если когда-то она и предназначалась для ведения занятий, то эти времена давно миновали, поскольку сейчас в помещении не было ничего, кроме пыли на полу. Видимо, про нее не помнили или не считали нужным помнить даже замковые эльфы.
— Ну, — с плохо скрываемой гордостью спросил Драко, притворяя дверь и накладывая на нее заглушающее заклинание, — и как тебе мой отец?
— Настоящий лорд, — признала я, размышляя, зачем понадобилось для безобидного в общем-то вопроса предпринимать подобные предосторожности. — Я думал, такие только в книжках остались.
Можно было бы добавить сюда прочие мои выводы, касательно Люциуса Малфоя, однако мальчику хватило и этой скудной информации, подкрепленной уважительным тоном, поэтому я добавила, как бы невзначай, совсем другое:
— И мне показалось, что его очень обеспокоило произошедшее с Гермионой.
Драко кивнул и добавил:
— Да, он тоже пришел к выводу, что там есть о чем беспокоиться. О чем тебя спрашивали? Только о Гермионе?
— Да, — подтвердила я. — А тебя? И зачем лорд Малфой решил говорить с тобой при такой куче народа?
— А он и не решал, — сказал Драко. — Меня расспрашивал Дамблдор. И его интересовала совсем не Гермиона. Он хотел знать, хорошо ли я рассмотрел создаваемое тобой плетение Колопортуса.
Я напряглась. Кажется, я начинала понимать, зачем понадобилось зачаровывать дверь.
— И насколько хорошо ты его рассмотрел?
— Крайне плохо, — сообщил Драко. — Потому что никакого Колопортуса там не было, зато имелся Бастион. Это было бы логично предположить, даже если бы я его не видел, потому что Колопортус, конечно, может запереть дверь, чтобы не впустить человека, но после первого же пинка тролля она разлетелась бы в щепки.
Мальчик помолчал и добавил:
— А Бастион был шикарен, правда. Я бы так точно не сумел. Хотя тебе тоже несладко пришлось, раз уж Северусу пришлось восстановление магии запускать. Из-за пустяков он бы этого делать не стал.
Я закашлялась, стараясь совладать с голосом, и, когда мне это, наконец, удалось, спросила по возможности небрежно:
— И как хорошо теперь директор Дамблдор осведомлен о твоих наблюдениях?
