Острые грани Пророчества

Почему Кеноби сражался с Энакином? Где? Почему не убил, оставил гореть заживо? Оби-Ван был очень умным и спокойным. И просто так броситься рубить ученика на части он не мог. Значит, следуя логике, причина должна была быть достаточно весомой для обоснования такого поведения. И сходу Люк мог назвать только одну: Падение. Энакин Скайуокер перешел на Темную сторону, а джедаи являются естественными врагами ситхов, во всяком случае, так они себя позиционируют. Все, не все... Большинство. Это то, что он смог вынести из недолгого общения с Йодой и Кеноби.

И как жаль, что никто ему ничего не говорил... Они оба молчали, или переводили разговор, или роняли скупые фразы. Он ведь не знает даже, когда и каким образом уничтожили Храм. Все попытки что-то разузнать дали скупую информацию о штурме, который проходил под руководством Вейдера, но фактов, доказывающих это, Люк не нашел. Впрочем, он не нашел и факты, опровергающие данную теорию. Если это и было так, то Империя все скрыла по непонятным для Скайуокера причинам. Все было вычищено до кристальной чистоты, а пропаганда Альянса... Теперь Люк относился к своим воспоминаниям скептически.

На Вейдера Альянс вешал всех майноков, приписывая ему как реальное, так и мнимое. Кеноби отмалчивался... Но иногда прорывалась в нем дикая боль и страшное одиночество человека, потерявшего самое дорогое в жизни. Джедай говорил о том, что нельзя привязываться, но Люк видел в его глазах застарелую печаль. Такую же он видел у потерявших самое дорогое — семьи.

Люк вздохнул, отвлекаясь от некстати нахлынувших размышлений. Началось награждение.

— Дорогие друзья! Граждане Республики! Вот и пришло время чествовать наших героев, — Палпатин помолчал, прижав руки к груди. Вид у мужчины был одухотворенный, с ноткой скорби. — Минул год с начала раскола. Год непрерывных боевых действий, принесших боль, потери, отчаяние. И мы могли бы погрузиться в беспросветную пучину отчаяния...

Оби-Ван слушал разглагольствования канцлера, сохраняя доброжелательное выражение лица. Какая речь! Слезу на раз вышибает. Джедай с трудом удержался от циничного хмыканья, мимоходом одернув начавшего вновь шушукаться с Наберрие бывшего падавана. Энакин не обращал внимания на толкающего речь канцлера, расчетливо задвинув обожаемую Падме за спину закатившего глаза в ответ на такое самоуправство мужчины, нацепил на лицо маску напряженного внимания и тихо переговаривался с госпожой сенатором.

Кеноби вздохнул, размышляя, не будет ли слишком мелочным наступить Скайуокеру на ногу, отвлекая от явно гораздо более интересного ему разговора. В принципе, мужчина его прекрасно понимал: пусть Палпатин и являлся прирожденным оратором, и речь была политически верной и правильно расставляющей акценты, все равно это жуткая нудятина и бездарная трата времени.

А еще магистра беспокоило тревожное ощущение. Он чувствовал, что вскоре произойдет нечто, что перевернет все с ног на голову, и больше ничто не будет прежним. Кеноби покосился на бывшего падавана, раздумывая, не связано ли с ним это грядущее потрясение, чье эхо колебало Силу, но Энакин был бодр, криминального не умышлял, если не считать попытки произвести впечатление на Наберрие, а отчеты о его деятельности, регулярно поступавшие к мужчине, ничего такого не содержали.

— ... Оби-Ван Кеноби! Этот достойный мастер-джедай проявил себя не только как достойный дипломат, но и весьма одаренный военачальник. Поэтому... — Палпатин намекающе посмотрел на с трудом подавившего тяжкий вздох мужчину, сделав красноречивый жест рукой, — от имени Республики поздравляю его со званием генерала-джедая.

Кеноби вышел на небольшой помост, встав рядом с канцлером, кратко, но очень вежливо поблагодарил, приняв из холеных рук Палпатина коробочку со знаками отличия, поклонился и вновь вернулся на свое место. Энакин с бывшей королевой смотрели на канцлера с подчеркнутым вниманием.

Люди выходили один за другим, боевые офицеры, прославившиеся в сражениях, получали награды, звания, толпа хлопала, Кеноби нервничал все сильнее, отметив, что даже Йода, стоявший в отдалении, нахмурился. Ощущение грядущего извержения вулкана усилилось до невозможности, джедай обвел толпу взглядом, насколько мог себе это позволить, отпустив свою Силу в поисках неведомой опасности. Неужели нападение? Теракт? Или еще что?

— И наконец, последние в списке, но не последние по значению.

В голосе канцлера проскользнули странные нотки, заставившие напряженные нервы джедая завибрировать. За спиной потянуло предвкушением и странным удовлетворением. Оби-Ван нахмурился, пытаясь расшифровать настроение бывшего ученика.

— Те, кто вел бои, проявляя чудеса настойчивости и упорства. Они вместе вели войска в бой, они прорывали блокады и разили врагов. Они шли на штурм и приносили мир измученным войной планетам. — Взгляд канцлера скользнул по магистру раскаленным лазером, устремившись за его спину.

— Энакин Скайуокер, рыцарь-джедай. И...

Сердце тяжело ударило.

Энакин выскользнул сбоку, неторопливо идя к подиуму.

Взгляд канцлера вновь прожег полосу, устремляясь в другую сторону.

— Люк Скайуокер, капитан.

На мгновение наступила тишина. Оби-Ван поймал краем глаза, как гранд-магистр сжал когтистой ручкой свою клюку, как изумленно вздернули брови несколько политиков, явно бывших в курсе семейного положения Скайуокера, ощутил потрясение сенатора Наберрие... А затем увидел движение затянутой в форменный мундир высокой фигуры. На сцену полным достоинства шагом взошла практически копия Энакина.

— Присваивается звание генерала-джедая...

Слова канцлера доносились, словно сквозь вату. Оби-Ван застыл, потрясенно разглядывая еще одного Скайуокера.

— Поздравляю, адмирал!

Палпатин лично закрепил планки на груди второго Скайуокера и, отступив на шаг, захлопал в ладоши. Стоящие рядом, плечом к плечу, парни переглянулись... Их руки сцепились, поднимаясь вверх в древнем жесте победителей. Солнечные улыбки озарили зал.

Сила дрогнула, затапливая помещение.

Оби-Ван смотрел во все глаза. С первым потрясением он справился, но теперь надо было разобраться во всей этой странной ситуации, породившей просто уйму вопросов, и не самых безобидных.

Тем временем Скайуокеры (от одной мысли, что их двое, становилось дурно. И не утешала возможная мысль о том, что это может быть простой однофамилец, вселенная велика!) раскланялись с канцлером, поблагодарили его в самых цветистых выражениях, заставив изумиться тому факту, что Энакин способен так красиво говорить, и сошли с подиума, шагая в ногу. Синхронное движение, вызвавшее дрожь.

Оби-Ван переглянулся с Йодой, отмечая, что гранд-магистр утратил вечно сонное выражение лица и в огромных глазах плещется тревога. Слабая, но все же. Джедай вздохнул, отметая в сторону волнение: ему необходима ясная голова и стал ожидать подхода бывшего падавана с... С кем-то по фамилии Скайуокер.

За спиной насмешливо хрюкнули, Кеноби обернулся и скрипнул зубами. Найра, кто ж еще. Этот поганец явно все знал. И молчал! Твилек весело оскалился, показав треугольные зубы, после чего вытянулся, подчеркнуто официально отдавая подошедшим честь.

— Адмирал! — гаркнул твилек, преданно поедая начальство глазами. Второй Скайуокер по-военному коротко кивнул.

— Вольно, лейтенант.

Найра тут же расплылся в ехидной ухмылке, резко переходя на неформальный стиль общения.

— Не, вы их рожи видели?

— Найра, попридержи язык! — не выдержал Кеноби. Твилек тут же ощетинился.

— С чего это вдруг?

— С того, что...

— Довольно, — оборвал его холодный голос. — Магистр Кеноби, хватит орать на моего подчиненного. И вообще, ваши личные разногласия, будьте так любезны, урегулируйте в другом месте.

Кеноби мгновенно остыл, поворачиваясь к парню. Они стояли плечом к плечу, Энакин и Люк, как представил его канцлер, и Оби-Ван смотрел в яркие голубые глаза, одинаковые, и все его надежды на то, что это шутка, или совпадение, или вообще массовая галлюцинация (ведь может же он помечтать, хоть минуту?) разлетались в пыль.

Они были похожи. Да, были и отличия: немного скулы, чуточку губы, слегка брови... Но совпадений было больше. Подбородок, глаза, нос... Не однофамильцы. Это уж точно. Однако, было еще одно обстоятельство, не дававшее усомниться в том, что этот парень рядом со Скайуокером — родня.

Сила.

Сейчас Кеноби ощущал Силу, исходящую от Люка Скайуокера, испытывая с каждым мгновением все большее потрясение. Они ощущались практически одинаково. Конечно, ни один джедай не спутает их отпечатки в Силе, но... Отмести в сторону это сходство просто невозможно.

— Учитель, — расплылся в счастливой улыбке Энакин, — госпожа сенатор, позвольте вам представить моего брата. Люк Скайуокер.

Люк резко кивнул, отмечая реакцию Оби-Вана и красотки-сенаторши. Потрясение. Быстро прошедшее, но все же.

— Брат?

— Двойня, — холодно сверкнул глазами Люк. Оби-Ван нахмурился.

— Вы уверены?

Люк повернулся к Энакину, демонстративно подняв левую бровь.

— Генетический анализ это полностью подтвердил. Так же, как и моя мать, — недовольно ответил Энакин. — В чем дело, Оби-Ван?

— Я должен был убедиться, что вы не однофамильцы, — мягко произнес джедай. Люк пожал плечами.

— Данные анализа можно предоставить. Если хотите...

— Хочу.

— Вы тоже хотите? — Люк, слегка наклонив голову, обратился к внимательно слушающей девушке, от которой исходили какие-то странные чувства. И удивление, и радость, и непонятное неудовольствие...

— А... нет, — красотка покачала головой. — Что вы, зачем мне это?

— Мало ли...

— В таком случае, данные вам предоставят, магистр Кеноби, — процедил Энакин, всем своим видом демонстрируя неудовольствие.

— Энакин! — укоризненно протянул Кеноби. — Что за официальщина?

— А что за претензии? — прошипел Скайуокер, все сильнее раздражаясь. — Сколько можно! Я...

— Брат, — мягкий голос Люка подействовал, как ранкорья доза успокоительного. — Не надо. Это того не стоит.

Энакин выдохнул, прикрыв глаза, и попытался взять себя в руки.

— Я спокоен. Госпожа сенатор, — парень демонстративно перевел все свое внимание на невозмутимо стоящую девушку, — вы хотели узнать последние вести с фронта?

— Да, рыцарь Скайуокер, очень хочу. Впрочем... Я устала. Вы не могли бы меня проводить?

— Долг джедая — помогать попавшим в затруднительное положение, — пафосно отозвался Энакин, предлагая красавице в дорогом наряде руку, на которую та с готовностью оперлась. — Позвольте вам помочь.

— Благодарю, рыцарь.

Спина Энакина выражала негодование. Люк прищурился: что-то показалось ему необычным. Его брат и эта девушка... Что-то его... Словно где-то тоненько струна зазвенела или мелькнуло нечто на периферии зрения... Непонятно. В спину кольнуло злобным взглядом. Люк слегка скосил глаза: стоящий неподалеку рослый смуглокожий красавец, явно сенатор, провожал идущую к выходу пару невозмутимым взглядом, но Скайуокер чуял его злобу и ненависть. Причем направленную на Энакина лично. А вот стоящий рядом Кеноби был задумчив и свою Силу держал под контролем.

— Э...

— Адмирал Скайуокер, — невозмутимо подсказал парень, не обращая внимания на мужчину. Сила растекалась по залу, сообщая, что стоящий неподалеку Йода странно напряжен, словно готов к чему то, сенаторы вовсю чешут языками, а его спины касаются чьи-то осторожные взгляды. Наблюдение? Люк был уверен, что в зале полно прослушки. Ее не может не быть, глупо считать иначе. Тем более по такому поводу!

— Адмирал Скайуокер, — по лицу Кеноби было невозможно что-то понять, оно было благожелательным и только, — как так получилось, что о вашем существовании было неизвестно до недавнего времени?

— А вы спрашивали?

Люк повернулся к Оби-Вану, сверкая льдом глаз. — Вы спрашивали? Я узнавал у матери. Ответ — нет. Вас такие мелкие подробности жизни моего брата не интересовали.

— Госпожа Шми не поделилась с нами такими подробностями, — мягко ответил Кеноби.

— А с чего вдруг? Тем более в свете того, что с момента, как вы забрали Энакина, он ни разу не подавал о себе вести? Правду говорят: "Джедаи, как космос — такие же равнодушные".

Кеноби дернулся.

— Это не так, — в голосе мужчины проскользнули нотки негодования.

— Докажите.

— Джедаи хранят мир в галактике...

— Вот только не надо пропаганды, — поморщился Люк. — Меня не интересует ваша деятельность на благо галактики. Меня интересует оная на благо одного единственного человека — моего брата. Скажите, вы хоть раз узнавали, что случилось с той, что предоставила вам кров, еду? Вы хоть раз задумались, чего стоило это гостеприимство рабыне? Нет? Чем вы отплатили за акт милосердия? Я не настаиваю на том, что вы должны были ее выкупить, что уж там. Но узнать о ее жизни, позволить оторванному от единственного родного человека ребенку послать сообщение, поговорить, я даже не напоминаю о возможности визита. Хоть раз в год! Впрочем, о чем с вами говорить!

На пару минут воцарилось молчание, прерванное джедаем.

— Адмирал... Ваши упреки, в какой-то мере, справедливы. Но, поймите и вы. Орден джедаев — это семья для всех, кто стал его частью, это...

— Не надо, — поднял ладонь парень, и Кеноби неожиданно прищурился. — Я этих речей наслушался... Наслушался, в общем. Давайте прекратим этот бессмысленный разговор, все равно мы оба останемся при своем мнении.

Люк отвернулся, всем своим видом показывая, что не желает дальше общаться. Кеноби слегка отступил. В голове мужчины вертелись мысли... Много мыслей на очень разные темы.

Люк был доволен. Он только что высказал претензии, которые высказывало большинство разумных, имеющих в родственниках джедаев: отсутствие или ограничение контактов с семьей. Самая привычная картина, которая должна была отвлечь на какое-то время представителей Ордена, ведь они начнут носом землю рыть в поисках информации о так внезапно объявившемся родственнике их драгоценного Избранного.

Хотя... Для кого Избранный, а для кого и не очень. А уж теперь — так и вообще повод задуматься. Того, что джедаи найдут что-то неподобающее, Люк не боялся: вся его жизнь с момента появления в этом мире могла быть прослежена с легкостью, до того момента, как он связался с Юстицией. А вот до этого, это уже тайна, покрытая мраком. С одной стороны хорошо: врать можно, что угодно, с другой — подкрепить эту ложь нечем, впрочем, ему и врать-то сильно нет необходимости, правда у него такая, что ни одна выдумка не сравнится.

Слабое место только одно — мать с Клиггом. Не нужен даже менталист, достаточно квалифицированного следователя, имеющего опыт работы и талант. Есть такие самородки, которым и Сила не нужна, чтобы по реакции на вопросы составить полную и исчерпывающую картину минувшего, он знает, сталкивался. И это будет самый отвратительный вариант. Однако, джедаи пошлют мастера, имеющего склонность к ментальным наукам, какого-нибудь консула-дипломата, развивающего свои способности к управлению Силой, а не навыки мечемахательства.