Острые грани Пророчества

После плена это отношение только усилилось. Парень корпел над картами и учебниками, рылся в библиотеках, благо Кеноби предоставил допуск к крайне интересным источникам информации — магистр оказался превосходным стратегом, в то время как Энакин, с которым Оби-Ван работал в паре, руководя Армадой Открытого круга, проявлял прекрасные задатки тактика.

Вместе они были практически непобедимы, особенно когда Энакин успокоился, перестав нервничать из-за повторяющихся кошмаров. Оби-Ван помогал, чем мог — он сам всю жизнь страдал от видений, а падаванство у Джинна ничем не помогало, только вредило: почитатель Живой Силы исповедовал принцип "Здесь и сейчас", к предупреждениям ученика относился наплевательски, за что и огребал на пару с Кеноби, отчаявшимся достучаться до разума своего Мастера. Джинн, со своим самомнением, практически сломал Оби-Вану психику и жизнь, превратив в смирившегося с судьбой фаталиста, и только в последнее время, после нескольких длинных и тяжелых разговоров с Люком, эта ситуация начала хоть как-то выправляться. Будучи не в силах нормально спать после плена, парень как-то напился в компании меланхолично сетующего на судьбу магистра — эпический подвиг, учитывая, сколько Кеноби мог выпить, оставаясь при этом трезвым.

Метаболизм у джедая был бешеным: Энакина вынесло со второго стакана кореллианского виски, нежно любимого Оби-Ваном. Скайуокер тихо сидел в углу, слушая излияния учителя, и потихоньку трезвел, чувствуя себя отвратительно. Замученный происходящим Кеноби тихо рассказал о своем детстве и юности — с двух лет, примерно, и до шестнадцати. Сказать, что это был кошмар — значит ничего не сказать. Стоящий в углу палатки Джинн молчал, отводя взгляд — призраку было стыдно и мерзко.

Люк, поддавшись действию алкоголя, в свою очередь поделился своими воспоминаниями — не всеми, разумеется, и без имен. Энакин внимательно слушал, лихорадачно блестя глазами в полутьме, а на утро, когда все проспались и избавились от похмелья, едва не довел Кеноби до заикания. Он встал на колени перед приведшим себя в порядок мужчиной, нисколько не стесняясь окружающих, поклонился, после чего произнес формальную формулу просьбы о прощении.

— Учитель, — Энакин сел на колени, смотря в глаза застывшего столбом магистра. — Простите меня, что я был и являюсь таким плаксивым маленьким отродьем. И огромное спасибо, что вы меня не прибили.

В лагере стояла гробовая тишина, падаваны Энакина украдкой переглядывались, Люк с Найрой одобрительно кивали. Джинн исчез, а Кеноби молчал, что-то невнятно из себя выдавив: слов у прославленного Переговорщика не было.

После этого шоу отношения между учителем и учеником, находившиеся в очень неустойчивом положении, пошли на поправку. Растроганный до глубины души Кеноби был просто счастлив, разговор с Люком прошел отлично, мужчина повздыхал, но принял под свое крыло еще одного ученика. Все было просто отлично, даже Палпатин затих и фронт стабилизировался, что казалось Люку очень подозрительным.

А потом все покатилось к черту.

Люк отправился в очередной рейд, а у Энакина вновь начались кошмары, и Кеноби, разрывающийся между Советом, Армадой и прочими обязанностями, не всегда мог помочь. Но это было не самое страшное. Рекс, с которым Люк поговорил крайне конфиденциально, доложил парню о том, что канцлер возобновил душевные разговоры с Энакином. Результат не замедлил сказаться: парень вновь стал раздражительным, нервным и эгоцентричным.

Дуку, Гривус и Вентресс атаковали и пакостили постоянно, не давая продыху, а потом произошел кошмар на Умбаре.

* * *

Клоны осторожно косились на сидящего посреди ангара на полу Люка, пытающегося медитировать. Получалось это у парня из рук вон плохо. Скайуокера трясло, он все никак не мог успокоиться. Настороженно наблюдающий за ним Найра вздохнул, молча включая сейбер, и Люк тут же прыгнул, срывая с пояса меч. Сине-зеленый, словно морская волна, луч с гудением понесся наперерез голубому, брызнули искры, клоны облепили стены, с восхищением наблюдая за спаррингом.

Найра и Скайуокер заметались по полу, атакуя и защищаясь. Сейберы гудели, рассыпая злые искры, Сила ревела, пока бешеный водоворот не начал успокаиваться. Вымотанные и истощенные мужчины остановились, тяжело дыша.

— Полегчало? — просипел твилек, подхватывая бутылку с водой. Люк кивнул, отбрасывая со лба мокрые от пота волосы. — Что произошло?

— Не здесь, — шепнул Скайуокер, подвешивая сейбер на пояс. Через двадцать минут, после душа, Люк внимательно проследил за закипающим чайником, заварил чай, разлил в небольшие расписные чашки — подарок Оби-Вана и протянул одну из них Найре.

— Он... — голос парня был мрачным, — скажем так. Он решил идти по проторенной дороге. Я надеялся на изменения, на то, что он поступит умно, но...

— Но? — шевельнул лекками Найра. Люк вздохнул, утомленно прикрывая глаза.

— Но, он этого не сделал. Причины меня не волнуют. Меня волнуют следствия.

— Чего он хочет?

— Кого. Он хочет моего брата. Он хочет, чтобы Энакин... упал, — прошептал Скайуокер. Найра царапнул когтями подлокотник, его верхняя губа непроизвольно дернулась, обнажая треугольные зубы.

— Это плохо?

— Это ужасно, — признался Люк. — У Энакина нет ни мозгов, ни тормозов. Я вообще не понимаю, как Оби-Ван пинал его все эти годы в правильном направлении и не придушил. Он слаб.

— Слаб?! — изумился Найра. — Он силен! Его мощь...

— Именно, — кивнул Люк. — Ты правильно сказал — мощь. У него есть сила и совершенно нет понимания, как ею управлять. Он... Слишком подвержен внешнему влиянию!

Найра согласно вздохнул. Что есть, то есть.

— Я скажу это только сейчас, и только тебе... Хотя Оби-Ван знает. Ему я сказал первым. Был у нас разговор... — тяжело произнес Скайуокер. — Я предпочту убить своего брата собственными руками, но никогда не подтолкну его к Тьме. Никогда. Лучше я сам туда шагну.

— Почему? — настороженно покосился твилек.

— Видишь ли... Проблема в том, что он не хочет власти для себя, — пояснил парень. Найра моргнул.

— Но ведь это хорошо? — с сомнением протянул мужчина. Люк покачал головой.

— Я специально консультировался со специалистами. Анонимно. Многократно. Дал им все материалы, описал ситуации... — Скайуокер моргнул, вспоминая Беспин. Мы будем править, как отец и сын... Перед глазами мелькнули обрывки видений: Энакин перед Падме, предлагает ей Империю. Власть.

Никогда для себя... Всегда для кого-то другого... Пережиток рабства? Просто характер? Люк тоже не хотел власти... Но он никогда не отворачивался, если ее ему предлагали.

— Но... Альтруизм? — поднял бровь Найра.

— Нет. Он убьет всех, потакая одному. И будет винить всех, но не себя...

— А ты? — остро взглянул твилек. Люк горько усмехнулся.

— Я был готов умереть, но спасти всех. Энакин... Нет. Он эгоист. Увы.

— А ты? — прошептал Найра.

— А теперь и я побуду эгоистом. Для других. Если Энакин падет... Галактика утонет в крови. Он должен быть джедаем. Единственный вариант. Я... Я удержусь. Даже если... Я знаю, что удержусь. Я рассчитывал на здравый смысл, но... Канцлер меня... Он почти не разочаровал. Слишком велика была вероятность, что его жадность возьмет вверх, и он продолжит... Что он не успокоится.

— Тогда почему ты стал его учеником?

— Потому что мне нужны знания.

— Как достичь власти и занять его место?

— Нет, — жестоко оскалился Люк. — Как убить его.

* * *

Сидиус отключил терминал, прерывая связь. Мужчина довольно вздохнул, мысленно отмечая предпринятые им меры. Все шло отлично. Вейдер занят, погруженный в изучение голокронов и демонстрирует прекрасные успехи. Кеноби, который в последнее время вернул пошатнувшееся влияние на ученика, сейчас на миссии и вернуться быстро не сможет. Энакин... Что ж. Он вновь начинает подчиняться его воле.

Прекрасно.

Пора посеять первые семена недоверия к джедаям и собрать урожай.

Пешка уже выбрана.

Ситх потер ладони, и вновь принялся за работу. Он только что положил еще один кирпич в основание своей Империи.

Глава 14.

Мир "Беш"

Понг Крелл был похож на танк на репульсорах. Массивный. С широченными плечами и гранитными мышцами. Ладони — как лопаты. Он удивительно плавно для такой тяжеленной туши сошел вниз по трапу, огляделся... Рекс был готов поклясться, что в глазах бесалиска плескалось невыразимое презрение. Капитан возненавидел краснокожего гуманоида мгновенно, невзирая на рефлексы и вбитое в подкорку почитание джедаев.

Крелл прокрутил длинные рукояти сейберов в ладонях и плавно прикрепил их к поясу.

— Капитан Рекс? — бесалиск достал цилиндр с кодами, продемонстрировав его клону. — Я прибыл по поручению Совета. С настоящего момента и до возвращения Высшего генерала Кеноби и генералов Скайуокеров, — рокочущий голос прозвенел раздражением, уродливая морда скривилась, — вы подчиняетесь мне.

— Да, сэр, — клон отрапортовал своим лучшим профессиональным голосом, проверяя коды доступа. — Разумеется.

Бесалиск забрал цилиндр, надменно кивнул и плавно зашагал к палатке. Стоящий за спиной Рекса Пятерка тоскливо протянул:

— У меня плохое предчувствие.

Рекс вздрогнул. Судя по всему, его братья слишком много взяли от Кеноби и Скайуокеров.

— Пятерка, — прорычал капитан, пытаясь отмахнуться от странного ощущения в желудке. — Не каркай.

— У меня очень плохое предчувствие, — злобно прошипел клон, ретируясь до того, как у его начальства лопнуло терпение. Рекс снова вздохнул. Ему вся эта ситуация не нравилась совершенно. Оби-Ван с Коди преследуют Дуку, Скайуокер с его террор-группой отослан на Рилот, второй Скайуокер, который не джедай, со своим легионом отправлен на какое-то тайное задание. А они на Умбаре, под вечно темным небом, месят грязь, пытаясь выбить сепов прочь непонятно по чьему распоряжению, и ими руководит Крелл.

Репутация у бесалиска вроде бы неплохая, говорят, что он отличный стратег, но у Рекса было плохое предчувствие, озвученное вечно мнительным Пятеркой. И через пару недель оно оправдалось.

* * *

— Здравствуй, сладенький, — злобно ухмыльнулась датомирка, подчеркнуто похотливо облизываясь. — Давно не виделись. Я по тебе скучала...

— Ах, моя дорогая, — пропел Люк в лучших традициях Кеноби, вечно флиртующего со всем, что шевелится, демонстративно внимательно оглядывая стройную фигуру женщины, затянутую в черную эластичную ткань. Ведьма расправила плечи, выставляя грудь вперед. — А я по тебе не очень, — оскалился Люк, чувствуя, что на глаза наползает алая пелена сдерживаемого бешенства. — С момента нашей последней встречи ты сильно подурнела.

Вентресс зарычала, зажигая алые мечи. Тонкое тело напряглось, тьма заклубилась вокруг женщины, придавая достаточно красивым чертам лица уродливое выражение. Глифы чернели на лысой голове, глаза запылали ало-желтым — признак падения.

— Я с тобой не закончила, — прорычала датомирка, делая шаг вперед. — И в этот раз я с тобой поиграю... До конца!

Быстрый прыжок вперед, алые мечи упали вниз, сталкиваясь с зеленым. Люк слегка присел, напружиниваясь, резко выпрямился. Толчок Силы отшвырнул Вентресс в сторону, но прежде чем датомирка приземлилась на землю в изящном перекате, Скайуокер сжал левую руку в кулак.

Женщина взлетела в воздух, задыхаясь. Тьма забушевала, в отчаянной попытке спастись ведьма бросила один из сейберов, но Люк уклонился. В памяти замелькали воспоминания о бое на Звезде Смерти, как Вейдер рубил сейбером опоры, бросая его и контролируя полет Силой. На лицо вновь опустилась маска, блокирующая чувства и Силу. В ушах издевательски захихикал Император.

Вентресс упала, хрипя, с ненавистью уставившись на парня, походя разрубившего рукоять ее сейбера на две части. Злобно скрипнув зубами, женщина встала в стойку, лезвие описало круг. Застывший в странном то ли трансе, то ли приступе паники парень что-то невнятно выдохнул, открывая наполненные безумием глаза.

— Никогда.

Закованная в черные доспехи фигура бросилась, размываясь в воздухе. Зеленый сейбер превратился в гудящую полосу изумрудного огня.

Вентресс закричала, когда на нее обрушился град невероятно сильных ударов.

Клоны из легиона Люка нервно сжимали бластеры, возбужденно переговариваясь, пытаясь уловить момент для стрельбы. Бесполезно. Вентресс и Скайуокер двигались с такой скоростью, беспрестанно перемещаясь, что попытка убить ведьму могла окончиться травмой или гибелью Люка. Кроме того, приходилось активно отбиваться от магна-стражей, которых притащило лысое ситхово отродье, выкашивать дроидов, пытаться остаться в живых и беречь их взбесившегося генерала от трагических случайностей.

В общем, все как обычно.

Люк обо всем этом и не думал. Он провалился в боевое безумие, не осознавая окружающее. Перед ним был враг, которого надо уничтожить, раздавить, втоптать в землю, чтобы не поганил галактику. И не оскорблял лично Люка своим существованием.

Кровь ревела песчаной бурей в ушах, глаза заволокло алой пеленой. Он не чувствовал усталости и боли. Он не сражался, он просто хотел убить.

Вентресс отбивалась отчаянно. Она была хорошо обучена, но пристрастие к джар-кай сыграло с женщиной злую шутку: та самая распространенная ошибка, которой подвержены большинство мечников, предпочитающих использовать два меча.

Датомирка была гибкой и ловкой, очень быстрой и с хорошим глазомером. Она привыкла плести паутину ударов, не подпуская к себе опасность, беспрестанно атакуя и напирая на противника. Потеря сейбера оставила лакуны в ее обороне. Привычка. Перестав упражняться с одним сейбером, считая, что потеря меча в бою невозможна, Вентресс сознательно сосредоточилась на двуручном стиле, и теперь наработанные годами практики инстинкты сбивали с толку.

А взбесившийся Скайуокер, которого она так жаждала сломать и раздавить морально и физически, напирал, не давая возможности вздохнуть. Ведьме пришлось уйти в глухую оборону, все ее атаки быстро и жестко пресекались закованным в броню врагом. И отвлечь его, выбить из этого транса не получалось. Вентресс попыталась задеть его, сыпя унизительными остротами и оскорблениями, но Скайуокер не реагировал. Скорее всего, он их просто не слышал.

Гудящее зеленое лезвие описало хитрую петлю, Вентресс вскинула сейбер, ставя блок, но меч Скайуокера неожиданно погас, вложившая всю свою силу и энергию в движение женщина шагнула от неожиданности дальше, чем надо, провалившись вперед, и вспыхнувший заново сейбер Люка чиркнул по боку и правому бедру, оставляя глубокую выжженную борозду.

Вентресс вскрикнула, отпрыгивая назад. Обугленная корка лопнула от резкого движения, потекла кровь, боль взорвалась в мозгу, обратное движение зеленого сейбера прорезало мышцы голени, бросив женщину на колени. Страх вспыхнул сверхновой, вызвав у замахнувшегося Люка бешеную улыбку, и тогда Вентресс сделала то, что, как она думала, никогда не произойдет.

Она побежала.

Сила подхватила комья земли, части дроидов и куски тел клонов, образуя на краткий миг плотную завесу, спасшую жизнь женщины — Люк явно хотел бросить сейбер вслед. Вентресс мчалась, не чувствуя ног, отмахиваясь от дикой боли. Всё потом, после того, как она спасется. Она мчалась, пока не пропал зуд между лопатками, пока не поднялся трап, пока небольшой личный шаттл не взлетел в небо, практически сразу уходя в гипер.