Нарь.
Глава первая: рождённые в хаосе.
Сначала был Хаос. Сказал Творец: "Да будет Порядок!" И стал порядок. Из изначального Хаоса оформилась первая Сфера. Вслед за ней — вторая, третья... Творец не торопился, и, если в первую Сферу он заложил лишь физические законы, оставив Хаос оформляться сам собой, бросил зерно Пространства, то за Сферу вторую, что окружала первую, он принялся всерьёз. Сначала построил пространство, потом воплотил часть энергии в материю. Увлекательнейший процесс занял от силы семь веков его индивидуального времени.
Третья Сфера, кроме пространства, получила множество видов материи, куда более упорядоченной, зато и энергии ей досталось меньше. Четвёртая, пятая и далее по десятую формировались по тому же принципу: больше материи и порядка, меньше энергии. Дальше Творец решил не уменьшать энергию, ибо её должно хватить очень и очень надолго, да и уровень материи изменять не стал. Вместо этого Творец стал, собственно, творить. Каждой Сфере он давал нечто своё. Зачастую Сферы похожи, Творцу интересно показать все варианты одного и того же мира. Иногда он творил нечто особенное, иногда просто копировал предыдущую Сферу. Так или иначе, но число Сфер, вмещающих одна другую, росло.
Тем временем, в первых десяти Сферах укладывался некий порядок, некая стабильность. Энергия прекратила хаотическое воплощение, материя так же переходила из формы в форму, но теперь соблюдался новый закон — закон Равновесия, говорящий о сохранении материи и энергии. Если десять первых Сфер стабилизировались медленно, то последующие опередили их — ведь ими Творец занимался дольше, точнее определив пути развития.
Большинство Сфер — на то воля Творца — схожи. Они представляли собой облака раскалённого газа в разных конфигурациях пространства. Сжимаясь, газ превращается в звёзды, а иногда звёзды появлялись по-другому — волеизлиянием Творца. Такие светила живут в сотни раз дольше обычные.
В каждой из этих Сфер Творец создал специальную звезду, вокруг — планеты, а одну из них наделял особенными условиями. На таких планетах должна зародиться жизнь. Нет, не на каждой, ибо Творец не всеведущ, он не Бог, а лишь Творец. Многие планеты поменяют орбиту, столкнутся со звёздами, другими планетами...
И всё же, когда Творец рассыпал искры Жизни, на сотнях планет в сотнях Сфер зародилась жизнь. Случайно россыпь искр Жизни упала не туда, куда летела. Или звёздный ветер колыхнул волю Творца, или искр коснулось дыхание изначального Хаоса, или в последний момент Творец изменил свою волю — кто знает? Россыпь искр, золотистых искр Жизни, что прорастали только на благодатной почве, очутилась в первой Сфере.
Первая Сфера представляет собой грубое подобие Хаоса. Там не нет ещё стихии жизни и её оппонентки, стихии смерти, зато остальные — Свет, Тьма, Сумрак, Огонь, Вода, Воздух и Земля, а также энергия и материя всех видов — пребывают в полнейшем беспорядке, непрестанно переходят друг в друга, собираются в гармоничные системы, чтобы в следующий миг превратиться в хаос... Хаос это и есть. Не Внешний, что плескается за пределами Сфер, за границами вселенной, но хаос.
Свершилось чудо: искры Жизни не растворились в хаосе, не погасли, а проросли, причём быстрее, чем в иных Сферах. Здесь не может выжить биологическая форма — углеводородные соединения вмиг бы распались на атомы от огромных температур. Жизнь кристаллическая, на основе неорганических полимеров, также не подходит для первой Сферы. Посему искры воплотились в причудливую форму энергетической жизни. Из тонкой энергии, что активнее и стабильнее, соткались паутинки, могущие выдерживать перепады температур, гравиполей, стихий и давления. Творец посмотрел на свершившееся и подумал: паутинки красивы. Поэтому он не оставил их прозябать в животном состоянии, бросив в первую Сферу зёрна Разума, не меньше, чем в другие, только позже. Паутинки усложнялись, пока прорастали зёрна Жизни и Разума.
Прошли миллионы лет. Первой оформленная, жизнь энергетическая процветала. Чуть отставала жизнь биологическая, зато в ней скорей проросли зёрна Разума. Разум обрели те, кто есть единение стихий и живого. Люди назовут их лешими, духами, элементалами, лесной и водяной нечистью. Дети природы, они исследовали мир с воистину детским любопытством. Они видели токи стихий и учились складывать их в простейшие формы — чары, заклинания.
Лучшие заклинатели — древоживы, живые деревья. Они изучили свой мир и даже выходили за его пределы, в межсферное пространство, а потом и в другие Сферы. Древоживы собирали мудрость, знания. Их чародейское творчество нередко спасало планеты от катастроф, регулируя климат и экологию. Древоживы достигли из своей сто двадцать третьей Сферы от центра десятой Сферы, обследовали и сочли, что в ней, как и глубже к центру, ничего интересного нет. Да что интересного может быть в хаосе? Древоживы не любили спешить, быстрота хаоса ввергала их в смятение.
Между тем, в первой Сфере подошёл к концу долгий процесс, и одна за другой энергетические сущности осознавали себя как разум. Они не знали друг друга, ибо первая Сфера, хоть и самая малая из всех, занимала пару световых лет в диаметре. А осознавали себя далеко не все сущности.
Те же, кто осознал, были детьми. Они не знали ничего, кроме хаоса, и играли с ним, как умели. Складывая стихии в узоры, дети хаоса наблюдали за разрушающейся гармонией и радовались. Они творили из подручной энергии, в том числе той, которую принято называть магической. Для сущностей не было ничего, кроме творчества, да и не желали они иного. Как можно желать того, чего не знаешь?
Сущности совсем не люди, но сравнение их состояния с шоком будет оправданно. Когда две сущности впервые встретились, они не узнали друг в друге себе подобных. Посчитали новое явление очередной флуктуацией хаоса, только более сложной. Но, понаблюдав за действием этого странного явления, одна из сущностей озарилась новой истиной.
Уже понимая, что находящиеся перед ними — нечто большее, чем хаос, сущности не могли главного — общаться. Во-первых, не знали даже понятия языка. Во-вторых, как общаться через шум во всех диапазонах? В-третьих, сущности вряд ли понимали, зачем оно вообще — общение. Правда, скоро они узнали, зачем. Творить вместе оказалось куда интересней, чем поодиночке. Постепенно сущности научились договариваться, что и где красивей добавить к временно стабилизированной конструкции стихий и материи. Они использовали один из тончайших спектров — спектр пси-волн. Волей-неволей, им пришлось выработать способ общения, который называется язык. Сперва язык состоял из нескольких простых значений, вроде "это не трогать", "здесь изменить", "не мешай". Потом дополнился выражениями эмоций, затем — мыслеобразами, наконец, аналогом слов, имеющих точный и фиксированный смысл.
Сущности обживали мир первой Сферы, изучили его границы. Однажды одна из сущностей научилась проникать за пределы границ с помощью особой комбинации стихий и чар. Следом за ней научились другие — в то время у сущностей не было секретов, всё интересное было общим. Создания хаоса научились ходить в межсферье, а оттуда во вторую Сферу. Сущности возликовали, когда обнаружили за вторым миром ещё одно межсферье — вселенная для них росла, жить становилось всё увлекательней.
Обживая Сферы, сущности распространялись всё дальше и дальше. В Сферы за десятой, где играть со стихиями и магией становилось сложно, они ходили редко — места доставало и в первых десяти мирах. Уже тогда сущности разделились. Те, кому нравилось преодолевать сопротивление физических законов, отправились дальше, вести свои игры вне десяти исконных Сфер.
Сущности не имели имён. Они различали друг друга и так — каков смысл выдумывать имя, если можно послать мыслеобраз собеседника? Имена они получили от других созданий, например, стихийных духов, которых встретили за пределами десяти Сфер, от древоживов и иных. Первый древожив, встретивший сущность, — Шрохвариа Лир'а Осорш. У древоживов длинные имена, которые полностью описывали каждого из этого народа. Шрох — так мы будем называть его, — впервые увидев сущность, дал ей имя Нарь. "Нарь" значит "хаос" на древнем языке, полученном древоживами от самого Творца. Шрох сравнил неспокойную, суетливую, быструю Нарь с хаосом. Позже он обнаружил, что все сущности таковы, но имя, значащее "хаос", осталось у одной Нари. Нарь, кстати, когда узнала, что есть имена, придумала себе множество, по её мнению, подходящих. Шрох не одобрил и велел выбрать несколько, которые точно отражают её сущность. Сущность выбрала, и Шрох перевёл их с языка мыслеобразов на язык рун, что есть дар Творца. Нари особенно понравилось "Нарь Раднада исх Нарь". Она испытывала странную гордость в связи с тем, что она одна на всём свете называется хозяйкой, госпожой Хаоса. Именно так переводились руны: "Нарь, госпожа Хаоса".
Шрох учил Нарь. Он объяснял, как повелевать магией в Дальних Сферах, где энергии мало, чтобы взаимодействовать со структурой сущности, как в Сферах Внутренних, то есть нескольких десятках Сфер от первой. Он показал ей, что есть мораль, что такое добро и зло. Он объяснял: не стоит судить других своими мерками. Древожив отдавал свою мудрость, и любопытная сущность впитывала её без остатка. Нарь — его первая и любимая ученица-сущность. Позже он учил многих, но такое любопытство нашёл только у Нари.
— Почему вы появились раньше, чем мы?
— Почему мир есть?
— Зачем ты живёшь?
— Что такое смысл жизни?
— Почему нельзя встретиться с Творцом, если он в каждой частичке миров?
— Что такое вера?
— Почему...
— Зачем...
— На многие вопросы я не дам тебе ответа, Нарь,— терпеливо повторял Шрох.— Я не знаю всего. Я не Творец. Мы, древоживы, лишь собиратели знаний. Ищи сама.
— Я могу собирать знания, как ты?— удивилась Нарь.
— Все могут собирать знания. Нужно лишь сохранять их в памяти и изредка вспоминать.
— Так просто?— всколыхнулось облачко огня, в форме которого пребывала Нарь.
— Великие истины всегда просты, сложно принять их.
— Тогда я буду собирать знания вместе с тобой!— заявила Нарь, переходя из формы огня в форму серебристого сгустка.
— Нельзя,— зашелестело кроной дерево с двумя светящимися глазами.— Нам запрещает обычай. Мы одиночки.
— Обычай!— радостно вспомнила Нарь, ничуть не обижаясь на отказ.— Обычай — это то, как правильно, да? Я помню! Шрохвариа Лир'а Осорш, я помню! Ты научил меня!
— Да, Нарь, ты запомнила,— живое дерево наклонилось к серебристому облачку.— Твоя память очень хороша, потому что ты ничего толком не запоминала раньше. Твой разум чист. Знания и умения даются тебе легко.
— Это хорошо? Ты будешь ещё учить меня? Мне понравилось.
— Конечно, буду,— в душе Шрох улыбался детской непосредственности Нари, которая старше многих древоживов.
Всегда приходит черёд расставания. Нарь не хотела уходить от Шроха. Она полюбила его как учителя и как друга. Сущность не знала, что такое друг — до этого момента. Шрох объяснил и что есть дружба, и как следует относиться к друзьям. Нарь долго не могла поверить, что другие значат для Шроха больше, чем он сам. А поверив, поняла, что сделает для Шроха всё, даже погибнет, как говорят сущности, "вернётся в хаос". Нарь ушла, испытывая сложные чувства, непонятные ей самой. Грусть, печаль? Возможно. Никто не скажет, а она сама не понимала.
Путь Нари лежал через множество Сфер. Они со Шрохом отдалились от места первой встречи. Нарь уже умела создавать межсферный портал, пространственное окно, соединяющее два места на любом расстоянии, но сознательно не пользовалась им. Хотела посмотреть иные миры поподробнее, а не миновать в одну секунду.
Это казалось абсурдом. Нарь, сущность сотен тысяч лет, резвилась среди миров, нисколько не стесняясь леших, водяных, стихийных духов... Последние даже играли с ней, летая наперегонки. Особенно быстрого огненного элементала Нарь обратила в камень — чтобы не перегонял. Не любила проигрывать, тем более глупым стихийным духам. Духи не обиделись, а Нари никто не объяснил, что убивать того, с кем играешь, нехорошо. Да и кто бы рассказал нормы морали человеческой, если людей не было и в помине, а мораль древоживов, несмотря на определённый гуманность, людям чужда...
Больше всего Нари понравились степи. Даже простор космоса несущественен рядом со спокойствием и простором степи. Странное чувство захватывает, когда слушаешь пение степных трав, словно море, плещущихся под ветром. Никто не нарушал нарину гармонию с природой, а она впервые осознала: не только игры, с хаосом ли, с духами ль, приносят удовольствие. Даже обучение у Шроха — игра для неё, но со степью играть не хотелось. Хотелось раствориться в просторе этой маленькой зоны, столь маленькой, сколь велика чёрная бескрайность космоса. Позже Нарь решит, что полюбила не стольк открытые всем ветрам просторы, но и волнующееся моря трав, светящееся аурой Жизни.
Нари понравилось наблюдать за живыми существами далёких Сфер. Их причудливые ауры отличались от аур сущностей плавностью и напоминали древоживьи. Ауры, инстинкты и жизненная сила их размеренно билась одним ритмом с окружающим миром. Нарь чувствовала: никогда она не достигнет и тени такого единения. Всё же, во время полёта над степью, биение энергетического сердца, средоточия её силы, порой вливалось в эту гармонию.
Когда Нарь вернулась, то обнаружила, что лучше понимает других сущностей, но вот принимать их поступки зачастую не могла. Уже сейчас они казались детьми по сравнению с сущностями, бывавшими дальше десяти первых Сфер. Радости совместного творчества не получалось. Конец её общению с соплеменниками положил такой случай.
— Нарь, ты проиграла!— сказала в пси-диапазоне сущность.
— Но я выстроила свой знак красивее, чем ты,— возразила Нарь. Знаком называлась конструкция стихий и чар, выражающая выбранную эмоцию. Нарь побеждала в выстраивании знаков всех, наконец, дошла до конца импровизированного соревнования, выстраивая знак в противовес другой чемпионке. Выбор Нари — "грусть". Другой сущности — "радость". А на кону стояло многое. Проигравший состязания должен уйти в хаос — умереть. Сущностям нравились игры, которые люди назовут жестокими.
— Твой знак внушает печаль, а мой — радость. Твой знак хуже! Правда, друзья?— категорично сказала сущность. Друзьями сущности именовали тех, с кем играли. Друзья — самый близкий термин, ведь дружба, как и совместная игра, подразумевает душевное сродство.
— Правда! Правда!— закричали окружившие соперников сущности.
— Но мой знак действует сильнее, чем твой!
— Твой знак внушает сильную печаль, а печаль — вредит играм,— резонно заметила сущность-претендент.— Я — чемпионка!
