— Ради таких знаний — с удовольствием!
Доктор подошёл к Нари, склонился над лицом, застывшим в безразличной маске.
— Я покажу тебе тварь, как скрывать что-нибудь от меня!
Он нажал на болевые точки. Нарь выгнулась от боли. Пылающие волны боли проносились по телу, не оставляя ни единой мысли, кроме "когда же это всё закончиться?". Октиа молчал, его разум также дёргался в судороге.
— Ответь на наши вопросы, и ты избавишься от этого,— донёсся откуда-то из иной вселенной голос мистера.— Не сопротивляйся. Отвечай.
Вновь укол препарата. Боль усилилась.
— Как можно заблокироваться от сыворотки правды?
Нарь плыла в океане боли и с трудом сохраняла капли рассудка. Окти исчез неведомо куда. Только боль и голос:
— Как можно защититься от сыворотки правды? Ответь, и ты избавишься от боли. Ну же!
Нари вдруг нестерпимо захотелось ответить. Ответ уже формировался, когда Нарь осознала, что сыворотка правды действует именно на неё. Ответ сформировался, но сущность молчала, вызывая знак воли. Трёхмерное сплетение рун ворвалось в сознание, но боль только увеличилась. Нарь видела перед собой знак, и держалась.
Сколько она держалась? Неясно. Время перестало иметь значение. Сознание работало на пределе, то угасая, то возвращаясь. Знак воли плыл сквозь океаны боли. И вот всё закончилось.
Нарь осознала, что её отвязали от носилок, понесли по белым коридорам, бросили в тесную камеру. Хлопнула дверь. Нарь приподнялась, осмотрелась. Голые стены, голый пол, лампа на высоком потолке, нет окон. Слабость накатила с новой силой, и девушка лишилась чувств.
Мистер и доктор приходили снова и снова, забирали Нарь на допросы. Болевые методы доктор сочетал с сыворотками правды и подавляющими волю электрическими импульсами, которые транслировались через прикреплённые к голове электроды. Нарь кормили, но скудно и однообразно.
Усилием воли Нарь не свалилась пока в пучину отчаяния. Что с Октиа, он не знала, он просто исчез в глубинах подсознания. Возможно, закапсулировался от внешних воздействия, возможно, не выдержал мук и погас. Нари всё равно.
Значение имела лишь боль и знак воли. С каждым допросом сущность осознавала всё больше и больше, что он означает. Знак воли, казалось, впечатался в её мозг. Нарь заметила в своём творении несколько огрехов, мест, в которых знак не давал силы воли, исправила их на ходу. С момента окончания первого допроса девушка не вымолвила ни слова, не считая бессмысленных звуков, которые иногда прорывались во время пыток.
Доктор не отступал. Он пробовал всё новые и новые методики. Работая двадцать четыре часа в сутки, он выводил формулы препаратов, тут же испытывая их в деле. Нарь не сдавалась тоже.
— Я сломаю её, мистер,— уверенно говорил доктор.— Она — крепкий орешек, очень, очень сильная личность. Нарь держит сознание в состоянии особого напряжения, концентрируется на чём-то вдохновляющем её. Возможно, на своей мечте. Не знаю. И это что-то не пускает в мозг посторонние сигналы любой направленности. Я пробовал модулировать удовольствие, казалось, она сейчас сломается, но этот символ опять отсёк все ощущения. Я буду пробовать дальше. Учтите, те препараты, которые не сработали на Нари, в концентрации капли подавят волю других людей. Понимаете? Капля — и человеку можно внушить всё, что пожелаете! Узнать всё, что хотите! Это гениальное открытие, за него памятник надо ставить!
— Тебе?— усмехнулся мистер.
— Нари! Если б не она, я бы считал, что открыл идеальную формулу, что улучшать что-либо нет смысла. А она показала, что воздействие формулы легко одолеть. Если бы она согласилась сотрудничать, мы бы узнали, как отсекать от сознания любые ощущения. Хочешь — чувствуешь боль, хочешь — не чувствуешь! Но я рассчитываю пробиться достаточно сильным препаратом.
— Может, ты вообще ничего не сможешь?— усомнился мистер.— Ты пробуешь раз за разом, а она не стала разговорчивей.
— Вы не понимаете! Мне приходиться удерживать баланс. Слишком сильное средство её убьёт, слабое — не окажет влияния. Я подбираю воздействие определённой силы, чтобы не повредить разум Нари.
— Я даю тебе полгода,— сообщил мистер.— Если не справишься с ней, Нарь мы убиваем. Справишься — станешь главой научного отдела.
— Благодарю,— церемонно поклонился доктор.— Уж постараюсь.
Мистер развернулся и вышел. Доктор подошёл к Нари, наклонился, спросил, не рассчитывая на ответ:
— Как ты сопротивляешься, милочка? Я соврал, что боли ты не чувствуешь, иначе меня отстранят за излишнюю жестокость. Как ты выдерживаешь подобное?
— Ты умрёшь,— прошептала Нарь, чуть шевеля губами.
— Умру,— доктор склонил голову.— Я умру в любом случае, независимо от твоего желания. Люди смертны. Я предстану перед Богом во всех наготе души, и он поймёт, что меня вела жажда знаний. А ты, девушка, не сопротивляйся. Себе же делаешь хуже. Если даже выдержишь — умрёшь. Ты слышал, что он сказал? Я не имею власти над людьми уровня мистера.
— Я сделаю это сама,— выговорила Нарь.— Ты погибнешь в таких муках, какие делал мне.
— Я буду жить, девушка!— оптимистично сказал доктор.— Ну-ка, как на тебя подействует вот это...
Прошёл месяц. Нарь устала жутко, но ещё более жутко привыкание. Она привыкла к постоянной боли. Нет, не перестала воспринимать её как боль, не перестала бояться каждого допроса, а привыкла, что каждый день есть мука.
Впрочем, где-то в глубине Нарь нащупала нечто новое. Новая точка, новая область в себе, новая опора личности, новая надежда. Самое плохое заключалось в том, что она не имела шансов выбраться. Каждодневные допросы приводили к страшной усталости, Нарь не могла бы толком решить квадратное уравнение, не то, что искать пути побега.
Новое зарождалось постепенно. Нарь сама не понимала, что изменяется, пока однажды вечером, в камере, у неё остались силы думать о чём-нибудь. Нарь не провалилась в сон или беспамятство и удивлённо размышляла, почему. А потом нащупала в себе это новое.
Знак воли, вот что обосновалось в ней. Знак не покидал её разума ни на секунду, вертясь во вспомогательных потоках мышления. Нарь давно уже не прибегала к способности мыслить о многих вещах сразу, а теперь — смогла, не отпуская при этом знака воли. И знак этот — её воплощённая воля.
Как только Нарь осознала, что с ней произошло, она ощутила огромную свободу. Её разум прекратила сковывать необходимость держать знак воли, он стал неотъемлемой частью сущности. Нарь на радостях собрала в сознании несколько других знаков: гнев, радость, ненависть, руну Смерти и, конечно, руну Хаоса. Где-то далеко-далеко на руну Хаоса откликнулась Искра. Что ж, жди, моё творение, я начинаю путь к тебе.
"Больше никогда я не буду слабой,— жёстко думала Нарь.— Никогда!"
"Конечно, не будешь",— отозвался кто-то в ней.
"Окти? Ты жив?"
"С трудом жив. Я спрятался на нижних уровнях подсознания. До меня докатывались остатки волн боли, но этого хватило, чтобы я не высовывался",— Октиа мысленно поёжился.
"Иди в основное сознание, но будь готов спрятаться. Я прикрою от безволия, но боль я подавляю не больше, чем наполовину".
"Иду. Привет Нарь!"— две личности, большая и маленькая, совместились в одной области пси-матрицы.
"И тебе привет,— Нарь помрачнела, вспомнив, что ей предстоит.— Начинаем?"
"Ага. Всегда готов!"
Вой сирены сорвал доктора с кровати, он, не одевшись толком, побежал к компу. Комп оповещал, что из камеры совершён побег. Нарь! Но как? Он ведь держал её в полуистощённом состоянии, и мысли лишней подумать не успела, а уже уснула бы! Значит, сумела-таки, мисс экстрасенс... А он-то понять не мог, что изменяется в биоритмах её мозга. Придумала, как вырваться. Доктор испытывал восхищение вместе с ужасом. Она сделала невозможное, но ничто не мешает ей повторно сделать чудо: достать доктора на одной из подземных баз МВО. Сейчас она ничего не сможет, его комнаты под такой защитой, что нет и у президента. А потом, подготовившись? Доктор схватил мобильник и судорожно набрал номер мистера из безопасности, курировавшего его проекты.
"Почему ты не воспользовалась телепатией?"
"Не могла разомкнуть щит. И сейчас не могу. Щит такой, что месяца работы не хватит. Мы перестарались, а действия доктора усилили прочность щита и с внутренней стороны. Нам не до этого пока".
"Займёшься местью?"
"Недоволен?"
"Да. Мстить — бессмысленно. Путь мести не для тебя".
"Ты понимаешь, что отговаривать бесполезно?"
"Да, чувствую твою ненависть. Насчёт твоей безопасности — вернее, нашей общей безопасности — я побеспокоюсь. А в плане мести не помогу, разве что мешать не буду".
"И то ладно",— рассудила Нарь и принялась за дело.
Первое — сбежать отсюда. Этот вопрос решается просто. Нарь сосредоточилась, складывая в уме рунный узор. Сложила, начертала, активировала. Дверь изменила структуру, на время становясь нематериальной, призрачной. Нарь прошла сквозь неё, оказавшись в коридоре.
Путь до лаборатории вспомнить она могла, но только его. Больше никуда её не возили. Нарь выбрала направление, противоположное лаборатории. Возможно, там выход. Она ступала медленно, опираясь на стену. Постоянное лежание на носилках ослабило мышцы, особенно вкупе с препаратами, которыми пичкал её доктор. Только знак воли, горящий в сознании, не позволял ей упасть и уснуть.
Нарь добрела до двери, толкнула её. За дверью — охранник, сидящий за столом. Охранник в изумлении воззрился на Нарь, опомнился, хлопнул по тревожной кнопке. Завыла сирена.
Нарь гнусно ухмыльнулась. Рука мелькнула в воздухе, творя руну смерти и руну направления. Нить связи между рунами, нить управления к ней самой, мысленный приказ — и охранник мёртв. Нарь на будущее заметила себе, что такой способ неэффективен, если бы охранник не растерялся, она бы уже погибла.
Сущность сняла с пояса мужчины пистолет, задумчиво спустила его с предохранителя. Старый образец, как называл их Алексей, восемь патронов в обойме, большой разброс, зато маленькая отдача. Сойдёт на первое время. В кармане у охранника нашлась запасная обойма.
Так, план здания на случай пожарной тревоги висел на стене. Неплохо. Неизвестно, какой дурак проектировал систему безопасности базы, но изнутри она не защищена. Снаружи колючая проволока, забор, вышки со снайперами, военный вертолёт.
Вертолёт — это плохо. Хотя здесь, в горах, он не сразу найдет её, но всё же найдёт и расстреляет сверху или, хуже того, её снова поймают. Кстати, а почему она решила, что всё ещё в горах? Перевезти могли множество раз, благо доктор часто усыплял её для своих экспериментов. Словом, данных не хватает.
Существовал иной выход, нежели вырваться напрямую. Знание рун подсказывало возможность создания портала. Но куда? Нарь помнила ориентиры нескольких мест, но они находились далеко от Искры Хаоса, которую следовало возвратить. Тогда что? Верно, кроме портала есть ещё телепорт, более быстрое перемещение, ориентиров для этого знать не надо. Телепорт энергоёмок, но Нарь решила рискнуть.
Пол коридора вскоре покрылся знаками рун, несколько трёхмерных висели в воздухе. Сущность ходила, огибая знаки, добавляла пару черт туда, сюда, осматривала заклятие заново. Вот и готово. Будь Нарь человеком, она бы перекрестилась, вставая в центр рунного узора.
К сущности со всех сторон потянулись управляющие нити заклятия. Восприятие расширилось. Нарь осознала окружающий мир как пространство для телепортации. Выбор пал на область в пяти километрах отсюда. Вероятность удачной телепортации — девяносто процентов, то есть девять шансов из десяти. Риск — дело благородное, Нарь рискнула... и сознание погасло.
Где-то вдалеке верховная жрица храма Смерти прильнула к чёрному магическому кристаллу, в котором отражалась линии напряжённости магии по всех планете. Всплеск чародейства! Комплексная направленность, стихия Сумрака и множество малых сил. Кто? Неужели Нарь? Наконец-то!
— Раид!— позвала жрица.
— Здесь,— отозвался Раид, ожидавший приёма.
— У меня к тебе дело первостепенной важности.
— Слушаю госпожу,— склонил голову Раид.
— Выбери, кого хочешь самых надёжных. Отправишься в западные страны, граничащие со Степями-и-пустынями. Задача — отыскать и уничтожить. Объект — девушка по имени Нарь, чёрноволосая, янтарноглазая. Красавица, умна, обладает телепатическими способностями, хотя применяет их редко. В принципе, способна сменять облик, в каких пределах — не уверена. Действовать осторожно, аккуратно. Читать мысли или эмоции окружающих не любит, так что за агентов не беспокойтесь. Убрать следует максимально надёжно, лучший вариант — взрыв или пуля в лоб. Нарь способна подчинять разум окружающих, в каких пределах — не известно. Обладает некоторыми магическими способностями, но сама не маг. По возможности, операцию провести тихо. Не удастся — и ладно, главное, результат. Она должна быть мертва.
Раид внимательно выслушал, уточнил:
— Опасность объекта?
— Прими как наивысшую. С этим следует не заблуждаться.
— Можно привлечь моего брата?
— Привлекай,— согласилась жрица.— Саид лучший аналитик и неплохой боец. Сам туда не суйся, Саида не пускай. Возьми бойцов, себя береги. Ты мне нужен. Если увидишь, что Нарь использует прямую, не артефактную, магию — дай знать мне и приостанавливай дело. Ясно?
— Да, госпожа. Приступать?
— Немедленно,— величественно кивнула жрица, склоняясь над кристаллом. Линии напряженности вернулись в состояние покоя. Жрица сфокусировалась, ища мельчайшие отклонения от природного маги-фона.
Раид тихо вышел, постоял минуту в приёмной, размышляя, пошёл дальше. Через череду дверей и коридоров он попал в жилую комнату. На диване спал смуглый черноволосый парень лет двадцати. Раид кликнул:
— Брат.
— Что?— мгновенно очнулся ото сна Саид.
— Намечается дело, брат...
Сущность ликовала. Получилось! Телепортация завершилась успешно, если не считать жуткой усталости. Телепорт выпил все силы, Нарь даже потеряла сознание. Проспала она примерно сутки. Проснулась голодная, бодрая и немного слабая — сказывалось то, что сотворил с ней доктор. Тем не менее, организм восстанавливался, Нарь чувствовала, как сквозь маленькую пси-матрицу сущности текут жизненные силы.
Вокруг горы. Всё-таки не увезли далеко. Что же, им хуже. Просчитывая варианты, Нарь вдруг снова уснула. Проснувшись, обнаружила, что замёрзла. Горы, чтоб их, весна ещё.
Что дальше? Одежда не походная, пищи нет, воды в виде снега много. Ситуация безвыходная. На грани сознания крутился знак воли, и Нарь уверена, что справиться. По крайней мере, не отступит. Она будет сильной, во что бы это не стоило!
Ресурсы ограничены, это верно. Зато ресурсов много, особенно ресурсов собственного тела. Организм истощён, но у него оставались резервы. Потратить их? Именно, другого выхода нет. Нарь погрузилась в себя, представив, что вокруг идёт дождь. Отыскала в глубине систему рефлексов, потянула за нужные связи.
Сработало. Холод пропал, сердце забилось вдвое быстрее, организм разгонялся. Мышцы налились силой. Нарь побежала, легко прыгая с камня на камень. Времени у неё мало, счёт идёт на минуты. Организм стремительно сжигал скудные запасы жиров и вытягивал лишнюю энергию из всех органов. Разумеется, долго так продолжаться не могло. Главное — успеть.
