Иная судьба. Книга 3

Не воротишь.

Надо сперва зацепиться за эту жизнь, стать на ноги, а потом... подумать о подземелье. И... читать бабкины книги. И... научиться копить силы, если она думает однажды схватиться проклятым с дю Гаром...

Она, наконец, стряхнула оцепенение и двинулась к лестнице. Спать. Хоть сонного зелья выпить если надо, только в меру, а то проспишь драгоценное утро.

А когда почти дошла до антресольки, по глазам вдруг резануло знакомой синей вспышкой. Портальной. И пришлось второй раз за этот день хвататься за перила.

— Чтоб тебя... да через киль, — не постеснялась Сабринка боцманского перла. Хоть голосок и ослаб, но ей казалось, что прозвучало внушительно.— Здесь что — проходной двор, что ли? Повадились...

И замерла, не договорив, во все глаза уставившись на красавца в чёрном и при шпаге, появившегося ровнёхонько на том же месте, где несколько дней назад нарисовалась красотка Аннет. На секунду сердце так и замерло в безумной надежде: 'Отец?' Но мужчина, помедлив, вложил в ножны обнажённую шпагу, сняв шляпу, церемонно поклонился, рассыпав по плечам кудри цвета воронова крыла... и ведьмочка подавила разочарованный вздох. У Самаэля волосы отливали изумрудом. Да и... не похож, теперь она это ясно видела, привыкнув к полумраку.

Машинально щёлкнула пальцами, зажигая светлячков на люстре, и пошатнулась. Ноги, видите ли, подкосились, чтоб им... Только-только стала восстанавливаться — и так глупо потратиться, а то она без света не рассмотрела бы, кто к ней пожаловал...

— Что с вами?

Голос, полный тепла и участия, прозвучал совсем близко. Сабринка обнаружила себя сидящей на ступеньках, а рядом, держа её за руку, пристроился тот самый красавец мужчина, который своей рукой в тонкой кожаной перчатке отчего-то зажимал её руку, удерживая в кулаке. А ей же... ей вдруг стало хорошо. Прошла мерзкая слабость, не покидавшая сразу после полуденного забора силы, а после вечернего так и вселившаяся, казалось, на всю жизнь, исчезли точки перед глазами. Но главное... Она ещё раз пригляделась в руке. Вокруг кулачка явственно виднелось голубоватое сияние.

И вокруг незнакомца.

— Аурус... — восторженно прошептала Сабринка. Хотелось завопить от восторга, но она продолжила шёпотом: — Я её вижу, ауру! Наконец-то!

— Немудрено, что не видели раньше, милая девушка, — отозвался пришелец. — У вас сильнейшее магическое истощение, которое когда-либо мне встречалось. Нет, не разжимайте руку. Подержите ещё немного, сапфирит с вами ещё поделится... Что? Что вы на меня так смотрите?

— Меня ещё никто не называл милой девушкой, — заворожённо ответило белобрысое юное создание в очках, к которому-то и на 'вы' никогда не обращались.

Максимилиану Фуке так и хотелось ответить, что при его ужасной правдивости он, если видит, что девушка милая, сразу так и говорит, но... что-то удержало его от подобного высказывания. Слишком уж напоминало какую-то старинную романтическую пьесу...

— Агрмм... Бррр... — раздалось снизу, с продавленного дивана возле очага. Это проснулся-таки чуткий боцман. — Хто здесь? А ну, стой, не трожь её!

— Боже мой, господин Фуке! — послышалось сверху, и с чердака торопливо зашлёпали босые ножки Аннет. — Вы? Что случи... Хью, брось нож, я его знаю, это свой! Отчего вы здесь? Что-нибудь с... ним? Ох, простите, вы тут, конечно по своим делам, но...

Словно не слыша её беспорядочных вопросов, мужчина, не сводя глаз с Сабрины, осторожно протянул руку и совершил святотатство — потянул на себя очки. От негодования ведьмочка зашипела, но почему-то не попыталась шлёпнуть нахала по рукам — должно быть, растерялась.

А тот втянул ноздрями воздух, словно принюхиваясь.

— Вербена и ландыш, — сказал непонятно и красиво. — Удивительно...

— Вы тоже это видите? — восторженно спросила постоялица за его спиной. — В самом деле, господин Фуке? Я не ошиблась?

— Да какое там — ошиблась... Если мы об одном и том же, конечно. Не знай я доподлинно, что моя Доротея пока бездетна, я бы так и решил, что это...

Макс Фуке прикрыл на секунду глаза.

— Прошу прощения, милая девушка. — Возвратил ей очки. — А она, к тому же, ещё и дальнозорка, как и её... кто? Впрочем, скоро мы это выясним.

Глава 8

— Вона как...

Боцман растерянно почесал в затылке.

— Ну ты, это... Сабрин, не серчай за то, что я тут наболтал. Кто ж знал-то, что Сам и есть твой родитель. Всё пойму, если в ухо дашь... Стало быть, глянь, сколько у тебя родни сразу нашлось: и тётка здесь, и почти что дядька. Ты теперь не одна. Теперь, главное, твоих вызволить... М-да. А ты, чернявый, что ли уже знаешь, как?

Заметно посмурневший с момента появления герцогского секретаря, Хуберт упорно избегал величать Макса Фуке по имени, делая вид, что никак того не упомнит. У эльфа от такой фамильярности на первых порах то и дело нервно дёргалась щека, но Аннет за спиной Вальжана лишь однажды выразительно покачала головой и приложила палец к губам, показав глазами на ведьмочку, и Фуке, наконец, понял причину моряцкой невоспитанности: ревность. Боцман, похоже, успел изрядно привязаться к своей новой опекаемой, а тут вдруг её уводят из-под носа... Причём, на законных основаниях, ведь с родственниками не поспоришь!

— Моя невеста где-то неподалёку, я знаю это доподлинно, — отозвался Фуке. — Мне трудно было настроить портал на определённые координаты. Выход того, через который похитили Доротею, упирается в каменную стену, следовательно, использован быть не может. Фамильное кольцо я не могу отследить точно — сигнал резонирует, будто рядом находится нечто, что его рассеивает; возможно, неподалёку поставлен магический барьер или кокон. Могу лишь приблизительно определить, что Доротея не более, чем в полутора-двух лье отсюда. Направление — северо-запад. Братьям достаточно чётко удалось снять выходные координаты только с вашего портала, Аннет, вот почему я именно здесь. И весьма удачно встретил вас, мэтр Вальжан; вы, как местный житель, согласитесь стать моим проводником? Или хотя бы помочь сориентироваться в городе. Подозреваю, что Дори в княжеском дворце, и нам нужно туда попасть, не привлекать чужого внимания. Что скажете?

Боцман постучал пустой трубкой о столешницу. После не особо вразумительных представлений, выяснений, кто кому и кем приходится, обитатели дома собрались, наконец, за единственным столом в кухне, чтобы обсудить сложившееся положение дел. Этакий Малый Военный совет, на котором присутствовали все, даже Янус. Последний, правда, дремал на коленях хозяйки.

Там-то присутствующие и узнали грустную историю Сабрины. Правда, до сих пор оставалось неясным, каким образом сестру Доротеи Смоллет занесло в Некрополис. Однако, помявшись, старый моряк буркнул что-то о пиратах, которые как раз лет пятнадцать-шестнадцать назад барражировали воды ЛаМанша и курсировали вдоль побережий Бриттании и Ирландии, нападая на деревушки в поисках живого товара; могли походя пограбить и торговое судно, а если на нём с какой-то оказией ехала к сестре Мелисента Глюк — то вот он, плен. А чтобы далеко не возить на продажу — предложили сюда, к тому времени многие знали, что Самаэль (тут боцман виновато покосился на ведьмочку), вернее, тот, кто правил от его имени, собирает вроде как в гарем красивых девушек. Пиратам что, им лишь бы золото срубить, а талеры это, фунты или куруши — всё едино.

Предложение Фуке застало его врасплох.

— Дворец? А что, очень может статься. Курс как раз от нас на северо-северо-запад, — отозвался, наконец, боцман. — Только, господин хороший, прямо сейчас ничего не выйдет. У нас по ночам так просто по улицам не разгуляешься — умертвия бродят. А если и дойдёшь до места, дальше-то что? У дворцовых ворот остановят и повяжут, как чужого, да ещё и при шпажонке-то, и вся недолга. Или у тебя есть план?

Эльф рассеянно пощипал мочку уха.

— Дорогая родственница, — окликнул Сабрину любезно. — Я смотрю, ваше самочувствие уже в норме? Не вернёте ли мне сапфирит? Он связан со своим братом, что остался в кольце у Доротеи, через него я могу отслеживать их обоих на расстоянии.

Нехотя ведьмочка разжала ладонь. Отчего-то безумно не хотелось расставаться с камушком, который вроде бы и согревал, но сам до сих пор оставался приятно прохладным. Максимилиан Фуке ободряюще кивнул:

— Дайте мне время разобраться с нашим общим неприятелем, юная госпожа, и вы получите один из таких самоцветов в личное пользование.

— Перестаньте! — взмолилась ведьмочка, пропустив мимо ушей обещание. — Какая я вам ещё... госпожа... Не привыкла я к такому. Просто Сабрина.

— И я не привык. А учётом того, что вы, оказывается, и возможное 'ваше высочество', мне довольно-таки трудно обращаться к вам... запросто. Впрочем, примем к сведению, что сейчас мы вроде как на военном положении, и временно упростим требования этикета. Сабрина. Прелестно. — Фуке вдел серьгу в ухо прислушался. Озадаченно приподнял брови. — Странное спокойствие с той стороны... Так вот, любезный мэтр Вальжан...

— Хуберт! — в один голос поправили моряк и ведьмочка. Девчонка даже хихикнула.

— ...любезный Хуберт, — невозмутимо продолжал Фуке — В моих дальнейших планах есть лишь одно более-менее ясное звено — связаться с невестой. Но сейчас, похоже, она спит, причём сон этот не наведённый, а главное — спокойный, исходя из чего, я делаю вывод: вопреки угрозам дю Гара, Доротея всё же в безопасности. Природа, конечно, рано или поздно берёт своё, человеку время от времени сон необходим, но будь её жизнь под угрозой — она не спала бы так безмятежно. Логично? Разбудить на расстоянии я её не могу...

— Это всё сапфирит рассказал? — не удержалась ведьмочка.

— Пожалуй, не рассказал, а передал ощущения собрата. Сапфириты по природе своей... как бы это точнее сказать... уникальные минералы. И не только из-за своих способностей концентрировать магию. Я, как и многие поклонники этих камней, убеждён в наличии у них своеобразного разума. В своё время мой предок специально подобрал два камня из одной друзы. Они... как бы братья, хоть и разделённые, но до сих пор не потерявшие связь между собой. Если их обработать особым способом, а затем долгое время носить вместе, то эта связь не пропадает при разлучении, особенно, если между носителями существует сильная взаимная привязанность.

— Любовь... — ляпнула Сабринка. И засмущалась.

Боцман хмыкнул одобрительно.

— Лихо придумано. Ни в одном тумане не потеряешься. Это тебе вроде маяка, так?

— Совершенно верно. А если получится установить мысленную связь, или, хотя бы, образную — можно будет узнать о месторасположении Доротеи, об окружении, о возможностях подобраться к ней ближе. Придётся решать и действовать на ходу, по мере поступления сведений. Рискованно, однако, выбирать не приходится. Так могу я рассчитывать на вашу помощь?

— А почему это только на его? — немедленно встряла ведьмочка. — Я, между прочим, тут тоже много чего знаю, и живу в этом городе дольше, чем дядя Хью. Из меня очень даже неплохой провожатый получится!

— А потому, юная особа, — холодно отозвался Макс Фуке (а он умел напускать на себя неприступность, умел!), — что женщинам и детям в спасательной акции делать нечего.

— Ничего себе! Но ваша-то герцогиня идёт, вы сами говорили! А чем я хуже?

Тёмный эльф не мог сдержать грустной улыбки.

— Плохая это война, если в ней участвуют женщины... Видите ли, Сабрина, совсем недавно выяснилось, что вы — наследница княжеского престола. Мы ещё не знаем обстоятельств вашего рождения, но, может статься, что у вашего отца больше нет ни детей ни каких-то иных наследников. Да будь они — вряд ли Мастер оставил бы в живых вечную угрозу своему существованию. В настоящий момент Его Величество Генрих твёрдо намерен положить конец узурпации Некрополиса, отстранив от власти недостойного. В таких условиях вы, как представитель династии Полозов, очень ценны. Поэтому...

Ведьмочка уже собиралась возмущённо зашипеть, когда дремавший у неё на коленях Янус вдруг встрепенулся. Завертелся юлой, цепляя Сабринкин подол коготками, запищал и... спрыгнув, помчался к люку в погреб.

Макс Фуке вскочил:

— Тихо!

Приподнял руку, прислушался.

Из-под пола донеслось многоголосое попискивание и шкрябанье — будто по земляному полу и по дощатым ступенькам шуршало множество маленьких лапок.

— Это что ж такое? — растерянно спросила ведьмочка. — Нусик, это твои? Что им надо?

Крысёныш запыхтел, силясь носами поддеть крышку люка. Сабрина приложила ладонь ко лбу, прищурилось, глядя на своего питомца...

— Донесение, — сказала медленно. — Его народ принёс ему важное донесение. Да, я поняла, Нусик, погоди, сейчас мы их впустим... Дядя Хью не суйся ты со своей рукой, а то швы разойдутся, что я, сама крышку не подниму, что ли?

— Она его понимает? — быстро спросил Фуке у Аннет. Та энергично закивала.

— Ещё как. Не хуже нас с вами. Да и он всё соображает, только говорить по человечески не умеет. Ой, что это?

Похоже, Аннет многих усилий стоило не поджать ноги и не взгромоздиться на стул. Из открытого общими усилиями Сабрины и боцмана люка хлынул целый поток раттусов, белых, лохматых, красноглазых. Они заполонили кухню, возбуждённо пища, подпрыгивая, посвистывая, толкали, пихали друг дружку... Одним словом — вели себя, как взбудораженная толпа.

Янус вспрыгнул на хозяйский стул и присвистнул. 'Толпа' угомонилась.

Крысёныш ткнул лапкой в толстенького пожилого крыса, пробившегося в первые ряды, и просвистел-прощелкал, вроде как приказал. Избранный привстал за задние лапки, поклонился смешно — и завёл крысиную речь, весьма колоритную, состоящую из писков, хрюков, жестов, выразительной мимики и подёргивания хвостом. Янус важно слушал, кивая и то и дело косясь на хозяйку. Та так и замерла с открытым ртом. Затем, спохватившись, стараясь не отдавливать лапки белоснежным крыскам, пробралась ближе к столу. Фуке освободил ей свой стул, вызвав у девочки новый приступ смущения.

— Ой, да ну вас... Хорошо-хорошо, сяду. Он говорит... — прошептала Сабрина, — что у них в гостях дама... кажется, это ваша дама, потому что на пальце у неё горит светоч, как они все его назвали. Это то самое ваше кольцо, да?

— Да, да, это оно! — жарко подхватил Фуке. — Во тьме оно освещает дорогу. Дальше!

— Подождите, мне надо всё время ждать, когда Янус сам всё выслушает на их языке и мне перескажет на нашем. Только так я его пойму. Да! Да, она у их... их господина. — Девочка побледнела. — У Самого... В общем, у него. Он вывел её из Лабиринта и предложил убежище...

Неимоверное облегчение разлилось по лицу Макса Фуке.

— ...но... — Сабрина приложила ладони к пылающим щекам. — Ох, им пришлось пережить целую битву. Мастер узнал, что его добычу увели у него из-под носа и страшно разозлился. И тряс Лабиринт вместе с Убежищем так, что едва не разрушил. Но гостья оказалась великой... Подождите, не поняла этого слова. А, вот: великой... охотницей? Убивающей? Нет, наверное, воительницей...

— Кем-кем?

Сабрина захлопала ресницами.

— Она... одним ударом кулака сожгла демона. Демона, который заставлял Самаэля делать всем плохо. Ой, как же это? Не понимаю! Ударила? И от этого вспыхнуло всесжигающее пламя, и демон сгорел... Всё равно не понимаю. Но она как-то его уничтожила. И Самаэль стал собой. Он смог, наконец, сбросить шкуру, обратиться в змеелюда и вернуть себе силу, больше не отдавая Мастеру. Ох...