Затопление Нуменора

Он быстро открыл шкатулку, задержал над перстнем руку... проговорил:

— Надеюсь, никто не касался его голыми руками? Ладно. Отойдите и не мешайте!

Горт сел рядом с женщиной на постель, откинул покрывало — одну руку положил ей на грудь, другую — на лоб. Окружающие смотрели на него с ужасом.

Закрыл глаза.

Контактный яд... парализующий дыхание... смерть от удушья... для их средств — безнадежно, никто бы не помог... Трудно, как же трудно — слияние с фэа чужого человека, хорошо, что она без сознания... и хорошо, что есть — Кольцо. Это тяжело с чужими людьми, с не-измененными — полная связь, когда чужая фэа становится "перчаткой", через которую ты можешь воздействовать на хроа... С Тариэлем бы не вышло, наверное... как же сложно это — очищать ткани от сильного яда...

Женщина вдруг судорожно втянула в себя воздух и выгнулась. На губах ее появилась пена, глаза распахнулись — невидящий взгляд в потолок.

Майа не убирал руки с ее тела, застыв рядом в напряженной позе.

-Отойди, — хрипло сказал кто-то за его спиной, чья-то рука легла на плечо. — Оставь её, не трогай!

Майа едва заметно повернул голову — и человека попросту отбросило к стене, отшвырнуло неведомой силой.

— Не мешайте, — проговорил Горт, не открывая глаз.

Голова женщины обессиленно упала набок; дыхание стало глубже и чаще... но ее побелевшее, покрытое выступившей испариной лицо начало приобретать обычные краски.

Тирсана не удержалась — вскрикнула. Где-то рядом послышался звон выхватываемого клинка.

-Саурон, оставь её, — теперь это был уже голос лорда Сенны, и в нём была угроза. — Тебе мало моей дочери, надо ещё и жену мою превратить в живого мертвеца?

Майа наконец убрал руки; медленно повернулся.

— Живого от мертвого отличить не сможешь?.. Все в порядке. Успел. Я просто очистил ее ткани от яда. Вывел... она оправится. Лучше помогите ей, вы, целители!..

Остриё кинжала смотрело ему в горло.

Один из целителей — тот, что подавал ключ — всё же приблизился к матери Тирсаны, но на лице у него было написано: морготская скверна, всё, пропал человек...

Та застонала — и приоткрыла глаза. Горт пару секунд смотрел на людей, потом, поняв, что сейчас толку от них не будет — не обращая внимания, взял со стола ткань, намочил ее в стоявшей рядом чаше с водой — и принялся обтирать женщине лицо.

— Мертвые не потеют, лорд Сенна... Лучше приготовьте ей белье — сменить.

Тирсана мягко, но решительно положила руку на запястье лорда Сенны.

-Отец, ты угрожаешь вассалу Его Величества, — негромко сказала она. — Думается мне, этого делать не стоит.

Тот метнул на неё взгляд, помедлил... и всё же опустил кинжал.

-Я прошу всех уйти, — в её голосе зазвучала властность потомка королей. — Мы с моим наречённым справимся сами.

— Будет нужен покой и уход... несколько дней, — добавил майа. — Все будет хорошо, лорд Сенна. Поверьте — это не порча.

По глазам старого лорда был ясно, что в это он не поверит никогда. Слуги, воспользовавшись тем, что у них появилась весомая причина исчезнуть, поспешно сбежали, целители увели и лорда Сенну... Тирсана закрыла за ними дверь, прислонилась к стене.

— Хотели убить твоего ребенка, — Горт повернулся к Тирсане. — Если я еще не сошел с ума — это жрецы Эру.

-Тариэль, — тихо отозвалась она и кивнула. — Что ж... Этого следовало ожидать.

— Может, и не Тариэль... но вряд ли. Ладно, может, я его уговорю образумиться, чтобы не было второй попытки... Тирсана, хоть ты — веришь, что это не порча и не искажение?!

Тирсана опустила взгляд в пол и приблизилась. Долго смотрела на свою мать.

-Спасибо, что... пришёл на помощь.

— Она поправится. Три-четыре дня — все будет в порядке. Это было на тебя, Тирсана, не на нее... Небезопасно тебе сейчас быть одной. Лучше бы вам с Найтаром отправиться на материк, честное слово. И выходить замуж за меня тебе тогда не придется, и ребенок будет в безопасности.

-На материк!.. И что я там буду делать? Искать шею, на которой сидеть? Здесь мой дом, здесь у меня состояние, жизнь, здесь — всё... А смерть... Она висит над всеми людьми, никто из нас не избегнет её. Просто... этот ребёнок нежелателен для всех. Для короля, у которого нет прямых наследников. Для семьи Найтара, которой хватает и его самого. Может, это и не Тариэль направил руку с ядом... желающих много. Особенно теперь, когда ребёнок королевской крови должен получить права, как если бы был твоим.

Она нервно засмеялась.

-Забавно, правда? потомок королей Нуменора — и Властелин Мордора... Нарочно не придумаешь. Нет, тут куда ни кинь, везде плохо...

— Этого ребенка я заберу, — решительно сказал Горт, — и Найтар твой этого хочет. Разобраться нужно — КТО же он, твой ребенок, если предположение Найтара правдиво; кем он был прежде. Может статься, он мне знаком. Я бы попытался понять... сколько месяцев уже у тебя?..

Она смущённо улыбнулась, но улыбка тут же погасла.

-Уже три. Скоро заметно будет, никакие платья не помогут...

— Этого достаточно... фэа уже там, в теле твоего ребенка. Позволишь послушать? Только давай уйдем отсюда, и твердо прикажи целителям, чтобы занялись твоей матерью, помогли, и бросьте этот ваш страх.

Мать Тирсаны тем временем лежала с полуприкрытыми глазами; она была уже явно в сознании, дышала спокойно и ровно, но все же ей было, видно, не до разговоров — слабость, Горт знал, что ей сейчас трудно даже поднять веки, не то что разговаривать: хроа исчерпало все силы.

Тирсана кликнула целителей, которые так и маялись в коридоре, не осмеливаясь покинуть дом. Слуги рассеялись по дому: видимо, лорд Сенна сумел навести подобие порядка. Самого же его не было видно, — ушёл к себе. Тирсана проследила за тем, что целители принялись за дело, и быстрым шагом направилась к лестнице, ведущей наверх, в её комнаты. Она так и не поднимала взгляда, и чувствовалось, что ей очень стыдно.

Гортхауэр следовал за нею.

— Ты меня стыдишься? — спросил он, закрывая дверь комнаты. — Это слышно, но, право слово, не стоит.

Та нервно пожала плечами.

-Стоит, не стоит... это всё равно есть, себя не заставить. Если бы я была площадная девка, то не стыдилась бы... наверное.

— При этом распутничать — можно, только по правилам... Ладно. Садись, что ли... Попробую послушать твоего загадочного ребенка.

-Это не распутство! — горячо запротестовала Тирсана. — За других не ручаюсь, и мне всё равно, но я... я просто знала. Что вместе нам не быть, и стало быть — пусть хоть вот так...

— Я не о тебе. Я о ваших нравах, — майа взял ее за руку и усадил в кресло. — Все, Тирсана, теперь тихо. Попытаюсь...

Он осторожно приложил руку к ее животу.

Странно это все было. Чья душа могла войти в мир — так? кто выбрал своими родителями этих двух нуменорцев, почему — сейчас, почему — их, чего он хотел достичь, возвращаясь на землю?..

Там, в глубине тела, бился огонек новой жизни. Там дремала в покое душа, не знающая, что только что избежала смертельной опасности... и майа осторожно коснулся этого огонька, призывая — спрашивая — пытаясь понять и почувствовать.

Это существо... сейчас оно стало человеком. Оно прошло по пути людских душ, чтобы очиститься в огне преображения, приятия новой жизни, чтобы уйти от прошлого, обрести будущее... Сейчас — всё глубоко спало в нём, спала память, спали прошедшие и грядущие беды... нет, не в _нём_. В _ней_.

Тёмная майа Тхурингветиль нашла дорогу домой.

Гортхауэр раскрыл глаза — и Тирсана прочитала в них изумление. И радость.

— Вот это да, — радость в его голосе была чисто мальчишеской, почти детской. — А я уже думал — все, никогда не увидеть... Почему же только она выбрала вас?..

Тирсана растерянно заморгала: она и представить себе не могла, что он умеет вот так радоваться.

-Что, это не фантазии Найтара? Это действительно... кто-то важный?

— Ну, для кого как. Для меня — важный. Точнее, важная. Тирсана, это Тхури, понимаешь?! Тхурингветиль! Это она — возвращается, она умудрилась войти на путь человеческих душ! Ах ты, Небо, как же это хорошо... — Горт вскочил и крутанулся по комнате, на мгновение вокруг его фигуры распахнулись черные призрачные крылья. — Нет уж, тебе теперь нужно беречь себя, как зеницу ока!

Тирсана вздрогнула всем телом, вцепилась в подлокотники кресла.

-Тхурингветиль?! Которая кровь пьёт?! Моя дочь?! Ох, нет...

Она разрыдалась.

— Да ничего она не пьет, что ты... — Горт схватил ее руки, прижал к своей груди. — Неправда все это. Она — моя сестра, и не верь тому бреду, что ты слышала в легендах!

-Бреду? — в заплаканных глазах Тирсаны была отчаянная надежда на то, что Гортхауэр говорит правду. — Точно? Но как же... как же всё...

— Легенды о злодействах врага, созданные, чтобы утвердить свою правоту и оправдать свою жестокость и подлость... Эта сказка о вампирах появилась из-за нашего облика, если смотреть снизу, с земли — силуэт в полете — словно силуэт нетопыря. Никогда она не пила кровь, хотя мы и не опровергали эту сказку — нас боялись, нас это устраивало.

-И чему ты теперь удивляешься, когда тебе говорят о культе Моргота? — Тирсана усмехнулась сквозь слёзы. — Сами создали ведь... Ох.

Она никак не могла прийти в себя.

— Лучше, когда враг бежит в страхе, чем если истреблять этого врага. Ладно... Вот что. Распространяться об этом, думаю, не следует. Значит, говоришь, ребенок может быть наследником престола...

-Так ему и дали...

— Вопрос в принятии народа, остальное можно обеспечить.

-Нет! — плечи Тирсаны вздрагивали от рыданий, голос прерывался. — Только этого не хватало, майа Моргота на нуменорском троне... Нет, нет, никогда... я скорее умру...

— Что же не смутил тебя жрец Моргота в твоей постели?..

-Да потому что это всё игры! Потому что жрецы Эру давно уже знают, что эти их моления ни к чему не приведут и привести не могут! Как бы они себя ни называли...

— А людей сжигать — это тоже игры? Тирсана, посмотри со стороны на то, что ты говоришь! Сколько наивных юнцов изуродовал и свел в могилу твой Найтар? И это ты считаешь играми!

-Я — да, считаю! А он верит, понимаешь? Он искренне верит в то, что это всё правда!

— Боль человеческая — не игры, и искалеченные души — не игры. Ладно, Тирсана. Я пока оставлю тебя... но будь осторожна. И вот еще что...

Он задумался; помедлил немного, и достал словно из воздуха небольшую маленькую брошку в виде белой переливчатой звезды.

— Возьми. Это не для защиты — это чтобы суметь позвать меня, если понадобится. Так мне будет спокойнее.

-Белая, — удивлённо заметила Тирсана. Вздохнула. — Надеюсь, не отнимут...

— Не обязательно же показывать. Да никто и не заподозрит, даже жрецы — тем более, что эта вещь сделана эльфами.

-Эльфами? А у тебя-то она откуда?

— Приятель делал, — улыбнулся Горт. — А он — эльф.

Тирсана ошеломлёно покачала головой.

-Где ж такие эльфы водятся, которые с тобой дружат... Ты хочешь, чтобы эта вещь всегда была со мной?

— Да. Я хочу, чтобы ты имела возможность в любой момент позвать меня мысленно, или заговорить со мною сама. Всякое может случиться.

-Мысленно? Ничего себе... А... как это?

Тирсана осторожно повертела в руках брошку.

-Что надо делать?

— Главное — чтобы вещь была при тебе. Приколи ее на платье или спрячь — как больше нравится. А потом попробуй перейти на мысленную речь, проговаривай мысленно то, что хочешь сказать вслух.

Тирсана послушалась: сначала приколола на платье сверху, потом, подумав, переставила так, чтобы снаружи ничего не было видно.

"Ну вот так, — растерянно подумала она. — И что теперь?.."

"Теперь я всегда услышу тебя, если с тобою что-то случится, или если попадешь в беду. Удобно, согласись."

Лицо Тирсаны озарила удивлённая улыбка: надо же, получилось...

-Удобно, — сказала она вслух. Разговаривать мыслями было ужасно непривычно.

И вдруг — она сжалась.

-А... ты теперь будешь всегда слышать всё, что я думаю?

— Нет, что ты. Только то, что ты сама позволишь мне услышать. Посуди сама — как бы я мог жить в вечно незамолкающем гомоне чужих голосов-мыслей!

-Как в праздничный день на главном базаре, — сказала Тирсана. — Ты торопился...

— Да. Постарайся успокоить отца, хорошо?.. До встречи.

На этот раз майа вышел за дверь как обычно — что называется, ногами. Не черным вихрем. И то слава Эру...

Снаружи его ждали.

Точнее — не его... Того, что он выйдет из дворца.

Снаружи были люди в белом — спокойные, неподвижные.

Наблюдающие.

Ни одного знакомого лица.

Он остановился перед ними, вглядываясь в эти лица, вслушиваясь в мелодии их душ.

Всего несколько секунд... Потом Гортхауэр пошел вперед. На них.

Они молча расступились, давая ему дорогу. Никто не препятствовал ему уйти.

Наконец стена "белых" осталась позади.

Еще несколько минут не слишком торопливого полета... к Тариэлю.

Он снова вошел к нему в кабинет.

— Тариэль, — сказал он. — Ведь твои люди это устроили. Сам приказ отдавал или чья-то еще инициатива?

Тариэль как будто вовсе не удивился этому обвинению, и оно вовсе не произвело никакого впечатления. Широкий жест — приглашение сесть в кресло.

-Нет. Я не отдавал этого приказа.

— Но — твои. Кто мог это устроить? Тариэль, я не хочу, чтобы Тирсана или кто-то иной погиб.

-Мои, — кивнул Тариэль. — Если это можно так назвать. Гортхауэр, в Храме Эру несколько десятков жрецов. Кроме того, когда впервые была озвучена... скажем так, новость, кроме меня и тебя, а на совете присутствовало ещё восемь вассалов Его Величества. Так что кандидатов в авторы покушения хоть отбавляй.

— Ни за что не поверю, что у тебя нет более четких предположений. С моими умениями мы могли бы узнать это наверняка. Иначе — что мне, брать Тирсану в охапку и силой отправлять ее в Мордор, чтобы здесь не отправили в Мандос?..

— Я не знаю, — спокойно повторил Тариэль. — И позволь тебе напомнить, что я нахожусь на службе у Его Величества. Если мне поручат расследование этого дела, тогда я займусь... более чёткими предположениями. До настоящего момента такого приказа не поступало.

— Служба службой, а чисто по-человечески тебя не интересует эта тема?

-Чисто по-человечески я уже сделал всё, что мог. Согласись, я мог бы и не звать тебя на то совещание.

Горт вздохнул.

— Мне придется заняться безопасностью Тирсаны всерьез. Мне и вправду ценен ее ребенок. В некотором роде, получится чистая правда о признании его своим...

Тариэль задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику.

-Кроме убийства матери, существуют и другие способы. Например, устроить Тирсане выкидыш. Для этого тоже много путей... Если у тебя ранее не было опыта в том, чтобы сберечь будущую мать... словом, я тебе не завидую.

— В общем, в охапку — и на материк, — заключил Горт. — Родит ребенка — вернется... Я не хочу рисковать. Главное — уберечь до свадьбы.

-Значит, неделя, — сказал Тариэль. — Это много. И ещё. Не надейся, чтобы этот человек когда-либо в будущем стал королём.