— Люди явно сильно прогрессировали с тех пор, как наша раса знала их кроманьонцами. — задумчиво произнесла протеанка. — Он... уютен... И внутри он явно больше, чем может показаться снаружи.
— Они очень экономно расходуют внутреннее пространство, Инелла. — ответил Явик. — полагаю, ты уже составила некий план действий?
— Да. И хотела бы обсудить его с тобой. Давай это сделаем в твоей каюте?
— Давай. Там все по-простому, по-солдатски. Минимум вещей и мебели.
— Мне это подходит. Не люблю вычурности и излишеств. — сказала протеанка, первая ныряя в проем выхода из рубки. — Я уже нашла щиты управления освещением, а то у тебя по всему кораблю как в пещере. Немного прибавила света. — пояснила она, когда Явик оказался в непривычно светлом коридоре. Открыв дверь в свою каюту, он пропустил Инеллу вперед. Она сразу села на табурет у столика. — Давай, садись. — мягко проговорила она. — Это же твоя личная каюта и ты здесь — хозяин.
Явик сел. Инелла явно оттаивала. Синдром постстазиса ее если и коснулся, то в минимальной степени.
— Так вот, Явик. Давай трезво рассмотрим варианты. Ты совершенно справедливо сказал, что надо похоронить всех моих коллег. Всех, чьи капсулы повреждены, всех, кто не выжил... Это мы сделаем завтра с утра. Займет это у нас примерно половину светового дня. Вторую половину придется потратить на оборудование кладбища. Сделаем все по минимуму. Мало кому надо знать, что здесь — наше, протеанское кладбище. Это то, что надо будет сделать в любом случае и с этим я согласна.
Теперь о дальнейшем. Мы действительно, вполне возможно, должны надолго остаться на этой планете. На несколько недель. Я бы сказала, что это — самый вероятный срок. После того, как ты мне рассказал о Шепарде и о Лиаре... Я думаю, что мы имеем право сообщить им о том, что ты... нашел, что искал... и что ты... счастлив. Мы должны это сделать, ибо во время твоего рассказа я ощущала, насколько они для тебя дороги, эта азари и этот человек. Я уверена, что они... сохранят нашу тайну, тайну нашего существования. И не используют эти сведения нам во вред. Во всяком случае я не ощутила твоего недоверия по отношению к ним. Никакого. По разному может сложиться наша с тобой ситуация, нужно иметь тех, к кому можно будет обратиться за помощью, даже, может быть, вернуться.
Потом мы можем прожить здесь несколько недель, может, несколько месяцев. Ты мне расскажешь обо всем происшедшем за это время с момента твоего пробуждения. А может быть — и намного раньше. Я расскажу тебе в свою очередь о том, что знаю и помню сама из нашего времени. Мне также надо будет глубоко адаптироваться к изменившимся условиям. Потом мы вполне сможем поднять корабль и продолжить твои поиски. Как ты думаешь?
— Инелла, ты права... Этим двоим, Шепарду и Т Сони можно доверять. Ни от него ни от нее я никогда не ощущал даже угрозы насилия по отношению к своей жизни, к своему образу мыслей. Более того — именно у них обоих я очень многому научился. Стал хоть немного... своим в этом времени. Они действительно достойны знать о том, что я нашел то, что искал, нашел тебя... И достойны знать, что я наконец-то счастлив... — Явик впервые внимательно взглянул прямо в глаза Инеллы. — Если, конечно, ты...
— Нет, Явик. Нет. — успокаивающе прошептала она. — Я была слишком... поглощена наукой, исследованиями, медицинской практикой, написанием статей, вела довольно замкнутый образ жизни, много ездила в экспедиции. Но и там я занималась больше наукой, чем отношениями... Поверить не могу. Мы уходили, ясно ощущая, что проигрываем войну с этими разумными беспощадными машинами, а я вернулась — и Жнецы низложены, уничтожены... Нет, Явик... — горько повторила Инелла. — У меня нет того, кому я подарила бы сердце и душу и осталась бы верна. Я, быть может, просто не успела... Я была слишком молода...
— Я не буду тебя торопить, Инелла. Этому меня также научили люди. — сказал глухо Явик, опуская взгляд. — Но если говорить о связи... То станция фрегата слишком слаба для того, чтобы отсюда достать до ближайшего сохранившегося общедоступного ретранслятора, где есть буй. Нам придется сначала похоронить твоих коллег, обустроить скрытое кладбище, потом взлететь... и... мне кажется, что сюда уже не стоит возвращаться. На корабле я чувствую себя лучше, чем на планетах. Поэтому сообщим Шепарду и Лиаре потом, когда закончим все здесь. — он указал на обзорные экраны, показывающие занимавшийся над планетой рассвет. — Мы можем начать сейчас, чтобы к вечеру уже быть готовыми... к отлету.
— Хорошо, Явик. Я согласна. Пока ты дремал, я немного поспала, так что давай вернемся к акрополю... Нам надо отдать им последние почести. — сказала Инелла, вставая. — Потом, после взлета, на пути к бую, мы сможем выспаться. Или просто отдохнуть, подремать. Ведь обратный путь можно будет поручить автопилоту?
— Можно, но я уже привык все делать вручную. Все же сектора, в которых я обычно бывал, были или неизучены или малоизучены. А в обжитые сектора и звездные системы я стараюсь не соваться. У меня на корпусе корабля нет никаких ответчиков или опознавательных знаков. Есть только маяк, предназначенный для земных и азарийских кораблей и имеющий коды запроса на Шепарда и Лиару. Я им воспользуюсь только в самом крайнем случае. Он срабатывает постоянно, показывая, что я не враг, но коды... еще никому не передавал.
— Я поняла, Явик. — сказала Инелла. Давай, собирай все, что нужно и пойдем. До полудня управимся, а там займемся обустройством. В пять вечера по твоим индикаторам земного времени мы уже должны будем взлететь. Так?
— Так, Инелла.
— И еще, Явик. Мое краткое имя — Ина. Давай будем освобождать наше общение от официальщины. Можно, я буду звать тебя Яв?
— Можно... Ина. — Явик направился к выходу из каюты, дошел до подсобки, собрал инструменты, сложил их в обьемистый пакет, взял оружие и пайки, проверил боеприпасы. Вместе с Инеллой он спустился в ангар, подождал, пока она покопается в своем саркофаге.
Ровно в полдень Явик и Инелла замерли перед ровной площадкой, созданной перед скалой. На ее склоне была укреплена табличка с протеанскими письменами, где были зашифрованы данные о погребенных здесь, под толстым слоем почвы, погибших членах исследовательской группы. Явик перезарядил автоматическую винтовку, поднял ее одной рукой над головой и трижды нажал на спуск. Три короткие трехзарядные очереди вспороли тишину, царившую в этот час над планетой. Инелла не повернула головы, она поняла — Явик только что последовал очередному человеческому ритуалу, попрощался с погибшими воинами. В той страшной войне даже гражданские носили оружие и стреляли, становились воинами без доспехов и брони. И здесь они тоже погибли как воины. Погибли, не отступив.
Явик неподвижно стоял у площадки полчаса. Его глаза были прикрыты. В глубине души он читал молитву, как то услышанную от Шепарда. Молитву об упокоении погибших праведников. Он раз за разом повторял ее текст со всей искренностью, повторял, находя в этом странное удовлетворение. Повторял, ощущая — это нужно не ему. Это нужно им, его погибшим соплеменникам, которых он близко никогда не знал и теперь никогда не узнает. Это нужно Инелле... Явик знал, что она читает его, чувствует, что он... он молится и... одобряет это его действие. Одобряет, потому что знает — он бы прочел эту молитву и над ней, если бы она... не выжила. И эта молитва помогла бы ее душе обрести покой... где-то там, в вышине. Далеко за пределами этой планеты, этой звездной системы, этой Галактики.
Явик склонился в земном глубоком поясном поклоне, помедлил, выпрямился, повернулся и зашагал прочь, направляясь к кораблю. Инелла последовала за ним. В молчании они дошли до фрегата и поднялись на его борт, вошли в каюту Явика.
Протеанин долго смотрел на экран, показывающий ту скалу... Затем решительно направился в рубку, включил режим подготовки к отлету. Корабль поднял аппарель, закрыл выходные люки, присел на опорах. Нажатием сенсора Явик разложил в рубке второе кресло. Инелла без приглашения села в него, пристегнулась. Заработали двигатели фрегата и корабль стал приподниматься над планетой, принимая ориентировку старта.
Включив автопилот, протеанин ввел координаты буя связи, приказав остановиться задолго до входа в зону активности ретранслятора. Станция фрегата смогла бы спокойно достать буй и если бы Явик приказал остановиться и дальше, но в этот раз Явик решил рискнуть, обеспечив более качественную связь. Ему почему-то очень захотелось увидеть Шепарда и Лиару. Увидеть и... поговорить... впервые за долгие недели. Он почему-то ощутил, что они... они беспокоятся за него, они думают о нем... они помнят его. Они дали ему уйти, согласились с его стремлением, с его выбором, но это согласие не означало... не означало, что они его вычеркнули из своей жизни, из своего настоящего, из своего будущего... из своего прошлого.
Тем не менее Явик остался осторожным. Он сделал все, чтобы станция фрегата не передала координат размещения корабля, не указала на конкретный ретранслятор. Он настроил передатчик на очень кружный, запутанный путь прохождения сигнала. Инелла безучастно смотрела на его приготовления, ощущая, как борются в Явике два желания — вернуться и остаться на своем собственном пути. Она понимала, что Явик боится. Боится теперь уже не за себя, а за нее. Раньше он мог спокойно и свободно рисковать, лезть в давно замолкшие ретрансляторы, преодолевать по нескольку систем в сутки, а сейчас... Инелла вдруг ощутила, что и она сама боится. Ведь пройдет несколько минут и на огромном виртуальном экране она увидит тех, кто так ярко, полно и четко запечатлен в памяти ее спасителя. Она увидит тех, кто теперь оказывает на жизнь в Галактике огромное влияние, кто стоит во главе множества рас.
Явик медлил. Медлил, поскольку знал. Знал, что Шепард любит Лиару, любит гораздо глубже, острее, полнее, чем обычно любят приемную дочь. Знал, что Лиара также любит Шепарда. Любит тоже гораздо полнее, чем пристало любить отца. Да, неродного, да, приемного, но отца. И теперь он не знал, чей код набрать первым — Лиары или Шепарда. В его душе росло понимание, что Лиара и Шепард так или иначе — вместе. Он точно знал, что ни Шепард не будет превышать своего капитанского и отцовского статуса по отношению к Лиаре, ни Лиара не будет превышать свой статус дочери в отношениях с Шепардом. Это означало только одно — рядом с Шепардом место супруги занимает не Лиара, а ее мать, матриарх Бенезия. Явик предполагал такой вариант развития событий, когда еще шла война с Жнецами в Солнечной системе. И если Бенезия рядом с Шепардом, то Лиара уж точно рядом с ним.
Теперь Явик опасался. Опасался, что связавшись через огромные расстояния с Лиарой, увидев ее... он не устоит. Он захочет... вернуться. Потому что вдруг ощутил, насколько ему дороги долгие вечера, проведенные рядом с этой молодой, но уже очень опытной азари, вечера, когда они совместно написали многотомник, когда они совместно компоновали для него материал, до хрипоты спорили, но никогда не подняли друг на друга руку, никогда не включали боевую биотику. Явик вдруг ощутил, насколько ему дорога сама Лиара. В ней был заложен богатейший потенциал и она постепенно раскрывала его, менялась, адаптировалась, росла, развивалась. Сама, используя только свои ресурсы, помогая другим. Она была... разной... Строгой и веселой, сложной и удивительно простой.
Приняв решение, Явик набрал код личного спикера капитана Шепарда. Закончив набор, он набрал код вызова и выпрямился в кресле, стараясь, чтобы его отражение в экране заняло правую часть, а левую прочно заняло отражение Инеллы.
По экрану проползли полосы настройки, затем возник интерьер... кабинета. Явик выдохнул немного воздуха... Он благодарил высшие силы, что Шепард вроде как один.
— Капитан Шепард — на связи. Кто говорит? — раздался хорошо знакомый протеанину голос и в кадре появился сам капитан в домашнем легком костюме, с ридером в руке. Он взглянул прямо в экран. По его лицу прошла тень узнавания. — Явик?
— Коммандер Явик на связи, капитан. — стараясь сохранить спокойствие ответил протеанин. — Я не вовремя?
— Явик, чертяка! Ты всегда вовремя! Мы столько думали о тебе, часто вспоминали тебя, хотели знать точно, что с тобой и где ты! Но ты пропал слишком надежно. Подожди... Нет кода источника...
— Я скрыл его, капитан. Я сейчас нахожусь в одной из необозначенных на картах Млечного пути звездных систем. И... хочу только сообщить. — Явик набрал код и изображение Инеллы появилось перед Шепардом. — Это — Инелла. Я нашел ее и я... я счастлив, капитан. — Явик замолчал. В этот момент в комнату вошла, кутаясь в банный халат Лиара.
— Джон, отец. С кем ты говоришь?... Чертякой ты называл только... — ее взгляд вперился в экран. — Явик?! Явик! Наконец-то! А рядом с тобой... Богиня, ты таки нашел ее! — Лиара встала рядом с отцом. — Ты все таки ее нашел...
— Нашел... Лиара. — сказал Явик. — Капитан, Лиара. Я бы хотел, чтобы это все осталось между нами. О том, что со мной все в порядке и рядом со мной Инелла должны знать только вы. Пока еще все не так... однозначно. Инелла пока не адаптировалась в полной мере к изменившимся условиям. И я пока должен оставаться в безвестности. Я планирую посетить еще несколько десятков точек, где могут быть протеанские акрополи и станции с аванпостами. Быть может, мне удастся... найти еще живых соплеменников. Пока мой список не будет исчерпан... Я не думаю, что я могу вернуться... с чистой совестью. Я всегда буду думать, что что-то пропустил, где-то не побывал, кого-то не заметил.
Инелла должна слишком многое узнать и это... невозможно рассказать и показать за несколько дней или недель. Она должна сделать свой выбор и я не имею права давить на нее. Она свободна в своих решениях, капитан.
Вы, ваша команда и ваш экипаж... многому научили меня, многое позволили понять, что нельзя сказать словами. Я благодарен вам за все. Очень надеюсь, что у меня еще будет повод выйти на связь с вами. Прошу только... не надо говорить кому бы то ни было о нашем разговоре. Просто дайте понять, что я в порядке и я... счастлив. Сохраните тайну существования Инеллы, капитан. Вы же понимаете... насколько она уязвима. Это все, о чем я хотел вам сообщить и попросить. Лиара, Джон. — рука Явика, занесенная над виртуальной клавиатурой дрогнула. — Мне нужно лететь дальше. Спасибо вам. — он с силой вдавил виртуальный сенсор и экран погас.
Инелла молчала. Явик чувствовал, какие эмоции бурлят сейчас в ее разуме и душе. Чувствовал, что она отчаянно пытается стабилизироваться, принять какое-то важное решение. Чувствовал и ждал, не показывая, что в его душе тоже царит полный хаос. Едва только он увидел капитана... Ему захотелось приблизиться к нему и... просто пожать ему руку. Вложить в этот человеческий жест все, что неподвластно словам, все, что обычно мужчины хранят глубоко под броней отстраненности и холодности. Все, что делает их сильными и в то же время не дает им огрубеть. Явик вспомнил, как очень долго опасался использовать этот жест, ведь в его культуре, в его окружении обмен рукопожатиями — это толстый канал передачи всевозможных данных. Открытый в обе стороны, часто — нефильтрованный. Только несколько раз Явик обменивался рукопожатием с капитаном. Больше никто из мужчин — членов экипажа и команды корабля. Почти никто... не удостоился такой степени доверия. А перед Лиарой... Перед ней такой по детски открытой и даже несколько взбалмошной, настолько верящей в созданный ею самой идеал протеанской цивилизации... Теперь Явик просто бы опустился перед ней на одно колено и был бы счастлив поцеловать ее правую руку. Признавая ее личностное, профессиональное и духовное совершенство. То самое совершенство, которого не смогли достичь протеане, пожелавшие сделать из азари расу совершенных существ. Лиара стала тем совершенством, о котором многие протеане боялись даже помыслить. Стала рядом с Шепардом, рядом с его уникальной командой и прекрасным без всяких скидок экипажем. И он понял и ощутил, что азари-археолог уступила в Лиаре место куда более сильному и искушенному профессионалу. В его мозгу вспыхнули два слова "Серый Посредник". Да, протеанин Явик почувствовал, что Лиара стала самым таинственным и самым могущественным информационным брокером галактики Млечный Путь. Почувствовал и постарался загнать это ощущение, это чувство глубоко внутрь своей души. Такого уровня протеане-ученые даже не планировали достичь. А Лиара достигла его сама. Не испугалась, хотя ей было очень и очень страшно. Не отступила, хотя боялась до потери сознания.
