| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не обольщайся: ты для них — просто забавная умная обезьянка...
И крылья снова превратились в горб...
Каггла резко обернулась, но обидчица уже смешалась с толпой. Горбунья бросилась за ней вслед, расталкивая встречных и на ходу бормоча извинения. Ее душила бессильная ярость. Она готова была убить! — и неизвестно, каким скандалом закончился бы этот вечер, но на ее пути возник официант с подносом. Бедняга не успел увернуться и все двенадцать бокалов дружно поехали прямехонько в сторону какого-то черноволосого молодого мужчины. Тот ловко отскочил и налетел на виновницу происшествия.
— Простите... — сконфуженно прошептала горбунья.
— Пустяки! — весело отозвался он и наградил ее такой улыбкой, что ее гнев мгновенно улетучился.
Официанты быстренько кинулись собирать осколки, а незнакомец, продолжая улыбаться, сказал:
— Теперь — вы моя должница! Придется вам подарить мне вальс...
— Но я никогда... никогда не танцевала! — испугалась Каггла. — Это невозможно!...
Но он уже подхватил ее и закружил под звуки бессмертного творения Штрауса.
— Макс Линд... журналист... — представился он, когда стихли последние аккорды.
— Вы — итальянец? — предположила она, с любопытством разглядывая его смуглое лицо, обрамленное модной бородкой. Этот Линд определенно вызывал у нее симпатию.
— О! В моих жилах течет кровь многих племен... — с живостью отозвался он. — Испанцы, арабы, немцы, ирландцы... Итальянцы тоже были в числе моих предков... Я — дитя мира... — и он снова наградил ее ослепительной улыбкой. — Но, если верить слухам, — ваша генеалогия представляет куда больший интерес...
Они проболтали весь остаток вечера. Макс был очень мил и остроумен, Каггла чувствовала, что ему в самом деле интересно и в том не было никакой фальши или снисходительности, но все равно ей было прескверно: она постоянно ожидала мерзкого шепотка за спиной... Глаза ее невольно блуждали по залу и она почти не понимала иногда, о чем он рассказывает.
— Вас что-то тревожит? — участливо спросил Линд, заметив ее состояние.
— Нет...нет... — соврала Каггла и вздрогнула: та, которую она искала, сидела прямо против нее на маленьком диванчике у стены. Ее глаза смотрели холодно и дерзко, она словно бросала ей вызов!
— ...Что с вами? — голос Линда вернул ее из бездны. Каггла почувствовала прикосновение его теплой руки.
— Нет... ничего... — и добавила, желая отвлечь его внимание: — У вас красивый перстень...
— Фамильная драгоценность... — небрежно пояснил он и тут же совсем иным тоном спросил снова: — И все-таки, что же вас так беспокоит?.. У вас руки совсем холодные... — пытаясь ее расшевелить, он предложил вдруг оживленно: — Хотите, я вам погадаю? Моя прапрабабка по матери была цыганкой... — и со смехом перевернул ее кисть ладонью вверх.
Он нес какую-то милую чепуху, но она не слушала — обидчица исчезла.
— ... Вам сделали какое-то предложение....Очень необычное ...— вещал между тем Линд, — ... но линии говорят, что... вам не стоит его принимать...
Каггла почувствовала, как на нее накатывается огромная усталость.
— Извините, мне пора... — проговорила она тихо. — Было очень интересно познако — миться с вами... Вы — милый.... Но мне правда пора... — и, высвободив свою руку, встала и направилась к выходу.
Линд что-то еще говорил ей вслед, но его слова вязли в наполненном музыкой пространстве, и она уже забыла о нем, и не понимала — что это за люди вокруг и почему им так хорошо, и зачем она здесь, и почему все плывет в глазах... Близкая к обмороку, она покинула наконец душные залы и выбралась наружу.
Ночь бросилась ей в лицо яркими звездами, свежая прохлада вернула ясность рассудка. Усталость сменилась отрешенным спокойствием человека, принявшего после мучительной борьбы окончательное решение. Теперь все просто, все ясно.... Из темноты возникла знакомая фигура — Каггла поняла, что ждала ее...
— Через три дня... — произнесла она. — Смотри, не передумай — больше такого шанса не будет... — и чужой смех рассыпался стеклянными бусинками.
Горбунья не удостоила искусительницу ответом.
Подали экипаж. В этот момент ударили пушки на стенах, небеса над ночным Городом вдруг вспухли разноцветным огнем и под треск фейерверка она унеслась в ночь...
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Пользуясь тем, что большинство взрослых отправились на прием, Рио решила устроить дяде Винки еще какую-нибудь гадость. Она уже не очень сердилась на него, но ей было жаль Матильду — тетушка по сравнению с другими была вполне ничего. Лучше бы уж этот противный капитанишка сам убрался восвояси.... У нее не было определенного плана действий и она решила придумать что-нибудь прямо на ходу. Прихватив Зелепусов, Рио отправилась разыскивать свою жертву — она надеялась устроить дядюшке нечто вроде того, что случилось со Сколопендрой, а может и получше. Но дядя-грубиян как сквозь землю провалился.
— Сегодня же суббота! — спохватилась Рио. — Верно, отправился в какую-нибудь пивнушку...Ладненько...
Развлечение, похоже, откладывалось. Но, проходя мимо его комнаты, она заметила, что дверь приоткрыта. "Интересненько..." — подумала маленькая хулиганка. Обычно, уходя, дядя всегда запирал свое жилище. "Может, он все-таки дома?" — и она осторожно заглянула в щель. Внутри было темно.
— Есть кто-нибудь?...Эй, дядя Винки-и...ку-ку!.. — сладким голоском пропела девочка, и, поняв, что там никого нет, прибавила басом: — Ку-ку! старый дурак...
Потоптавшись немного у двери, — нет, она прекрасно знала, что лезть без спроса в чужую комна-
ту... Но ведь все-таки это ее дом.... А она в этой комнате никогда не была... Борьба с совестью длилась недолго.
Споткнувшись обо что-то у самого порога, Рио нашарила выключатель.
— Уютненько... — подвела она итог, бегло оглядевшись.
Логово морского волка выгодно отличалось от комнат других жильцов массой занимательных вещей. У окна стоял большой телескоп, рядом на подоконнике она заметила огромный морской бинокль. В углу пылился гигантский, выше ее роста, глобус, стилизованный под старину. По стенам были развешаны всякие сувениры — маски, стрелы, луки, старинные пистолеты.... На полках она насчитала больше десятка прекрасных моделей парусников, каждая деталька в них была выполнена с большой тщательностью. На массивном письменном столе покоились какие-то приборы — Рио не знала их названий и назначения, сумев угадать только песочные часы: толстое стекло в серебряной оправе, внутри вместо песка — какой-то голубоватый светящийся порошок...
Маленькая разбойница подумала, что здесь все так здорово, что даже неловко как-то.... И все же руки у нее так и чесались! И тут ей на глаза попалась знаменитая капитанская фуражка. Дядя очень чванился ею.
— Эге!.. — обрадовалась пакостница.
Чтобы достать ее, Рио пришлось встать на кровать. Фуражка висела рядом с картиной, изображавшей Замок. Она отметила про себя, что дядя не удосужился заправить постель, — простыни и подушки были смяты так, словно кто-то уже становился на них ногами.
— Неряха! — презрительно фыркнула Рио. — Прыгал он тут что ли...
Воображение живо нарисовало забавную сценку: толстый и пыхтящий дядя Винки с трубкой во рту скачет по кровати как какой-нибудь шкодливый мальчишка.... Это ее рассмешило. Похрюкивая, Рио влезла на кровать, — критикуя ее владельца, она сама не сняла обуви, — и потянулась за дядюшкиной реликвией. Пружинный матрас — ненадежная опора. Покачнувшись, она инстинктивно выставила вперед руку и — ощутила пустоту: рука прошла сквозь поверхность картины как через воздух. Едва не упав, Рио резко отпрянула назад и отдернула руку.
Сказать, что она испугалась — значит, не сказать ничего.... Но испуг тут же сменился жгучим любопытством: так вот о чем говорил Толстяк! Ее сердечко заколотилось как бешеное, она дышала, точно за ней гнались — и ей очень, очень захотелось поскорее уйти отсюда. Но внутренний голос говорил, что ведь следующего раза может и не быть... Безрассудство взяло верх, и, прихватив со стены тяжеленный длинный меч в дорогих ножнах, Рио, умирая от страха, упрямо полезла вперед...
... Оглядевшись, она поняла, что находится возле сторожевой вышки. Было пасмурно и тихо. Дорога, огибавшая вышку, уводила в даль, к темнеющему лесу. "Туда я не пойду..." — решила Рио. На толстом слое дорожной пыли отпечатались чьи-то следы. Они шли в сторону Замка. "Кто это здесь бродит?..." Осторожно вытащив меч, она повесила ножны на куст рядом с собой, — чтобы не заблудиться. В кармане у нее вдруг что-то зашевелилось и она чуть не завизжала, но вовремя вспомнила, что положила туда Зелепусов.
— Тихо!.. — приказала она шепотом, но они вылезли наружу и уселись ей на плечо.
— Где это мы? -довольно громко спросил один, зевая.
— Тс-с! — разозлилась Рио.
Волоча саблю по земле, она крадучись пошла по обочине дороги, стараясь на всякий случай держаться за кустами. Следы привели к крепостному рву. Она остановилась.
Замок выглядел безжизненным. Закопченные стены, сумеречные глазницы выбитых окон, ржавые цепи подъемного моста.... Сквозь распахнутые ворота виднелся поросший могучим бурьяном двор. Куда бы ни падал ее взор, на всем лежала печать страшного запустения.
— Боже, что здесь случилось?... — прошептала она.
Ее охватила паника: что если все это — взаправду?! Но что же тогда с ее родителями? С малышами?.. А может, это только должно случится?..
— Спокойно! — приказала она себе. — Надо подняться на холм и посмотреть, что с Городом... Может, это наоборот — прошлое.... Тогда все нормально...
Тут она вспомнила о следах на дороге. Возможно, в Замке есть кто-то.... Но кто?.. Присев на землю, она до боли в глазах всматривалась в лежавшие перед ней руины Замка, но так и не уловила ни малейших признаков жизни. В небе раздалось печальное и нежное курлыканье: там, высоко-высоко тянулся к лесу журавлиный клин... Осень?.. Она теперь только заметила, что и кусты и деревья одеты пожелтелой, местами подернутой багрянцем, листвою.... А ведь она пришла сюда из лета! Улетевшие журавли навели ее и на другое умозаключение: ведь кроме них здесь могут быть и другие живые существа. Волки, например... Она читала, что во время эпидемии чумы, унесшей почти все население Долины, волков в здешних лесах было в десятки раз больше, чем людей.... Угораздило же ее.... Теперь ей казалось, будто за ней наблюдают тысячи маленьких враждебных глаз и оставаться на месте стало просто невмоготу. Но открытое пространство между кустами, где она пряталась, и воротами Замка пугало не меньше...
— Хорошо... — наконец решилась она. — Дойду до ворот, загляну одним глазком — и назад...
Поминутно озираясь, она добралась до подъемного моста. Ей казалось — прошла целая вечность. " А вдруг здесь время течет по-другому? — спохватилась незадачливая путешественница. — Вернусь домой, а там все уже умерли?.." Но она прогнала эту мысль — и без того тошно.... Перебравшись на другую сторону рва, девочка короткими перебежками подобралась вплотную к воротам.
Прижавшись к шершавой холодной стене, Рио перевела дух: пока с ней ничего не случилось и это обнадеживало.... Сжав покрепче тяжелый меч, — он был в два раза длиннее, чем она сама, — девочка осторожно поглядела в щель между каменной кладкой и створой ворот. Отсюда ей было видно, что масштабы разрушений гораздо больше, чем это казалось издалека — практически все дворовые постройки были разрушены чьей-то безжалостной рукой. Или пожаром... "Про это мы тоже слышали..." — подумала она.
— Сюда кто-то летит... — безмятежно сообщил один из Зелепусов.
— Где?!
Над лесом чернелась какая-то точка. У Рио разом пересохло в горле. Она вдруг вспомнила черную птицу, напавшую на нее ночью в Замке. Ладони стали мокрыми и холодными, она бросила свое оружие, и, пытаясь унять мелкую противную дрожь, вытерла руки о траву.
— Это — не птица... — сказал второй. — Это какая-то крылатая тварь.... А на ней кто-то сидит...
— О... откуда ты знаешь? — шепотом спросила она, снова подбирая саблю.
— Пора сматываться отсюда... — вместо пояснения ответил глазастый. — А то будем висеть как этот...
— Как кто? — не поняла Рио.
Вместо ответа ее спутники молча указали наверх. Она подняла глаза — и окаменела.... То, что она издалека приняла за длинную тряпку, болтавшуюся на ветвях дерева рядом с воротами, на деле оказалось человеком. Он висел, точно воздушный шарик, из которого выпустили воздух, — только высохшая кожа да остатки одежды, словно кто-то высосал все его бренное содержимое, оставив оболочку. Ветер медленно качнул останки погибшего — и Рио увидела его лицо...
* * *
* * *
* * *
* * *
*
— Слава Богу, что это был не твой дядюшка... — неловко утешали девочку Зелепусы, когда спустя несколько часов, она рыдала у себя в комнате. — И вообще, может это все понарошку...
— Пусть это и не дядя Винки, — всхлипывала в ответ Рио, — но ведь я его знаю!...
У нее, правда, тоже оставалась слабая надежда, что все ее приключение — плод воображения. Следующим же утром, пользуясь очередным отсутствием дядюшки, она снова проникла в его комнату — на сей раз, вскрыв замок, — и утащила картину. Опасное полотно нашло свой конец в костре, который они с Толстяком развели в укромном месте на берегу реки.
— Вдруг он хватится? — спросил белобрысый.
— Ему какое дело? — угрюмо ответила Рио. — Картина принадлежит моей семье.
У Бабушки она потом узнала, что картина эта была написана Кагглой, еще "...в самом начале творческого пути, когда она только пробовала свои силы как художник".
-... А почему Каггла стала рисовать? — задала вопрос внучка.
Бабушка удивилась:
— Но она всегда рисовала — с самого детства.... Ведь ей, бедняжке, недоступны были другие игры. Потом кто-то из людей сведущих сказал ее родителям, что у девочки — несомненный талант...
— А Каггла, она — злая? — не унималась Рио.
Бабушка задумалась.
— Нет... Может, она и досадует на свою судьбу, но никого в этом не винит.... Хотя...
— Что?
— Ничего. Почему ты спрашиваешь?..
Но Рио ничего ей не рассказала...
Потом она спросила у Кагглы:
— Почему ты рисуешь такие картины?
Ответом ей был недоумевающий взгляд синих глаз.
Промолчала Мэрион и тогда, когда рыжеволосая Рита заявила об исчезновении своего мужа — того самого, с тараканьими усиками, — вышел, дескать, купить сигарет и с концами.... Оказалось, пропавший был какой-то шишкой из отдела обеспечения секретности информации в Корпорации — у отца Рио могли возникнуть неприятности, вот она и промолчала.
Да и кто бы ей поверил?...
* * *
* * *
* * *
* * *
*
Каггла думала, что они отправятся ночью, но особа, сделавшая ей столь странное предложение заявилась к ней рано утром.
— Идем! — весело сказала она, словно речь шла об утренней прогулке перед завтраком.
— Как? Уже?.. — удивилась горбунья, пораженная обыденностью ее тона. — Сейчас?!
— Давай-давай шевелись, а то не успеем... — приказала гостья. — Ничего брать с собой не нужно... — чуть раздраженно заметила она, видя, что Каггла начала копаться в шкафу.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
