| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Нервно озираясь по сторонам и пряча лицо в капюшон, она постучала косою в двери. Открывать ей не торопились.
— Стыд-то какой... — бормотала про себя Костлявая, переминаясь с ноги на ногу. — Еще увидит кто... Да спите вы там что ли!?.
На пороге возникла тетка Люсильда.
-... Здрас-с-сь-те!.. А я — к вам... — приветливо оскалилась Смерть. "Боже, что я говорю?!"
Тетушка, подслеповато щурясь сквозь очки, посмотрела на пришелицу снизу вверх и тоже, на всякий случай, раздвинула пухлые щечки в резиновой улыбке:
— Ко мне? Но я прекрасно себя чувствую...
— У вас тут маленькая девочка... — терпеливо пояснила гостья, пытаясь переступить через порог.
— Не пущу! — решительно заявила тетка, уразумев в чем дело. — Что еще за глупые шутки!
— Какие шутки! — рассердилась Смерть. — Я на работе!..
— Дорогуша, вы ошиблись адресом! — продолжала гнуть свое тетушка, растопырив толстые ручки и норовя животом выпихнуть незваную прочь. — Убирайтесь-ка отсюда немедленно! Настырная какая попалась, — нет, вы только поглядите на нее!..
Но Смерть вовсе не хотела чтоб на нее глазели и, поднажав костлявым плечом, прорвала оборону противника. Не удержавшись на ногах, они кубарем ввалились в холл.
По лестнице спускался Папа. Его лицо осунулось, под глазами залегли глубокие тени.
— Она умерла... — тихо сказал он, невидяще глядя сквозь них.
Смерть поднялась с пола, выразительно поглядела на тетушку и, прихватив косу, с видом оскорбленного достоинства тяжело затопала мимо него наверх.
— Виктор! — простонала Люсильда, протягивая к нему руку. — Я не сумела ее удержать... Прости!.. — и по ее щекам покатились слезы.
Несчастный отец молча прикрыл глаза.
Мэрион лежала на диване в гостиной, неестественно прямая и спокойная. По ее вискам и в уголках глаз разливалась синева, но искорка жизни — уже незаметная окружающим — еще трепетала в самой глубине ее сознания. Та, что пришла за ней, видела это и не торопилась, — она не могла забрать ее с собой, покуда теплился тот слабый огонек.
В головах умирающей переругивались, невидимые окружающим, два ангела — белый и темный — споря, кому забирать ее с собой:
— ...Она перевернет нам все вверх дном!. — опасался белый.
— А у нас и так хватает всяких... — резонно возражал его темный собрат.
Они оба прекрасно знали Мэрион при жизни...
Собравшиеся в гостиной испуганно притихли при виде высокой фигуры в саване. Нет, среди гостей и домочадцев Лостхеда было немало людей неробкого десятка, но всех точно охватило какое-то оцепенение, противостоять которому они были не в силах. Многие начали креститься и читать молитвы.
Лишь доктор Сибелиус остался спокоен. Сняв очки, и засунув дужку в рот, он внимательно рассматривал ту, чье невидимое присутствие ощущал много раз — и у постели роженицы, и у операционного стола, и при последнем вздохе человека, чья жизнь своей протяженностью была подобна реке... Нечасто, но бывало, что она оказывалась сильнее, и каждая ее победа оставляла шрамы на его сердце, — и сегодня давние соперники встретились...
Смерть смущенно откашлялась и неловко примостилась на краешке стула. Собравшиеся зашушукались, бросая в ее сторону осуждающие взгляды.
— Может быть, чаю?.. — осмелилась Бабушка.
— Пожалуй... — поспешно согласилась гостья, теребя край накрахмаленной скатерти.
На столе появилась дымящаяся чашечка и вазочка с бисквитами. Прислонив косу к краю стола и стараясь ни с кем не встречаться глазами, Смерть потянулась за чаем. "Скорей бы уж... — сердито думала она. — Страсть как неудобно получилось...". Откинув с головы капюшон, — ее череп венчала яркая бандана — она прихлебнула ароматный напиток, держа чашку двумя пальцами за ручку и оттопырив мизинец. Ангелы в изголовье перестали препираться и изумленно уставились в ее сторону. Один из них выразительно покрутил пальцем у виска.
— Сама знаю!.. — неслышно огрызнулась Смерть сквозь зубы. — Заканчивайте там побыстрее, чтоб вас...
Бабушка за ее спиной тем временем делала остальным "страшные" глаза и всяческие замысловатые знаки, надеясь, что кто-нибудь что-то да и придумает.
— Еще чашечку хотите?.. — умильным голосочком поинтересовалась она у гостьи, желая протянуть время.
— Благодарю... — светским тоном отказалась та, — ей сейчас больше всего хотелось провалиться сквозь землю.
— Мадам... — вперед выступил пожилой, солидного вида господин. На его пухлых пальцах играли огоньками дорогие перстни. — Я — деловой человек и, думаю, могу сделать вам интересное предложение...
Смерть кисло улыбнулась:
— Мне ?..
Господин в перстнях смутился:
— Н-да, действительно... Хотя... — но тут он и вовсе не нашелся, что сказать, и потерянно умолк.
— Что, если вам взять кого-то другого? — нарочито-беззаботным голосом, словно речь шла о совершеннейших пустяках, предложила вдруг Бабушка. — Например, меня?..
Смерть внимательно посмотрела на нее и усмехнулась, грозя костлявым пальцем:
— Кого ты хочешь обмануть, старуха!? — и добавила еле слышно: — Тебе вообще не положено... Последние слова никто не услышал, потому что Красавчик, пользуясь моментом, попытался стянуть ее косу.
— Э-э! А ну, не балуй!.. — рассердилась Костлявая, отбирая назад свое орудие труда, и нечаянно при этом опрокинула заварочный чайник.
Кипяток плеснул прямо ей прямо на колени. Она подскочила, опрокинув стул:
— Ой, я такая неловкая... — нагнулась поднять стул, но сверху упала коса и пребольно огрела ее по черепушке, обтянутой яркой тканью.
Тут Смерть почувствовала себя уже полной идиоткой ...
— Да ну вас, в самом деле!.. — буркнула она. — Сколько можно! — и, подойдя к Мэрион, махнула рукой: — Кыш, пернатые!..
Ангелы, точно перепуганные вороны, роняя перья, метнулись к потолку.
— Мы еще не договорились! — возмущенно завопили они хором.
— А мне что здесь — целую вечность торчать? — огрызнулась Смерть и занесла над девочкой сверкающее отточенное лезвие.
По комнате пронесся стон...
И в этот миг из-под дивана вылез Хендря — заспанный, голодный и злой.
Прямо перед носом он увидел чудеснейшую косточку — любой настоящий пес на его месте ошалел бы от радости! Свинус, конечно, предпочел бы что-нибудь посущественнее, но спазмы в пустом желудке просто сводили его с ума, и он от всей души вцепился крепкими острыми зубами в нечаянную добычу.
Смерть выронила косу и, подскочив на месте, издала умопомрачительный вопль, перешедший в ультразвук, — челюсти озверевшего от голода такса намертво сомкнулись на фаланге большого пальца ее босой ноги! Напрасно бедняга пыталась стряхнуть зверя: рыча, тот только крепче стискивал зубы...
Замок тотчас превратился в бедлам: из гостиной с проклятьями огромными неровными скачками вырвалась фигура в белом. За ней, звонко тяфкая, мчалась разъяренная черная крыска, а дальше, — круша и ломая все на своем пути, — улюлюкающая толпа родственников... Людской вихрь промелькнул мимо убитого горем отца, застывшего на лестнице, и выбив с петлями входные двери, вылетел на улицу.
— Что это было, Виктор? — дрожащим голоском спросила, поднимаясь с пола, немного помятая тетка Люсильда.
— Мэлион завела себе собаську!!! — восторженно прокричал отставший Карапуз, вприскочку спускаясь по лестнице и исчезая в снопе света, льющегося с улицы в полутемный холл.
— Дева Мария, твое милосердие не знает границ!.. — радостно воскликнула тетушка, молитвенно складывая ладони и возводя очи к небу. — Наша девочка вернулась!..
— Я это уже понял... — только и сумел вымолвить отец.
* * *
* * *
* * *
*
Во дворе на скамеечке под толстым вязом Доктор Сибелиус накладывал пострадавшей гипс.
— Боже, — стонала Смерть, — эта ужасная тварь раздробила мне ногу!
— Не ногу, — только пальчик... — утешал эскулап.
"Ужасная тварь" с самым дерзким видом прохаживалась неподалеку и рычала всякие непристойности.
— Да чтоб я к вам зашла еще когда! — причитала Костлявая, пододвигая косу поближе. — Даже и не уговаривайте...
— Ах, вы уж нас простите! — лебезила вокруг нее добрая, но очень глупая тетка Августа, для которой соблюдение внешних приличий было главным смыслом жизни. — Так неловко получилось! Непременно заходите к нам когда поправитесь! Непременно...
У присутствующих вытянулись лица.
Августа продолжала щебетать...
— Сейчас я ее убью, разговорчивую такую, — и присяжные меня оправдают... — тихо пообещал Красавчик.
Но до убийства дело не дошло — по выразительным физиономиям родственников Августа все-таки догадалась, что сморозила глупость, и замолчала на полуслове, мучительно соображая, что бы такого еще сказать? Кто-то из тетушек подхватил ее и увел в дом — от греха подальше.
— ...Вот и все! — бодро сказал доктор, закончив свою работу.
Смерть придирчиво оглядела творение рук соперника.
— Производственная травма... — с мрачным удовлетворением подытожила она. — Меня подымут на смех!
— А страховка у вас есть?.. — опять вывернулась откуда-то тетка Августа. Ее круглые блестящие глазки светились простотой и ясностью как у новорожденного младенца.
Смерть посмотрела на нее долгим оценивающим взглядом.
— А компенсация вам положена?.. — не унималась любопытная. — А... — но кто-то дернул ее за руку и утащил прочь.
— Нет, я положительно сойду с ума, если пробуду здесь еще хоть пять минут... — выдохнула гостья и поднялась с места: — Что ж... Прощайте. Было больно, но весело... — и заковыляла, прихрамывая к воротам.
— Позвольте... — рядом с ней, галантно протягивая руку, возник давешний господин в перстнях. — Я провожу вас...
Смерть кокетливо улыбнулась и взяла его под руку.
Почти у ворот откуда-то снова выскочила, словно черт из табакерки, запыхавшаяся тетка Августа.
— Скажите, — торопливо затараторила она, опасаясь, что ее опять куда-нибудь уведут, — а что там слышно про нашего милейшего барона?
— Вы что?! — возмутилась Смерть. — Я же давала подписку о неразглашении!..
За воротами гостью ожидал новехонький гоночный автомобиль.
— Какой класс! — восхитился ее провожатый.
Смерть задумчиво провела рукой по блестящему капоту.
— Это принадлежит тому, за кем я сейчас отправляюсь...
Она села за руль, повернула ключ в замке зажигания.
— Помнится, вы хотели сделать мне какое-то предложение?.. — вдруг хитро улыбнулась она, высовываясь в открытое окно.
— О, теперь я даже и не знаю, что предложить такой женщине, как Вы...— не растерялся кавалер. — Но если бы вы были простой смертной... — и он подмигнул.
— А вы хитрец, господин Дю! Я ведь знаю, что Вам нужно!.. — засмеялась Смерть и, вдруг резко оборвав смех, тихо спросила: — Ну и как оно, бессмертье-то?.. Не надоело?.. — и, посмотрев ему прямо в глаза, предложила: — Садитесь рядом, трактирщик, — другого такого случая не представится...
Дю-старший словно во сне медленно протянул руку к дверце — и тут же отшатнулся назад, затряс головой:
— Нет! — прошептал он. — Нет...
Автомобиль взревел и, круто взмыв в небо, растаял.
Господин Дю долго глядел ему вслед...
— Что же теперь будет?.. — голос Виктора фон Гилленхарта заставил его вздрогнуть. — Не захочется ли ей отомстить за свое поражение? Один взмах косы — и мы все мертвы...
— Нет...— тихо отозвался кондитер. — Истинно великие мира сего — великодушны и милосердны... Злопамятны и жестоки лишь те, кто на деле — мелок и ничтожен...
* * *
* * *
* * *
* * *
...Сидевшие ближе к двери, кинулись ее закрывать, но какая-то сила мешала людям. Ночи больше не было — за порогом харчевни стояла мутная, чуть колеблющаяся, словно вода, серая хмарь. В ней шевелились гигантские, похожие на червей, темные зубастые твари с приплюснутыми квадратными головами.
— Огня! — скомандовал кто-то. — Огня!.. Огня!.. — подхватили другие.
В середине залы обнаружился большой люк. Приподняв крышку, несколько человек дружными усилиями выкатили оттуда большую бочку. Подтащив ее прямо к выходу, люди сбили с бочки крышку, сунули внутрь горящий факел и вытолкнули ее за порог. Раздался сильный взрыв — с полок посыпалась посуда — и перед входом встала стена огня. Пронзительный вой заставил людей заткнуть уши.
— Осторожно!.. — в дверной проем сунулся длинный и тонкий, весь почерневший, щупалец неведомой гадины. Судорожно извиваясь, он в конвульсиях шарил по полу. Сразу несколько рук протянулись к нему с пылающими головнями, выхваченными из очага, и щупалец исчез, но ему на смену заползло еще несколько разом. — Огня! Живее!..
Коротышку, без чувств валявшегося на полу, там, где его настиг удар, оттащили подальше от двери и связали.
Борьба между людьми и Серой Хмарью продолжалась долго, но, наконец, дверь была закрыта на засов и вой стал тише, точно между живыми и нежитью возникла прочная преграда.
— К рассвету угомонятся... — утирая пот со лба, сказал русоволосый бородач, — тот самый, что командовал обороной с самого начала. — Налей-ка нам еще вина, хозяин!.. А с этого, — и он, сдвинув брови, ткнул пальцем в угол, где безжизненным кулем лежал Коротышка, — глаз не спускать!.. Как очухается, мы с ним потолкуем...
...Приподнявшись на локтях Коротышка ощупал разбитую голову. Каждое движенье отдавалось нестерпимой болью, точно тысячи мелких железных осколков застряли в гудящих висках. Земля под ногами тряслась и покачивалась.
— Чтоб мне сдохнуть... — не выдержав, простонал он, ощущая как к горлу подкатывается тошнота.
— Успе-е-шь!.. — заверил чей-то грубый голос и огромный сапог, закрыв собою полнеба, пихнул его обратно на солому, где он лежал.
Больше он не стал делать попыток встать или пошевелиться — и ему чуть полегчало. Осторожно повернув голову набок, он обнаружил, что лежит на телеге. На это движение ему понадобилось столько сил, что он закрыл глаза и снова провалился в темноту.
Очнулся он оттого, что на него обрушился холодный ливень — ему как раз снилось море, корабль, — и он отчаянно завопил: ему показалось, что его уносит волною за борт... Открыв глаза, он увидел прямо над собой чье-то бородатое лицо:
— Жив, гаденыш?..
Коротышка оскалил зубы и зарычал. Бородатый отпрянул, и отбросив ведро, из которого поливал пленника, схватился за топор.
— Подожди, Фарадир... — сказал кто-то. — Сначала мы с ним потолкуем...
Чужие сильные руки подхватили пленного и подтащили к костру, вокруг которого сидело несколько человек. Поодаль были кругом составлены телеги, — возле них он заметил еще людей с оружием. Его усадили на землю, поднесли к губам горячую кружку. Он не стал отказываться — глотнул кипятка, в голове немного прояснилось.
— Теперь — рассказывай... — приказал высокий человек с русой бородой.
— Чего рассказывать? — буркнул Коротышка и удивился: похоже, его прекрасно понимали.
— Кто ты и почему пытался нас убить... терпеливо пояснил незнакомец.
— Я?! — удивился бывший пират. — Побойтесь Бога! Зачем возводите напраслину на человека?..
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
