| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Стой!.. — завопила девочка. Но не тут-то было: воришка приналег на педали и вихрем скрылся за углом.
Рио бросилась за ним и тут же полетела на асфальт, споткнувшись о неожиданное препятствие. Поднявшись, она хотела бежать дальше, но над ней, ухмыляясь, возвышался Хендря Свинус.
— Привет!...
Рио поняла, что он сделал ей подножку. В другое время она обязательно бы проучила наглеца, но сейчас ей было не до того — подарок Бородатого уплывал из рук... Свинус однако был не прочь продолжить разговор:
— Я гляжу, твои предки занялись разведением динозавров? Или это твоя очередная тетушка?..
Компания таких же тощих и длинных юнцов за его спиной противно загоготала.
— А ты, как я погляжу, занялся разведением прыщей! — парировала Рио и вдруг сильно боднула его головой в живот.
Свинус так и не научился за долгие годы их вражды быть начеку — и снова за это поплатился. Пока он с выпученными глазами, хватая ртом воздух, оседал на тротуар, девчонка ловко проскользнула между его приятелями и помчалась вслед за похитителем.
По счастью соседняя улица была запружена густой толпой прохожих, блестящие спицы ее двухколесного чуда мелькали совсем недалеко и Рио воспряла духом. Ей было гораздо удобнее лавировать между гуляющими, нежели велосипедисту, и расстояние между ними неуклонно сокращалось. Она, правда, заметила, что Свинус и его компания тоже бросились за ней вдогонку, но сейчас ее это не очень волновало. Между тем, похититель достиг перекрестка и оттуда свернул в боковой переулок. Плутишка петлял по Городу, Рио бежала за ним уже из последних сил, а он, словно бы дразнясь, не очень-то и торопился, порой даже останавливаясь и подпуская ее поближе. Ему явно нравилась эта игра.
Занятая преследованием, Рио даже не замечала куда бежит.... Опомнилась она только когда обнаружила, что находится уже на другой стороне реки — за Старым мостом. Странно, местность вокруг была совершенно ей незнакома: какие-то старые домишки, пыльная дорога, бурьян.... Из-за покосившихся заборов отчаянно лаяли собаки.... Озираясь по сторонам, Рио невольно сбавила скорость и пошла шагом, успев заметить, что ее велосипед мелькнул впереди, сворачивая к одному из домов в конце улицы. У нее нещадно кололо в боку, каждый вздох раскаленным свинцом наполнял легкие, во рту появился неприятный металлический привкус, но она упрямо следовала вперед: чего-чего, а упорства ей было не занимать...
Подойдя к нужному дому, она толкнула калитку.
Ее велосипед сиротливо валялся прямо посредине большого неухоженного двора — переднее колесо смято, словно угонщик со всего размаху налетел на камень, руль неестественно вывернут, заднее колесо еще вращалось, зияя щербинками выбитых спиц... Рио почувствовала, как у нее внутри все закипает, и решительно вступила на чужой двор. Откуда-то сбоку раздалось низкое ворчание: из грязной конуры наружу выбрался большой черный пес. Скаля желтые зубы, он недобро помаргивал заспанными глазищами, но на его шее красовалась тяжелая толстая цепь, и Рио храбро двинулась вперед. Пес потянулся, зевнул, и, продолжая ворчать, лег у калитки, преграждая ей путь к отступлению.
— Ладно... — сквозь зубы процедила девочка и, подняв изуродованный велосипед, направилась к дому.
Она собиралась постучаться, но тут вдруг чей-то гортанный голос спросил:
— Ищешь кого?..
Она обернулась: в тени раскидистого дерева стояла высокая стройная женщина в цветастой одежде.
— Зачем пришла? А?... — снова спросила женщина и в ее тоне не было ни малейшего намека на возможное гостеприимство.
— Я ищу мальчишку, укравшего мой велик... — с вызовом ответила Рио. — Такой рыжий и пузатый. Он должен быть где-то здесь...
Женщина вышла из тени и Рио обнаружила, что она совсем не молода, как девочка предположила вначале, а наоборот — очень и очень стара. Темная морщинистая кожа дряблыми складками налипала на тонкие кости, совершенно лишенные мяса; безгубый рот — словно незаживающая рана среди острых, изъеденных временем, выступов скул и подбородка; но больше всего поразили девочку глаза старухи — точно две тусклые серебряные монетки, вдавленные в усохшую кожуру век.
— Не затем ты сюда пожаловала... — возразила старуха. — Нет.... Ко мне просто так не приходят. Да только тебе я ничего не скажу, — мала еще судьбу ворожить... Лет через десять приходи... — и тихонечко рассмеялась, будто сухой горох рассыпала.
Рио поняла, что вряд ли узнает у странной старухи что-нибудь путное, и повернула обратно к калитке. Черный пес угрожающе привстал ей навстречу.
— Отзовите, пожалуйста, вашу собаку... — попросила она.
— Собаку? — переспросила старуха, не оборачиваясь. — Какую собаку?..
Рио нахмурилась. Все и так было неважно, а теперь и вовсе...
— Черную собаку у калитки... — почти грубо пояснила она.
— Как? — по голосу старой женщины было заметно, что она чем-то очень удивлена. — Собака... странно...
Она повернулась и как-то вдруг очутилась у калитки: только что была у крылечка дома — и вот уже стоит около будки, трясущимися руками ощупывая цепь и холку собаки. Рио поняла: старуха — слепая.
— Иди-ка сюда, деточка... — и не успела она придумать что-то в ответ, как старуха уже была возле нее.
Цепкие сухие пальцы пробежали по волосам, быстро ощупали лицо, потом старуха схватила ее руку и провела по линиям ладони.
— Раав... — тихо выдохнула слепая. — Раав... бедная... Она все еще мается на этом свете.... И — поделом! — вдруг возвыся голос, выкрикнула она и тут же снова тихо всхлипнула: — Божья кара за погубленный город... Драконы убили всех — от мала до велика.... А ведь он ей обещал.... Обещал!.. — из незрячих глаз выкатилась слеза. — Может ты спасешь их?... Или нет? Не вижу... — ее шепот слился в неразборчивое бормотание.
Рио осторожно высвободилась и отступила назад. Но старуха вдруг очутилась у дома и, не растворяя двери, исчезла. Пес у калитки залаял — зло, хрипло... Рио бросилась к дому. Толкнув ветхую дверь, она залетела внутрь: на нее пахнуло нежилым. Дом был пуст и заброшен — прогнившие половицы, выбитые окна, — и никого....
По-хорошему, ей бы повернуться — и уйти. Но вместо того она зачем-то позвала тихонько:
— Эй... — и, не дождавшись ответа, несмело пошла вперед.
Затаив дыхание, Рио исследовала пустые комнаты... Ничего. Пыль и тлен.... В окно видно было, что солнце совсем уже низко — пора в обратный путь. И тут что-то блеснуло на полуразрушенной каминной полке. Она сделала шаг — и полетела вниз...
...Как ей только удалось остаться целой и невредимой? Видно, удача не совсем уж отвернулась от нее сегодня. Оценив расстояние от дна погреба, где она очутилась, до дыры у себя над головой — злую шутку с ней сыграли гнилые доски — Рио поняла, что выбраться самостоятельно будет не так-то легко. Сначала она стала звать на помощь, но потом ей пришло в голову, что в таком месте может обитать кто-нибудь еще... Пострашнее слепой старухи.... От этой мысли стало гораздо хуже и Рио тотчас перестала вопить... Глаза уже привыкли к полутьме и она тщательно исследовала свою темницу. Это занятие немного отвлекло от черных мыслей, но ненадолго: наверху вдруг раздался шорох. Рио испуганно вскинула голову, инстинктивно прижавшись к стене. Ей показалось, будто в провале наверху мелькнула чья-то темная круглая голова, точно кто-то заглянул в дыру, но как она ни прислушивалась, больше не донеслось ни звука... Ей стоило большого труда заставить себя вновь пошевелиться.
Вокруг валялось множество всяких обломков — остатки мебели, старые доски, какие-то ящики.... Всхлипывая, маленькая пленница принялась стаскивать их в кучу у стены, пытаясь соорудить некое подобие пирамиды. Когда она была почти готова, один из ящиков, с таким трудом взгроможденный наверх, полетел вниз, увлекая за собой большую часть сооружения. Рио рассердилась и ее страхи мгновенно куда-то улетучились. Ящик тяжело ударился оземь и раскрылся. Из него посыпалась какая-то труха. Она заглянула внутрь.
Там были книги. Она взяла одну и та рассыпалась в прах от одного только прикосновения. Рио пробормотала под нос очень неприличное ругательство и осторожно закрыла крышку ящика. Наверху стало темнеть и здесь, в земляной ловушке, она уже не могла толком рассмотреть, что же такое попало к ней в руке. Ясно одно, книги очень старые... Она прикинула, что не сможет вылезти наверх вместе с ящиком. Значит, придется вернуться сюда потом.... Если она, конечно, вообще отсюда выберется. Последнее соображение заставило ее вскочить на ноги.
Наконец ее руки дотянулись до края дыры. Рио осторожно спустилась вниз, стараясь не разрушить собственную же работу и снова открыла ящик. Хоть в нем и не оказалось сокровищ, но ей было ужасно жаль оставлять свою находку. К тому же в книгах могло обнаружиться что-нибудь занимательное.... Едва касаясь, она ощупала переплет верхней из книг — он показался ей прочным. Аккуратно, точно сапер мину, Рио вытащила книгу наружу и спрятала под футболку. Передвинув ящик в угол, где было потемнее, она стала подниматься наверх.
Выбравшись, она какое-то время сидела на краю пролома, тупо глядя перед собой. Блестящая вещица, из-за которой она чуть не сломала себе шею, оказалась, как она рассмотрела со своего места, всего-навсего кусочком зеркала... "Вот уж правду говорят, что осколки зеркал приносят несчастья..."
От реки донесся пароходный гудок и все вокруг тотчас стало совсем обыденным: просто старый-старый дом, тихо доживающий свой век вслед за неведомыми хозяевами... Слепая старуха? Полно, да была ли она?... Рио вздохнула, поднялась, отряхнула колени — так перепачкалась, что просто стыдно будет идти по улице... Чего ее вообще сюда понесло?..
Догорающий солнечный луч упал на разбитое зеркало и если бы Рио в тот момент оглянулась, то увидела бы как оттуда смотрит ей вслед чей-то немигающий глаз. Но она ушла не оглядываясь...
На улице она с наслаждением вдохнула свежий воздух — такой сладкий и вкусный после сырости подполья и затхлой пыли заброшенного дома. Деревья отбрасывали длинные вечерние тени, небо из голубого стало зеленоватым. Калитка была распахнута, черный пес исчез... Рио не стала брать велосипед — ехать на нем все равно было нельзя — и быстро выскользнула на улицу.
Дома ее встретили на редкость сердечно — чуть ли не с оркестром. Не знали куда посадить и чем накормить.... Не привыкшая к таким бурным проявлениям родственных чувств, она было удивилась, но когда узнала, что оказывается ее искали уже целую неделю, успокоилась:
— Не думала, что вы успеете так быстро по мне соскучиться...
Бабушка же, когда страсти немного поутихли, заметила:
— Боюсь, скоро мы снова будем мечтать, чтоб она где-нибудь заблудилась.... Ненадолго...
Часть вторая.
... — Император мертв!!! — истошный вопль расколол жаркий летний полдень надвое.
Сотни глаз мгновенно оборотились туда, где на берегу речушки колыхался императорский штандарт.
Еще не веря услышанному, каждый невольно переспрашивал:
— Император — мертв?.. Мертв?!.. — и зловещий шепоток змеей расползался над измученным долгим переходом воинством крестоносцев.
Людская масса всколыхнулась, устремляясь к берегу; конные в суматохе давили тех, кто уже успел спешиться, и крики раненых смешались с тревожным ржанием лошадей. Воины из числа личной охраны императора мгновенно образовали кольцо вокруг неподвижного тела своего повелителя. Боевая выучка помогла им сохранить видимость спокойствия, но и в их лицах читались испуг и смятение: еще несколько минут назад господин, усталый, но довольный, спустился к реке — окунуться после многочасового изнуряющего марша по враждебным дорогам чужеземья — и вот он, бездыханный, лежит на песке и капли воды стекают по его еще теплым щекам, по рыжей бороде, собираются во впадинах вокруг глаз, неподвижно устремленных в небо, и оттого кажется будто император — великий император! — плачет, и это-то хуже всего... А толпа все сильней напирала на выставленные копья: брань, крики, стоны...
— Они задавят нас... — вполголоса молвил один из стражей другому, кладя руку на рукоять меча.
— Назад! — грубо закричал его товарищ. — Назад, вы, свиньи!..
Но толпа напирала и внезапно ближайший к нему человек грудью упал на копье.
— Своих режете!.. — вскрикнули в толпе и уже засверкали кое-где обнаженные мечи.
Стража императора изготовилась к неравному бою — они бы дорого продали свои жизни, внезапно обесцененные нелепой и трагической гибелью императора, но тут ряды наступавших заколебались и к оцеплению пробились пятеро. Четверо из них по виду были знатными вельможами, пятый же, — самый старший, — был одет в старую рясу. Но именно он одним мановением руки заставил обезумевшую толпу отодвинуться на почтительное расстояние от оцепления:
— Именем Господа нашего!...— он заговорил негромко, но слова его были услышаны всеми, кто находился в тот час на берегу злополучной реки. — Именем Господа заклинаю вас: опомнитесь!.. Разойдитесь по местам своим, готовьтесь к ночлегу — выставьте часовых, снарядите дозоры, разожгите костры — да мне ли учить вас?... Враг рода человеческого уготовил нам новое испытание! Примем же его с достоинством, ибо император взирает на нас — да-да! — он взирает теперь с Небес, находясь подле Спасителя, так неужели мы заставим его страдать из-за нашего малодушия?..
Пока монах говорил, тело императора подняли на импровизированных носилках, наспех сооруженных из плащей и копий, и несколько воинов понесли его к шатру. Императорская стража последовала за носилками, держа мечи наготове, но этого уже не требовалось: притихшая толпа безмолвно расступалась перед печальной процессией. Последним шел человек в рясе.
Но едва носилки скрылись из виду, как паника вновь охватила войско.
Волнения продолжались всю ночь. Наутро оказалось что некоторые знатные сеньоры самовольно покинули лагерь, уведя своих людей; несколько же рыцарей — покончили с собой: кто-то оказался не в силах вынести страшного известия, посчитав, что таким образом Господь указывает им на тщетность их усилий, а кто-то в приливе религиозного фанатизма просто решил последовать за императором...
Те же пятеро, что предотвратили кровопролитие у реки, провели всю ночь в шатре у тела погибшего, над которым колдовали придворные врачи.
— Без сомнения, виной всему жара и... возраст... — проговорил один из них. — Вероятно, с императором приключился удар, он потерял сознание, упал — и захлебнулся...
— Или бурное течение просто сбило его с ног, — возразил другой, — а тяжелые латы не дали ему подняться...
— Течение не такое уж сильное...
— Но все равно: зачем было лезть в воду прямо в доспехах?..
— Оставим пустые разговоры — они не вернут нам ушедшего, — вмешался в спор монах. — Пусть лекари делают свое дело: покойного нужно хорошенько забальзамировать и подготовить к дальней дороге... Вы, Гельдербрихт, — он указал в сторону одного из спорщиков, — распорядитесь насчет гроба и прочего, отберите людей, из числа самых надежных и смелых, что будут сопровождать тело ... А вы, — он указал на второго, — возьмите своих и установите контроль над лагерем. Паникеров — вешать, болтунов — под стражу ... Эта новость скоро дойдет до неприятеля и тогда нам придется несладко. Дезертиров — не останавливать: лучше избавиться от них сейчас, нежели они подведут нас потом...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
