Магию не изменить, у нее свои законы. А грязнокровки подтачивают саму суть взаимодействия людей и Магии. Мы знаем, во что превратится магия в руках маглов — в ещё один девайс для решения бытовых проблем, и нанесения вреда недругу. Вот их умишко, максимальный круг разумения жалких свиней. Равноправие... разбазаривание чистой крови на грязнокровок... ещё не хватает, лет эдак через двадцать ввести однополые браки магических родов! — Малфой конвульсивно содрогнулся, от жесточайшего омерзения. — Да сама Магия развеет только за попытку осуществить такое!
'Эх-эх, Драко-Драко, не хочу тебя огорчать суровой реальностью недалекого будущего, но, судя по магловскому миру, все намного печальнее, чем ты мыслишь!'
Колеса монотонно выстукивали дробь на железнодорожном покрытии, мимо проносились туманные овраги и заливные луга северной Англии, а возможно и Шотландии. Сквозь вагон проехала тележка со сладостями, но ни я, ни Драко с друзьями не обратили на яства внимания.
-Когда вирус поражает организм, ты с ним не цацкаешься, — подытожил поднимаясь с полки Малфой. — Ты всеми средствами пытаешься избавиться, вылечится. Уничтожаешь заразу. Когда две трети против тебя, если больше половины ноги омертвело, поздно пить таблетки. Надо отрезать ногу. Надо дать бой противнику: либо ты, либо они... Маглы -смерть для нас. А задача партии чистокровных — истребить её раз и навсегда. Пожрать смерть, усилится за её счет. Они — Пожиратели смерти...
Наступила звенящая тишина.
— За сим позволь откланяться, из-за тебя я и так проигнорировал требование явиться в вагон старост... Подумай над сказанным, и выбери правильную сторону. Помнишь, я тебе предлагал дружбу, давно, на первом курсе, в этом же поезде? Быть с магами, а не с Грэйнджер, или Уизли, Предателями Крови, предателями Магии! Всех благ.
Коротко кивнув, Драко Малфой покинул купе. Двое громил присоединились к предводителю, оставив меня одного. Думать, сопоставлять, делать выводы. Менять Поттеровские представления о хорошем и плохом. Сколько всего навалилось за последние дни...
Дверь купе приоткрылась, и я, желавший побыть наедине, недовольно нахмурился: кого там опять принесла нелегкая? В дверях оказалось лицо той, кого я меньше всего ожидал увидеть.
-Привет, Гарри! — тоненьким, чудным голоском проворковала симпатичная девчушка китайской наружности. Черные волосы собраны в тугой хвост, очень смазливое восточное личико и длинные ноги, хотя общая плоскость серьезно портит картину. Чжоу Чанг — первая школьная любовь Поттера.
— Здравствуй, Чжоу, — уверенно киваю неловко жмущейся девушке, — проходи, садись.
Китаянка, умилительно заалев, шагнула в купе. Вначале, немного испугалась, оставшись наедине со мной, а затем, глубоко вздохнув, взяла себя в руки. Только она собралась присесть напротив, как я, моментально отреагировав, нежно ухватил тонкую ручку:
— Проходи, садись, как ты? — и нежно сажаю девушку рядом с собой, приобняв.
— Ой, Гарри, все путем... ты так изменился, — ещё больше покраснела Чжоу, оглядев-оценив пристальным взглядом, и пробормотала: — Вырос.
— Ты даже не представляешь, насколько, — ответил я, нахально подмигивая. Если мне не изменяет память, в каноне Чжоу довольно долго ныла, и страдала, переживая гибель дражайшего Седрика Диггори. Мой план прост: либо она принимает правила игры, и я рано или поздно раскручиваю её, благо времени в школе будет достаточно, либо пугается, и валит на все четыре стороны. После Стюарт, особенно проявлять нежность и чуткость к женскому полу не хочется совершенно, да и внезапное вторжение, прервавшее бесценное уединение, подействовало на нервы. Понимаю, что веду себя неадекватно, да и можно ли назвать адекватными мои предыдущие дни? Сколько всего навалилось, новый мир, новое тело с дурацким гормональным взрывом, когда все бесит, а думается как сквозь туман.
— Я не против выяснить это... потом, — с намеком произносит Чжоу. Затем, помедлив, исступленно восклицает:
— Гарри, прости, но мне нужно знать, как погиб Седрик!
— В смысле, как погиб? — недоуменно переспрашиваю.
-Ну, что им-менно, на турнире, — её голос прерывается, дрожит на осеннем ветру, — стало п-причиной... смерти...
Ах, вот как значит...
— Мне кажется, — довольно-таки холодно отвечаю, — в прошлом году директор Дамблдор дал вполне подробные объяснения произошедшего.
— Д-да, дал..., но в Пророке...
— Ты веришь мне, или этой дурацкой, лживой газетенке? — изображаю оскорбленную святость, — я столько пережил, той ночью... когда возродился Волан-де-Морт, — Чжоу содрогнулась — на моих глазах, погиб Седрик, затем он возродился... пытал меня... мне пришлось драться с ним на дуэли. С Темным Лордом. Один на один.
Её глаза пораженно расширились. Затаив дыхание, девушка не отрывая взгляда вслушивалась в прочувствованную исповедь. Благо, с её возрастной категорией — проще простого.
— Затем он чуть не убил меня. Такое везение, я притянул портал с Кубком, мне удалось уцелеть... знаешь, меня теперь почти каждую ночь мучают кошмары... мне снится злополучный Третий тур, вся та боль..., а ты говоришь, что не веришь мне?! — я склонил голову и спрятал лицо в ладонях.
— О Гарри! Нет, я совсем не это имела в виду! — раскаиваясь, пробормотала Чжоу, а затем попыталась отнять мои руки от лица. — Ну Гарри, прости, я не хотела...
Я поднял голову и заглянул прямо в зрачки тянущей мои руки девушки. Мгновение замерло. Рельсы перестали стучать, сердце билось слишком громко, стрелки часов остановились... лишь мои руки в её руках. А её глаза — в моих глазах. Она посмотрела на мои губы. Я поцеловал её.
Целовалась она неуверенно, будто впервые. Слегка влажные губы практически не проявляли активности, но девушка не отстранялась, предоставляя действовать мне. Скучно, я люблю поактивнее. Придется все брать в свои руки. Оторвавшись от неё, ещё раз взглянул в глаза. Повторил, смело ухватив за шею и талию, прижимаю к себе.
Теперь Чжоу смотрит на меня по другому. Симпатия симпатией, а чувствовать уверенность парня во всех аспектах отношений для девушки очень важно — одна из основ надежности. На подсознательном уровне. Абсурдно звучит, казалось, опытность парня должна наоборот настораживать, но нет... лишь в силу определенных причин, и то не всегда женский пол правильно трактует подобную 'уверенность'.
— У тебя уже были девушки? — нетерпеливо выпытывает Чжоу.
— Давай на сегодня закроем тему бывших, идет? — уклонившись от прямой лжи, отвечаю неоднозначно. В коридоре, совсем рядом, прогрохотала тележка:
— Я закажу что-нибудь выпить, идет? Поднявшись под согласный кивок девушки, открываю дверь купе и сталкиваюсь нос к носу с каштановолосой гриффиндоркой.
— Где Рон? — спрашиваю злостно сцепившую зубы Гермиону.
— Сейчас подойдет.
— Хоть на людях, веди себя естественно, по рукам? — наклонившись к самому уху, негромко шепчу. — Ты ведь не хочешь вызвать подозрений?
— Возможно, к этому я и стремлюсь! — с вызовом, но все же шепчет в ответ Грэйнджер.
Тем временем Чжоу, оказывается, слегка наклонилась, высматривая, насколько близко я прислонился к гриффиндорке. А по моему возвращению с четырьмя банками магловской колы, стала чуть скованнее, и ушла в себя. Следя за пейзажем, между прочим кладу её ладонь в свою. В ответ Чжоу кладет голову мне на плечо. Так и едем, а Грэйнджер и бровью не повела.
Все стихло, пока дверь купе стремительно не распахнулась, и напротив нас с Чжоу бухнулся младший сын Уизли. Рон не преминул отметить свистом увиденную картину, от чего Чанг напряглась, а я предупреждающе покачал головой: Рон — не доводи. Рон понял.
— Что нового, Гермиона? — спустя пару минут молчания решился развеять тишину Уизли.
— Ничего важного! — раздраженно бросила Гермиона. — Хочешь знать — возьми свежий Пророк, и прочти, если тебе он глаза не мозолит!
Только сейчас я заметил лежащую рядом, напротив, принесенную Грэйнджер газету, так и не открытую.
— Ну и прочту! — насупившись, сказал Рон, цепко ухватил свежий номер, и пораженно уставился на первую страницу.
— Сокрушительный удар по Министерству! Преступление года! Сотрудники министерства зверски убиты в Лютном переулке! Первый подозреваемый — Сириус Блэк!
— Ничего себе! — даже угрюмая Гермиона не смогла сдержать шока. — Читай!
'Джонатан Эйвери и Джон Нэрроу, министерские сотрудники из отдела
* * *
*, в понедельник, двадцать восьмого августа, в результате жесточайшей схватки были найдены обезображенными и зверски искалеченными в одной из знаменитейших гостиниц Лютного переулка, принадлежащей, к слову, последней наследнице древнейшего и почетнейшего рода Стюартов. Владелица дома, обведенная вокруг пальца обманом и маскировкой, не разглядела в одном из постояльцев смертельную угрозу, за что чуть не поплатилась, будучи атакованной обезумевшим преступником. На счастье для нее, в бой вступили отважные герои — Эйвери и Нэрроу, по счастливой случайности оказавшиеся поблизости. Их имена никогда не будут забыты! Министерские бойцы решительно вступили в безнадежный бой, с гораздо более превосходящими силами, и сделали все возможное и невозможное для ликвидации угрозы, позволив мисс Стюарт, раненой, благополучно скрыться. Но преступнику неведомы честь и достоинство. Жалкий трус после убийства гнусно надругался над телом бедного Джонатана, выместив на нем всю свою злобу и извращенную суть.
По последним данным на месте преступления зафиксированы эманации 'Адского пламени', а это — высшая темная магия, что гораздо сужает круг подозреваемых. Уже дано разрешение на Поцелуй дементора для этого мерзавца. Фотографии дела и результаты экспертизы засекречены по приказу Министра магии Корнелиуса Фаджа, по словам которого, нет причин для беспокойства.
— Сириус Блэк был и остается угрозой ? 1 для Магического Общества. Очередная жертва убийцы была вопросом времени, и этот момент настал. Но, уверяю вас, это начало его конца, ибо наши ищейки взяли след, а наши мракоборцы — нащупали нить. Сириус Блэк, я обращаюсь к тебе! Прячься, беги, скрывайся! Мы отыщем тебя в любой норе, теперь тебе не скрыться от праведного суда! — прямая цитата.
Министерство работает над этим делом, и прилагает все усилия, для успешного завершения поимки опаснейшего темного волшебника современности — Сириуса Блэка.'
Рон поднял глаза от текста и громко возмутился:
— Гермиона, ты слышала?! Они обвинили Сириуса...
— Ро-он... — предостерегающе начала Грэйнджер.
— В смысле Сириуса Блэка обвинили. Без особых весомых улик, спихнули на первого подходящего... что-то тут нечисто... — затихая, подавленный присутствием Чанг, пресекся Рон.
Но его подавленность, не шла ни в какое сравнение с затаенной внутренней тоской. Ведь это мне пришлось доделать ту грязную работу. До сих пор в голове тот день:
'В ушах последнее 'прощай' от Элизабет, а я, в последний миг опомнившись, аппарирую в злополучную приемную Стюарт. Страх сводит скулы, и дрожат непослушные колени. Такое чувство, словно маленьким мальчиком пнул бандита между ног, выбежал из подъезда, а теперь тебе обязательно нужно туда вернутся, потому, что забыл сумку и телефон. А он ещё там.
К счастью — без чувств. Пожиратель, странно изогнувшись, лежал на боку, после удара о стену. Палочка где-то в неизвестности, вне досягаемости, а человек — вот он, лежит в двух метрах. Грудь ровно подымается вверх-вниз — дышит сволочь. Он Эйвери. Пожиратель внутреннего круга. Его нельзя оставлять в живых. Нельзя.
Послание нужно оставить. Я подхожу к доживающему последние мгновения мужчине. Целюсь палочкой в шею. Взмах.
— Секо!
Кровь брызнула фонтаном, грудная клетка вздрогнула, судорожно дернулась, и замерла навеки. Голова отделилась от тела. Интересно, у магов есть заклятия считки памяти с мертвецов, или некромантия? На словах нет, но если министерству приспичит — кто знает? Рисковать не стоит.
-Диффиндо! — режущее заклятие превращает тыльную сторону черепной коробки Эйвери в бесполезную кашу. Не это главное. Как говорил Джокер: главное, что бы дошел смысл послания.
Чего боится Волан-де-Морт наибольше? Смерти?
Левитацией водружаю череп Эйвери на грудную клетку, рассекаю одежду. Режущее заклинание наготове, главное ювелирно, короткими движениями... прямо по телу...
'Я настигну тебя, Том. Рано или поздно. Всегда и везде'.
Кровавые буквы выступают на белоснежной коже. Отвратительно, но пусть будет.
-Акцио волшебные палочки!
Передо мной возникают палочки пожирателей. Я прекрасно помню о Приори Инкантатем, и подобная информация лишним людям ни к чему. Обе палочки, прислоненные друг к дружке лежат на полу.
— Инсендио! — хорошенько прожарив магические инструменты волшебным огнем, озадаченно хмурюсь — не работает. Обычный огонь никак не хочет брать полированную поверхность наверняка зачарованных палочек, предпочитая скользить, опадая. Ну что ж, есть ещё один вариант... стопроцентный.
Медленно выдыхаю, совершая необходимый пасс. Вдох-выдох. Главное, контролировать. Адская злоба. Гнев. Ненависть. Страх. ОНО.
Относительно крохотный, полуметровый лепесток жадной пастью возникает среди комнаты. Секунда, и от палочек пожирателей не остается даже пепла. Теперь — усмирить. Назад. Назад, я сказал. Прочь. Справился.
Свое возвращение на Гримо 12 я не запомнил.
Вздрагиваю, отрываясь от воспоминаний, и от окна. Уже стемнело, а поезд начал замедлятся. Скоро на выход. Хогвартс ждет.
========== Глава 12: Прибытие ==========
Знакомо ли вам чувство, когда мир вокруг словно застилается поволокой, а реальность кажется вымыслом? В особо яркие, радостные моменты жизни, бывает иногда: паришь, взираешь на себя будто со стороны. Душа улетает от тела, оставляя эмоционально поглощенную тушку ликовать обособленно. Сейчас, я испытывал нечто похожее.
Стою на перроне, не шевелясь, едва не разинув рот. В незаметно подкравшихся ветреных сумерках раздается поскрипывание повозок, порыкивание дивных, зубастых коней фестралов, шум и гам разношерстой толпы волшебников. То тут и там остроконечные шляпы, темные ученические мантии с разными эмблемами факультетов, вспыхивание искристых огоньков: не все учащиеся сдерживаются после долгой разлуки с чарами. И на фоне всего происходящего: огромный, исполинский замок, с бесчисленным количеством башен и башенок, выступов и переходов. Внушающая трепет громадина, возвышаясь над черным мерцающим озером казалась миражем, несбыточным сном, мечтою.
— Вот ты и попал, — шепчут непослушные губы.
— Эй, Гарри, чего завис? — вскоре, уверен, придется подшить кожаную подкладку на левое плечо, дабы младший Уизли не наставил синяков многострадальной поверхности. Вокруг толчея, суматоха, шум, но все такое радостное, словно предвкушающее праздник. Я счастливо улыбнулся, благодаря все высшие силы за дарованную возможность жить далее, да не просто существовать, а ещё как!
— Пошли, Рон! Признаться, я чертовски голоден! — весело окликаю рыжего, и хлопаю в ответ. Губы Уизли растянулись в понимающей ухмылке:
