Гермиона если и замечала какие-то отклонения, то виду не подавала. По крайней мере на уроках и в гостиной я пытался вести максимально приближенный к реальном образ жизни: отвечал на прямые вопросы, поддерживал всеобщий смех... А ночами просыпался в холодном поту, от лица малышки Астории, глядящей на меня большущими глазами. Без злобы, но с холодным, пытливым укором, будто спрашивая — за что?
В абсолютной апатии отдал Карту Мародеров Сессилии, с нескрываемым превосходством ухмыльнувшуюся краешком губ.
Расследование тем временем зашло в тупик. Дамблдора не сместили, хотя критика недавнего преступления, вкупе с давлением Пророка заметно пошатнули позиции директора. Весь слизеринский стол ходил как в воду опущенный, даже Малфой попридержал коней. А на меня все больше накатывал лед безразличия. Я не спорил со Снейпом, не конфликтовал с учителями, просто знал, что эта скорлупа — способ оберечь психику. и каждый новый день встречался все с большим равнодушием и механической работой: пробежка, уроки, Выручай комната, Снейп, сон. Возможно этого гоблины и добивались? Максимально омертвевшего, бездумно выполняющего свою работу падшего робота?
И через две недели тоскливого самобичевания прозвенел первый звоночек.
'Гринготтс, через час', — гласил недвусмысленный приказ.
— Явились, не запылились, — приветливой улыбкой встретил меня Грабодрогг и поднялся с места. — Чай? Кофе? Чего-нибудь покрепче?
— Нет, спасибо, — холодно отвечаю, не собираясь надевать масок. Приговор гоблинам уже оформлен и подписал, осталось дождаться часа. Так я себя убеждал.
— Значит, у нас вышло? — утвердился в своем Грабодрогг, довольно кивнув.
— Безупречно, — раздался жесткий смешок, и к столу подошел седоволосый, высокий мужчина с взглядом, привыкшим повелевать. Резкие линии скул вкупе с жестким взглядом выдавали волевого и сильного лидера. Одетый безукоризненно, по последнему писку моды, сжимая в руках древко небольшого посоха с черным навершием.
— Лорд Ричард Гринграсс собственной персоной! — важно провозгласил гоблин.
Я, не удержавшись, соскочил с места, становясь в боевую стойку. Палочка в один момент оказалась в руке, целя лицо лидеру Рода. Уровень потенциально исходящей угрозы я примерно представлял. Но, смысл слов, исходящих из пасти Грабодрога, все более отчетливо долетал до затуманенного разума:
— Сядьте вы, мистер Поттер, не суетитесь.
— Готовы умирать, Поттер?! — с перекошенным от предвкушающей злобы лицом ухмыльнулся аристократ. И тут я понял, что просто дам себя убить. И опустил палочку.
Гринграсс смотрел на меня несколько секунд с непонятным выражением лица, затем вздохнул, отвел взгляд и хрюкнул. Гоблин хихикнул в кулак. И дружный двойной хохот огласил небольшую комнатку.
— Вы ему ещё не сказали? — утирая слезы, поинтересовался Гринграсс.
— Проверяли на вшивость, — невозмутимо ответил Грабодрогг, и мерзко захихикал, — не начнет ли суетится, делать глупостей, пытаться покончить с собой...
— И он справился, — довольно кивнул лорд.
— О чем речь? .. — осторожно интересуюсь. До подавленного разума начинает доходить некая неоформленная, невероятная мысль, но так тяжело поверить...
— Вы невиновны, мистер Поттер, — четко выговорил Гринграсс. — Вы не убивали мою дочь.
— Что?! Как?
— В Хогсмид Дафна отправилась и вправду с Асторией, а вот обратно вернулась, и остаток вечера просидела в библиотеке, с гомункулусом, на которого наложили совершенные чары личины, с помощью невероятного гоблинского мастерства, — лорд шутливо поклонился Грабодрогу.
— Видите ли, Поттер, — продолжил гоблин, — на политическом фронте ситуация обостряется. Союз Гринграссов с Малфоями, ещё нигде официально не предоставленный, но издавна на слуху у всей аристократии. Что сковывало руки нашему дружественному лорду.
— Верно, — спокойно подтвердил Гринграсс. — И единственный способ увернуться от данного, пусть и наедине слова — подстроить смерть своей дочери. Иного повода Малфои бы не приняли, как и Темный Лорд. Гринграссы издавна придерживались нейтралитета. Отвергнуть открыто Люциуса сейчас, значит протрубить о том, что ты противопоставляешь себя коалиции Сам-знаешь-Кого, и в одночасье становишься в очередь на визит Пожирателей. А родниться с прогнившими Малфоями, равно как и объединятся с Темным Лордом сейчас нет ни желания, ни перспектив. По одним слухам, он безумен. По другим — просто жестокий тиран и деспот, не терпящий инакомыслия. Любой вариант неприемлем. Тем более, у нас тут под боком иной, и такой удобный союзник, — и Гринграсс опять сделал полупоклон в сторону Грабодрогга.
Я растекся по стулу, как промозглая лужа. Психологический удар, нанесенный секундой ранее, был настолько колоссален, что почва затряслась под ногами.
— Вам плохо? .. — как сквозь вату послышалось вдали.
— Н-нет, я уже в порядке, — выдыхаю сквозь сцепленные зубы. С души свалилась кошмарная ноша. Груз двух недель, заставляющий подолгу зависать в грезах о всякой всячине, преимущественно в мыслях об Астрономической башне, и бескрылом падении.
— Так вот, — продолжил Ричард, — Дафна привела гомункулуса, и находилась все время рядом, следя за творением. Признаться, сработали вы неаккуратно, Поттер, а я все утро пробегал корректируя исходный материал, и заметая следы.
— И неужели вы думали, что мы позволим Надежде Гоблинов опорочить себя банальным убийством? — мягко улыбнулся Грабодрогг.
Я молчал. Я просто сидел на стуле, и смотрел то на крючковатого гоблина, довольно кивающего своим мыслям, и властного родовитого аристократа, развалившегося напротив.
— Какого хрена?! — просто и незамысловато спросил я.
— Ну, во-первых, я хочу убрать Асторию от грядущей войны, — ничуть не смущенный тоном продолжил Гринграсс. — В Штатах или Европе ей будет доучиться куда проще и безопаснее, с соответствующим прикрытием, естественно. Во вторых, знающие люди, немногие, но знающие, слыхали краем уха о тайных договорах с гоблинами, и должны сделать единственно нужный нам вывод: мы с Гринготсом по разные стороны баррикад. Ну и Дамблдору подгадить — святое дело, — лорд довольно потер руки.
— К тому же, вы успешно прошли тест, так скажем, на стрессоустойчивость, — важно заявил гоблин. — И готовы к реальному заданию. Ознакомьтесь.
И швырнул мне тугую завязанную папку, как кость собаке. Плевать, если честно. Радость и ликование начинали пробиваться сквозь титановую кору последних дней, заставляя ощущать себя невообразимо счастливым. Вот она — истинная свобода! Свобода для своей души! Свобода от вины. От гнетущей совести.
За папку я взялся даже с неким желанием, впервые ощутив интерес к предстоящей миссии. Что бы там ни было, по сравнению с пережитым — сущая мелочь.
И меня едва кондратий не хватил, когда увидел КТО, изображен на первой странице.
— Если в двух словах, Гарольд, — сказал Ричард, поднимаясь и начиная мерить комнату шагами, — то вы сегодня станете Лордом Поттером. Событие своего рода знаменательное и значимое, в аристократической среде уж точно. А значит, по вхождению в звание, обязаны созвать всех на торжественный праздник, в честь явления главы столь уважаемого Рода. А она, — лорд кивнул на изображение, — ваша спутница.
Ну уж...
Прямо на меня глазела, ехидно улыбающаяся и строящая рожицы с колдографии Элизабет Стюарт собственной персоной.
— Ну, нафиг... — возопил я истошно. — Вы хоть знаете её характер?!
И чуть не врезал себе по лбу.
— Вы знакомы? — натурально изумился Гринграсс. Гоблин вопросительно приподнял бровь.
— Проживал у нее летом, некоторое время... стерва ещё та, — попытался отбрехаться я. Вроде прокатило.
— Это все упрощает, — довольно потер конечностями крысеныш. — Задача: войти в контакт, наладить доверительные отношения, пригласить на бал. Справитесь таким деликатным заданием? — спросил, ухмыляясь, гоблин.
— А потом убрать? — подозревая подвох, уточняю. Хотя, должен заметить, после невинной Астории мысль о причинении страданий стерве Стюарт не казалась такой... чудовищной?
— Только в крайнем случае, — серьезно кивнул гоблин. — Вы должны понимать, что крайний случай возможен всегда. И тогда предстоит действовать решительно, а не стоять, опустив руки в решающий момент. Кстати, во многом наши планы зависели от вашей психологической готовности, являющейся неизвестным фактором, до той самой ночи. Ведь кто вы для нас? Неизвестная величина в теле гормонально нестабильного пятнадцатилетнего студента, с огромным потенциалом, но все ещё ребенка под прессом иллюзий. И закалить ваш характер в ближайшие сроки возможно только шоковыми методами. Притом Северус докладывает о ваших все возрастающих успехах. Справитесь?
— Справлюсь, — буркнул я, расслабившись. Так вот в чем дело. Они же действительно ничего не знали обо мне и том, через что я прошел. И впрямь, кто даст гарантию, что агент в нужный момент не опустит палочку, и не побежит каяться, жалостливо причитая. А реальное задание казалось сущей песочницей на фоне пережитого кошмара. Все же за Стюарт должок, и с проклятым балом особых проблем не предвидится.
— А чем она так ценна?
— Ещё при её деде род Стюартов был богат и могуч, — начал пояснения Гринграсс, потирая подбородок. — Но затем, неважно по каким причинам, от всего влияния и богатства рода осталась лишь круглая сумма на счетах, которая нам и нужна.
— И не столько сумма, с финансами, как вы понимаете, проблем быть не должно, но уникальные артефакты и особые тайны Рода, чрезвычайно необходимы, — прибавил Грабодрогг.
Вот оно что. А девица-то непроста, ой непроста. Но, додумывать буду позже: от всеобщего ликования и эйфории мысли путались, мешая сосредоточиться.
— Все, что угодно, — пошутил я, поднимая руки, — только жениться на ней не заставляйте.
— Не волнуйтесь, не заставим... разве что фиктивно, — заверил меня Гринграсс и, помолчав, довольно прибавил: — Ведь после того, как средства рода Стюарт окажутся в ваших руках, Поттер, вы незамедлительно женитесь на моей старшей дочери — Дафне.
Вот это он что сейчас сказал?!
— Чего-о!! — в конец охреневший от наплыва шокирующей и сносящей крышу новости закричал я.
— Не 'чего', — похолодевшим тоном поправил Ричард, сжав скулы. — А 'когда'.
— Это не обсуждается, мистер Поттер, — как-то даже ласково попытался утешить меня Грабодрогг, явно издеваясь. — Ведь вождю новаторской партии и исповеднику новой, прогрессивной мысли необходима красивая, родовитая, обеспеченная спутница.
Приплыл поезд, куда не ждали. Проклятые гоблины, загадка с Гарфилдом, постоянное напряжение, упавший, как камень груз с души... Стюарт в конце концов! Куда мне тут ещё и жена?!
'Но, в любом случае, выбора у тебя нет, особого', — возникла в голове очевидная мысль.
— Куда я денусь, — успокаивающе говорю напряженно прожигающим взглядами меня собеседникам. — Навалилось столько...
— Прекрасно понимаю и сочувствую, — улыбнулся Гринграсс, потирая довольно ладони. — А раз никаких препятствий, то давайте заключим малюсенькую сделку.
И мигом, будто из ниоткуда вытащил прямой пергаментный лист и ткнул мне в ладони.
'Сиим значится, что как только Лорд Ричард Гринграсс соблаговолит благословить брак между Гарольдом Джеймсом Поттером и собственной дочерью Дафной Гринграсс, Гарольд Поттер обязуется согласиться на брак, если не будет к тому времени являться непоправимо покалеченным, женатым, или врагом рода Гринграсс.'
А, плевать! — решил я, ставя размашистую роспись. Деваться-то некуда.
— Ещё и пальчик надрежьте, — напомнил некстати гоблин. Я недовольно покосился на гаденыша, но сдержал раздражение, молча выполняя требование. Магический контракт сверкнул. Сделка заключена.
— Ещё тут, тут и тут, — ткнул пальцами появившиеся, как по волшебству соседние бумажки гоблин.
А, плевать. Подпишем и это! Слишком хороший день, слишком велико облегчение. Мое настроение ничто не испортит!
— Ну что, будущий зятек, — довольно потер ладони лорд Гринграсс, — теперь-то мы в одной упряжке.
— А мы разве не были?
— Ну, раньше только по обстоятельствам, а теперь ещё и по родству... в будущем. Поверь, Гарольд... Можно я тебя так буду называть? Ты же без пяти минут Лорд! Так-что для тебя я Ричард, — и Гринграсс поднявшись, наново протянул мне руку для рукопожатия. Я пожал её даже с немалой толикой удовольствия, с удивлением прислушавшись к себе. Ну неужели факт того, что я невиновен, способен настолько поднять боевой дух?
— Тебе очень повезло Гарольд, — тем временем вещал Ричард, — Дафна очень красивая и неглупая девушка. Многие женихи обивают пороги и выстраиваются в очередь за её ручкой. Строптивая, правда, этого не отнять. Но все мы не без недостатков, — обезоруживающе улыбнулся лорд. Ой, чую я тут подвох какой-то...
— Буду искренне рад, познакомиться с ней поближе, — почти искренне заверяю лорда, совершенно некстати припомнив формы слизеринки. Проглатываю образовавшийся в горле ком. — Но, насколько я понял, вначале дело со Стюарт?
— Именно так! А ещё перед этим посвящение нового лорда! — торжественно провозгласил Гринграсс. — Партнер, у вас все готово?!
Гоблин, ухмыльнувшись, кивнул, и с издевкой спросил:
— Если вы закончили сюсюкаться, пройдем к Древу, да и покончим скорее. Я ещё не обедал.
— Как вы можете, подобная церемония, высочайшая честь и настоящий праздник! — беззлобно возмутился лорд.
И мы направились вглубь Гринготса. Тайные залы шли одна за другой, величественные барельефы сменились подземными сталактитами, а мы продолжали спускаться все глубже. Но раздражения по этому поводу не испытывал ни Грабодрогг, ни лорд. Последний даже излучал некое волнение и словно предвосхищение грядущему действу.
Картина, открывшаяся моему взору, поражала сознание. Исполинский круглый зал, освещенный светом многочисленных прожилок, пронзавших стены магической мощью. В самом центре магических хитросплетений находилось натуральное древо, похожее на громадную яблоню. А на ней, словно плоды — наливные плоды, начиная от теряющегося в дальних сводах потолка, и до самой земли свисали имена и названия, Лордов и Родов.
Древо являлось оригиналом, неотличимым от уменьшенной копии, находящейся в доме Сириуса Блэка.
— Ищи свой род! — величественно провозгласил гоблин. Я прошествовал по кругу и вперился взглядом в одну ветвь, значительно более разросшуюся, чем окружающие поблизости.
— Родовая ветвь нуждается в крови грядущего Лорда!
Я надрезал ладонь, и крепко сжал мгновенно нагревшуюся ветвь. Все дерево озарилось мерцающим колдовским сиянием, и ближайший от меня отросток внезапно породил наливной, сочный плод.
— Скушайте яблочко, лорд Поттер! — змеиным голосом прошипел Грабодрогг где-то сзади.
Я надкусил, и ощутил жидкое пламя, разливающееся по телу.
— Повторяйте за мной клятву! Слово в слово!
И я повторял. Погрузившись наполовину в завораживающий транс, не осознавая речь, говорил и говорил, не переставая. Краем сознания уловил, что часть крови собралась вокруг пальца правой руки, и окрутила красным потоком.
