— Благородство чуждо Волан-де-Морту, как и все твои 'надуманные' моральные ценности. Только единственно существующая, по его мнению, 'реальная' власть, 'реальные деньги', реальное могущество, и больше ничего. Ради неверных целей совершаются ужасные, непоправимые поступки. Одни только крестражи чего стоят... Очевидно, что Том, который живет лишь эгоистическими и материальными выгодами и всю жизнь посвятивший их достижению, больше всего боится утратить достигнутое, умерев. Однажды... давным-давно, ещё до войны, до ссоры, мы беседовали с Томом, вот как сейчас с тобой. Он рассказывал о своих целях, планах, мечтах. И я спросил его — зачем тебе все это? Чего ты хочешь достигнуть?
— И что же он ответил?
— Всего, — ответил Дамблдор, поморщившись с пренебрежением. — Для чего, если утрата неизбежна? В конечном итоге умрет каждый? Он промолчал. Но с тех пор ищет победы над смертью, чтобы придать хоть какую-то ценность тому, что имеет.
— Что плохого в желании победить смерть?
— Ты знаком со сказками барда Биддля? — согласно киваю.
— Победа над смертью не в избегании. Как можно победить, не встретившись лицом к лицу? Только преодолением. Стать хозяином смерти можно, но только ринувшись в нее с распахнутой грудью и гордо поднятой головой. Как младший Игнотус, скинувший по свободной воле мантию, и встретивший Её как старую товарку. Взявший её за руку, и позволивший послужить ЕМУ проводником... к иным, светлым берегам. Клинок не выкуется, не пройдя через горнило пламени. Человеком не стать, не умерев.
— Очень заманчиво, но мне пока не хочется умирать.
Директор весело рассмеялся. Его глубокий хохот звонкими колокольчиками рокотал в кабинете.
— Ну ты даешь, Гарри, — он утер глаза рукавом, — конечно, тебе не стоит торопиться. Напротив, нужно сделать все для твоей сохранности. Несмотря на твои неоднократные попытки обесценить наши усилия.
— Я стараюсь держаться подальше от опасностей!
— Неужели? Добровольное принятие полномочий Лорда, и последовавшее логичное покушение. Инициатива участия в Турнире, дебаты перед камерами, активность в Визенгамоте?
— Так получается, — буркнул я.
— Почему не пытаешься закончить спокойно учебу? Зачем все это? Что-то тобой движет. Или, быть может, кто?
Прямо в точку. Однако я не могу, сознательно, даже намеком попытаться донести желаемую информацию. К счастью, рефлексы сыграли мне на руку. И мимолетный виноватый взгляд, брошенный на директора, поведал тому о многом.
— Значит, мои опасения подтвердились, — удовлетворенно кивнул Дамблдор. И хлопнул по столу, прощаясь. — Я постараюсь раскопать в этом направлении, аккуратно, чтобы не навредить. С тебя же мне нужно одно слово, — в тоне директора появились льдинки.
— Я весь внимание.
— Никак. Ни при каких условиях! Если ты что-то разузнаешь о крестражах не пытаться добраться до них в одиночку. Чары, наложенные Волан-де-Мортом, могут быть слишком опасны. Ты даже не можешь вообразить, насколько. Ты обещаешь, Гарри?!
— Обещаю, — твердо заверил я, глядя прямо в глаза директору. Тот сердечно улыбнулся:
— Можешь идти. И, пожалуй, можешь рассказать о крестражах своим друзьям: Рону и Гермионе. Дружбу не стоит недооценивать. Пусть даже и чужую.
— Спокойной ночи, профессор Дамблдор. Разворачиваюсь и покидаю кабинет. Пришла пора вплотную заняться крестражами. И, если диадему с медальоном заполучить — раз плюнуть, то оставшиеся требуют взвешенного подхода.
Комментарий к Глава 32: Беседа
Создал новую группу ВК: — https://vk.com/vasilenko_f_i
Там вы можете голосовать по поводу дальнейших работ, высказывать мнение и советы)) Приглашаю всех-всех-всех!)) Особенно — вдохновленную бету)
========== Глава 33: Предназначение ==========
Неожиданно, но очень приятно, пара недель пролетела без суеты и нервов. Весна набирала обороты, разливая владычество над туманным Альбионом. Школа понемногу отошла от катастрофы. Начали доноситься смешки в коридорах, гам нарастал и, наконец, все стало почти так, как прежде. Несколько визитов на Гриммо не обнаруживали руин или синяков на лицах обитателей дома. И, если Элизабет активно искала сторонние способы заработка, то Беллатриса прочно окопалась в четырех стенах. Частенько её можно было застать толкующей о чем-то с портретом резко приутихшей мамаши.
Выручай комната оставалась незаменимым подспорьем для тренировок с Роном и Гермионой днем, и развитием... особых способностей ночью. Не забывал я также о прокачке резерва, с удивлением обнаружив, что последний практически удвоился с момента появления в школе. Моя заслуга?
Ежедневно я пытался обуздать свою вторую суть. Как на турнирных тренировках. Частично трансформировался, укреплял тело и фокусировал сознание. На большее не мог решится. Или не хотел.
Слишком свеж угрюмый след, оставленный последним визитом второго я. Чувство потери контроля. Неуправляемость и безумие. Очень не хочется, в конечном итоге, утратить себя в погоне за силой. Пересечь невозвратную грань, за которой сотрутся различия с Волан-де-Мортом.
Стать чем-то неотличимым от него? Человекоподобной тварью? Ну уж нет, увольте!
Несмотря на дрожь в коленях от предстоящих испытаний я всячески цепляюсь за возможность остаться собой. Каждый раз, теряясь, слишком мучительно возвращаться, выталкивая из души инородное Нечто. Даже за мизерную трансформацию: наращивание чешуи под одеждой или ускорение следовала плата.
Так и проходили дни и ночи, в тренировках и борьбе с самим собой. От учителя и Фламеля никаких вестей. Последнего на зельеварении подменял Гораций Слагхорн, которого директору удалось уговорить и без меня.
Незаметно, я все больше отдалялся от общества, друзей и однокурсников. Хандрил в сторонке. Гнетущее, недоброе предчувствие набирало обороты. Затишье перед бурей. Что-то надвигается!
И оно грянуло.
Ничто не предвещало беды. Я отмокал в шикарной ванне после тренировки. Выручай-комната в этом плане ничем не уступала ванной для старост. Лунный свет проникал сквозь полузакрытые шторки, падая на уставшее лицо.
Часы пробили одиннадцать. Пора и честь знать. Поднимаюсь, плеснув водой за борт, и накидываю банный халат. Прошлепав босыми ступнями по ворсистому ковру, подхожу к мантии, смиренно ожидающей на спинке стула. Пальцы нашаривают палочку — прибраться за собой.
И натыкаются на что-то горячее. Миг необъяснимого ступора, а затем я холодею. Мурашки пробежали по спине. Одним мигом уютная, сонная ночь наполнилась необъяснимой угрозой. Проклятый пергамент гоблинов! Уродцам снова что-то нужно от меня!
И явно нехорошее, иначе не стали бы вырывать из школы посреди ночи.
С нехорошим прищуром стискиваю кулаки. Долго ниточке не виться! Дайте только шанс, ушастые недомерки, я вам эти уши оторву вместе с головами! Оскалившись, начинаю остервенело натягивать мантию. Палочки, одна, вторая. Оборотное зелье, подумав, оставляю — ещё пригодится.
Пергамент даже сквозь карман нешуточно жжется. Хозяевам своей зверушки явно надоело ждать.
Прохладный воздух территории Хогвартса наполняет легкие, смывая остатки неги. Едва удалось увернуться от миссис Норрис, каким-то неуловимым чутьем скрывшись в кабинете. Связываться ещё и с завхозом не хотелось.
Наконец, антиапарационный барьер позади, и я разворачиваю пергамент, чтобы убедиться в отсутствии малейшей информации. Пусто, лишь печет, зараза! Что ж...
Глубоко вздохнув, как перед нырком в воду, стискиваю ненавистную бумажонку и аппарирую.
Прямо в черную пустоту. Мама!
Бултых!
Не успеваю поседеть от ужаса, как черное ничто оборачивается ледяной водой, стремительно наполняющей легкие. Дико извиваясь, почти теряя контроль, проталкиваюсь сквозь преграду, навстречу воздуху и жизни. На миг возникает мыслишка о сливе гоблинами неугодного агента. Уродцы захотели избавиться от ненужного инструмента. И тут же отмел — слишком сложно. Достаточно просто использовать поводок.
Наконец — спасение! Всасываю в себя воздух с мощью турбины. Не могу надышаться. Делаю несколько взмахов руками, ощупывая пространство вокруг. Ни зги не видно. Ледяная вода на ощупь и сплошная, непроницаемая чернота.
— Люмос! Люмос Максима!
Ослепительный шар возникает на вершине палочки, разгоняя сгустившуюся темноту. Моему взору предстал подземный грот. Огромная пещера с подземным озером, затянутым преимущественно мхом. Мгновенно дергаюсь в испуге, предположив ГДЕ я могу находится, и что водится в этом озере. Однако, поразмыслив, признаю: откуда гоблинам знать о тайном схроне Волан-де-Морта?
До берега сотня метров. По сравнению с водной прогулкой на пару с Лестрендж — раз плюнуть. Минута, и пальцы нащупывают склизкий каменный уступ. Вываливаюсь, подобно выброшенной на берег рыбе. Вечерняя тренировка сказала свое слово — ощущения как у выжатого досуха лимона. Сейчас бы в теплую постельку...
Б-рр. А ну взял себя в руки! Ты черт знает где, по капризу ушастых недомерков с, очевидно, неблагородными намерениями! Внутренне собравшись, поднимаюсь на ноги, окидывая взглядом окружающее пространство.
Пещера напоминала сужающуюся к горлышку алхимическую колбу. В самом верху — далеком, едва заметном пике, виднелся лоскут небесного покрова. Именно оттуда я и свалился, прямо в услужливо раскинувшееся озерцо. Для чего такие сложности? Я попробовал аппарировать и убедился в невозможности сего нехитрого маневра. Ловушка? Испытание? Не проблема для сильного волшебника, хотя пролететь вертикально вверх две сотни метров не каждому дано. Несравнимо с даже километровым прямым полетом, страхуемым воздушными потоками и грамотным планированием. Для меня, лично — невозможно. Как и полностью трансформироваться — настрой не тот.
Да и выяснить цель десантирования в столь неприятном месте необходимо. Ещё раз осматриваю пещеру и взгляд натыкается на небольшую лазейку в дальнем углу. Черный провал, уходящий почти отвесно вниз, смердел затхлостью и угрозой.
— Мне что, туда?! — спросил я с нервным хохотком, чтобы услышать хоть чей-то голос. Высушиваю промокшую одежду, проведя теплым потоком воздуха сверху донизу. Как же не хочется ползти черт знает куда! Но делать нечего — вперед!
Освещая палочкой путь осторожно карабкаюсь вниз. Ноги скользят по ледяным, покрытым гадкой слизью уступам. Стены давят на сознание — сужаясь в непроходимую горловину, то расстилаясь необъятной чернотой.
Наконец, ноги уткнулись в прямую твердую поверхность. Относительно ровную, что, безусловно, радует. Поднимаю палочку и подпускаю побольше света.
Какая-то чертовщина. Большой зал, толи остатки храма, толи чего-то ещё. Архитектура указывает на седую древность сего сооружения. И шесть черных провалов, равномерно направляющих в разные стороны. Лабиринт?
Приехали. Нет, я конечно понимаю, что у этого тельца есть опыт подобного времяпровождения. Но нельзя ли как-то избежать?.. Видимо — нет.
Этого и хотели гоблины? Провести через некое испытание? Для чего? Проверки прочности? Устранения? Испытания?
Так, неважно! — одергиваю себя. Сейчас самое главное — выбраться отсюда живым и здоровым! Желательно целым! Остальное вторично.
Не имея ни малейшего понятия в какую сторону идти, решаю выбрать центральный путь. Воздух в нем чище и ступени вырублены аккуратно. Хотя, с какой стороны взглянуть. Ступени — очевидная угроза ловушек. Пригнувшись, на цыпочках, максимально сосредоточившись осторожно ступаю на каждый следующий уступ.
Проход увеличивается, раздается ввысь и в ширь. Минуту спустя ступаю уже по прямому длинному желобу, испещрённому диковинными символами и замысловатой вязью.
— Ступефай!
Если бы не все рефлексы, вбитые наставником! Не многочасовые тренировки до изнеможения и выматывающие марафоны, то моя многострадальная тушка осталась бы лежать в заброшенном лабиринте.
Не задумавшись ни на секунду падаю навзничь, отправляя мгновенное невербальное Секо на звук.
Кажись, попал? Вставать и проверять ой как не хочется. Незваный гость вполне мог затаиться, притворившись мертвым.
Наконец, спустя три минуты тишины я рискнул швырнуть камешек неподалеку. Реакции не последовало.
Зажигаю на мгновение свет и мгновенным перекатом ухожу вправо. Ноль реакции. Что ж, убедил. Пошли, посмотрим на тебя.
По счастливому стечению обстоятельств несостоявшийся убийца распластался изломанной куклой с отсутствующей напрочь головой. Повезло. Только чем-то странным, неуловимо неправильным фонит от нападавшего.
Наклоняюсь и внимательно изучаю индивида. Чрезмерно бледен. Мужчина как мужчина. Но тут взгляд натыкается на сжатые в предсмертной судороге руки. И если правая рука с волшебной палочкой вполне привычное зрелище, то продолговатый зеленый кристалл вызывает нешуточное беспокойство. Протягиваю руку в попытке коснуться, и тотчас все инстинкты завопили: 'Не трогай!!!'.
Отскакиваю, нешуточно испугавшись. Инстинктам я привык доверять, особенно в последнее время. Чем-то недобрым веяло от кристалла, враждебным.
Огибаю тело павшего по дуге и двигаюсь дальше. Огонек люмоса пришлось погасить, во избежание, и пользоваться впредь демоническим зрением.
— Инкарцеро!
Даже представить себе не могу, в какой темной норе затаился этот мерзавец. Я и глазом моргнуть не успел, как оказался спеленат с ног до головы, аки младенец. Поворачиваю голову на звук, и вижу скачущего семимильными шагами человека, сжимающего в вытянутой руке кристалл, аналогичный первому.
И тут уже выбора не было. Сильнейший испуг вкупе со смертельной опасностью всколыхнули мое яство, пронзая дрожью до корней позвоночника. Я ощутил, как изменяется тело, вытягиваются мышцы и рвется одежонка на мелкие лоскуты. А вместе с нею и путы, не рассчитанные на нечто, настолько превосходящее простого человека.
Лицо напавшего, почти достигшего цели, исказилось от ужаса. И в отчаянном рывке он рискнул швырнуть в меня свою сочащуюся зеленым дымком гадость.
Не попал. Я резко отклоняюсь влево, рывок вперед, и вот мы оказываемся лицом к лицу. Миг секундного замешательства, и человечишка вскидывает отчаянно палочку, выстреливая заклинанием практически в упор.
Шипастый хвост упругой плетью взлетел навстречу, отбивая луч заклятья костяным навершием. И в этот самый момент, атаковавший меня мужичок сломался. Его рот исказился от истошного вопля. Неудачник обреченно, как кролик на удава вылупился на хвостовой шип, взглянувший на него головой змеи. Хвост раскачивался из стороны в сторону пару секунд, будто рассматривая подвернувшуюся добычу. И пробил грудную клетку навылет одним резким рывком.
Вой иссякал предсмертным, затихающим хрипом. Я, внутренне ликуя от дикой, необузданной энергии, небольшим усилием подтянул насаженного, как бабочку человека своему лицу. Червь завис передом мной, его ноги в обмоченных штанах не доставали до земли.
— Зачем ты напал на меня?! — горячее дыхание сиплым выдохом прорвалось сквозь оскалившуюся клыкастую пасть. Но он уже отходил в мир иной. Тонкая ниточка крови вытекала из перекошенного рта, а расширившиеся зрачки бешено вертелись, силясь отвернутся от ужаса наяву. И провел когтистой лапой по щеке, почти нежно.
