— Ч-что произошло? — как можно правдоподобнее выдавил я из себя.
Вернон, не скрывая бешенства, повернулся ко мне.
— Вон! Чтобы я тебя вообще здесь не видел! Убирайся, сволочь, Дадли погиб, доволен?!
Дважды повторять не нужно. Я пулей взлетел по лестнице, подхватил чемодан и метлу, выпустил Буклю на улицу.
— Лети в Косой переулок, я там останусь ночевать, найдешь меня, поняла? — прошептал я, надеясь на понятливость сов, так воспеваемую в каноне. Белоснежная сова согласно ухнула, подставила пушистую шейку, которую я с удовольствием почесал и вылетела в окно.
Догадался также проверить наличность в комнате — тридцать семь галеонов и пятнадцать серебряных сиклей. Негусто налички-то. Значит — обязательно Гринготтс.
Фух-х как же непривычно думать и действовать опираясь на мир, знакомый только из книг! Все лица — не похожие на персонажей фильма, лишь общие черты соблюдены. Вроде бы и названия знакомые, а как ориентироваться в новом неисследованном пространстве? Лишь методом проб и ошибок, наверное. Только так.
Подкравшись к двери я прислонил ухо к лакированному дереву. Так-с стоны Дурслей раздаются уже из гостиной, коридор свободен. В три прыжка преодолев препятствия, я буквально вылетел на долгожданную свободу. Вокруг выстроились аккуратные домики Тисовой улицы, тошнотворные в своем зеркальном однообразии. Я огляделся, проводя рекогносцировку местности. Маглов нет, а вот орденцев нужно опасаться. На всякий случай убедившись в отсутствии наблюдателей, я решительно поднял руку с палочкой, и едва не опрокинулся на пыльную, запорошенную пышущей жаром пылью, мостовую.
— Доброго времени суток! Вас приветствует Ночной Рыцарь, и я, ваш кондуктор на сегодня, Стэн Шанпайк. — произнес долговязый парень с длинными рокерскими волосами. Располагающее, улыбчивое лицо, сломанный посередине нос, и карие лукавые глаза определенно настраивали на доверие. Впрочем, время на раздумья не оставалось:
— О, Гарри это ты?! Сколько лет, сколько зим! — счастливо воскликнул Шанпайк, — Эрн прикинь! Поттер снова с нами едет!
— О-о, я читал в Пророке, как этот чертовый удачливый парнюга натянул румынов и лягушатников весной! — гаркнули хриплым басом из кабины, — Так держать парень, и не обращай внимание на дурацкие газетенки!
— Эрн, Дурмстранг в Болгарии, а не Венгрии, сколько можно повторять?! — негодующе перебил его Стэн, и тут же повернулся ко мне: — Так куда путь держишь?
— Косой переулок, — вот это гиперактивность...
— А-а, все как всегда. — лукаво подмигнул кондуктор. — В тот раз тебе было... тринадцать вроде, да? Если тогда тебя встречал министр, то сейчас кто?
— Надеюсь, никто не встретит. — я посмотрел ему прямо в глаза. Стэн понял.
— Стэн, я вот ещё хотел пару вопросиков задать... — неуверенно начал я.
— Да-да? — с вниманием покивал Шанпайк.
— Видишь ли, я забыл свой ключ, от Гринготсса, а деньги нужны, что мне делать?
— Ну, процедуру определения крови ещё никто не отменял, так что проблем здесь не вижу. — краешком губ улыбнулся Стэн.
— Стэн... тебе можно верить?
— Обижаешь! Нем как рыба! — притворно надулся парень.
— Слушай, чары надзора следят за палочкой, или определяют произнесение заклинаний по области?
— О-о... решил поупражняться за стенами Хогвартса, верно? Похвально, тебе нужно было ещё 2 года назад спросить меня, уже столько бы всего выучил! — мечтательно затянул Шанпайк. — В твои годы, я уже колдовал у себя дома, сколько влезет, а затем удивлял девушек букетами роз и очаровательными трансфигурироваными котятами. И это самое безобидное, верно? — вновь подмигнул Стэн.
— Да, я вот тоже хотел...
Кондуктор поучительно поднял палец:
— Так вот, мой юный брат, Чары Надзора накладываются на каждую, заметь, каждую волшебную палочку продаваемую Олливандером, и вносятся в базу данных Министерства. Ведь многие берут палочки в одиннадцать. Как только стукнет совершеннолетие, чары снимаются, хотя при желании, все равно смогут отследить, что именно и когда ты колдуешь. Все сильные маги собственноручно снимают Чары Надзора со своих орудий, но увы, — вздохнув, Стэн развел руками, — нам, простым смертным, это недоступно. Ну, ты понял да? Министерство может отследить где, и какое заклинание произносилось из твоей палочки до периода твоего совершеннолетия. Стукнет семнадцать — колдуй где хочешь, сколько хочешь, используешь Непростительное, через минуту жди авроров.
Я невольно вздрогнул:
— Неприятная перспектива.
— Вот именно! — торжественно подытожил Стэн, -, а значит, для таких умных людей, как мы с тобой и существует нелегальный черный рынок волшебных палочек в одном из подвалов Лютного переулка.
— Во-от оно что, — протянул я. — И где же находится заветный магазинчик?
— Т-сс! Я не должен о нем говорить. Давал клятву! Но показать — могу. У меня как раз обед намечается, не против небольшой прогулки?
— Нет, конечно, буду весьма благодарен.
Я не успел и глазом моргнуть, как путешествие подошло к концу. Никаких жутких, валящих на пол трясок не было, автобус тихо, чинно и мирно стоял около видавшей виды облупленной таверны.
'Дырявый котел' — пришла в голову мысль. Кем же ещё, как не магами могла быть поставлена в центре Лондона настолько смахивающая архаизмом, микроскопическая забегаловка. А ведь пространственные чары там наверняка имеются, наличие многих комнат на первый взгляд невозможно.
— Стэн, я тут инкогнито.
— Все понял. Иди слева за мной, прикрой шрам, гляди в пол.
Мы с кондуктором прошли в забегаловку, тот приветливо кивнул мрачноватого вида лысому трактирщику, упорно протирающего видавшей виды тряпкой запыленные бокалы. Тот, впрочем, никакого интереса к нашим незначительным персонам не выявил, а сразу же вперился взглядом в главного врага — грязную посуду.
И ведь сто процентов вся посуда подается чистая, очищенная легким взмахом волшебной палочки. Но трактирщик настолько вжился в образ, так сильно вписался в эту всеобщую картину, словно все это было срисовано с художественного холста.
Тем временем Стэн небрежно стукнул волшебной палочкой по нужным кирпичикам, и проход в Косой переулок открылся. Причем никаких складывающихся кирпичей, как в фильме, ничего сверх красивого. Просто поверх кирпичной кладки возникла полупрозрачная, похожая на мыльный пузырь зеркальная пленка в которой мое отражение накладывалось на многочисленные переулки и лавочки. Осталось сделать шаг, и вот, я на легендарной улице.
Повсюду, где только хватало глаз, были двух-трех этажные дома, разнообразные магазины, цветастые, сочные витрины. Мимо проходили взрослые и дети в мантиях разнообразного цвета, впрочем, и магловской одежды было довольно много — навязчивая мода современного мира проникала повсеместно. То и дело в небо отправлялись мыльные пузыри с детских палочек, пролетали свистелки, раздавались взбудораженные голоса. Косой переулок жил и электризовал всех, кто в нем находился.
Неожиданно я осознал, что стою и пялюсь на все это великолепие, словно в первый раз. Украдкой скосил взгляд на Стена, заметил ли чего? Вроде бы нет, тот как и я стоял и любовался открывшимся завораживающим видом. Глаза его перебегали от одного лица к другому, словно выискивая в толпе кого-то.
— Эм... идем, что ли? — наконец предложил я.
Тот резко кивнул, и свернул на одну из узких, неприметных улочек. Я поспешил догнать — короткие ноги — радости мало. Мы углублялись все дальше в трущобы, и чем дольше шли, тем все менее кричащими становились витрины, домишки серели, и даже небо померкло. Царство вечного полумрака.
— Лютный переулок. — негромко произнес Стэн. Я кивнул, принимая к сведению. Мимо нас сновали туда и сюда случайные одинокие прохожие, явно таясь и скрывая лица. Таинственная и мрачная атмосфера расползалась по тихим улочкам и жутким переулкам, только сверни не туда, и никогда не вернешься. Признаться, даже мне стало не по себе, хоть я никогда не боялся ночного города и темных углов. Дышалось с трудом, темная магия давила на тебя, сжимала в тиски, вынуждала как можно быстрее покинуть опасное место.
Испытание воли какое-то, что ли? Случайная мысль прибавила сил: раз испытывают — нужно преодолеть. Пусть знают — оказались мы тут не случайно.
Стэн бросил на меня удовлетворенный взгляд и одобряюще похвалил:
— Молодец. Не каждый взрослый волшебник способен провести тут хоть минуту. А потом рассказывают детям страшные сказки. Хотя на самом деле, всего-лишь сам папочка слаб духом-то. Как ты сам понял: окажешься не уверен в своей нужде, магия переулка не впустит тебя внутрь. Передумаешь. Поймешь, что нужно ли тебе действительно то, чего ты желал. Здорово отсеивает зеленых невинных новичков. Давай сюда, ещё немного осталось.
Шанпайк свернул в какую-то особенно мерзкую улочку, и если мне не изменяет нюх — здесь должна была находится скотобойня, или что-то вроде этого. Кондуктор остановился, и в задумчивости оглядев стену достал волшебную палочку. Нахмурив брови он водил ею туда-сюда совершая непонятные пассы и манипуляции. Я невольно восхитился — невзрачный кондуктор явно умел и знал больше, чем показывал окружающим. Наконец проход открылся.
— Заходи. Мне по ряду причин там бывать не с руки, — пояснил Стэн и приглашающе взмахнул рукой.
Я оказался внутри крохотного помещения, заваленного пыльными коробками от палочек, грязноватой бумагой и пожелтевшими от времени газетными вырезками. Попытка выпрямится не привела ни к чему хорошему — я ощутимо приложился темечком к невысокому потолку, и вполголоса ругаясь потирал ушибленное место. Здесь что, карлики обитают?
-Добрый вечер уважаемый. Чем могу быть полезен? — раздался негромкий скрежещущий голос, которому не то что английский язык, а человеческая речь была в диковинку. Не оставалось ничего другого, как аккуратно огибая препятствия, обернутся на звук. Ну, теперь все понятно. Гоблин.
Невысокое, взрослому человеку по пояс остроухое существо с нескрываемой насмешкой и превосходством осматривало меня, поблескивая злобными глазками. На нем была странная распахнутая мантия без рукавов, узкие остроносые туфли и непонятный напульсник на левой руке. А правая кисть до побелевших костяшек стискивала волшебную палочку, направленную мне прямо в грудь! Насколько я помню: гоблины в магическом мире имеют урезанные волшебниками права и лишены возможности использовать волшебные палочки. Этот индивид явно выбивался из общего списка, и сейчас стоял, все более нервничая в ожидании ответа.
— Эм... простите меня, но мне вас посоветовали как выдающуюся личность, у которой я смогу приобрести, скажем, волшебную палочку.
— О-о мистер Поттер, а по вам и не скажешь, что вы дружны с теми, кто знают обо мне. — растянуто протянул гоблин. — Но в ваших глазах нет лжи, а я уж было подумал, что за вами половина Ордена Феникса на хвосте. Я мастер Грабодрогг.
Тем не менее, палочку он опустил, и бормоча что-то под нос удалился в неприметный проход, спрятанный за пыльной портьерой. Я перевел дух, и еле сдержался, от искушения треснуть себя по лбу. Идиот! Так расслабиться в чужом мире! В незнакомых, враждебных условиях! Гоблину ничего не мешало спокойно оглушить меня, и тепленького переправить куда угодно, хоть к Волан-де-Морту, хоть на дно океана! Впредь, нужно быть осторожнее, напомнил я себе.
Отрывистое кряхтение оповестило мой слух о приближении хозяина лавки. Очень загадочная личность, отрицать невозможно. Что делает в центре Лондона гоблин-нелегал, пользующийся волшебной палочкой, и что ещё более шокировало: умеющий их изготавливать.
Наконец запыхавшийся гоблин вернулся с двумя громадными пакетами, из которых с удивительной сноровкой начал вытаскивать одну за другой коробки с палочками. Я недолго наблюдал сие занимательное действо, Грабодрогг покосился на меня и прошипел:
— Ну чего встал?! Я за тебя мерять буду что ли?
Вот оно что? Никаких предложений палочек, выбирай понравившийся инструмент и уходи. Я начал перебирать инструменты магов, вспоминая из канона визит Поттера к Олливандеру, в первой книге. Впрочем, ничего особенного не происходило, я лишь чувствовал, что перебираемые мной, и складываемые обратно в коробку палочки не подходят. Взяв следующую, длинной сантиметров двадцать я вообще показался себе чудаком с куском дерева в руке, видимо магическая субстанция инструмента, при несоответствии, способна негативно влиять на носителя.
— Все не то? — спустя десять минут наблюдений за моими мучениями поинтересовался гоблин.
— Что-то не так. Ну не подходят, и все тут, — пришлось смущенно признать.
— Ладно, сейчас подожди, — с интересом взглянув на меня, продавец скрылся вновь.
На этот раз у него в руке оказалось штук десять разноцветных коробочек, выполненных явно мастером. И палочки внутри были под стать. Каждая насыщенного цвета, проведя руку над ними можно было ощутить покалывание магии.
— Палочки довольно опасных магов древности, добытые в бою, — торжественно провозгласил гоблин. — Среди них наверняка найдется что-то по тебе, правда, и даются они нелегко.
— Нелегко?
— Все эти палочки, мистер Поттер, созданы собственноручно их владельцами, под свои нужды и сферу деятельности. Некоторыми можно творить просто невообразимые заклинания, некоторыми — темную магию. Все эти палочки создавались точь в точь под стать своим владельцам, на основе гармонии их составляющей и сущности владельца. За счет так называемого симбиоза, каждый создатель смог усилить свою палочку ровно настолько насколько это вообще возможно. Сильнее их, наверное, лишь легендарная Главная палочка, дарованная самой смертью, но, к сожалению, потерянная в веках.
Грабодрогг протянул мне первую, и с любопытством стал наблюдать за моими действиями. Я сжал древко покрепче, и сосредоточился.
Тысячи заклинаний. Различные чары, руны, громадный объем информации свалился на мою многострадальную голову. Казалось, ещё немного, и мозг расплавится от обилия свалившихся знаний. Я с усилием разжал пальцы, палочка покатилась по полу.
Гоблин невозмутимо вытащил из кармана потертую испачканную тряпку, замотал крючковатую кисть и аккуратно подобрал инструмент с пола.
— Не подошла. — кратко резюмировал он.
Еще бы! Да у меня чуть мозг из ушей не вытек! Если так будет с каждой, я уже на третьей окочурюсь! — Экспериментатор, что б его.
На мои глаза попала палочка, находящаяся отдельно от остальных. В резной черной коробочке, исписанной загадочными рунами и формулами. От нее так и веяло магией и... тьмой? Как я решил ранее, я не Поттер, и боятся, темных чар не собираюсь.
— Вот эту палочку, можно попробовать?
— Нет, — невозмутимо отрезал гоблин.
Я удивленно приподнял бровь.
-Эту палочку вы сможете попробовать лишь в том случае, если остальные Вам не подойдут.
Но я уже завелся. Мне стали безразличны гоблины, плевал я на них, и на свои возможные страдания. Я хотел эту палочку, и ничто уже не могло меня остановить. Палочка за палочкой следовали сквозь мои руки. Я окунался в испепеляющий жар, и застывал в смертоносном холоде. Трижды мне спасал жизнь гоблин, резким взмахом руки выбивавший опасность из моих окостеневших рук. Ни одна из палочек не подошла, да я и не сомневался. Моей целью была именно темная палочка, как я окрестил её. И напарницы чувствовали это, ощущали, что я не готов разделить судьбу с ними, и у меня уже есть избранница. Кто придумал глупость, что палочка выбирает волшебника? Я сделал свой выбор, я хотел её и готов был приложить любые усилия ради достижения цели. Её выбор был уже предрешен, так как являлся следствием её природы, выбирающей победителя.
