— Ты что, не вздумай!— вскликнула Кареока.— Вылетишь из Зачарованного леса — никогда больше сюда не вернешься. Такое бывает раз в жизни.
— Как скажешь,— пожал я плечами, повертел головой.— Ну, и куда пойдем?
Как по мне, так без разницы, в какую сторону идти: указателей все равно не было.
— Вообще-то все равно. Тропинка сама приведет нас туда, куда положено. Это же Зачарованный лес.
Кстати...
Я открыл карту... и выпучил глаза, увидев чистый белый лист. Судя по всему, нас на самом деле выкинуло из Годвигула в какое-то параллельное игровое измерение.
— Пойдем, пока совсем не стемнело,— сказал я.
— Это не проблема,— ответила девушка и, разжав ладонь, выпустила "Парящую свечу". На самом деле это был небольшой светящийся шарик, преданно зависший над головой своей хозяйки.— Это первое заклинание, которое я выучила в магической школе,— похвасталась Кареока.
Первое, но не последнее. Даже не представляю, сколько их появилось потом... И сколько было утрачено после того, как она стала Проклятой.
Я тяжело вздохнул: мне искренне было ее жаль.
Мы не спеша шли по тропинке, причудливо обегавшей могучие необхватные деревья, скрывавшие от нас своими кронами темнеющее небо неизвестного нам мира. По мере продвижения в неизвестном направлении лес расступался, редел, но мы решили не сходить с тропинки, не представляя, к чему может привести наше непомерное любопытство.
Лес довольно своеобразно приветствовал неожиданных гостей. Местами вдоль тропинки встречались крупные цветы, собранные в тугие бутоны. С наступлением темноты они начали распускаться, принимая форму колокольчиков, и излучать нежный зеленоватый свет, благодаря которому мы могли обходиться без магической подсветки. К тому же эти соцветия оказались жилищем для крупных светлячков, с любопытством принявшихся кружить над нашими головами. В глубине леса еще какие-то призрачные существа перелетали от дерева к дереву, оставляя за собой яркие искрящиеся следы. Так что недостатка в освещении мы не испытывали.
Тропинка привела нас на поляну, окруженную со всех сторон непроходимыми зарослями. Судя по всему, это был конечный пункт нашего путешествия. Можно было. Конечно, попытаться прорубить себе путь сквозь чащу, но неизвестно, как к этому отнесутся хозяева леса.
Посреди поляны росло причудливое растение: крупные мясистые листья стлались над землей, вверх тянулся тонкий гибкий стебель, оканчивавшийся небольшим ярко сверкавшим в сумерках шариком-цветком. Он был похож по форме на крупную жемчужину, но прозрачностью и искристостью не уступал чистому бриллианту.
— Какая красотища!— воскликнула Кареока.
— Что это за цветок?— спросил я.
— Не знаю. Никогда такого не видела.
— Тропинка привела нас прямо к нему. Почему?
— Не знаю.
— А что, если...— я протянул руку, прикоснулся к сверкающей "жемчужине", и тут же над лесом пронесся протяжный гул, похожий на тревожный сигнал тысячи громогласных труб.
Я тут же отдернул руку, но, судя по всему, уже было поздно. Подул крепкий ветер, затряслись, закачались ветви, задрожали, высвободились из земли могучие корни. Окружавшие поляну деревья вразвалочку тронулись с места и замкнули нас в плотное кольцо. Они взволнованно раскачивались, гневно скрипели, хлестали нас тонкими ветвями, тянули к нам гибкие корни.
Однажды я видел настоящего энта в столичном эльфятнике. Так вот — это определенно были не энты. Это было нечто другое — могучее, грозное, неудержимое. Возмущенным деревянным очень не понравилось наше самовольство и, кажется, они собирались нас растерзать.
Возможно кому-то другому довелось побывать в Зачарованном лесу и вернуться оттуда не только живым, но и с богатой добычей. Нас же, определенно, ожидала участь другой группы Звездных, которые нашли в этом лесу свою очередную смерть.
Но умирать без боя мы не собирались. Я выхватил нож, Кареока попыталась задействовать какое-то заклинание, но у нее ничего не получилось.
— Моя магия заблокирована!— воскликнула она и так же взялась за кинжал.
Да уж, было отчего впадать в отчаянье. Можно было попытать счастье, запустив в сухие коряги парочку "Файерболов". Но настрогать из них миллион зубочисток у нас вряд ли получится.
Это стало понятно, когда наши руки и тела обвили крепкие корни, а мгновение спустя мы, безоружные и беспомощные, оказались притянутыми к могучим стволам без единого шанса вырваться на свободу.
Пространство посреди поляны заколебалось, замерцало. Потом ослепительно полыхнуло, грянул гром и перед нами появилась старая карга, знакомая мне по старым детским сказкам. Нос крючком, зубы торчком, лицо, покрытое мерзкими бородавками... Короче, вылитая Баба-Яга.
Окинув нас пронзительным взглядом, она уперла кулаки в широкий таз и заверещала:
— Ах вы ж, разбойники! Ишь, чего удумали?! Не для вас растила, холила и лелеяла! Да за такое ручки-ножки вам повыдергать да верки вставить — и того мало будет! Смерть, смерть, СМЕРТЬ татям!!!
Натянулись корни, затрещали наши кости и сухожилия...
А мне вдруг стало смешно: рассчитывал укрыться от смерти в Зачарованном лесу?
Ну, ну...
И вдруг бабка уставилась сначала на меня, потом на корчащуюся Кареоку, драматично стрельнула бровями и громко хлопнула в ладоши.
Хватка деревьев тут же ослабла.
— Проклятые?— решила уточнить старая.
Мы с девушкой неохотно кивнули.
Карга растянула рот до ушей и гаркнула:
— Стражи лесные, отпустите дорогих гостей!— Старая подозрительно засуетилась, отряхнула, расправила плащ на Кареоке.— Что ж вы сразу не сказали?! Кому-кому, а Проклятым в Зачарованном лесу всегда рады.
Мы удивленно посмотрели на ведьму.
— Сегодня определенно удачный день... Или вечер...— хлопотала между тем она.— Вот так повезло! А вы, наверное, устали с дороги, проголодались? Ничего, ничего, сейчас бабушка вас накормит, спать уложит... Сейчас я вам такое блюдо приготовлю — языки проглотите!
Она подошла к сверкающей "жемчужине", взяла ее в костлявую ладонь, чиркнула крепким изогнутым когтем по стеблю.
Мы с Кареокой переглянулись — уж очень невероятным было перевоплощение старушки. Девушка всем своим взглядом дала понять: не верь глазам и ушам своим, тут что-то не так.
— Ну, что — домой?— спросила нас ведьма, хлопнула в ладоши... и мы покинули поляну.
Спустя мгновение мы стояли перед обычным деревенским срубом, почерневшим от времени и сырости. Бабка толкнула заскрипевшую калитку, пропуская нас во двор.
— Идемте, идемте, гости дорогие!— и она первой зашагала по вымощенной булыжником дорожке в направлении дома.
Мы пошли следом мимо ровных заботливо ухоженных грядок, на которых росла всевозможная зелень. Бабка на ходу срывала какие-то листочки, ягодки, цветочки.
— Сейчас бабушка вас накормит...
А мне вспомнилась старая сказка, про злую ведьму, которая любила перекусить нежданными гостями.
Я взглянул на Кареоку. Она неуютно ежилась, озираясь по сторонам. Должно быть, она тоже не очень-то доверяла переменчивой колдунье.
— Проходите, мои хорошие!— бабка распахнула дверь в дом, приглашая нас войти первыми.
Можно было бы, конечно, заартачиться, отказаться, пойти на принцип. Да что толку? Оружие осталось на поляне, магия, как я понял, здесь бессильна. Бежать? Куда? Зачарованный лес — вотчина колдуньи, здесь от нее нигде не спрячешься — всюду отыщет. Можно было, наверное, выйти из игры... А дальше что? Не получится ли как в прошлый раз? Не хотелось бы очнуться в уютной заботливо обставленной камере пыток или на большой шкварчащей сковороде.
Ладно уж, посмотрим, что дальше будет...
В доме было сумрачно — свет давал лишь огонь, робко бившийся в обычной деревенской печи. Ее размеры порадовали — в такую человека целиком не запихнешь. А вот по кускам — пожалуй. Да и в остальном мало что напоминало о том, что в доме обитает злая ведьма. Ни тебе черепов, ни сушеных заячьих лапок, ни копченых младенческих сердечек. Травы — да, были, сушились под потолком. Посреди комнаты стоял стол, застеленный белой скатеркой, в центре — корзинка с яблоками да незажженная свеча. Вдоль стен — лавки. На одной из них, подобрав под лавку ноги, сидел молодой человек лет восемнадцати в простом крестьянском наряде. Не обращая на нас никакого внимания, он что-то методично перетирал в ступке пестиком.
— Смотри-ка, внучек, кого я тебе привела!— радостно оповестила его безобразная старуха.
Мне очень не понравилось то, как прозвучала эта короткая фраза. Создавалось такое впечатление, будто ведьма говорила о новой игрушке для пресытившегося прочими развлечениями великовозрастного дитяти или ... об изысканном блюде, которое давно уже хотелось попробовать на вкус.
Молодой человек, совершенно не похожий обликом на старую ведьму, окинул нас ленивым и даже равнодушным взглядом и вернулся к своему прежнему занятию.
— Али не признал? Проклятые это!— оскалила гнилые зубы бабка.
На этот раз юношу проняло. Он резко вскинул голову, заскользил по нам взглядом, словно только что увидел.
— На самом деле что ли — Проклятые?— спросил он, наконец.
— Типа того,— ответил я не совсем дружелюбно.
— Звездные?— все-таки решил уточнить парнишка.
— А что — бывают другие?— мне в тон проговорила Кареока.
Незнакомец отставил ступку на лавку, встал, подошел к нам и протянул руку.
— Альгой. В смысле — меня так зовут.
— Вот-вот, познакомьтесь пока, а я приготовлю что-нибудь вкусненькое,— сказала ведьма и принялась хлопотать у печи.
— Кириан,— я с неохотой пожал его мягкую ладонь.
— Очень приятно!.. Альгой.
— Кареока,— представилась девушка и поморщилась так, словно прикоснулась к жабе.
— И, правда — Проклятые, черт побери!— улыбнулся он во весь рот.
Как будто это сразу не было видно!
И тут до меня дошло!
— Погоди... А ты что — тоже Звездный?!
— Ну, да, Звездный! Да к тому же Проклятый, как и вы.
Вот это номер!
— Тогда почему ведьма называет тебя внучком?— шепотом спросила Кареока.
— Она всех так называет,— улыбнулся Альгой.— Она настолько стара, что самый древний гном годится ей во внуки. Эльфы — исключение. Их она называет сынками.
Что ж, завидное долголетие. Не иначе, бабушка давно уже пристрастилась к теплой крови невинных младенцев.
— А ты что тут делаешь?— спросила его Кареока.
— Долгая история,— вздохнул юноша.
— А мы никуда не спешим,— заявила девушка.— Рассказывай!
Я не был с ней согласен. Время уже перевалило за полночь, пора бы баиньки — устал я сегодня.
— Ну, если коротко... В общем, влип я не так давно в историю. Получил я задание: изготовить омолаживающее зелье для одной знатной эльфийки из Вальведерана...
— Стоп, стоп, стоп!!!— воскликнула Кареока.— Я знаю эту историю! То-то мне имя показалось знакомым!
Я тоже кое-что слышал. Этот самый Альгой — продвинутый алхимик — получил задание, изготовил какую-то бурду, превратившую прекрасную эльфику в безобразную образину. За что и схлопотал Проклятье от той же самой Смилион — покровительницы эльфов. Правда, потом они оба исчезли — и Альгой, и ужасная эльфийка. Что стало с дамой — непонятно, а Звездный, судя по всему, решил не заморачиваться, сменил перса и начал все сначала.
Все так думали. А он на самом деле вот где!
— Ну, вот, вы сами все знаете,— развел руками юноша.
— Не все. Как ты оказался в Зачарованном лесу и что ты здесь делаешь... с этой?— Кареока брезгливо кивнула на ведьму, которая, бормоча что-то под нос, мешала в котле какое-то... хм... варево.
— Пытаюсь воссоздать правильный рецепт и вернуть Анриель ее прежний облик.
— О-па, так это и есть прекрасная эльфийка?!— воскликнул я, но, пожалуй, уж слишком громко.
— Она самая, касатик!— откликнулась ведьма.
— Во, дела!
— Да, это и есть Анриель — хозяйка Зачарованного леса,— тяжело вздохнул Альгой.
— Как же это тебя угораздило?— поморщилась Кареока.
— Подстава чистой воды!— воскликнул парень.— Если бы не Палангия — у меня бы все получилось! Это она подсунула мне свой яд вместо сока кашуты... Результат, как говорится, на лице,— он робко кивнул на старуху.
— А кто такая Палангия?— поинтересовалась Кареока.
— Это Королева Пауков — та еще тварь. Она всегда завидовала красоте Анриель.
— И что ты собираешься делать?
— Даже не знаю,— вздохнул Альгой.— Чтобы избавиться от Проклятия, мне нужно исправить собственную ошибку. Для этого мне необходим один очень важный компонент, которого у меня нет.
Снова тяжелый вздох.
— Если ты все время будешь сидеть в этом лесу, проблема сама собой не решится,— заметила девушка. Это сколько времени уже прошло? Месяца два?
— Два с половиной.
— Вот видишь? Это же сколько ты уже в уровнях потерял?
— Нисколько,— ответил Альгой.— Анриель дала мне рецепт, снадобье из которого тормозит рост Проклятья.
— Как это?!— удивился я.
— Ну, Проклятье никуда не делось, однако и уровни не срезаются. Оно как бы заморозилось.
Какое полезное зелье!
— Слушай, а много его у Анриель?— спросил я.— Вот бы и нам чуток!
— В том-то и дело, что зелья совсем мало. Одним из его компонентов является экстракт секрета из древовидных желез Королевы Пауков. Тот самый недостающий элемент, который необходим мне для антидота. Мы приноровились добывать крохи из паутины, которую сплела вокруг своего жилища Палангия. Но его слишком мало, чтобы создать зелье для спасения Анриель, и он слишком недолговечен, чтобы насобирать необходимое его количество впрок. Так что на снадобье против развития Проклятия еще с горем пополам хватает, а на большее — ни-ни.
Зародившаяся мысль была оборвана вмешательством Кареоки.
— Ты хочешь сказать, что эта Палангия тоже где-то здесь?— нахмурилась девушка.
— Ну, да! Анриель удалось завлечь ее в Зачарованный лес. Но добраться до нее она теперь не может. Королева Пауков окружила свои новые владения защитной магией, сквозь которую эльфийка не в состоянии проникнуть. Но и сама теперь не может покинуть занятого ареала. Вот так и живут они теперь — по соседству и во вражде. А я слишком слаб, чтобы в одиночку сразиться и убить паучиху.
— Поэтому вы мне и понадобились!— громогласно заявила неожиданно вмешавшаяся в разговор ведь... прошу прощения, "прекрасная" эльфийка.— Вы поможете Альгою прикончить эту мерзкую тварь и добыть ее яд. А если вы откажетесь...
Лицо Анриэль из безобразного стало страшным настолько, что у меня затряслись виртуальные поджилки. В воздухе запахло озоном и начали проскакивать электрические разряды, потемнело так, что я не видел ничего, кроме рассерженного лика могущественной ведьмы.
Почувствовав, что добилась желаемого результата, Анриель... улыбнулась, и все стало как и прежде.
— Но это завтра,— прежним безобидным голоском заговорила она,— а сегодня я хочу угостить вас блюдом, которое подают к обеду самым знатным эльфийским семействам, да и то — по большим праздникам. Милости прошу!— Она указала на стол, уже накрытый для позднего ужина.— А я вам пока постельки постелю.
