Я медленно повернул голову и увидел...
...огромного змея, нависшего надо мной взвившимся к далекому потолку столбом, выросшим из недр колодца.
Кристальный змей, обитатель высокогорий Везимара, созданный могущественным Вьентом. Несмотря на определенное морфологическое сходство с драконами, не имеет никакого отношения к ящероподобным креатурам Богини Таноссы. Тем не менее, обитающие в предгорье Везимара кобольды в тайне поклоняются Кристальному змею, вызывая ревность своей Богини.
Я с трудом проглотил комок, вставший поперек горла, но на большее у меня не хватило ни сил, ни воли.
Змей на самом деле был могуч. О его длине мне трудно было судить, так как немалая часть все еще продолжала скрываться в недрах колодца, но и представших взору десяти метров вполне хватало, чтобы оценить его величие. Тело — не меньше двух метров в обхвате — казалось выточенным из камня с вкраплениями различных металлов, но при этом было подвижно и пластично, как настоящая живая плоть. Огромную пасть украшали крупные стальные клыки, больше похожие на частокол из первосортных клинков. Большие красные глаза застывшим взором сканировали пещеру, то разгораясь с новой силой, то затухая до бордового оттенка. Спину змея украшал гребень из полусотни кристаллов, переливавшихся всеми цветами радуги...
Радужные кристаллы? Те самые?!!
Ай, да Снорф! Ай, да сукин сын!!!
Так вот, значит, за какими кристаллами он послал меня в Восточную шахту!
Надо будет сказать почтенному гному пару ласковых при встрече... Если, конечно, я до нее доживу.
В приступе почтительности кобольд выронил из лапы копье и пал ниц на пол. Зря он это сделал. Заметив движение, Змей резко подался вперед и, склонившись надо мной захрустевшей дугой, схватил не в меру ретивого ящера своими стальными клыками. Как ни прочна была кожа доспехов кобольда, она не смогла устоять под натиском мощных челюстей каменного гада, и на пол упали лишь его голова и задние лапы. Тот час же кристаллы гребня торжественно сверкнули радугой, неподвижные глаза налились кровью, и вошедший во вкус Змей скользнув в зал, где еще было чем поживиться.
Я рухнул на пол и прижался к стене колодца. Казавшееся бесконечным тело промелькнуло перед моим взором скорой мигающей разноцветными огоньками электричкой, хлесткий хвост с разящим трехгранным наконечником на конце едва не рассек меня напополам — я успел вжаться в камень, хотя, казалось — куда больше. Но главное, он меня не заметил. Возможно потому, что реагировал на движение, а я стоял, словно соляной столб, пока он надо мной висел.
Но в глубине зала шел бой, и противники, не замечавшие пока появления босса, резвились во всю, совершая немыслимые кульбиты. Урсус добрался до своего топора и теперь давал жару теснившим его кобольдам. Те ушли в глухую оборону, демонстрируя чудеса ловкости и изворотливости. И я бы поставил на гнома последнюю монету, если бы в драку не вмешался Змей. Сверкающей молнией он врезался головой в неугомонную троицу, разметав их по сторонам, но тут же изменил направление движения и налету подхватил так и не коснувшегося пола кобольда, которого постигла та же участь, что и его собрата. А Змей завершил движение, скрутился кольцом посреди зала и стрельнул взглядом по сторонам в поиске следующей жертвы.
— Он реагирует на движение! Замри!— крикнул я Урсусу, который на этот раз выронил и щит, и топор.
Змей тут же повернул ко мне свою массивную голову, вспыхнули глаза и два ярких пятна заскользили по стене колодца в том месте, где я только что сидел. Но меня самого там уже не было: я обогнул колодец и замер в надежде, что он меня не найдет.
Тем временем Урсус не собирался внимать голосу разума. То ли он меня не услышал, то ли не желал слушать. Еще бы: убийство босса подземелья гарантировало солидный куш! Он не стал поднимать щит, улетевший за россыпь камней, а подхватил лишь топор и, воспользовавшись тем, что Змей смотрит в сторону, подсочил к нему и со всей силы рубанул по телу ближе к хвосту. Результат был такой же, как если бы он вознамерился перерубить стальной прут более двух метров в обхвате. Раздался печальный звон, топор отпружинило так, что сам Урсус едва не отхватил обухом по зубам. А встревоженный покушением Змей взмахнул хвостом, и злополучный гном снова отправился в полет. На этот раз удар был настолько мощный, что Урсус улетел бы на городскую площадь, если бы его не остановила стена арены. Шмякнувшись о нее спиной, он упал на землю и не подавал признаков жизни. Тут же рядом с ним появился Альгой. Косясь на Змея, он попытался влить в глотку гному целительное зелье. Мера необходимая так как тело Урсуса начало мерцать, а значит, он находился при смерти.
Не знаю, может быть, и не стоило его вытаскивать: пусть бы отправлялся на Точку возрождения. Где бы она ни находилась, всяко подальше от места, где нам была уготована верная погибель.
Да, я был твердо уверен, что со Змеем нам не справиться. Ни нам, ни всем гномам Арсвида. Бороться с ним все равно что пытаться проткнуть стальной лист шерстяной ниткой. И сбежать отсюда было невозможно: до края рухнувшего потолка не дотянуться, а ворота — единственный выход с арены — были надежно заперты снаружи. Правда, был еще колодец, но, глянув в его черное нутро, я решил поискать другое решение проблемы.
Коль-Кар, который до появления Кристального Змея удирал от кобольда, нарезая круги по пещере, притаился где-то среди камней. Два оставшихся в живых ящеров встретились на почтительном расстоянии от босса и о чем-то шипели на своем языке. Должно быть, нападение объекта почитания на своих преданных поклонников лишило кобольдов душевного равновесия, и они решали, как жить дальше. А Альгой слишком суетился над бедным гномом, и это не могло не быть замеченным Змеем. Два светящихся пятна упали на алхимика, пытавшегося привести в чувство Урсуса, кристальный гад зашипел, высунув раздвоенный сверкающий ртутью язык, опустился на пол и заскользил к примеченной добыче.
— Проклятье!
Нужно было как-то помочь Альгою, которому угрожала смертельная опасность.
Но как?! Что я мог сделать? Схватить Змея за хвост?
Впрочем, наш алхимик и сам мог за себя постоять. Оставив в покое гнома, он достал сосуд с искрящейся жидкостью и бросил ее в голову Змею. Склянка разбилась аккурат между глаз чудовища и взорвалась, заставив гада отпрянуть назад. Он свернулся в тугую пружину, изумленно затряс тяжелой головой, которой разрушительная смесь алхимика не причинила ни малейшего вреда. Но Альгой решил не останавливаться на достигнутом. Всучив гному в руку зелье Исцеления, он отбежал в сторону и одну за другой метнул в Змея еще два сосуда с гремучей смесью. Один разворотил пол совсем рядом с хвостом, другой угодил внутрь кольца, и тело чудовища содрогнулось от оглушительного взрыва. Но на этом все и закончилось.
Я видел, как гневно вспыхнули глаза подземельного босса, как он распахнул пасть, и в сорвавшегося с места алхимика ударила тугая струя огня. Альгой упал, прячась за камнями.
— Замри!— крикнул я ему, надеясь, что Змей потеряет из виду неподвижную добычу.
Но огонь все же успел лизнуть спину алхимика, и он отчаянно вертелся на полу, пытаясь сбить обжигающее пламя.
А Змей не спеша приближался к своей жертве.
— Эй ты, урод!— закричал я и выскочил из-за колодца, размахивая руками.
Змей резко развернулся и сходу дохнул в меня огнем. Пришлось нырнуть обратно за колодец...
И тут в дело вступили кобольды.
Куда только девалось их почтение?!
Один набросился на Змея с мечом, другой же, прицелившись, запустил в него свое копье. Оно пролетело мимо, едва коснувшись одного из кристаллов на гребне. Но чудовищу это очень не понравилось, и оно набросилось на обидчика, успевшего выхватить меч. Я заранее знал, чем закончится этот поединок. Каким бы прочным ни был клинок ящера, но с каменной шкурой Змея ему было не справиться. Кобольд все же попытался — все равно умирать. Когда Змей распахнул пасть, он вонзил меч ему в небо, но мощные челюсти тут же сомкнулись, и половина тела отважного кобольда скрылась за стальными зубами.
И все же его смерть была ненапрасной. Его сородич, воспользовавшись моментом, заскочил на спину Змею и, что было сил, рубанул по одному из радужных кристаллов. Тот взорвался, рассыпавшись на сотни мелких осколков. Упав на площадку, они вспыхнули и сгорели без следа.
Все, кроме одного.
Я приметил его — этот небольшой, размером с вишенку кусочек, упавший на плоский камень и оставшийся невредимым.
Вот и первый кристалл в мою копилку!
О поручении Снорфа я не забывал ни на минуту.
Но не менее важным был и тот факт, что, разрушив кристалл, кобольд причинил Змею нестерпимую боль. Он раскатисто заскрипел, его тело забилось в агонии, сбросив ящероголового обидчика, покрылось трещинами, сквозь которые начала сочиться раскаленная магма.
— Бей по кристаллам!— крикнул я пришедшему в себя Урсусу и тоже бросился на гада, подхватив с пола оброненный одним из кобольдов меч. Он был слишком тяжел и неудобен для боя, но я собирался использовать его с другой целью.
Мы приблизились к Змею одновременно с разных сторон. Я ловко перепрыгнул через бьющий по сторонам хвост и, размахнувшись, ударил по ближайшему кристаллу. То же самое сделал гном своим топором.
Пещеру сотряс двукратный рев чудовища, а осколки разрушенных кристаллов раскаленными каплями упали на камни.
Но два из них уцелели, и я приметил место их падения.
Змей сорвался с места и, извиваясь из стороны в сторону, понесся по арене, сметая все на своем пути. Собирая осколки кристаллов, я увидел появившегося на его спине гоблина. Вцепившись лапой в кристалл, он долбил его камнем. Раздался звон, кристалл лопнул, Коль-Кар улетел на камни, но дело было сделано.
И тут же гада накрыла склянка с гремучей смесью. На этот раз Альгой метал прицельно, и взрывом смело сразу два кристалла.
В очередном приступе боли, Змей утратил над собой контроль, его тело безвольной массой скользнуло по полу и сбилось в содрогающуюся массу под воротами.
— Бей его!— подбодрил я друзей, отмечая определенные достижения.
Змей представлял собой сплошную рану. Его каменно-металлическое тело потрескалось по всей площади, и оставшиеся крошечные островки тверди поглотила раскаленная магма. Теперь от него шел такой жар, что приблизиться к нему было невозможно. Чтобы добраться до шестого кристалла, мне пришлось скакать через обжигающие лужи, медленно стекавшиеся в сплошное пылающее озеро.
И только я поднял кристалл, как бесформенная масса содрогнулась и взорвалась. Меня оторвало от пола и перебросило через охваченный огнем пол арены к колодцу, осыпало пылающими ошметками расплавленного вязкого камня.
Здоровье — 500
Здоровье — 700
Здоровье — 1350
Здоровье — 2400
Тяжелые капли прожигали плоть до костей. Тревожащая боль скрутила все пламенеющее тело.
"Осторожно! Уровень вашего "Здоровья" ниже 20%"
Увы, я обессилел практически мгновенно и настолько, что не мог даже поднести к губам фиал с зельем Исцеления.
Лежа под стеной колодца, я видел, как на месте взорвавшегося Змея появилось новое чудовище, сотканное из всепожирающего огня. Убив одного, мы породили другое, еще более грозное и опасное.
Я не знаю, что случилось с Урсусом, с Коль-Каром и уцелевшим кобольдом, но я видел Альгоя. Взрыв не причинил ему вреда. Но он очутился на крохотном островке, окруженном пылающей магмой. Он остался один на один с новым чудовищем. И он не собирался сдаваться. Я видел, как в его руке появился сосуд с каким-то зельем, как он размахнулся...
...но огненный монстр разинул устрашающе огромную пасть, дохнул на моего товарища огнем, и тело в мантии алхимика поглотило пламя.
А у меня не осталось сил даже на то, чтобы закричать...
Звездный Альгой мертв
И пусть эта смерть была ненастоящей, потерять друга было все равно тяжело. Мы так и не добрались до Точки привязки, оставшейся за воротами Арсвида, и через некоторое время Альгой возродится в сотнях километров от этого места.
Впрочем, все шло к тому, что и я скоро окажусь под Стоком, а значит, поручение Богини Смилион останется невыполненным...
Плевать.
Я очень устал за последнее время. Устал физически, устал морально. Я устал бороться с Проклятием, устал от той безнадеги, которая сопутствовала мне в реале. Я устал от жизни.
Не пора ли умереть?
Откуда-то сверху упало нечто продолговатое, похожее...
...на голову микренского ползуна. Она смотрела на меня застывшим взглядом, словно сочувствовала моим проблемам.
Следом за ней прилетело мощное Исцеляющее заклинание, и пелена перед моими глазами начала медленно рассеиваться, а тело обрастать плотью и кожей.
Еще спустя пару секунд на камни рядом с колодцем приземлился человек, закутанный в широкий плащ мага. Даже не обернувшись, он...
...точнее она направилась на пригорок, граничащий с раскаленным озером, сжимая в руке короткий жезл.
Кареока...
Она была божественно красива, не смотря даже на довольно потрепанный вид. Неудивительно, учитывая то, что ей пришлось пережить, чтобы в одиночку добраться до арены. Один ползун, чья голова лежала под моим носом, чего стоил.
Она все-таки появилась...
...но лучше бы не приходила, потому что я не верил в то, что ей удастся справиться с огненным монстром, Чья уязвимость оставалась под большим вопростом.
Девушка поднялась на груду камней, которую медленно окружало расплавленным камнем, вскинула жезл и запустила в монстра десяток ледяных игл, которые растаяли, даже не достигнув чудовища. Оно же огрызнулось жарким пламенем, но Кареока успела укрыться магическим щитом.
Следующим на свет появился знакомый ледяной голем. Он бесстрашно ступил в горящее озеро...
...и начал таять по мере продвижения к чудовищу. Видя это, оно даже не стало тратить на него свои силы.
Нет, не было у Кареоки ничего такого, чем она могла бы поразить могущественного противника. Я это знал наверняка. И она это знала.
И все же пришла. И вступила в бой...
...чтобы умереть.
Она стояла на шатком камне и посылала в чудовище одно ледяное копье за другим, спокойно наблюдая за тем, как они тают, едва соприкоснувшись с живым огнем. Растекающаяся от бесплотных ног монстра лава продолжала заливать пол арены, обтекая пригорок, уже превратившийся в островок, и медленно направлялась к колодцу, у которого я лежал все еще не в силах подняться на ноги. Попадавшиеся на ее пути камни быстро плавились и исчезали, как снежинки, угодившие на водную гладь.
Насладившись беспомощностью противницы, чудовище вскинуло лапы, и тело Кареоки поднялось в воздух и повисло в десятке метров над ареной. Ее руки разлетелись в стороны, голова запрокинулась назад, волосы разметались по плечам. К девушке потянулись тонкие огненные щупальца, окутали ее тело — оно содрогнулось, словно от нестерпимой боли.
