Красный Дьявол и Каменная чаша

— Видел, — ответил Клод, усаживая девушку. — Встать можешь?

— Да, — кивнула она.

Клод помог ей подняться. Возле его ног постанывал приходящий в себя грабитель.

— Поспи немного, — сказал Клод и несколько раз ударил верзилу. Тоже самое он проделал и со вторым разбойником.

— Придурки, — выругался он, вынимая болт из влажного мешка, — никак, бурдюк пробили.

Понюхав мешок, Клод досадливо поморщился и еще несколько раз пнул неудачливых разбойников.

— Пошли, Ингрид, — сказал он, взваливая мешок на плечо.

— Шляпа, — сказала девушка.

— Что? — не понял Клод.

— Шляпу подними, — уже четче сказала Ингрид.

Клод только сейчас заметил пыльную шляпу, лежавшую возле разбойников.

— Вот ведь черти, — усмехнулся Клод, отряхивая шляпу, — грязная вся, ты ее будешь надевать?

— Да, — кивнула Ингрид.

Шли молча. Ингрид, опираясь на руку Клода, послушно передвигала ногами. Когда стали видны городские ворота, Клод, наконец, спросил:

— Алан, — позвал он. — Я, конечно, тебе благодарен, но что, черт возьми, это было?

— Само получилось, — почти сразу отозвался молодой маг, — я понял, что в нас сейчас выстрелят, а увернуться мы не успеем, ну, а дальше все произошло так быстро. Я даже не уверен, что это был я.

— Кто же еще? — удивился Клод.

— Благодаря снадобью Джорджа, телом управляет только Ингрид. Как бы я не старался, я даже моргнуть не смогу, не говоря уже о заклинаниях.

— Ты думаешь, это Ингрид? — настороженно спросил Клод.

— Я не знаю, — неуверенно ответил Алан, — я никогда не слышал, чтобы женщина могла использовать магию.

— А как же ведьмы с их приворотными зельями?

— Обычные травницы, они используют силу природы, — пояснил Алан, — моя же магия идет от стихии Огня.

— Какая разница?

— Если на примере моей силы, то огонь может появиться просто так, неоткуда, стоит лишь прочесть заклинание — это и есть магия. Травницы же ничего не смогут сделать без своих отваров, потому что они умеют использовать только силы природы, а не стихий.

— У них есть не только отвары, — вмешалась Ингрид.

— О, Ингрид уже с нами! — радостно воскликнул Алан, что несколько удивило Клода, — да, не только отвары. Но без зелья они все равно ничего не могут. То, что сделала ты, а я уверен, это была именно ты, просто поразительно. Нам бы не мешало провести несколько экспериментов...

— Ты на мне опыты ставить удумал?

— Нет, что ты! — возмутился Алан, — считай это простыми тренировками.

— Обойдусь.

— Но мы должны знать, на что ты способна!

— Кто должен? — спросила она, — меня до сих пор трясет, и поверь, это вовсе не из-за страха. Не знаю как у вас, ненормальных братьев-затворников, но мне такое колдовство не по нраву.

— Ты хочешь сказать, что сильно ослабла от такого простенького заклинания?

— Я говорю, что есть.

Алан умолк. Постепенно закончился лес и они увидели другую дорогу, по которой ехали телеги и шли люди.

— Значит, все-таки нужно было выбрать левый путь, — хмыкнула Ингрид, — поздравляю, ты не такой тупоголовый.

— Да? — отозвался Алан.

— Кто у нас есть в городе, Клод?

— Давно мы здесь не были, — вздохнул Клод, — несколько трактирщиков, один виноторговец...

— Вилл?

— Да, старина Вильям.

— Разве он не в Тенфорке?

— Нет, с полгода назад там была небольшая заварушка, и он решил перебраться в Грюндорф.

— Откуда ты знаешь?

— Бедняга Морган рассказывал.

— Да, — вздохнула Ингрид, — Морган знал все новости.

— Это был ваш подельник? — спросил Алан.

— Это был тот парень, клинком которого проткнули тебя, пустоголовый, — пояснила Ингрид, — будь проклят тот день.

Остаток пути никто не проронил ни слова. Ингрид надвинула шляпу и пошла в город первой. Клод, выждав полчаса, прошел через ворота. Стражники показались ему какими-то сонными. Они методично проверяли телеги, но в лица не смотрели, а пеших и вовсе не останавливали.

Клод медленно шел по городу, осматриваясь по сторонам. В отличие от Орвиджа, где он провел большую часть своей жизни, каждый город герцогства имел характерную особенность. Как говорил его старый знакомый, Боб-пьяница, некогда бывший конюшим графа, архитектура городов до сих пор сохранила свою уникальность, что, по мнению Боба, было просто замечательно. Клод же плохо понимал, чему здесь восхищаться. Какая разница, какой формы крыша у ратуши или кто изображен на гербе города? Хуже всего, что в каждом городе кварталы располагались по-своему. Если в Доргхейме торговый квартал находился в южной части города, то уже в Тенфорке он был в западной, а в Нордфолке вообще в северной. Грюндорф Клод знал хуже остальных городов. Он редко здесь бывал, и как часто случалось, покидал город в крайней спешке. Какие там достопримечательности, ноги бы унести. Сейчас он шел по улице, мучительно вспоминая, где же Вилл мог открыть свой винный погреб. У мастеровых его точно нет, в квартале знати тем более, возможно, в торговом. Но вот беда, Клод не помнил, где какой квартал.

— Эй, Клод, — послышалось из-за угла.

Клод оглянулся.

— Ингрид, ты нашла Вилла? — спросил он.

— Нашла, — вздохнула девушка, — только не все так просто. Идем, Клод.

И она завернула в переулок. Клод последовал за ней.

— Что случилось?

— Старина Вилл вздумал стать честным торговцем. Он решительно не узнает меня, а когда я начала перечислять ему все, чем он обязан Красному Дьяволу, ты знаешь, что он сделал?

— Нет, — покачал головой Клод.

— Позвал стражу!

— Вилл не мог пойти на такое!

— Оказывается смог. Я и сама удивилась. Как закричит: "Вот она! Держите рыжую!". Но потом он одумался.

— Она избила его, — вмешался Алан, — Она ударила толстяка по лицу, а потом прошла за прилавок и...

— Достаточно подробностей, — оборвала мага Ингрид, — когда он, наконец, смог говорить, то поведал мне интереснейшую историю.

— Какую?

— Мы стали знамениты, Клод! Вернее, я и какой-то там мой спутник. Что касается тебя, то описание весьма расплывчатое, но обо мне сказано достаточно. Рост, длина и цвет волос, вроде даже возраст. Нас обвиняют, вернее меня, в чем-то уж очень темном и запутанном. Кажется, в покушении на убийство.

— Алана что ли? — предположил Клод.

— Не все так просто, Клод. О пустоголовом как раз ничего не слышно, но вот о некоем важном чиновнике знает весь город. Примечательно, что нас ищут не только в Доргхейме и Грюндорфе, а во всех крупных городах сразу! Любой горожанин обязан сообщать о появлении молодой женщины с рыжими волосами. Теперь у стражников есть трактирный патруль. Они посещают каждую пивную по несколько раз в день и проверяют всех новых постояльцев. Вот что обидно, за мою поимку обещают всего пять соверенов, но при условии, что я буду целой и невредимой. Горожане считают, что я сбежавшая дочка из богатой семьи.

— Значит, они ожидают увидеть барышню, а не тебя? — спросил Алан.

— Сам же слышал, что рыжая спелась с каким-то проходимцем, не обижайся Клод, и пошла по кривой дорожке. Какая тут может быть барышня?

— Обо мне-то что говорят? — не выдержал Клод.

— Ничего интересного. Денег за тебя не дают, но шею сломать разрешают.

— Вот и связывайся потом со знатью, — вздохнул повар.

— Мне кажется, что ярмо прелюбодея преследует тебя, Клод, — засмеялась Ингрид.

— Прелюбодея? — не понял Алан.

— Да, старина Клод у нас такой, — продолжала улыбаться девушка.

— Алан, она шутит.

— Ладно, — выдохнула Ингрид, — сейчас я хочу сходить к старой знакомой.

— У тебя здесь есть друзья? — удивился Алан.

— Я не сказала бы, что она мне друг. Также я сильно сомневаюсь, что она будет мне рада.

— Ингрид, про кого ты говоришь? — спросил Клод.

— Про одну старую ведьму. Мы с ней лично не знакомы, но, как известно, в каждом городе есть парочка умалишенных старух, утверждающих, что умеют ворожить, предсказывать судьбу и, — морща лоб, Ингрид щелкнула пальцами, — насылать порчу.

— Она знакомая Дафны? — спросил Алан.

— Скажешь тоже, — усмехнулась Ингрид, — Дафна никогда бы не стала знаться с жалкими ведьмами-повитухами.

— А Дафна...

— Травница, — пояснила Ингрид, — очень хорошая травница и она не берет денег за оказанную помощь. Запомни, пустоголовый, в городе ты никогда не встретишь настоящих травниц. Тут много ведьм, продающих толченые опилки, моченый помет и прочий мусор, но травниц здесь нет. В действительности, они конечно не ведьмы, а всего лишь выжившие из ума старухи, которым мерещится, что с ними разговаривает паук. Правда, это совсем не мешает им брать деньги за свою отраву. Люди недолюбливают ведьм, но часто ходят в их лавки. Вот и мы сходим.

— Это далеко? — спросил Алан.

— Далеко, Клод? — улыбнулась Ингрид.

— Пропади оно все пропадом! — неожиданно вскричал Клод, — я тебе уже говорил, что к этим чудным старушкам я ни ногой. Алан, дружище, не верь ей, у этих ведьм не только толченые мухоморы и плесень на стенах. У них есть стеклянные банки!

— Ты до сих пор боишься? — спросила Ингрид.

— Я? Ничего подобного!

— А что страшного в стеклянных банках? — спросил Алан, — у нас в ордене тоже были банки из прозрачного стекла. Очень удобная штука для занятий практической ...

— Банки, пустоголовый, всего лишь сосуд, — пояснила Ингрид, — важно то, что в них находится.

— Ингрид! Это совсем не смешно. Говори что хочешь, но я не пойду к ним. Лучше подожду тебя где-нибудь здесь. Мне приятней милостыню собирать, чем ходить к этим ведьмам.

— Ничего не понимаю, — сказал Алан, — так что в банках?

— Молод ты еще, чтобы знать это. Ингрид, зачем тебе к ним идти? Денег они не дадут, а укрываться там еще опасней, чем в медвежьей берлоге! Давай лучше поищем трактир, ведь в городе есть несколько надежных людей, они нам помогут.

— Клод, Клод, — вздохнула Ингрид, — ты как малое дитя.

— Не нужно о детях! — замахал руками он.

— Хорошо, не буду. Перестань уже, что они, съедят тебя?

— Нет Ингрид. Ты как хочешь, но я туда ни ногой!

— Что с тобой спорить, — покачала головой Ингрид, — ладно, одна схожу. Пойдем, магистр Алан, узнаешь нутро магии природы или как ее там.

— Силы природы, — поправил Алан, — а куда мы идем?

— Уверена, тебе понравится это место.

— Ингрид, я буду ждать тебя здесь! — крикнул Клод уходящей девушке.

— Буду через пару часов, — не оборачиваясь, сказала она.

Клод проводил ее взглядом. Когда Ингрид скрылась за углом, он покачал головой. Как он себя вел! Взрослый человек, он, наверное, выглядел как тряпка в глазах мальчишки. Но что поделать, ведь это выше его. Обычно с Ингрид ходил Морган или Освальд, но однажды она взяла с собой Клода. В тот день он дал себе зарок — никогда больше не ходить по Потерянной улице. В каждом городе есть такая. Посреди разрушенных домов стоит одинокая лавка с какой-нибудь незатейливой вывеской. Что-нибудь вроде "Знахарка" или же просто "Помощь". Чтобы не говорила Ингрид об их безобидности, эти старухи настоящие ведьмы. Удивительно, как их не прикроют власти? Наверно, сами пользуются услугами ведьм, а может просто боятся проклятий. Магия ли это или какая-то сила, но соревноваться с орденом им не нужно. У этих ведьм всегда есть парочка снадобий под рукой, чтобы отравить кому-нибудь жизнь. Проклятые банки снились Клоду несколько месяцев подряд. Каждый раз он просыпался весь в холодном поту, а потом не мог уснуть. Изверги, заточать в банки младенцев. Целые стеллажи, уставленные банками. Тогда Ингрид сразу прошла к старухе и начала говорить с ней, а Клод решил осмотреться. Сушеные лягушки, змеи — все, как рассказывала ему бабушка. Но про младенцев она не говорила. У Клода свело сердце, когда он, в полутемном коридоре рассмотрел, что в банках. Потом он расспрашивал Моргана, но тот всегда отмалчивался. Мол, не смотрел или это ему не интересно. Должно быть все видел, просто не хотел сознаваться. Не Клода вина, что он честен перед собой.

Прогнав в голове эту тираду, он отбросил благородный порыв следовать за Ингрид и пошел по городу. Едва перевалило за полдень, но узкие улицы были во мраке. Клод спрашивал прохожих, где можно найти трактир. Ему указывали дорогу, а иногда даже, говорили название. "Пир короля", "Сытый кот", "Красный фазан" — откуда в городе столько трактиров? Но одно название заставило Клода удивиться. "Пегий хвост". Его нельзя назвать очень оригинальным, но что-то говорило Клоду, что стоит проверить.

Он вышел к неприметному двухэтажному дому. Таких в Грюндорфе было превеликое множество. Примечательно было то, что вокруг трактира не было ни одного дерева. Вернее, были одни пеньки. Клод вошел внутрь. Спертый воздух ударил в лицо. Четыре человека сидело за столами, у стойки стоял хозяин трактира.

— Приветствую тебя, путник, — сказал знакомый голос и тут же добавил. — Проклятье! Что ты здесь забыл, негодяй?

— Я тоже рад тебя видеть, Хью, — сказал Клод уместное в таких случаях приветствие, — что же ты здесь делаешь, старина? Переехать решил?

— Ты! Как ты смеешь появляться у меня на пороге? После всего того, что натворил? Кстати, где Ингрид? — неожиданно спокойным тоном спросил трактирщик.

— Пошла по делам, — усмехнулся Клод, подходя к стойке.

— Ты слышал, что творится в городе?

— Да, она мне рассказывала.

— Вы надолго?

— Пока не знаю, возможно, всего на одну ночь, — пожал плечами Клод.

— Мне не следовало бы тебя впускать, — начал Хьюго, — особенно после пожара.

— Какого пожара?

— Конечно, откуда тебе знать! — воскликнул трактирщик.

— Ты стал какой-то вспыльчивый, Хью. Я действительно не знаю, что у тебя стряслось.

Трактирщик открыл маленькую дверь и поманил Клода.

— Пойдем в кухню, супом угощу.

Клод последовал за ним. Помещение оказалось в точности таким, как и в Доргхейме. Возле очага сидел здоровяк Браин и, как и раньше, кого-то ощипывал.

— Браин, — крикнул Хью, — последи за трактиром, а я пока Клода покормлю.

Браин послушно встал и положил ощипанную птицу на стол.

— Здравствуй, дружище, — улыбнулся Клод, протягивая руку.

Мощная лапа пожала ее. Браин приветливо улыбался. Хорошо, что хоть он не в обиде, подумал Клод.

— Браин, иди, пока эти черти все скамейки не утащили, — замахал руками Хью и повар вышел.

Трактирщик кивнул на стул, предлагая Клоду присесть, а сам достал из шкафа небольшой кусок окорока и кувшин вина.

— Как прознал, что я в Грюндорфе? — спросил Хью, разливая вино по кружкам.

— Я и не знал, просто название знакомое услышал. Решил посмотреть.

— Нужно было название менять, — вздохнул Хью, — сам виноват. От трактира только одна вывеска и осталась, а ты знаешь, сколько сейчас стоит приличная вывеска? После пожара, у меня и шиллинга за душой не было, поэтому я и решил оставить старую.