Посмотрел...
Я был просто в шоке... Сварос оказывается, устроил резню! В магической школе! В МОЕЙ школе! Он искалечил дочь МОЕГО УЧИТЕЛЯ! Первым порывом было броситься им на помощь... Хорошо, что учитель в свое время тоже интересовался вампирами и их способностями и быстро сообразил, что нужно сделать...
Я послал учителю порцию моей крови, чтобы нейтрализовать яд и извинения и сообщил, что вампирский отряд был мой... Просто, чтобы он знал, что я признаю свой просчет и вину за проявленные моими людьми беспредел и своеволие, и готов по возможности, максимально компенсировать ущерб...
Хотя... кого я обманываю? Кто и как сможет вернуть малышке здоровье? И кто сможет ответить, какие процессы и изменения успели произойти в ее организме под действием яда?... а потом противоядия?
Зачем? Я не понимаю...
Спросил его. Честно говоря, я был сильно на взводе. На самом деле я просто тупо орал на него минут двадцать. Он даже не поморщился... Стоял и смотрел на меня с полным равнодушием. Он меня не боится. Это и неудивительно. Он мой брат. Старший. Он всегда заботился обо мне. Был для меня всем. Всем в этом мире. Моей единственной семьей. Я всегда любил и ценил его...
Даже боготворил...
Но, как выяснилось, он меня не просто не уважает (в конце концов на чярта мне его уважение?), но и просто ни в грош не ставит мое мнение! Он просто заявил, что был максимально эффективен в тех конкретных условиях. На мой вопрос о необходимости подобной жестокости в отношении беззащитного ребенка, Сварос просто пожал плечами и ушел заниматься своими делами....
Что происходит? Он стал очень нелюдим, жесток, скрытен... Все меньше это существо походит на моего брата... Что же я натворил? Я все чаще задумываюсь, не совершил ли я ошибки, когда помог ему в проведении ритуала? Быть может, если бы я тогда не испугался, что останусь совсем один, сегодня малышка Сесилиаль была бы в полном порядке... Да и еще многие...
Я посмотрел... Сесилиаль была не единственной, кто пострадал той ночью... Вампиры "неплохо порезвились", смертельным ураганом пройдясь по коридорам спящей школы и оставив там, где прошли лишь кровь и смерть...
Мне страшно думать, сколь много невинных жизней теперь на моей совести... Смогу ли я когда-нибудь компенсировать их родным то, что случилось? Послал людей выяснить имена погибших и собрать о них сведения...
Я должен больше работать! Мне нужно как можно быстрее все выяснить все о дайни и провести ритуал, пока...
Пока он еще не стал чудовищем, которое мне придется убить...
Прибрежные воды острова Окаяси ...
Это было страшно и завораживающе одновременно. Сначала было так темно, что никто ничего не видел. Но рев, что сотрясал не только воздух, но казалось и сами землю и море, пробирал до глубины души, заставляя неосознанно дрожать то ли от страха, то ли от возбуждения. Было желание куда-то бежать. И желание схватить что-нибудь поострее и потяжелее и туда, в самую гущу, где бурлила вода и ревели, сшибаясь два древних монстра давно забытые в этом мире. Потом взошла луна...
На фоне медленно поднимающегося из воды бледного диска, такого огромного из-за близости к кромке горизонта стали видны подробности, насколько позволяла их рассмотреть не близкое расстояние и вода, что вздымаясь, казалось заслоняя порой, половину горизонта....
Нападающий, даже будучи сам довольно нехилых размеров, все же не шел ни в какое сравнение с атакуемой жертвой. Он вертелся вокруг тела морского гиганта, раздражая того мелкими укусами, не в силах ухватиться посерьезнее. Острас оказался удивительно гибким и невероятно изворотливым для своих размеров, существом. Хищник стремился поднырнуть под него, чтобы вцепиться в беззащитное брюхо. Жертва не желала быть съеденной и активно сопротивлялась — толкалась, пиналась, изворачивалась и даже пару весьма ловко ухватилась за хвост агрессора. Правда ничем, кроме чувствительного рывка навредить не смогла, но и этого при ее-то габаритах многим бы хватило. Просто хищник видимо был чересчур голодным и непонятливым.
Устав биться с мамашей, тварюка решила просто съесть того, кто послабее и рванулась в сторону, обходя по дуге слегка надкусанную самку. Держащийся позади нее детеныш громко и испуганно заверещал и рванулся прочь. Хищник поднажал, увеличивая скорость, от ударов мощного хвоста большие волны захлестнули берег, заставляя замерших в шоке зрителей спешно ретироваться. Возможно, что его усилия и увенчались бы успехом, если бы не одно "но"!
Если бы не так напрасно позабытая им соперница. Она отнюдь не желала осознать своего счастья и мчаться прочь, сломя голову и дико радуясь тому, что осталась в эту ночь жива. Вовсе нет! Разъяренная представительница женского пола возмутилась оказанным ей невниманием, и вдвойне разозлилась от попытки напасть на ее дорогое чадо...
Острас резко развернулся используя хвост для удара. Причем, удар был нанесен так хитро, словно в этой огромной черепушке умещался весьма изворотливый ум. Животное ударило не под водой, а взметнув хвост почти на всю длину, врезало сверху, одновременно и травмируя, и оглушая хищника. Нападающий не осознал размеров надвигающейся катастрофы и вместо активных маневров по уклонению, сам рванулся под удар, разевая великолепно оснащенную пасть. Увы, его надежды не оправдались.
Острас, конечно здорово поранился об острые зубья, но и урон нанес немалый. Многие из зубов были сломаны или выбиты. Судя по всему, даже столь мощные челюсти не вынесли страшной силы удара и треснули в нескольких местах. Хищник с ревом боли отпрянул в сторону, загребая сильным хвостом, его боковые отростки беспомощно болтались в воде. Весьма довольная собой, самка грозно проревела что-то жуткое в ночи, видимо объясняя напоследок практически уничтоженному сопернику, что именно она о нем думает и гордо удалилась вслед за детенышем...
Из дневника Стефана:
— Мы нашли ее!
Я не сразу осознал, что этот голос звучит внутри меня. Было очень темно. Кругом вода. Почти ничего не слышно. Я так нахлебался, что организм не выдержал и мучительно исторг из себя все, что принял внутрь. Легче не стало.
Вода была кругом. Лед растаял до такой степени, что звереныш выскользнул из него, так что ничто не поддерживало больше нас на поверхности. Правда, если судить по тому, что вода не все время была вокруг нас, а лишь накрывала нас с головой время от времени, с места малек так и не сдвинулся, а волны производили те же, кто и грохот битвы — два монстра сражавшихся в темноте. Впрочем, наверное, только нам был нужен свет, чтобы как-то ориентироваться в происходящем. Обе твари, похоже, прекрасно обходились без этого.
— Что теперь? — мысленно обратился я к артефакту.
— Для начала надо остановить мага, пока не прорубился дальше.
Начав действовать, я был вынужден убрать руки и прекратить обезволивать процесс. Свое недовольство пациент выразил сразу и недвусмысленно — взревев, одним махом ушел на глубину. Вода заполнила нос и горло. Зато появился источник света — красным отливом мерцала сфера полной защиты, удерживаемая Лунастефом. В ее свете, я смог отодрать вцепившихся в шкуру людей и, отобрав кинжал, дать знак всплывать.
Звереныш активно плыл, но нес ли он нас в океан, или просто плавал кругами, не слишком удаляясь от бьющейся матери, я не знал.
— Что дальше? — я тревожно огляделся — кровь привлекла массу мелких хищников, многих из которых и поодиночке мне хватило бы за глаза.
— Вставь нож в рану. Глубже. Еще глубже. Еще. Круговое движение, чтобы вырезать кусок. — я выполнил все, что мне было сказано. Животное взвыло, дернувшись так, что меня отбросило от него на пару метров, но в руках у меня, привлекая нездоровое внимание хищников, пульсировал красной сферой кусок печени чуть больше моего кулака.
— Что теперь?
— Выныривай. Перекидывайся и лету домой! — Перстень был как всегда лаконичен.
— А что будет с острасом? — я всплывал, не забывая поглядывать по сторонам.
— Судя по ране и хищникам? Его скоро съедят. — равнодушно сообщила мне эта бездушная стекляшка.
— Ты можешь полностью срастить разрез? — я сжал зубы. Сколько до поверхности оставалось неизвестно, а воздух давно закончился.
— Могу.
— Делай. — я наконец-то вынырнул и жадно задышал, чувствуя, как боль разрывает легкие и горло дерет от морской воды. Вокруг все бурлило, это было очень заметно в свете только появившегося ночного светила.
— Это заберет всю энергию, что мы накопили за год. — ровный, холодный голос. Перед моими глазами мелькнуло лицо Мари. Сердце сжалось.
— Делай. — устало выдохнул я.
— Взлетай. Догонишь его. Мне нужно, чтобы ты его видел.
Шепча слова оборота, я успел дать одной особо любопытной твари по морде пяткой и оттолкнувшись от нее умудрится взлететь. Мокрые крылья с трудом держали в воздухе. Сейчас хищникам не пришлось бы особо стараться, чтобы съесть меня. Однако я продолжал упрямо висеть над огрызающимся на хищников, детенышем, чувствуя, как энергия перетекает из камня туда, вниз, под воду к древней реликтовой твари, что поможет нам спасти одну маленькую девочку. Где-то на горизонте стало тихо.
Битва закончилась.
Но я так устал, что мне было даже не интересно, кто же победил, и как все это пережили мои люди. Тяжело махая крыльями я летел, доверившись Лунастефу, так как сам я в этой полутьме острова не видел. Уже подлетая, я заметил в воде внушительную тушу и, не удержавшись, немного снизился. Словно уловив мое любопытство, луна выглянула, даря чуть больше света. Длинные отростки качались на волнах. Неужели мамаша остраса смогла убить этого хищника?
Отростки вяло шевельнулись, чуть вздымаясь вверх, то ли тварь попыталась меня достать, то ли просто отогнать. Я резко увернулся и активнее заработал крыльями. Сердце гулко бухало в ушах и противно ныло.
— Лун? Все в порядке? — я невольно забеспокоился.
— Да. Твой детеныш только что счастливо нашел свою крупногабаритную маму и теперь, судя по звукам, ругая вас всякими грязными и нехорошими словами, они плывут подальше от этих мест. А что? — я тяжело вздохнул.
— Чего-то сердце ноет...
— А... это? Ну, энергии ушло слишком много. Так что теперь у меня есть силы только на то, чтобы поддерживать сферу. Твою боль я блокирую всего лишь на одну десятую. Только так, чтобы совсем не начала зашкаливать... — он помолчал. — Извини. Это ведь был твой приказ....
— Да... конечно... — крылья были тяжелыми, махать ими было просто невыносимо, но берег уже виден. Да и вообще, усталость -не повод, чтобы сдаваться.
— Не волнуйся, ты дотянешь.
— Да... знаю... мечи жалко... — я старался отвлечься от тупой режущей боли.
— И кинжал... — поддержал меня Лун.
— И кинжал...
Мне навстречу вынырнули две тени. Пристроились по бокам. Сердце непроизвольно испуганно екнуло в первый момент, но глаза уже узнали изящный силуэт с характерным хвостом — жалом...
Долечу...
Куда я денусь?
+ + +
Что вам сказать, уважаемый архивариус? Жизнь бывает порой чяртовски непредсказуема. Сегодня я опять в этом убедился. Не знаю, получите ли вы когда-нибудь это послание, все же надежды на то, что мы благополучно вернемся домой теперь стали несколько размыты...
Хотя... давайте, я расскажу все по порядку.
Я, конечно же, долетел. И отдал этот "ценный ингредиент" магам, обернув его в защиту Лунастефа. Решив не ждать целую ночь возможных неприятностей, смастерили факелы и отправились обратно к порталу. Время поджимало нас, да и не располагал местный лес к отдыху. Двигаться по кабаньей тропе было легко. И местные хищники, к великому моему удивлению не обратили на нас никакого внимания, позволив без приключений добраться до заветной поляны, где таинственно и мрачновато мерцал портал.
Луна была высоко и ярко освещала окрестности, создавая дикие тени и силуэты, способные напугать даже смелого человека. Маги связались с коллегами. Выяснили, что все в порядке и сейчас нам подготовят переход. Действительно, через минут двадцать в течение которых мы спешно приводили в порядок полученные раны — мало ли какая гадость могла попасть в них, Кармис в категоричной форме потребовал обработать любую царапину, дабы не тащить заразу на наш материк, к этому, возможно, не готовый. Мы послушались. Эпидемии опасались все. Команда Эрлиха, не принимавшая толком участие в охоте и потому бывшая в более сносном состоянии в это время охраняла периметр.
Но вот сияние портала увеличилось и маги сообщили, что можно идти. Первым ушел Кармис, он нес печень. Дальше пошли люди Эрлиха — Цваргес, Эрас и Эмран, они здорово пострадали во время охоты, волной их ударило о стволы деревьев, поломав. Маги наложили шины и обезболили, но толку с них в ближайшее время будет мало. Следом должен был пойти Гаэром. Я настаивал, чтобы с трудом стоящий на ногах маг вернулся наконец "под крыло наставника", так как ответственность за его жизнь меня слишком сильно тяготила (я испытывал почти неконтролируемое желание придушить этого "светлого" человека). Они шли вместе со Скалосом, который поддерживал своего собрата, но в портал, по традиции, заходили по одному. Причины этого правила мне неизвестны, но это было распоряжением Мары и оно соблюдалось всегда неукоснительно. С этим же, пусть и необычным, но все же порталом, мы действовали по привычке.
Объяснить, как все произошло, мне и сейчас, по прошествии нескольких часов будет сложно. Гаэром умудрился то ли поскользнуться, то ли запнуться, Скалос рванулся ему помочь, наш ловкий маг нечаянно толкнул собрата и тот упал спиной в портал...
В тот же момент, наша волшебная дверца сверкнула, мигнула и схлопнулась, осыпав нас на прощание ослепительно -яркими искрами, поджегшими траву...
+ + +
С пожаром справились быстро. Сложнее было справиться с неприятным ощущением, что возвращение домой откладывается.
— Что ты сделал? — мой голос был почти спокойным и ровным. Маг, удерживаемый мной за грудки болтал в воздухе ногами, но до земли дотянуться не мог. Будучи еще под действием эликсиров он, кажется, толком не понимал ни того, что произошло, ни размеров моей ярости. Тихонько хихикая, Гаэром шептал какую-то ересь, весьма напоминающую словоформулу. Я не сразу сообразил, что этот ...придурок опять магичит.
Птицы появились неожиданно. Вернее, мы даже не сразу осознали, что это были птицы. Вокруг зашуршало, высокая трава всколыхнулась и на нас буквально хлынули эти твари. Ростом они были невысоки, всего до колен, но имели крепкий клюв и острые когти, которыми весьма ловко пользовались. Они выпрыгивали сразу по несколько штук на человека, били в беззащитные ноги клювами, ловко цепляясь когтями, пытались забежать наверх, словно по стволу дерева. Их было легко сбросить, и там где удары приходились по защищенному тканью месту, оставались лишь синяки. Но вокруг была жара, едва-едва спавшая с наступлением темноты. Да и многие из нас сняли рубашки для обработки ран.
