В полной темноте лодка выходила из бухты. Эрлих, стоявший у штурвала, только усмехнулся на мое предложение перекинуться и помочь ему из воды. Я не зря верил в него, спокойно и уверенно мы вышли в открытое море и, сориентировавшись в направлении, подняли паруса.
Я стоял на носу, следя за тем как медленно светлеет горизонт. Потерпи еще чуть-чуть, родная моя. Я спешу. Я очень спешу. Ты только продержись еще чуть-чуть... А я порву всех твоих обидчиков на мелкие полоски, как только доберусь до них... за каждую твою слезинки они заплатят своей кровью...
Ты только потерпи...
ГЛАВА 29
Мари
Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Его лучи еще не пересекли черту. Предметы скорее угадывались, чем были видны в предрассветной дымке. И в этом полусвете маг шагнул ко мне. Высокий, статный, такой красивый и родной... Какое злое колдовство дало ему облик моего любимого? Я почувствовала, как внутри меня поднимается волна раздражения, почти ненависти.
— Идем. — он протянул ко мне руку, словно ничего не случилось. Словно не он отдал меня этой психованной дохлой твари на опыты, сам отправившись поразвлекаться в свое удовольствие! А теперь значит "идем"!. И что меня ожидает в конце этого "идем"? По венам побежала горячая волна. Истрепленные нервы, как и было обещано, не выдерживали напряжения. Губы мои задрожали, глаза заволокло слезами. Перед мысленным взором возникла камера и тихий голос кразли, способный любого нормального человека напугать до грязных подштанников "Иди сюда"...
— Внимание! Цыганочка с выходом... — ехидно объявил мозг, но меня уже понесло. Сейчас я ему все скажу! Он меня, конечно, потом опять в камере закроет, а может быть и вообще кразли скормит, так отчего это я буду молчать, как партизан на допросе? Хоть душу отведу и поистерикую напоследок!
— Никуда я с тобой не пойду! — я осторожно, опираясь спиной на стену, встала и выпрямилась. Тело, замерзшее за ночь, измученное бессонницей и кровавыми трагедиями, что без разрешение лезли практически прямо в подсознание, было готово к полной неадекватности проявлений. — что за жизнь такая, похитили из дома и издеваются прям без передышки! У других сказки как сказки — попала в другой мир — держи тебе эльфа, а то и двух в восторженные поклонники, любовь до гроба, он за тебя и в огонь и воду и прикроет, если что от любой напасти! Да еще и как минимум пара охранников в виде крутых навороченных демонов-зверюшек, что ластятся и хозяйкой сразу же признают! И вообще, с другими попаданками все отлично бывает, ничего страшнее отсутствия косметики, как правило не происходит! А мне и мир попался недоделанный, даже кофе нормального нет ! И мужик попался ненормальный — то отлипнуть не мог, а то взял и на другой женился, да еще и втихушку, не рискнув даже в лицо об этом сказать! Тут ты еще на мою голову навязался с трупами своими дурацкими! Нормальный Повелитель Тьмы уже давно бы втюрился в меня по законам жанра по уши, и слизывал бы пыль с моих ножек, а мне повезло на натурального маньяка нарваться, то сам мучает, то другим отдает!
Я на мгновение замолчала, переводя дыхание. Изумленный, он шагнул ко мне, обнимая. Я всмотрелась в знакомые родные черты и... глаза дрогнули, изменяясь, с губ сорвалось едва слышанное, ощутимое кожей рычание, вся боль и ярость, что копились во мне эти дни, вся усталость этой ночи, весь скопленный ужас и ненависть прорвались наружу. Я ударила его...
Просто, без замаха. Наверное, даже подло... Прямо в живот...
И услышала полный удивления выдох. Мои пальцы вошли в его тело, как в масло. Шокированные, мы медленно, словно в немом кино, в полнейшей тишине одновременно опустили глаза. Моя рука, вернее пальцы и половина ладони, прорвав ткань, погрузилась в тело мага. Его лицо стремительно бледнело, вокруг ладони, словно погруженной в раскаленную лаву, просачивалась наружу кровь.
— За что? — удивленно прошептал Вэрд, сделав несколько шагов назад, зажимая руками рану. Я так и осталась стоять с вытянутой в его сторону окровавленной рукой. Огромными, распахнутыми во всю ширь глазами, я с ужасом и в полном неверии взирала на дело рук своих. В полном ступоре, я проследила, как глаза мага закатываются и он оседает мешком на грязный пол, пристраиваясь как раз возле кресла Сайраны...
— Что это...? — всхлипнула я, переводя потрясенный взгляд измененных глаз с тела отключившегося мага на собственную руку. Я планировала дать ему кулаком в живот. Учитывая, что силенок у меня(после пыток! и бессонной ночи) кот наплакал, максимум, что ему было бы — сбила бы дыхание. И то — сомнительно! А это....
— Это что такое?! — заорала я во весь голос, окончательно дурея. Слезы брызнули из глаз, и я взвыла от ужаса, с трудом сквозь пелену рассматривая предавшую меня конечность. Чуть удлиненное запястье, более узкое, чем мое, но в то же время явно более прочное. Пальцы тоже удлинились, причем за счет довольно внушительных когтей, что и позволили без труда пробить брюшную полость...
— Ну, ты блин даешь... — прохрипел мозг. — У меня даже цензурных слов не хватает...
Я не смогла ответить, рыдая, я трясла в полном ужасе конечностью, наивно полагая, что это поможет вернуть ее в прежний вид. Ничего подобного. И если раньше изменение было мимолетным, словно качнувшийся маятник, тело сразу же возвращалось к исходному виду, то сейчас ничего изменяться не торопилось...
— Кто я? Что я за тварь? — меня никто не слышал. И на вопросы не отвечал. Мозг и сам пребывал в ступоре, князь (моими стараниями) находился в отключке и медленно истекал кровью.
— Ты бы его подлатала... — шепнули внутри. — а то помрет, и тогда тебя еще и казнят. За убийство монарха...
Я не сразу рискнула приблизиться к нему. Еще три удара сердца я позволила себе смачно, от души порыдать. И лишь потом сделала неуверенный шаг в его сторону. И еще... и еще... опустилась рядом на колени. Потянулась положить его поудобнее, наткнулась взглядом на жутковатую окровавленную "ручечку" и взвыла с новой силой.
— Вэрд! Вэрд, скотина такая! Вставай! Ну, вставай же... не смей умирать, когда мне так страшно...
— Не то что бы я критиковал, — прорезалось изнутри, — а все ж таки, подлечи его, пока он коньки не отбросил...
Я перевела все же взгляд с лица, в которое неосознанно вглядывалась, не рискуя смотреть на живот, где вся одежда была залита кровью, вниз. Зажмурившись и сцепив зубы, я с трудом нащупала место повреждения, невольно задрожав еще сильнее от мерзких ощущений — моя левая рука, наткнувшись на измененную правую, теперь осторожно касалась слегка затвердевшей кожи. Гадость!
— Не отвлекайся! — прикрикнул мозг. — И глаза открой! — Я упрямо покачала головой. Не могу я ЭТО видеть. Не могу и НЕ ХОЧУ! — Открой, я сказал! — рявкнул мой внутренний диктатор. С трудом я разлепила тяжелые, словно налитые свинцом веки. От недосыпа и слез глаза прилично припухли. Да еще и отекли, буквально давя и мешая смотреть на мир. Да и было бы на что смотреть...
Взгляд застрял на окровавленных пальцах, опять ступоря весь организм.
— Не отвлекайся! — прорычал мозг.
— Я не могу... — прохныкала я.
— Можешь!
— Я не помню... — всхлипнула я, паникуя от звенящей пустоты в голове. Никаких воспоминаний там сейчас не было. А уж текст заклинания, что я и видела то всего раз...
— Не дури. — шепнул мозг строго. — Нам без этого гада тут не выжить. Наверняка Сварос где-то поблизости крутится. Увидит труп князя — ВСЕ! Все что планировал для Сайраны — тебе достанется! Ты этого хочешь?
— Нет... — прорыдала я.
— Тогда лечи давай! — рыкнул он. И я снова открыла глаза. Подтянула его поудобнее, положила руку на живот, чувствуя, как там все словно шевелится. Видимо, он и сам пытался лечить себя, ведь кровь-то была, но не успел дочитать заклятье до конца, оттого и не срасталось.
Как прочитала я то заклинание... даже и не скажу. Судя по тому, как стало все на глазах затягиваться — сделала я все правильно. Правда мозг беспокоился не повредила ли я чего важного внутри объекта лечения, но об этом я уже думать не могла. Сил просто не было. Даже плакать не получалось. Хотелось спать, но глаза, словно проклятые, таращились на измененную руку, не желая закрываться.
— Не хочу быть такой... — тихо, на грани слышимости шептала я. Сидя на полу, кое-как укутавшись в измазанное в крови одеяло, я привалилась к креслу не в силах приподняться даже чуть-чуть. С трудом втащила на колени голову мага и осторожно касалась его волос нормальной рукой.
Сил истерить не было... Ничего не было...
Если немного прикрыть чуток глаза, то можно представить себе, что это Стефан... Мой Стефан... Я так устала. Так невозможно, невыносимо устала. Устроившись чуть удобнее, положив голову на сидение кресла, я смотрела на бледное лицо с едва заметно дрожащими ресницами.
— Что тебе снится, крейсер Аврора... в час когда утро встает над Невой?
Еле слышно сипела я слова давно забытой песенки...
Над горами, слепя красными лучами, вздымалось солнце. Вот оно заглянула в маленькую комнатку на самом верху полуразрушенной башни старого замка, оставшегося здесь еще с тех незапамятных времен, когда на этой земле жили совсем другие народы и расы, а миром правили совершенно забытые теперь боги...
Заглянуло, заливая все своими лучами, и на какое-то мгновение той, что сидела сейчас там, показалось, что все вокруг залито кровью. И Стефан.. Ее Стефан, бледный и неподвижный...
— Он умер... да? — она закашлялась, давясь этими словами. — Он что? Мой Стефан ....Умер...?
Благословенная тьма накрыла ее, лишая возможности четче рассмотреть страшное видение...
Из дневника Стефана:
Обычное утро...
Солнце медленно встает из-за горизонта. И палуба чуть качается под ногами. Едва мы покинули бухту, как все завалились спать. И только я не смог бы уснуть даже если бы от этого зависела сейчас моя жизнь. Отправив Эрлиха отдыхать, я сам встал у руля. Чувство направления ведет оборотня к родному дому вернее самого надежного устройства. Ни один из насё никогда не заблудится в поисках дома. Он для нас словно магнит. Нас всегда тянет домой.
Хотя маги говорят, что это нас просто притягивает все еще заметный в эфире след от давно закрытого портала в наш мир. Портала, что находится в моем замке, в Орласте... Не знаю, все может быть. Я не пытаюсь объяснить. Просто чувствую и пользуюсь этим , чтобы вернуться домой. Все спят, а я стою один... и совершенно счастлив.
Мне сейчас никто не нужен. Мне надо побыть одному. Подумать. Помечтать... Неужели ОНА здесь? Я увижу ее... скоро... совсем скоро...
И у нас будет не несколько часов? Что там Мара говорила, что мир начнет отторгать ее только через две недели? У нас может быть две недели? Это так потрясающе, что даже голова начинает кружиться. Возможно ли такое? Она будет рядом... ходить, говорить, дышать...
Раньше я не понимал, какое это счастье. Но теперь...
Хотя.... — я замер, подсчитывая и чувствуя, как леденеет сердце. Ведь она пришла раньше! — О чем я, чярт меня задери, думаю? Какие две недели? — я принялся лихорадочно подсчитывать дни в уме. — Девять дней назад мы прошли портал. Да три дня были в погоне... О, Боги... У нее почти не осталось времени! И не факт, что Вэрд знает об этом самом отторжении! А если не знает? — я услышал странный треск, руль в моих руках дрожал, как живой. С большим трудом удалось отцепить от него руки. Несколько минут я просто дышал, глядя на море, закрепив руль. Когда спину перестало сводить от напряжения и челюсть расслабилась достаточно, чтобы перестали скрипеть зубы, я рискнул вновь взяться за штурвал.
— Спокойно! — шипел я на самого себя, хотя сердце билось в груди раненной птицей. — Спокойно. Возможно, что все для нас уже почти кончено. До нее я добраться до окончания этого срока не успеваю. Тогда что? Тогда надо максимально, насколько возможно помочь моим людям вернуться. А потом... потом ...
Вот о потом думать было тяжело. Смерть меня не страшила. Но сама мысль, что она была так близко — в моем мире, а я не увидел ее, не защитил... Она угнетала. И в новой жизни мы даже не будем помнить друг о друге...
— Как у нас дела, княже? — я так увлекся своими мыслями, что дернулся, когда обнаружил за своим плечом говорившего. Еще не совсем проснувшийся, Карах четко ушел из под удара, что я инстинктивно нанес, ориентируясь на звук. — Я в чем-то успел провиниться? — усмехнулся не обидевшись он. — Или тебе просто с утра мое лицо не нравится? — я покачал головой, не в силах поддержать его радость.
— Что случилось, княже? — переспросил он, оглядываясь и явно готовясь к бою. — Морские ведьмы? — я невольно окинул взглядом горизонт — чисто.
— Нет. Их пока не было видно. Речь сейчас пойдет о другом. — я махнул, чтобы он подошел поближе. — Не стоит говорить этого остальным. Разве что Петрасу с Зарой и Эрлиху. — он серьезно кивнул и я понизил голос до едва слышного шепота. — Помнишь, что Мара говорила о том, что мир отторгает Мари?
— Да. А что? У нас же еще две недели есть, если не ошибаюсь. — удивленно заметил воин. Я лишь покачал головой. Сказать это было сложно. Можно ли объяснить, КАК я виноват перед моей девочкой? Последние дни свои она провела под пытками и умрет так страшно. И все по моей вине. Лучше бы она меня никогда не знала...
— Нет у нас двух недель. Время пошло в тот миг, когда она перешла грань миров. Судя по тому, что я не умер сразу — Вэрд был достаточно сообразителен, чтобы сразу дать ей противоядие. Но вот потом... Не знаю, в курсе ли он того, что мир отправит ее обратно. Я вполне допускаю мысль, что ему это неизвестно. Но дело даже не в этом. Сколько осталось? Два дня... — холодный пот покрыл мое тело, противно заструился по спине.
— Думаешь... — он не верящее покачал головой. — Думаешь, он даже зная о ее смерти, все же не станет ее отправлять?
— А зачем ему это? С чего бы вдруг такая доброта? — я испытывающее всмотрелся в глаза друга. — Значит так. За два дня я не смогу даже долететь до материка. Значит что? Значит, мне нужна ваша клятва — твоя и Петраса, что вы передадите мое письмо братьям. Касмир наверняка заменяет меня в управлении страной, но Тарис... он по-своему свободен. И он отличная ищейка. Я хочу, чтобы он выследил эту суку, нашел этого мелкого гаденыша и придушил. Не надо никаких пыток, ничего особо болезненного, мне просто надо знать, что этот уродец мертв. Хорошо? — я с надеждой смотрел на него.
— Да. — просто ответил Карах. — Я все сделаю. Я пойду с Тарисом. Думаю, что и Петрас меня поддержит. Но.. .как же... — он не выдержал, опустил глаза.
— Все нормально. Умывайся и смени меня у штурвала. Мне надо написать несколько писем. Не только по поводу мести. Есть еще княжество. И есть Стефа...
