Понятно: виртуальный похмельный синдром... Бывает...
Я покинул шатер. У входа меня поджидал Альгой.
— Что? Уже? Так быстро?— хитро подмигнул он мне.
Я проигнорировал его пошлый намек, уселся на бревно. Алхимик опустился рядом.
— Когда мы дальше пойдем?— спросил он.— Что-то я неуютно чувствую себя в окружении этих зеленомордых.
— После того, как я получу благословение Канарока и стану рогой,— ответил я.
Но прежде мне нужно будет выкрасть малахитового божка.
Этим я и решил заняться в ближайшее время. Соваться в лагерь черных гоблинов без предварительной разведки было бы опрометчиво, поэтому сначала я собирался осмотреться на местности.
— Если что, найдешь меня в роще,— предупредил Альгой и пояснил: — Пока тебя не будет, покачаю алхимию.
— Что насчет рецепта, тормозящего Проклятье? Уже продвинулся в создании формулы?— спросил я его.
— Не очень, но я работаю над ней.
— Работай.
Мы расстались. Альгой направился к роще, чтобы не мелькать перед глазами у гоблинов, которые его почему-то недолюбливали... Впрочем, это чувство было взаимным. А я решил встретиться с Пакин-Чаком. Однако старый гоблин был занят чем-то более важным и попросил его не беспокоить, выделив в мое распоряжение того самого юного проводника, который показал нам путь к жилищу Орхи.
— Я хочу взглянуть на лагерь кьяр-ни со стороны, так, чтобы они об этом не узнали, понимаешь?— спросил я его.
Он кивнул, махнул мне лапой, и мы направились вдоль реки на восток.
Когда стойбище скрылось из виду, мы пересекли реку и по едва приметной тропке-серпантину начали взбираться на гору.
В то время как резвый гоблин беззаботно скакал по камням, мне приходилось красться с предельной осторожностью. Малейшая оплошность — и я окажусь на точке Возрождения у ворот города Сток, что само по себе повлечет целый ряд трудно разрешимых проблем. Надо было бы "заякориться" где-нибудь поблизости, но пока что Точка Привязки вблизи стойбища не попадалась мне на глаза. Можно было, конечно спросить у Пакин-Чака, но как-то не пришло на ум, когда была такая возможность...
Я поговорил со своим проводником... Увы, он не понял, что меня интересует.
А посему приходилось осторожничать, прижиматься к скалам, расчищать тропинку, чтобы не сорвалась нога, и с дрожью в теле провожать взглядом улетавшие в пропасть камни...
Лишь далеко после полудня мы добрались до вершины хребта. Открывающаяся взору панорама была чарующей. На юге бескрайние степи тянулись до далекого горизонта, где, размываясь, плавно перетекали в синеву неба. Обширное стойбище, чьи детали невозможно было различить по причине удаленности, легко скрывалось под мизинцем. Стоявшая рядом роща выглядела немногим крупнее. Где-то там колдовал над реактивами наш алхимик. Возможно, поднимавшаяся над деревьями струйка дыма отмечала его местоположение. На востоке вздымались еще более высокие хребты, а вот на западе...
Место наблюдения было выбрано очень удачно. Лагерь черных гоблинов находился почти подо мной — жаль только, что спуститься вниз в этом месте было невозможно. Да и подобраться с других направлений — непросто. Главным препятствием я посчитал подъемный мост, переброшенный через ущелье, рассекавшее хребет с запада на восток. В настоящее время он был задран со стороны лагеря, а у лебедки дежурили черные гоблины.
От кьяр-ви они отличались не только цветом кожи. Они выглядели крупнее, мускулистее, а их клыки и когти — еще опаснее. Вооружены они были так же, как и их зеленые сородичи, но там, где кьяр-ви применяли кость, черные гоблины использовали камень. Каменные топоры, каменные наконечники для стрел, каменные ножи. Впрочем, была и сталь, и кость, и магия. И шаманов у кьяр-ни было предостаточно. Но главное, как говорил Пакин-Чак — идол, наделявший черных гоблинов дополнительной силой.
Он стоял в западной части лагеря, на постаменте в нише. Охраняли реликвию два могучих облаченных в тяжелые доспехи гоблина при оружии. Они расположились у самого входа в нишу, так что подобраться к идолу, не привлекая их внимания, было практически невозможно.
Они могут стать большой проблемой на моем пути к цели.
Чуть дальше прямо на каменном полу сидели полукругом несколько шаманов. Медитируя, они черпали из статуэтки силу, вливавшуюся в них едва заметными сизыми потоками. Сидели давно и, по-видимому, уходить никуда не собирались...
И это тоже было мне не на руку.
Впрочем, соваться в лагерь кьяр-ни днем было чистой воды самоубийством. Хоть они и уступали в численности обитателям стойбища Сат-хе, но ведь неспроста их так опасался Пакин-Чак. Черные гоблины обитали в нишах и пещерах, коими оказались богаты окрестные скалы. Возможно, ночью они и расходились по своим норам, однако днем в лагере было довольно... хм... "людно". К тому же не стоило забывать о поднятом мосте через ущелье. С севера мне, увы, было не подобраться. Для этого пришлось бы обогнуть восточный хребет, что заняло бы не одну неделю. К тому же и с севера гоблины обезопасили лагерь бревенчатой оградой, топорщащейся остро отточенными кольями. А на скалах были оборудованы гнезда для лучников и камнеметателей.
Поэтому мне во что бы то ни стало нужно было придумать способ перебраться через ущелье.
А дальше?
А дальше как карта ляжет.
Я провел весь остаток дня на смотровой площадке. Юный гоблин давно уже сбежал на стойбище, Альгой отписался, сообщив, что уходит в реал и завтра его, скорее всего, не будет. Просил, если что, дождаться, не уходить в Арсвид без него. Кареока так и не дала о себе знать. Даже Пакин-Чак забился в свой шатер и не хотел никого видеть. Поэтому, вернувшись в долину на закате — спуск оказался быстрее подъема, — я почувствовал себя ужасно одиноким...
Странное, давно забытое чувство.
Утешало лишь одно: день не прошел напрасно, кажется, я нашел способ проникнуть в лагерь кьяр-ни. И сделать это я собирался уже следующей ночью.
А на сегодня достаточно...
Выход
Ночь оказалась бессонной, как перед экзаменами, но я не поставил будильник, решив хорошенько выспаться, потому как и следующей ночью спать, видимо, не придется. Поэтому в Годвигуле я появился лишь после полудня.
Я вышел из шатра. Гоблины, как обычно, занимались своими делами. Я заметил нашего проводника, приветливо махнувшего мне... и неожиданно замершего с поднятой над головой лапой.
Впрочем, замер не только он — замерли и остальные гоблины, проходившие мимо, возившиеся у своих шатров, рыбачившие на реке, стрелявшие из луков на стрельбище... Замерла стрела, уже сорвавшаяся с тетивы, но так и не достигшая соломенной мишени, изображавшей безликое антропоморфное существо. Замерла стайка птиц, пролетавшая над стойбищем... Нечто подобное случалось уже со мной не так давно — во время атаки Сатаниэля и его приятелей... С одним существенным различием: в тот раз я словно увяз в густой патоке и каждое движение давалось с неимоверным трудом. А сейчас я мог свободно перемещаться в замершем мире, однако вместо этого застыл на месте и тупо пялился на странный эффект, очень похожий на игровой баг.
Неопределенность длилась считанные секунды, после чего в полусотне шагов от моего шатра материализовались три новых персонажа и, увидев меня, уверенно зашагали навстречу, ловко огибая замерших в необычных позах гоблинов. Двое были облачены в сверкающие на солнце латы, с опущенными на лица забралами, с грозными протазанами на плечах. Третий выглядел типичным придворным, носившим вычурный бархатный наряд бордового цвета с черными вставками и помятый берет, украшенный пышным страусиным пером. Этот держал в руке свиток, перетянутый лентой и скрепленный большой сургучной печатью.
В недобром предчувствии я потянулся к ножу, но тут же тела незнакомцев окутала предостерегающе вспыхнувшая оболочка магической защиты, а потом меня и вовсе парализовало так, что я стал таким же неподвижным, как и окружавшие меня гоблины.
Троица остановилась в трех шагах от меня, придворный франт изучил мою внешность, будто сверял соответствие оригинала полученным данным. Треснула и исчезла без следа сургучная печать, растворилась в воздухе пестрая ленточка, вестник раскатал свиток и провозгласил:
— Макар Андреевич Заварзин, носящий имя Кириан, абонентский номер 65977166. 16 дня 8 месяца 874 года вы заключили договор с банком "Гундерсен и сыновья", получив в виде ссуды 3000 реалов. Означенную сумму, а так же 10% пени, вы были обязаны перечислить на известный вам банковский счет в течение отведенного срока. Сегодня этот срок истек, и я обязан спросить вас официально: готовы ли вы выплатить названную мною сумму?
Твою же...
— У меня нет таких денег,— растерянно пробормотал я.
— В таком случае я вынужден вас задержать...
Латники тронулись с места и взяли меня под стражу.
— Вы будете препровождены в Вальведеран, где предстанете перед предварительным третейским судом Совета Наблюдателей и Исполнителей. После чего, в зависимости от решения суда и вашего личного согласия, вас отправят на исправительные работы для возмещения причиненного вами ущерба либо ваш персонаж будет "заморожен" до тех пор, пока вы не рассчитаетесь по долгам. В любом случае на все ваше игровое имущество налагается арест: оно будет предано истцу в целях компенсации понесенных им убытков. В случае признания вас виновной стороной, вам так же предстоит покрытие судебных издержек. После вынесения предварительного вердикта на ваш электронный адрес будет отправлено соответствующее извещение и повестка в суд в реальном мире.
Я стоял ни жив, ни мертв...
Это... Это...
Мысли путались, хотелось рвать и метать, но я не мог даже пошевелиться. Зато внутри все кипело и бушевало. Однако горло перехватило тугим обручем обиды и безысходности, и я не мог произнести ни звука — просто стоял и тупо пялился на уставившегося на меня судебного исполнителя.
Это конец! Финиш!! Катастрофа!!!
Работа в пользу потерпевшего... Мне доводилось об этом слышать. Занятие добровольно-принудительное. Не хочешь — не работай. Но в случае отказа доступ к игровым порталам — ВСЕМ! — будет закрыт в лучшем случае на год по решению суда... реального суда. Не исключена была и конфискация ГВР. А деньги все равно придется отдавать — как ни крути. Смирение означало пару лет настоящего долгового рабства. Работа без продыха, причем доход полностью уходил на игровой счет истца, что в моей финансовой ситуации было совершенно неприемлемо. Кто будет в этом случае выплачивать кредит, кто внесет за меня абонентскую плату, кто поможет матери, и без того выбивающейся из сил, чтобы содержать сына-инвалида и его дорогостоящее увлечение?
Нет, нет, нет! НЕТ!!!
Что ж, я не снимал с себя вины: уж слишком легкомысленно я отнесся к ситуации, в которой оказался благодаря излишней самоуверенности. Мне следовало искать деньги, а вместо этого я отправился в Арсвид, решил помочь гоблинам... Облажался... Впрочем, Проклятие висело над моей головой Дамокловым мечом, и даже сейчас я был уверен, что поступил правильно. Только вот от понимания собственной правоты легче не становилось...
По мановению руки судебного исполнителя открылся необычный портал — этакая овальная латка с рваными подвижными пламенеющими краями, грубо налепленная на застывшую панораму стойбища клана сат-хе. По ту сторону возвышался фасад до боли знакомого здания Дворца Правосудия. Там начались мои неприятности, но с тех пор все стало только хуже.
— Уведите задержанного,— сказал судебный исполнитель, конвой шагнул вперед и я, не контролируя более свое виртуальное тело, последовал за ними...
— Постойте!
В замершем мире и в повисшей тишине голос прозвучал слишком громко и категорично. Конвой остановился в двух шагах от портала, защитная магия стражей отреагировала на возможную опасность радужным пересветом, но они, как два истукана, так и остались стоять спиной к неизвестному. Я тоже, полностью утратив контроль над телом, оказался не в состоянии обернуться. Поэтому на окрик откликнулся только судебный исполнитель: развернулся и, сцепив пальцы в замок, уставился на незнакомца:
— Вы кто такой?
— Меня зовут Ветератор,— ответил внезапно появившийся субъект.
Вот как?! Ветератор, собственной персоной?!
Так звали одного из моих постоянных клиентов, от которого я время от времени получал деликатные поручения определенного рода. Это именно он заказал мне статуэтку богини Смилион, посулив за нее 5000 реалов. Задания я получал в письменном виде, гонорар добросовестно переводился на мой игровой счет. Так что лично с этим человеком мы никогда не встречались.
Кто же он — Ветератор?
Мне не пришлось долго томиться в неведении. Избранный заказчик приблизился к конвою, и я смог разглядеть его во всех деталях. Это был мужчина лет пятидесяти, с легкой сединой в темных волосах, пронзительным взглядом и бородкой-эспаньолкой. Он и внешне напоминал мне типичного испанского идальго середины семнадцатого века, правда, вместо традиционной шпаги он носил на поясе изящный меч.
— Что вам нужно, уважаемый?— настороженно спросил судебный исполнитель.
— Вам станет понятно, когда вы ознакомитесь с этой бумагой.— Ветератор протянул представителю закона скрученный в трубочку пергамент.
Изучив ее содержимое, судебный исполнитель не проявил никаких заметных эмоций. Вернув пергамент Ветератору, он спросил:
— Вам понадобится наша помощь?
— Нет, благодарю, я сам справлюсь,— отказался мой постоянный клиент.
— В таком случае позвольте откланяться. Если что, обращайтесь.
Развернувшись, судебный исполнитель кивнул головой конвоирам, и вся группа проследовала в портал. Спустя мгновение исчез и он.
Я же вопросительно уставился на Ветератора, не понимая еще, что произошло.
— Прогуляемся?— предложил он и направился к реке. Я последовал за ним.
— Я вернул банку всю сумму, которую вы задолжали, и заплатил соответствующий штраф,— пояснил Ветератор, остановившись на берегу бурного потока.
Хм... А вот это уже интересно...
Но радоваться я не спешил.
— Спасибо, конечно, но я об этом не просил.
— Так или иначе, но теперь вы МОЙ должник.
Ах, вот оно что!
Час от часу не легче. Как говорится: из огня, да в полымя.
— У меня нет денег,— хмуро ответил я.— И в ближайшее время не предвидется.
— Меня не интересуют деньги,— улыбнулся Ветератор.— Напротив, если вам понадобится та или иная сумма, можете обращаться ко мне в любое время. Уверен, мы всегда сможем договориться.
Я уже был достаточно взрослым, чтобы не верить в простое человеческое бескорыстие. А значит...
— Что вам от меня нужно?
— Правильный вопрос! Мне на самом деле кое-что нужно...— и он в двух предложениях выдал мне, то, от чего глаза полезли на лоб.
— Постойте... Я не ослышался? Вы предлагаете мне...
— Именно.
В это трудно было поверить, а потому я ответил с неприкрытой тактом откровенностью:
