— Эй, очнитесь, мистер Поттер! — как сквозь воду донесся до меня отдаленный голос.
Кто-то активно хлестал меня по щекам. По лицу что-то стекало, то ли слезы, то ли кровь. Грудь просто взорвало чудовищным кашлем.
Я приподнялся и прочистил глаза. Один из безликих охранников, который хлестал мое лицо, молча поднялся и покинул помещение.
— Итак, начнем сначала, — безмятежно, как ни в чем не бывало начал гоблин.
Осоловевшим взглядом глядя по сторонам я, как смог приподнялся на руках и взгромоздил непослушное тело на стул. Дыхание сбилось, сердце колотилось в бешеном ритме, организм находился в глубочайшем шоке от пребывания за волосок от смерти.
— Вам полегчало? — участливо наклонился Грабодрогг. — Быть может, воды?
Я отрицательно покачал головой.
— Вы уж извините за такой нетеплый прием, но сами понимаете... необходимость раз и навсегда доказать наши возможности вынудила пойти на этот неприятный шаг. В будущем, если вы поведете себя разумно, мы будем общаться исключительно в приятном и взаимовыгодном ключе.
— Внимательно слушаю, — разлепив веки прохрипел я.
Грабодрогг довольно кивнул, а затем открыл ящик стола и вытащил на свет запыленную бутылку и пару стаканов. Плеснув в каждый по два пальца, ловким щелчком подтолкнул бокал ко мне. Я пригубил душистый напиток. Чудесный виски. Но ротовую полость нещадно запекло, с непривычки.
— Итак, начнем. Я думаю, вы, несмотря на недавнее появление здесь наслышаны о бесчисленном множестве восстаний гоблинов, насколько кровавых и беспощадных, настолько же и бессмысленных. Наша раса, так уж сложилось, многие века потратила напрасно, воюя против людей, и терпела многочисленные сокрушительные поражения. В результате гоблины оказались практически бесправными сторожевыми псами денежек чародеев. И пришло время это изменить.
Я все ещё недоумевал.
— И причем здесь я?
— Вы, мистер Поттер, а точнее тот, кто вы есть внутри, необходимы нам для успешной борьбы со сложившимся положением вещей. Ошибки предыдущих войн учтены, мы не станем ломиться во входные двери, ломая кости при столкновении, и вновь сокрушительно проиграть.
— Почему я?
— Аналитики посчитали тенденции мирового прогресса, и пришли к выводу, что именно в будущем люди станут более терпимыми и толерантными. Уже сейчас проводятся акции против расизма, антисемитизма. Как выяснилось, лет через двадцать-тридцать гоблины уже смогли бы обратиться к людям за поддержкой.
— Так в чем проблема?
— Маги — не люди. Точнее, люди, — мягко улыбнулся гоблин, — но их закостенелость, консервативность и страх перед неизвестным всегда оставляли тщетными попытки гоблинов пойти на переговоры. Для них существует Договор Победителей, и точка. Во веки веков. Они даже не осознают, что поддерживая победоносную бумаженцию многовековой давности сами препятствуют своему развитию.
— И вы рассчитываете, что я смогу что-то изменить? Помочь вам?
— Ну, во-первых, у вас нет выбора. Работать с нами вам все равно придется, в первую очередь это вопрос жизни и смерти. Другая сторона медали заключается в том, что вы можете вдохновиться, и привести этот мир к лучшему будущему, как для прогрессивных волшебников, так и для угнетенных магических рас.
— То есть, правильно ли я понял? — не смог сдержать я едкой ухмылки. — Вы подослали убийц к Гарри Поттеру, каким-то немыслимым образом выдернули душу погибшего из будущего, из-за прогрессивных взглядов? И никого не нашлось понимающего? Совсем-совсем?
— Вы просто не осознаете, — сурово нахмурился Грабодрогг. — Среди магического общества, из тех, кто имеет реальное влияние, нет НИКОГО сочувствующего гоблинам. В конце концов, мы — иная раса. Стали бы вы агентом инопланетян, планирующих вторжение на Землю?
— Так все же вторжение?
— В том-то и дело, что нет. Взаимовыгодное, приближенное к равноправному сотрудничество. Не хотим мы больше быть замками на сейфах или счетоводами. Вы видели хоть одного гоблина за пределами Гринготса?
Я покачал головой: действительно, ни одного представителя расы гоблинов в Косом переулке, за исключением Гринготса не наблюдалось. Ни в Лютном, ни в Хогсмиде, ни одного случая праздношатающегося гоблина.
— Совсем дела плохи?
Не могу поверить, что ни один волшебник, ни разу даже не задумался о подобном.
— Я понимаю, вам, прогрессивному человеку из будущего, кажутся странными предрассудки поросшего мхом магического мира, часть которых, причем большая, от вас скрыта. Но, поверьте мне, все попытки навести контакты с влиятельными людьми, кончались плохо: очередным жестким отказом, или новыми санкциями.
Очень забавляло поведение гоблина, считающего меня каким-то прогрессивным мыслителем. Никакого сочувствия к этой маленькой озлобленной расе в душе не возникало.
— О, сколько было попыток навести мосты. Причем последняя из них, обернулась скандалом, и едва ли не катастрофой. Казалось бы, кто уж лучше? Известный историк, профессор и, по отзывам просто хорошая старушка — Батильда Бэгшот подняла прямо-таки бучу после нашей попытки заполучить союзника в её лице. Как выразилась: прямо на её глазах проходит интерлюдия к новому восстанию, хотя кто как не она, зная все исторические нюансы должна сочувствовать гоблинам. Возможно, вы о ней слышали: она написала большинство учебников для Хогвартса.
— И что вы с ней сделали? — мрачно поинтересовался я
— Только обезопасили себя с этой стороны, — растянул губы в неживой улыбке Грабодрогг.
Цинизма им не отнять. Все такие прям бедненькие, забитые, посаженные на цепь магами-самодурами, а как потребовалось — быстро упокоили бедную старушку. Таким палец в рот не клади — руку отгрызут.
— Ну, хорошо, — понимающе кивнул я, — вы действительно заслуживаете большего и, возможно у нас что-то и выгорит. Но почему просто не подождать эти двадцать-тридцать лет, а затем начать продвигать реформы? И так ожидали два столетия. Почему сейчас?
— Я уже упоминал закостенелость магического общества. Гринготс уже начал использовать вычислительные машины, а министерские писаки все ещё пользуются перьями. Не факт, что и через сто лет они прислушаются к нашему мнению. А жизнь то вон она, за окном. Но главной причиной и краеугольным камнем возник из небытия Темный Лорд. Близится война, и по нашим источникам: он действительно восстал. А, как известно, самые успешные перевороты осуществляются на фоне войны. И победа Темного Лорда гоблинам категорически не по нутру, ибо станет ещё хуже. Закидоны чистокровности и исключительности человеческой расы самые опасные. Нет ничего ужаснее победы сил Лорда в данном случае. Это и вынудило нас действовать. Плоды победы так называемых 'Сил Света' мы уже успели вкусить. Пятнадцать лет — ничего нового. Темный Лорд все только усугубит, у моей расы нет союзников в этой войне. Здесь не из чего выбрать. Мы — третья сторона.
— Так может, стоит выбрать меньшее, из всех зол?
— В точку, — твердо сказал гоблин. — И меньшее из трех зол — вы, мистер Поттер.
— Спасибо за комплимент, — удрученно буркнул я. — И какую роль вы мне отводите?
— Самую главную. И при должном рвении в накладе не останетесь.
Очень заманчиво. Вот только бы не закончить в пруду с такими обещаниями.
— А можно поподробнее? — невинно интересуюсь.
— Безусловно. По нашим данным, открытая фаза войны наступит не раньше, чем через два-три года. За это время должно произойти много чего. Во-первых, вы, мистер Поттер, заявитесь в Гринготс и Министерство, потребовав вернуть, причем ваше по праву звание Главы Рода Поттер. Поверьте, оно многого стоит, и некоторые из ваших нынешних 'союзничков' по головке не погладят, за такое-то рвение. Чистокровный род имеет один голос в Визенгамоте, это хорошо известно. Но вот древнейший и именитый род Поттеров имеет право на трех представителей, а в случае отсутствия оных все три голоса фокусируются в руках Главы Рода. То бишь ваших. Аналогичное преимущество и в Палате Лордов.
— Значит, вы хотите, что бы ученик школы представлял ваши интересы в магическом мире?
— Не ученик, а Лорд. И возраст не имеет значения, в отсутствии альтернативных кандидатов. Магия вас примет, и точка.
Это навело меня на странную мысль.
— А можно ли являться Лордом одновременно двух родов? Например, Поттер и Блэк, ведь последние, насколько я понял, тоже владеют множеством голосов.
— Теоретически да. Если вы, являясь Лордом получите по наследству бесхозный род, а подобное, уверяю, случается крайне редко, то до самой смерти обе родословных окажутся под одним крылом, пока не разделятся среди наследников, а далее снова пойдут две разных линии: Поттеры и Блэки. А что, неужели...
Глаза гоблина пораженно расширились. Он быстро спросил:
— Неужели вы наследник рода Блэк? Завещание? ..
Я неопределенно пожал плечами, и ругнул свое любопытство. Не стоило, ох не стоило. Тем временем Грабодрогг бахнул по колокольчику, и горячо зашептал на ухо возникшему из-под земли гоблину, как две капли воды похожему на собеседника.
— Мы проверим наличие завещания Сириуса, — потер руки Грабодрогг, — и если вы оказались правы...
— То что?
— А неизвестно... шесть голосов, — пораженно шептал гоблин. — За всю историю, вроде только трижды или четырежды подобное влияние сосредотачивалось в руках у одного Главы.
— И вряд-ли он долго жил, — не преминул отметить я.
— Не волнуйтесь, мистер Поттер. При вашем сотрудничестве, и с той поддержкой, которую мы вам окажем, вы ни в чем не будете нуждаться. Обучение, охрана, финансирование. Все, что потребуется ради успеха операции. Да и не будет у вас шести голосов, эх, мечты-мечты. Максимум четыре, и то нескоро.
— А отчего?
— Вы, конечно сможете владеть всем имуществом Блэков, распоряжаться недвижимостью, средствами и тому подобное... Это все завещал вам ваш крестный. Если завещание подтвердится. Но магия Рода — тонкая материя. Вы не сможете стать главой, не связав кровных уз с живым представителем семейства Блэк, а их, насколько я знаю, осталось всего двое. Нарцисса Малфой и Беллатрисса Лестрендж, обе в девичестве Блэк.
— Значит, желай я вдруг стать лордом Блэк...
— Верно. Единственный вариант, женить на себе любую из этих женщин.
— М-да, уж... — пробормотал я себе под нос. — Этот вариант мы рассматривать не будем.
Гоблин пожал плечами, мол, ему то что? После чего открыл ящик стола, порылся немного и протянул три крохотных бутылочки.
— Одну выпейте сейчас, — не признающим возражения тоном приказал Грабодрогг.
Я пожал плечами: выбора нет. Желай они смерти — сейчас бы мое тело удобряло землю.
— Зелье выработает у вас иммунитет к сыворотке правды, и усилит щиты сознания. Невосприимчивость к Империусу. Срок существования антител Веритасеруму примерно полтора-два месяца.
— Как называется это чудо? — уважительно пробормотал я.
— Зелье 'шпион'. Официальной классификации не существует. Побочный эффект, правда, вы не сможете изымать воспоминания из своей головы, добровольно или по принуждению. Но, в нашем случае, это даже к лучшему.
— Действительно. Я ведь много чего могу рассказать...
— Даже не пытайтесь, — холодно возразил Грабодрогг. — Во-первых, вы не сможете, ибо прямо сейчас принесете Непреложный Обет, о неразглашении. Во-вторых — зелье. В-третьих — привязка души. Ещё одна причина такого кропотливого предприятия — вызова, и тому подобное — контроль. Из древних рукописей следует, что именно контроль над душой изначально помог бы обрести полную власть над человеком, кем бы он ни был. Ни один волшебник, никогда не станет сотрудничать с нами. Да и нам не подходит абы кто. Но агент, в теле Героя Магического мира, это сильно. И полностью контролируемый, не буду скрывать... Есть множество рычажков давления, мистер Поттер, и мне не верится в ваше желание жертвовать также наскоро приобретенными, но все же друзьями ради обычной жизни школьника, которая сложилась бы в наше отсутствие. Это помимо угрозы лично вам. Но плюсы в нашей ситуации перекрывают все:
— Подумайте: глава Рода Поттер. Лорд Поттер. Обычные чистокровные волшебники обязаны приветствовать вас поклоном при встрече. Любое финансирование. Власть. Влияние. А все, что от вас требуется — восстановить справедливость.
Ох и не нравиться мне все это. Но выбора нет.
— Неужели четырех голосов достаточно? Не верю, что на многое способен повлиять пусть именитый, но все же единственный Род?
— Для глобальных перемен недостаточно, вы правы, — согласился Грабодрогг, -, но вот бойкотировать неприятные нам законы, вкупе с нашим голосом, вполне реально. Подумать только! Один несовершеннолетний пацан может владеть четырьмя баллами, в то время как ЦЕЛАЯ РАСА гоблинов располагает лишь одним представителем, — крючковатые когти гоблина затряслись от переливающейся через край злобы.
— А второй вариант? Ну, первый через органы власти, а если мои изменения не поддержат? — разбираться, так до конца.
— Второй вариант заключается в следующем: в случае неудачи проведения реформ мирным путем запускается план Б. Он подразумевает, что вы, мистер Поттер, после должной подготовки и тренировок займете место нового Темного Лорда, подорвете существующий порядок вещей, и добьетесь поставленных целей... иными методами.
— Во-от оно как, новый темный лорд значит. Звучит, — протянул я.
— Довольно неплохо, правда? — заманчиво улыбнулся гоблин. — Именно поэтому у вас начнутся усиленные занятия в школе с одним из наших агентов. Насколько я помню Выручай-комната — подходящее место для такого рода занятий.
— И кто же ваш тайный агент?
Гоблин умолк. Затем пригубил виски, причмокнул с удовольствием губами и выдал:
— Северус Снейп, конечно же. Ну и ещё несколько.
У меня отвисла челюсть. Будто прикипев к стулу, я сидел, и расширившимися глазами неверующе взирал на Грабодрога.
— Но, как?
— Северус является нашим давним партнером. Как, по-вашему, можно безукоризненно играть среди двух величайших легилиментов Британии, и не подставиться? Исключительно благодаря конкретно этому зелью, — гоблин постучал по колбочкам. — Северус никогда не был ярым сторонником Дамблдора, а особенно, не хотел оставаться с ним в одной лодке после смерти матери Поттера, Лили Эванс. Вы знали о его любви к ней?
Я отрицательно помотал головой. Хоть какие-то секреты нужно оставить при себе. Хотя бы относительное знание канона.
— Но затем мы нашли его: бедный молодой зельевар, ненавидящий себя и свою жизнь. Заблудившийся, не знающий где правда, а где ложь молодой мужчина слепо следовал приказам директора в надежде, что поступает правильно. Мы научили его считаться с собственной выгодой, делать то, что нужно ему самому. Научили жить своей головой, а не марионеткой одного из великих. Ну и заплатили, естественно, — гоблин довольно откинулся.
— И в чем же заключается его основная задача?
— Нюансы довольно многочисленны и ситуативные, но в случае войны, в первую очередь Северус бьет в спину победителю. Крупный счет в банке, статусное место после нашей победы, что ещё нужно? Жаль вот только родовитость его хромает, мать изгнана из семьи, и слава бывшего пожирателя делает его непригодным для полной реализации потенциала, — гоблин, сцепив пальцы, наклонился к моему лицу, — Чего не скажешь о вас, мистер Поттер.
