Красный Дьявол и Каменная чаша

Оказавшись в темноте, Клод увидел бледные точки, размером с голубиное яйцо. Он приблизился к ним и дотронулся до одной из точек пальцем. Это оказалось отверстие, скрытое с той стороны чем-то шершавым.

— Гобелен? — предположил Клод.

Сейчас он понял, для чего все эти лесенки и прикрытые отверстия.

— Вот тебе и пять чудес ордена, — прошептал Клод, — у них тут даже девиц нет, чтобы за ними подглядывать.

Клод никогда не любил собирать чужие тайны, тем более магов-фанатиков, от которых и в солнечный день бросало в дрожь. Но, как часто случается, то, чего мы так не любим, само спешит к нам навстречу. Клод услышал приближающиеся шаги за гобеленом. Стоит отдать должное потайному ходу, слышимость тут была великолепная. Наверно, даже жужжание грузного шмеля в саду за окном можно было услышать.

— Вы понимаете? — спросил голос с характерными властными нотками.

— Зачем? — гневно пророкотал второй голос. Определенно, ему не было никакого дела до всей властности первого, — все прекрасно шло, вы утверждали, что справитесь. Но, скажите мне, чем вы думали, когда уморили его?

Голоса начали удаляться и Клод, гонимый любопытством, последовал за ними, начисто забыв о подсвечнике.

— Нет, — возразил первый, — вы, мой дорогой Кристоф, узко мыслите. Я говорил вам, что добьюсь своего и я добился. Просто сейчас он еще не пришел в себя, но уже завтра, на совете, я буду говорить его устами.

— И что же вы скажете? — саркастически спросил второй, — я много думал и решил то-то и то-то? Вы считаете, что никто не разгадает подмены?

— Подмены и не было, — холодно заметил первый голос, — все идет по нашему сценарию. Так, как мы и хотели.

— Вы хотели, а не я, — огрызнулся, тот, кого назвали Кристофом. — Целый год вы убеждали меня, что сможете договориться с ним и вот результат — у нас, оказывается, все идет по сценарию! Только меня забыли поставить в известность! Неужели вы думали, что я поверю в жалкие бредни про парня в девке? Было бы проще найти двойника и совершить подмену.

— Боюсь, Кристоф, вам не понять всей глубины моего замысла, — усмехнулся первый.

Хлопнула дверь и голоса затихли. Ход резко поворачивал налево и старый повар решил пробраться дальше, чтобы услышать продолжение разговора. Но то ли они свернули не туда, то ли шли в полном молчании — голосов слышно не было. Переведя дух, Клод только сейчас заметил, что стоит в кромешной темноте. До этого у него довольно неплохо выходило передвигаться на четвереньках, припадая ухом к отверстиям.

Решив, что в темноте дальше ползти не имеет смысла, Клод собрался вернуться за подсвечником. Только вот незадача, где именно он его оставил? Пять или шесть пролетов назад? Клод, ничего не видя перед собой, на ощупь направился назад.

Парень в девке — как же ему не нравились эти слова. Определенно, тут что-то затевается, и не мешало бы поскорее унести ноги из этого проклятого ордена. Но для начала нужно найти Ингрид, которая сейчас неизвестно где. Также стоит отыскать старого прохиндея Олафа, который привел их в логово фанатиков и надрать ему бороду. Опять же Олаф может помочь найти Ингрид, ведь он тут, в отличие от Клода, все знает.

Размышляя, кого все-таки стоит искать первым и как вообще отсюда выбраться, Клод задел рукой свой подсвечник и тот с грохотом ударился о каменный пол. Нелестно помянув некоторых особо любимых богов, повар нащупал витую ножку подсвечника. Свечи не было. Видимо, она при падении куда-то откатилась. Клод шарил руками во тьме, тщетно пытаясь найти свечу, когда услышал легкий шелест. Еле различимый звук стремительно приближался к повару.

"А крысы так не шуршат", — подумал Клод, аккуратно поставив подсвечник на пол. Стараясь не шуметь, повар на четвереньках пополз к двери. Подниматься наверх было еще ничего, но вот сползать вниз оказалось труднее, но Клод не привык сдаваться. Когда он преодолел несколько пролетов, что-то за его спиной громко звякнуло. На лбу Клода проступил холодный пот — преследователь задел подсвечник и значит, уже совсем близко. Выпучив глаза, повар начал перебирать руками и ногами с поразительным проворством.

"Еще немного, — думал он, — проклятый выход уже близко".

Ступени пошли вверх и Клод уперся в потайную дверь. Теперь оставалось только открыть ее. Он водил рукой по стене в надежде найти рычаг, а шелестящие шаги становились все ближе и ближе.

— Если выберусь, больше никогда не буду... — Клод не успел закончить фразу. Прямо над его головой с шипением пронесся сноп огня. Он врезался в дверь, обильно осыпая Клода искрами. Стой повар в полный рост, то сейчас здорово бы походил на огромный факел. Наконец рука нащупала рычаг и дверь со щелчком отворилась. Клод выкатился в библиотеку, поспешно закрывая дверь. Он с силой потянул томик и послышался еще один щелчок. Благо механизм оказался таким же, как и у графа — стоит вынуть книгу и стальной засов запирает ход. Клод уже попадался в такую ловушку и теперь с удовольствием захлопнул ее сам. Послышалось несколько глухих ударов. Видимо, преследователь понял, что рычаг не работает и теперь пытается открыть дверь силой.

Нужно было спешить. Ослепляющий дневной свет резал Клоду глаза и он, жмурясь, вышел из библиотеки.

В голове повара успел сложиться план — найти Олафа, который должен помочь ему в поисках Ингрид. Клод не хотел верить, что Олаф намеренно заманил их в ловушку. Скорее всего, он и сам еще ничего не знает.

Припадая на одну ногу, Клод спустился по лестнице, уходя прочь из крыла магистра.

Идя по коридору, повар заметил, как странно смотрят на него братья. Неужели им все известно и сейчас они сторонятся его как зверя, на которого начата охота?

— Брат, что с твоей мантией? — окликнули Клода.

И повар понял природу этих недоуменных взглядов. Он был весь в паутине и пыли, будто только что вышел из склепа, в котором пролежал добрую сотню лет.

— В погребе... — туманно ответил Клод.

— Тебе стоит привести себя в порядок, — сурово проговорил брат.

— Да, конечно, — кивнул Клод.

Тщательно чистить мантию было негде, опять же всюду сновали полусонные братья, которые еще умудрялись все замечать своим затуманенным взором.

Клод завернул за угол, осмотрелся по сторонам — не бродит ли кто поблизости из этих чудиков, и снял рясу. Ухватившись за один конец покрепче, он со всей силы несколько раз ударил рясой о белоснежную стену. Этот метод не раз выручал его, когда было лень счищать засохшую грязь с куртки. На стене осталось несколько причудливых следов — ряса стала заметно свежее.

Теперь Клод вновь спешил в сторону кухни. Замок, орден, монастырь, казарма — все сплетни всегда крутились возле очага. Он петлял по безликим коридорам, пока нос к носу не столкнулся с коротышкой.

— Господин Клод! — наверное, уже десятый раз за утро воскликнул тот, — я везде вас ищу. Куда вы пропали и что с вашей одеждой?

"Проницательные упыри, — подумал Клод, — и чего вы все ко мне придираетесь? Можно подумать, что сами светитесь чистотой".

Прямо по коридору скользнула тень и вдруг в их сторону полетел огненный шар. Клод рухнул на пол, увлекая за собой монаха. Как и в прошлый раз, охотник оказался мазилой-неудачником и шар врезался в стену за ними. Клод приподнял голову и увидел, что тени как не бывало.

— Не любишь показываться, — хмыкнул повар, поднимаясь с пола, — ты цел?

Растерянный монах ощупал себя — голову, шею, живот, ноги.

— Кажется, да, — ответил он, закончив проверку.

— Как тебя зовут, друг?

— Сильвестр, — растерянно ответил коротышка.

— Ты слышал, Сильвестр, о бродячих неупокоенных?

— Вы думаете...

— Да, это был один из таких. Как видишь, даже стены ордена для них не помеха, — соврал Клод. Ему очень не хотелось рассказывать о страже тайника, а раз тот исчез, увидев монаха, значит не хочет показываться при посторонних. Повар искренне хотел считать коротышку непричастным к подслушанному разговору.

— Но это же детские сказки, — промычал монах.

— Как видишь, не такие уж и детские, — натянуто улыбнулся Клод и тут же сменил тему:

— Скажи мне, Сильвестр, как найти Олафа?

— Брата Олафа? — переспросил монах.

— Да, с которым я сюда пришел.

— К нему сейчас никак нельзя.

— Это еще почему? — спросил Клод, уже заранее предчувствуя подвох.

— Брат Олаф готовится к обряду посвящения, поэтому его нельзя тревожить. Помыслы должны быть чистыми, а дух хрустальным, или как-то так, я точно не помню, — порозовев, ответил монах.

— Странные у вас отговорки. Он спит что ли?

— Это не отговорки! — возразил Сильвестр, — еще утром среди братии прошел слух, будто священный рыцарь Олаф после своего возвращения готовится отречься от суеты и стать мрачным братом.

— С чего это он вдруг решил стать хмурым братом?

— Мрачным, — поправил монах. — Смерть младшего магистра Фостера не дает ему покоя. Он считает себя повинным и сейчас, так и не поймав убийцу, брат Олаф решил искупить свою вину, посвятив остаток жизни служению магистру, то есть, стать мрачным братом. Это очень смелый поступок, заслуживающий уважения. Брат Олаф всегда пользовался авторитетом в ордене, но теперь мы склоняем головы перед его мужеством и непоколебимостью.

— Подожди. Ты сказал, что он не поймал убийцу и теперь будет чьим-то слугой?

— Мрачный брат не слуга, — коротышка снисходительно улыбнулся, — он рука истины и поэтому подчиняется только достойнейшему из нас — Верховному магистру. Так было раньше и так будет всегда.

— Получается, ему нет дела до Фостера и всех остальных? — изумился Клод. Вся эта затея со служением ему сильно не нравилась.

— Младший магистр ушел от нас и, скорее, теперь ему нет никакого дела...

— Куда ушел? — воскликнул Клод и осекся. Коротышка ведь не знает, что Алан все еще жив или, по крайней мере, был, до вчерашнего вечера.

— Господин Клод, вы, правда, не знаете, куда уходят души после смерти? — с плохо скрытой жалостью в голосе спросил монах.

— К черту эти души, — махнул рукой повар, — мне срочно нужно увидеть Олафа.

— Я не знаю, — потупившись, протянул Сильвестр.

— Очень нужно. Опять же неупокоенный дух, — Клод перешел на шепот, — неспроста все это, брат Сильвестр, неспроста.

Похоже, страж сыграл ему на руку. Внутренняя борьба длилась недолго и уже через минуту, монах проговорил:

— Идемте, только не говорите, что это я привел вас.

— Конечно, — с готовностью отозвался Клод.

Они шли по безликим коридорам. Клод не терял бдительности, постоянно чувствуя на себе взгляд невидимого наблюдателя. Этот охотник-мазила так просто не отстанет. Один раз Клод видел скользнувшую тень у самого окна — облако ли это или страж? Похоже, что и его провожатый тоже был напряжен до предела. Сильвестр натянуто приветствовал встречающихся на пути монахов и старался обходить темные места.

— Нужно будет принять меры против этого бродячего неупокоенного, — словно защитную молитву, изредка шептал он.

Сильвестр остановился у небольшой двери и тихо постучал.

— Кто? — из-за двери послышался суровый голос Олафа.

— Брат Олаф, это я, брат Сильвестр, привел к вам посетителя, но если вы заняты, то мы не смеем вас более обременять, — скороговоркой выпалил коротышка.

— Что еще за посетитель? — недовольно спросил Олаф, открывая дверь. Бросив хмурый взгляд на монаха, Олаф стал еще мрачнее, когда увидел повара.

— Клод, — он покачал головой, — я думаю, ты уже знаешь о моем намерении.

— Зато ты не знаешь о моем, — сказал повар и, не дожидаясь приглашения, протиснулся внутрь.

Оказывается, Клоду отвели роскошные покои, по сравнению с жилищем Олафа. Комната напоминала собой каменный мешок. Из мебели только самое необходимое, даже шкафа и того не было, также как и кровати. На полу лежала широкая доска, толщиной в ладонь. Неудивительно, что старик быстро засыпал на лавке у Дафны.

— Брат Олаф, я, пожалуй, пойду, — неуверенно проговорил Сильвестр.

— Да, конечно. Я думаю, мой гость обратную дорогу найдет сам.

Поклонившись, низенький монах ушел. Клод еще мгновение слышал его шаркающие шаги, а затем хмурый Олаф закрыл дверь и резко спросил:

— Зачем ты пришел?

Устроившись на единственном стуле, Клод подробно рассказал ему о своих утренних похождениях, умолчав только о беге на четвереньках. Олаф внимательно слушал, ни разу не перебив рассказчика. Только все сильнее и сильнее сводил свои кустистые брови. Вид, конечно, у него был забавный, но Клоду было не до смеха.

— Ты узнал голоса? — спросил Олаф и тут же сам ответил, — откуда тебе, ты же никого здесь не знаешь. Говоришь, крыло магистра? Да, я помню, там, около приемной, была библиотека для гостей. Но я не знал ни о каком потайном ходе. Интересно, знали ли те двое о нем, и кто был твоим преследователем?

— Ты поможешь вызволить Ингрид и мальчишку?

— Да, — не раздумывая, ответил Олаф.

— Я слышал, ты хотел стать каким-то там братом.

— Потом стану, — задумчиво произнес монах, — может быть.

В дверь постучали.

— Кто? — как и в прошлый раз спросил Олаф, подходя к двери.

— Брат Олаф, это опять я, брат Сильвестр, — последовал подозрительно знакомый ответ.

Олаф открыл дверь, впуская бледного монаха.

— Чего тебе? — раздраженно спросил он.

Коротышка не успел ответить. Через порог скользнула тень и начала стремительно густеть. Все трое смотрели на нее как завороженные. Тень уже успела принять человеческие очертания. Она протянула руку и Клод, движимый первобытным инстинктом, вскочив, швырнул в тень стулом. Стул не успел достичь цели. Он вспыхнул, едва повар выпустил его из рук. Тень метнулась к Клоду и, приблизившись вплотную, неожиданно наткнулась на твердый кулак. Руки любого повара всегда работают быстрее головы. Охнув, человек, а это был человек, окутанный черным дымом, отпрянул назад, и, в следующий момент, его головы уже коснулась рука Олафа.

Короткая белая вспышка и страж обмяк. В ноздри Клоду ударил едкий запах дыма.

— Я не знал, — дрожащим голосом начал оправдываться Сильвестр, — брат Олаф, господин Клод, я бы никогда...

— Знаю, — оборвал его Олаф, рассматривая человека в капюшоне. На глазах Клода странный плащ начал принимать обычные очертания и уже больше не казался сотканным из черного дыма, а скорее из обычной шерсти, как и ряса Клода. Только вместо привычно коричневого, плащ был серого цвета.

— Кто это? — настороженно спросил Клод.

— Это? — хмыкнул Олаф, — мрачный брат, один из хранителей истины.

— Милостивая Анкейн! — воскликнул коротышка.

Глава 27

Звезды, перед глазами одни только звезды. Алан плыл по реке. Лежа на спине, он смотрел на ночное небо. Теплые волны приятно колыхали его, унося куда-то вдаль. Алан не знал, как долго он плывет. Пытаться найти берег было для него также трудно, как и вспомнить, кто он такой. Иногда ему казалось, что он молодой маг, а мгновением позже, будто он великий правитель. Закрыв глаза, он смутно припомнил разговор у огня. Действительно, теперь он Эдмунд, но все еще и Алан. Постепенно образ Алана начал блекнуть и теряться на фоне воспоминаний Эдмунда. Когда у герцога осталось только легкое ощущение, что что-то не так, воды поглотили его.