— "И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть», — вдруг вспомнилось Эрике, пока она закрывала стекло, но задумавшись, повернулась к стоявшим возле ангара, найдя взглядом друга, — Зовите меня "Смерть", — грустно усмехнулась, вспомнив свое прозвище, которым ее наградили друзья.
— Ты что несешь? — послышался мужской голос, от которого блондинка поморщилась, как оказалось, это был радист, который услышал речь пилота.
Двигатели "Швальбе" завелись, наполнив все вокруг свистящим грохотом; пламя вырвалось из них, через несколько секунд став невидимым. И в этот момент Хартманн понял, что Эрика не так глупа, как кажется, — она смогла завести самолет.
— Когда мы здесь укрепимся, и подожмем иванов, — Герцог почти кричал на ухо Райлю, придерживая фуражку одной рукой, при этом смотря на уже начавший двигаться "мессер", — Отправлю тебя в отпуск, в Германию, да еще зашлю "телегу" папаше Эйке: мол, один из ваших лучших командиров страдает по погибшей невесте, теряя из-за этого хватку, и вообще — не хочет продолжать свой род... Короче, чтоб женился, понял?!
Райль, глянув в сторону разогнавшегося по взлетке истребителя, зашагал в сторону берега. И если бы мужчина повернулся, то увидел, как самолет уже отрывался от земли. "Ме-262" поднялся в воздух, убрав шасси. Смотря на него, Алекс слышал только, как стучит его сердце, не сдерживая своих эмоций, улыбаясь при этом. Остальные оставшиеся из офицеров зорко наблюдали за машиной. И только Мария-Елена слышала довольный чуть нервный смешок Эрики, борясь с желанием бросить наушники и микрофон и побежать на улицу, своими глазами увидеть все. Пролетев вперед, "Швальбе" развернулся и с диким ревом пролетел прямо над ангаром, крутясь вокруг своей оси; не сбавляя скорости, рванул вверх.
— Это что еще за цирк? — нахмурился Штуббе, глядя, как "мессер" возвращается к земле, — Может неполадки какие, — пробубнил себе под нос, решив пойти к радистам и узнать, что стряслось.
Но только майор приблизился к двери, как послышался невыносимый рев, и прямо над крышей дома пролетела "Ласточка", продолжая крутиться вокруг оси. И будто специально, самолет вернулся и снова пролетел над головами солдат, отдыхавших возле танка, распугав их. Зарычав какое-то немецкое ругательство, одноглазый буквально пинком открыл дверь и, ворвавшись в дом, быстрыми шагами подошел к радиопередатчику.
— Что она себе позволяет?! — громко сопя, мужчина забрал микрофон у шатенки, а когда девушка, догадавшись, отдала ему наушники, прохрипел, — Позывной?
— Что? — похлопала глазами Айзенбах, уже предчувствуя нехорошее.
— Какой позывной? — еще секунда и майор готов был взорваться, а когда ему доложили, округлил уцелевший глаз, смотря на радистку, та лишь пожала плечами.
Райль завалился на жухлую траву на берегу фьорда, сорвал и начал жевать травинку. Откуда все это? Наглая девка-летчица, которую ему хотелось не то затрахать, не то избить до полусмерти, еще эти двое... Услышав рев движков, он одним движением сел, развернувшись в сторону аэродрома. "Сука!" — матернулся майор. Это он защищал ее перед Герцогом, чтобы эта девка мало того, что его обгадила перед всеми, так еще и собралась разбить самолет, попутно забрав несколько десятков человек?! "Швальбе" на небольшой высоте продолжал нарезать виражи и крутить "бочки". Райль встал и двинулся в сторону аэродрома.
Тем временем Штуббе приказывал сажать самолет, угрожая, что откроет огонь на поражение, но получал только один ответ — если машина хоть как-то пострадает, то он сам будет оплачивать ее ремонт, и это было подправлено ехидным тоном голоса. Лицо одноглазого побагровело от злости. Бросив наушники, мужчина поднялся и чуть ли не бегом вылетел из дома, при этом продолжая материться, по пути доложив полковнику о своенравии пилота; Рихард уже был готов лично расстрелять "Ме-262" из собственного танка, как вдруг столкнулся с Райлем. Юрген прошел мимо него, слегка оттолкнув плечом. Наблюдая за ними, Хартманн уже понял, что Эрику просто собьют, но не знал, как именно помочь подруге, так как не догадывался о том, что в соседней комнате командирского пункта есть радиостанция. Войдя в дом, Райль уверенным шагом дошел до рации.
— Дай наушники, — протянув руку, мужчина остановился возле стола; Айзенбах передала их Райлю, — Эрика, сажай самолет, — в наушниках пилота прозвучал хриплый, спокойный баритон; у Райля внутри все ходило ходуном, но он старался сдерживаться из последних сил, — Ты умная девочка, Эрика, и всем все доказала. Угомонись. Я ж не Штуббе, не буду истерить, и, почему я сбил новейший самолет вместе с пилотом — я смогу объяснить... Только зачем оно тебе? Сажай. Я тебя очень прошу...
Он отдал наушники радистке, вышел на улицу, и крикнул курившему расчету счетверенной зенитки, стоявшей в 50 метрах от взлетки: "Заряжай!" Подошел, отпихнув в сторону наводчика. Тяжелая турель нехотя поддалась, 20-милиметровка повернулась в сторону коридора полета "Ласточки".
— Ты что творишь, психопат! — заорал Штуббе, от которого не ушло то, что делает Юрген.
В перекрестье появился массивный силуэт самолета. Сейчас... Когда машина точно будет по центру — все, конец! Райль надавил на гашетку... За секунду полсотни снарядов пролетели в сантиметрах от крыльев "Швальбе". Самолет, заложив еще один вираж, стал заходить на посадку.
— Рихард, шнапс! — Райля колотило, он понимал, что ему банально повезло, сантиметр в сторону — и не было бы ни "Швальбе", ни Эрики, да и майор Ваффен-СС Юрген Райль в ближайшее время бы закончился.
Гудя двигателями на реверсе, самолет катился по взлетке, пока одноглазый орал на товарища. Когда механики в компании нескольких солдат подбежали к "Ме-262", теперь мирно стоявшим в стороне, то обнаружили в кабине блондинку с бледно-мертвенным цветом лица и стеклянными глазами, которая не помнила, как посадила машину. Не слыша ничего: ни криков рядовых, ни воплей механиков, — Эрика поднялась и, сняв маску и шлем, спрыгнула с крыла, а потом упала на колени, упираясь руками о землю, борясь с наступавшей темнотой в глазах. Она даже не видела уже того, кто ее поднял с земли, смутно различая черты лица.
7.
— Юрген, ты в своем уме?! — рявкнул Штуббе, отпихивая одного из механиков, которые вели летчицу, тут же перекидывая ее руку на свое плечо, помогая идти, подводя к Герцогу, — А если бы попал?
— Ну не попал же, — ответил тот, сделав глоток из бутылки.
Подняв голову, Эрика посмотрела на полковника. Из носа текла кровь, заливая нижнюю часть лица и куртку, но даже не смотря на такие перегрузки и то, что в нее чуть не попали, девушка не потеряла блеска азарта в глазах.
— На первый раз прощаю, — смерив взглядом летчицу, Курт повернул голову к Райлю, — Юрген, ты такой же псих, как и твоя новая подружка. Я не буду докладывать о том, что здесь произошло, и надеюсь, что это не повториться... Проверьте, Хартманна, только живее! Полагаю, ему хватит ума не поступать так же...
Пострадавшую Моргенштерн отправили в медсанчасть, где главенствовал доктор Карл Вигман. С виду это был невысокий человек с редкими темными волосами, носившим белый халат поверх белоснежной рубашки, он представлял из себя классического доктора, даже по современным меркам, только вместо очков носил пенсне. Уже услышав о "новеньких", доктор осмотрел летчицу, сказав ей, что все симптомы указывают на то, что девушка не привыкла к сильным перегрузкам, но ничего страшного в принципе не случилось. И пока Эрика отдыхала, приходя в себя, а рядом с ней сидели друзья, разговаривая, полог палатки приподнялся.
— Как голова, не болит? — на пороге стоял Райль, держа в левой руке объемистый сверток, найдя взглядом новоприбывших, — Алекс, пошли.
— А мы? — Эрика, приподнявшись на локтях, посмотрела в глаза танкиста.
— Вы будете тут, — вполне спокойно ответил мужчина.
— Нет, мы пойдем с ним! — решительно сказала Айзенбах, и так как она сидела спиной ко входу, то повернулась полубоком к Юргену.
— Одна из вас на ногах еле держится, а второй — к радиопередатчику надо, — хмыкнул майор, проходя внутрь, не замечая вечно суетившегося доктора, подумав о том, что тот скорее всего опять читает книги, которые постоянно возит с собой.
— Я в порядке, — медленно садясь, Эрика свесила ноги вниз, собираясь обуться.
— Тебе и правда лежать нужно, — нахмурился Алекс, поднимаясь.
— Все нормально! — она повысила голос.
— Тогда пейте чай и подтягивайтесь к полигону, — сухо на это ответил Юрген, протягивая сверток Алексу, — Вот, возьми.
Когда майор вышел, Мария-Елена повернулась обратно к подруге, которая уже натягивала второй сапог. Подождав, пока девушки выйдут, парень положил сверток на койку. Когда он развернул его, то увидел в нем новенькую форму панцерваффе: широкие черные штаны, подогнанный под торс короткий китель и тяжелые ботинки. Одевшись, Хартманн вышел из палатки. Рядом стоял Райль, а чуть позади сидел на корточках Штуббе в сопровождении четырех субъектов, среди которых выделялся Мик Клинге, высоченный худой баварец, наводчик, штурмшарфюрер СС, которого называли "правый глаз Штуббе", а еще про него ходила хохма, гласившая, что "самое трудное для нас — затолкать этого полудурка в танк, дальше самое трудное начнется для противника". Девушки же стояли чуть в стороне, о чем-то оживленно разговаривая, вполне вероятно, что Эрика просто делилась новыми впечатлениями, так как по большей части говорила она. И обе держали в руках по кружке с горячим чаем с поднимавшимся над ней дымком; и когда уже успели раздобыть — вот вопрос!
— Ну, шеф, — Штуббе обратился к Райлю, вставая на ноги, одновременно выбрасывая сигарету, тут же ее затоптав, заметив вышедшего Алекса, — Мы готовы. Выдвигаемся, что ли...
— Давай, Рихард.
Одноглазый махнул экипажу, и вся пятерка двинулась к полигону. Райль жестом позвал Алекса, коротко объяснив ему суть испытания, чтобы предотвратить некоторые недомолвки между ними, и чтобы парень имел представление о том, что ему предстоит. Девушки шли за спиной на некотором отдалении.
— Вы — на наблюдательный пункт! — крикнул им Юрген, когда они подошли к полигону.
Остановившись, Моргенштерн и Айзенбах несколько секунд смотрели на майора, а потом переглянулись. Кивнув подруге, сказав, что сейчас подойдет, летчица подошла к танкистам, решив спросить, а нельзя ли ей покататься в танке, хотя и понимала, что ответом будет отказ, но все-таки захотела испытать удачу.
— А можно я..? — начала она, улыбнувшись.
— Потом! — достаточно резко Юрген полушепотом прервал ее, смотря прямо в глаза.
И видимо это подействовало. Девушка почему-то не стала возражать; кивнув ему в знак того, что поняла, пожелала Хартманну удачи, после чего пошла к наблюдательному пункту, где уже стоял Герцог, возвышаясь над остальными людьми, кто захотел посмотреть испытание. Встав рядом с подругой, Моргенштерн стала наблюдать за тем, что происходит. Несколько рядовых очищали от веток какую-то накрытую чехлом махину, по очертаниям напоминавшую танк. Когда маскировку убрали, Райль помог солдатам снять массивное брезентовое полотнище.
— Знаешь, что это, мужик? — как бы невзначай поинтересовался он у Алекса.
— "Королевский Тигр", боевая масса — 68 тонн, экипаж — 5 человек, лобовое бронирование — до 200 миллиметров, двигатель... — Хартманн чеканил, как на экзамене.
— Достаточно! — прервал Райль, — Тут форсированный до 850 лошадей, в серию не пойдет, жрет много. Знаешь, парень, мне плевать, кто вешал тебе красивые петлицы, но командир экипажа — я! — он ткнул себя указательным пальцем в грудь, — Залезай на место наводчика.
Парень бодро забрался в машину, прикидывая в уме, как и что тут работает. Все-таки не каждый день можно вот так залезть в танк, да не просто танк, а "Кенниг"; как понял Хартманн, "Королевский тигр" и "Ме-262" — машины тех, на месте которых они с друзьями оказались, и именно им было поручено стать первыми испытателями новой техники. И вдруг размышления прервал громкий приказ.
— Лунд, заводи!.
Мехвод, Инго Лундстрем, нагловатый швед, которого год назад приписали к экипажу Райля, завел движок, и тяжеленная машина, поползла, набирая скорость, на огромный, ветреный, пустырь полигона. В это время на наблюдательном пункте началось оживление. Офицерский состав переговаривался, обсуждая новейшую технику, пришедшую в распоряжение Герцога; рядовые больше поглядывали на девушек, а вот сами девушки с напряжением следили за ехавшим вперед танком.
— Цель на 10-20! — скомандовал Райль.
— Цель на 10-20, дот, 1200 метров, фугасный, — повторил Алекс.
И не дожидаясь команды командира, едва заряжающий забросил снаряд в казенник, выстрелил. Райль видел в командирский перископ, как бетонный дот превратился в развалины.
— Хорошо, дальше... Малый ход.
Танк полз по укатанной земле со скоростью километров 10 в час.
— Цель на три часа.
— На три часа, 700 метров, бронебойный.
И снова выстрел, не дожидаясь приказа, а у выполнявшего роль цели старенького "Т-4" исчезла башня. Вздрогнув в очередной раз, девушки заулыбались, увидев, как загорелся танк-мишень.
— Так, Курт, 75-миллиметровка готова? — послышался голос Юргена в наушниках на голове полковника.
— Да, псих, — насмешливый голос Герцога в наушниках отвлек Райля от мыслей, — Смотри, — судя по выражению его лица, мужчина был очень даже доволен таким представлением.
Райль вылез из башни, схватил бинокль, и увидел, как несколько солдат, которыми руководил Герцог, выкатывало на позицию "Pak-40".
— Задраить нахер все! — заорал Райль.
— Мы готовы, Юрген.
И через пять секунд снаряд противотанковой пушки под углом 45 градусов лег в маску орудия "Королевского Тигра". Машину тряхонуло, но броня почти не пострадала.
— Дистанция до орудия... — почти не спрашивал Райль.
— 900 метров, — ответил Алекс.
— Хорошо, ходу!
Танк набрал скорость, и в этот момент в лоб корпуса по касательной лег еще один снаряд. "Классная машина, Юрген! Штаны сухие?.. Ладно, выпускаю Штуббе… У него учебные," — Герцог замолчал, а Юрген увидел, как на расстоянии 700 метров из редкого леска буквально вылетел "Tiger E", у которого на лобовом бронелисте корпуса, кроме эмблемы дивизии, красовался смеющийся череп с трубкой и повязкой на глазу.
— Эй, девки, заскучали? — крикнул в наушники Штуббе.
— Держи его в поле зрения, — скомандовал Райль, — Лунд, разворачиваемся и уходим!
"Королевский Тигр" набрал максимальную для такого грунта скорость и начал обходить танк Штуббе по дуге. "Ааа-гонь!" — раздался в наушниках голос Штуббе, и тут же учебный снаряд Kwk-36 вскользь съездил по борту башни машины Райля.
— Ну, как, весело?! — Штуббе ржал в наушники.
— Припугни его, — рякнул Юрген.
— Есть! — бодро ответил Алекс, — 900 метров, бронебойный.
В последний момент подполковник понял, что слегка ошибся в расчетах, и вместо того, чтобы пройти рядом с машиной Штуббе, снаряд длинноствольной пушки "Королевского Тигра" зацепил борт башни, и, уйдя с рикошетом, взорвался в редком леске, образовав немаленькую поляну.
