— Я тебя подожду, — поняв, что от нее хотят, радистка немного замялась, но, когда летчица закивала, пошла к Гретель, надеясь, что Эрика догонит ее по дороге.
Проследив за шатенкой, Моргенштерн повернула голову к мужчине, ожидая, что тот скажет, зная наперед, что именно услышит.
— Зайди сегодня после ужина, — голос Курта был тихим, но жестким, будто бы утробное рычание.
— А как же завтрашний вылет? — она не отказывалась, понимая, что выбор не велик в той ситуации, в которую она же сама себя и загнала, но вредный характер не позволял смириться, тем более сделать это молча, — Мне нужно выспаться, — подернув бровями, быстро протараторила, — Герр оберфюрер, у меня к Вам просьба, — не смотря на легкую улыбку, девушка говорила уже серьезнее, — Мария-Елена... Унтершарфюрер Айзенбах обнаружила ощенившуюся собаку, — брови Герцога так и поползли вверх от удивления, — Я уверена, что это не просто щенки, а волкособы; это помесь собаки и волка. Они более выносливы и сильнее, чем обычные собаки... Можно мы возьмем эту собаку со щенками под опеку? Местные не будут кормить ее, а животное сильно напугано и ослаблено, она может погибнуть вместе со щенками. Тем более волкособы очень послушны, их можно использовать для охраны. Пожалуйста! — взгляд девушки изменился, став более жалобным; то, о чем просила Эрика, было очень важно для нее.
Теперь Курт видел перед собой девушку с характером ребенка, выпрашивавшего разрешение. Она смотрела на него так, будто от него зависел какой-то важный вопрос в ее жизни. Но все же новость о волкособах заинтересовала мужчину; решив, что нужно для начала поглядеть на них, полковник кивнул. Тем более привезенные с собой собаки начали убегать, а если эти псы будут такими, как рассказала только что летчица, то они идеально подойдут для охраны базы.
— Делай, что считаешь нужным.
Он уже хотел было уйти, но вдруг Моргенштерн встала перед ним на цыпочки и поцеловала в щеку, после чего быстро сказала "спасибо" и убежала вслед за радисткой.
26.
— Герцог дал добро на щенят! — с таким радостным воплем Эрика догнала Марию-Елену.
— Отлично! — воскликнула Айзенбах, на секунду остановившись и улыбнувшись, так как не верила тому, что им удастся как-то помочь собаке со щенками.
— Тогда мы сможем уже брать еду для нее от его имени, — кивнув, как бы говоря, чтобы они шли, Моргенштерн, задумалась, — Когда они подрастут, то станут охранять базу. Если я правильно поняла, это должны быть волкособы... — стала размышлять слух, — Ты видела их окрас? — мельком посмотрела на подругу, а потом себе под ноги, — Еще не так сильно заметно, но, мне кажется, что это должны быть именно они.
— Их окраса не видно в темноте, — ответила Мария-Елена, смотря перед собой, — А вообще здорово, что так все вышло! — она улыбнулась.
— Угу, — кивнула летчица, все еще погруженная в свои мысли, — Надо будет как-нибудь Гретель вместе со щенками под наше крыльцо перенести. Так они будут всегда под присмотром.
Утренний поцелуй летчицы не оставил и следа, как только Герцог вошел в столовую. Преступив через порог, он тут же окунулся в витавшие ароматы обеда, постукивания приборов о тарелки и разговоры подчиненных. Поздоровавшись с некоторыми офицерами и рядовыми, мужчина уселся за стол, приступив к еде. Настроение было вполне обычное, не смотря на мучавшие кошмары, которые появлялись периодически. И вновь снился брат. В памяти так и всплывали его крики о помощи, пока их обоих держали в плену. Это было так давно, но та война оставила четкий след, раз за разом напоминая о себе, приходя каждую ночь во снах.
После обеда полковник решил, что ему нужно немного развеяться, тем более, что он давно хотел прокатиться за рулем своего дорого "Horch". Сев в машину, мужчина неторопливо стал заводить ее, но та отвечала лишь недовольным скрежащим звуком. Курт напрягся. Подозвав мехвода из своего экипажа, дождался, пока тот придет и откроет капот, заглядывая в двигатель.
— Дело хреново, — спустя несколько долгих для полковника минут подытожил водитель, что-то проверяя, — Тут работы точно до самого вечера...
— У тебя время до вечера, — проскрежетал Герцог.
Взяв инструменты, мехвод попытался снять крышку карбюратора, но из-за длительных поездок в качестве вещи, а не транспортного средства, а также соленого воздуха, болты немного окислились и не хотели поддаваться. И тогда оставалось только одно — приложить немного силы; тут руки водителя дрогнули, и крышка просто сломалась пополам. Узнав об этом, Курт был сам не свой от гнева. Готовый прямо на месте пристрелить подчиненного, приказал ему немедленно заказать в Берлине оригинальную запчасть.
Закончив с обедом, Хартманн быстрым шагом отправился к ангарам, а именно к тому, где стоял "Me-262". Как и планировал парень, механики уже сняли ракеты с "Bf-109" и ждали только появление подполковника, чтобы начать работу, так как только он знал, как правильно установить оборудование на "Швальбе". Отдав указания, сам же Алекс подошел к крылу реактивного истребителя и осмотрел его, прикидывая, как получше бы закрепить все, как вдруг услышал, что к ним кто-то приближается. Обернувшись, увидел стоявшего рядом Герцога. Мужчина строго и даже с каким-то раздражением смотрел на подполковника, заложив руки за спину.
— Какого черта, ты без моего ведома, взялся перевооружать мой самолет? — прорычал полковник.
— Потому что, не перевооружив его, — вполне спокойно отреагировал парень, выйдя из-под крыла, выпрямившись, — У тебя будет обычный истребитель.
— И благодаря твоим усилиям он стал "грозой небес"?! — голубые глаза мужчины так и метали молнии.
— Хорошо, — хмыкнул Алекс, сделав короткий вздох, — Я прикажу сделать все, как было. Сделай лучше, так будешь виноватым, — усмехнувшись, скрестил руки на груди, — И лучше, чем я, который в этом разбирается, ты никого не найдешь, — бросил, нахально ухмыляясь.
— Да что ты? — губы Курта искривились в улыбке, доброй которую назвать было нельзя, — С каких пор ты, — это он выделил интонацией, — Стал разбираться в технике лучше, чем мои механики, которые постоянно занимаются починкой?
— Тут не надо иметь много мозгов, — теперь же Хартманн отвечал серьезнее, — Чтобы понять о том, что самолет не может атаковать наземные цели, и, да, у нас нет штурмовиков и бомбардировщиков, а артиллерия не такая точная, — сделав короткую паузу, продолжил, — Тем более я изучил чертежи "Me-262". И другие. Не зависимо танки это или самолеты.
И вот в этот самый момент Курт изменился в лице, парень увидел, как появилась новая эмоция, которую он ранее не видел, — искреннее удивление.
— Да я как посмотрю, у тебя мозгов слишком много?! — подернув верхней губой, мужчина хмыкнул, произнося слова уже с иронией, — Или ты думаешь, что ты единственный, кто заметил отсутствие штурмовиков? Да и где ты умудрился чертежи посмотреть? И какой идиот допустил тебя до секретных разработок?
— Во время нашей поездки в Берлин, — соврал Алекс, скрестив руки на груди, не мог же он признаться, что узнал все из интернета, пришлось бы очень долго доказывать фанатично-помешанному Герцогу, что не шпион.
— Во время поездки говоришь? — подвигав челюстью в задумчивости, полковник нахмурился, — Ладно, допустим во время поездки. Но с чего ты взял, что у тебя получится взять пусковую установку с серийного самолёта и установить её на штучный экземпляр, который и не подразумевался использоваться, как штурмовик?
— Так я видел же чертежи, — пожав плечами, Хартманн повернулся к самолету, еще раз внимательно осмотрев то место, куда хотел установить ракеты, а потом снова посмотрел на собеседника, — И на них была еще одна машина "Me-262" с ракетной установкой, которая по номеру совпадает с той, что стоит у нас на "Bf-109"... точнее по названию.
Герцог, несмотря на то, что подполковник говорил весомые аргументы и мог быть прав, не мог отступить назад из-за затмившей его глаза ярости.
— Если ты, конструктор хренов, испортишь мне самолет, — погрозив пальцем, Курт прошипел, — Я поставлю тебя к стене и саморучно расстреляю. Понял?! — прорычал.
Наступило тяжелое молчание. Не было слышно даже механиков, которые сидели молча возле самолетов и запчастей, боясь пошевелиться, наблюдая за разговором вышестоящих. Сверкнув глазами, полковник хотел было уйти, но слова Алекса остановили его.
— Курт, — позвал Хартманн, чей голос теперь был в тон Герцога, — Я, конечно, уважаю тебя, как человека и как командира, но не стоит мне угрожать расстрелом, — хмыкнув, парень нахмурил брови, не сводя глаз с лица мужчины, которое начало багроветь от гнева.
— Угрожать?.. Велика честь. Я тебя ставлю перед фактом! — подойдя в плотную, полковник с высоты своего роста смотрел на Алекса.
— Завтра штурм, — напомнил Хартманн, держа себя в руках, понимая, что в любую минуту и правда может лишиться жизни, — И если ты убьешь меня, то он провалиться. А если и дальше мне будешь угрожать, то на "Пантере" лучше не катайся...
И вот тут случилось то, чего многие ожидали. Схватив подполковника за груди, Герцог встряхнул его, прорычав в лицо:
— Ты решил мне угрожать?!
Еще мгновение и Алекс бы не дожил бы и до трибунала.
— Нет, что ты, — как-то тихо ответил он, но так, чтобы слышал его только Курт, не отводя взгляда от лица мужчины, — Просто предупреждаю, — приподняв уголки губ, парень подернул бровями.
Полковник замер, почувствовав, как ему в живот уперся ствол Люгера, который держал Хартманн. Но кроме их обоих, никто ничего не видел, так как за мощной спиной Герцога не было видно даже подполковника, а Алекс со своей стороны держал пистолет так, чтобы его никто не увидел. Опустив голову, Курт посмотрел на Люгер, а потом снова поднял глаза на Хартманна:
— Ты с ума сошел?! Убери пистолет, щенок! Не тебе со мной тягаться.
— Не кипятись, — говоря это, парень уже и сам был не рад этому, но уже не мог выдать своего страха, иначе Герцог отправит его сначала в клоповник, как Эрику, а там и до расстрела недалеко, — Он не заряжен, — палец как будто сам напрягся, нажимая на спуск, раздался громкий щелчок, Люгер и правда был пуст.
Видимо это немного усмирило Курта, так как он поставил подполковника на пол, но тут же со всего размаху врезал ему, от чего парень свалился, слыша в голове звон. Но перед тем, как упасть, Алекс успел увидеть в глазах Герцога страх.
— Мне пора... идти дальше заниматься твоим самолетом, — поднявшись, Хартманн провел ладонью по челюсти, надеясь, что та не сломана так как удар, и правда, был очень сильный, — Прошу извинить меня, — кивнув на прощание, подполковник развернулся спиной к Курту спиной, делая шаги к "Швальбе".
Почти весь день Мария-Елена и Эрика занимались собакой и ее щенками, но, не смотря на все их попытки достать суку с потомством, та рычала и даже норовила укусить девушек, что привело к решению оставить ее тут на какое-то время, тем более, что щенки еще маленькие и любой стресс для них мог оказаться болезненным. Потом Моргенштерн уверила полковника о том, что они с подругой сами будут заниматься животными в свободное время, и это никак не повлияет на выполнение обязанностей. Переговорив о том, как они будут ухаживать за собакой, девушки договорились, что будут приходить сюда каждую свободную минуту, опасаясь, что солдаты или жители Тальвика как-то навредят животным.
— Тогда пойду, предупрежу Алекса, — поправив фуражку, летчица перевела взгляд с крыльца на Айзенбах, — И тем более мне еще надо проверить, что там с ракетами...
— Какими ракетами? — не поняла та.
— Алекс должен был установить мне ракеты на самолет, — объяснила оберштурмфюрер, — Чтобы я смогла стрелять по танкам, иначе завтра от меня толку мало... Тем более мне нужно выправляться перед Герцогом.
— Ну-у, хорошо, — понимающе кивнула Мария-Елена, — Я пойду принесу еще еды Гретель и домой. Встретимся на ужине.
— Давай, — махнув рукой подруге, Моргенштерн пошла к ангарам.
Вольф и Рихтер стояли возле выкаченного из ангара самолета с изображением меча, наблюдая за тем, как несколько механиков перекатывают "Швальбе", подцепленного к небольшому тягачу, оценивая то, как подполковник переустановил ракеты на реактивный истребитель, не веря, что тот предназначен для таких нововведений, то было и понятно, так как "Me-262" был в единичной разработке. Заметив, что в их сторону идет Моргенштерн, Гюнтер хмыкнул, показывая кивком товарищу девушку. Прочитав на лицах летчиков легкое недовольство, та приподняла одну бровь.
— Это что с вами? — вырвалось у Эрики, когда та остановилась, смотря в полном недоумении на мужчин.
— Есть мысль, что это не сработает, — ответил Отто, показывая на крылья "Швальбе", который как раз уже закатывали в его ангар.
— Почему?
— Потому что, я лично думаю, — раздраженно бросил Война, — Что все это детские забавы, и то, что придумал Хартманн, не является продуманной до конца мыслью, которая может привести к неприятным для всех последствиям.
— Вот тут я не поняла, — девушка нахмурилась.
— Он хочет сказать, — ответил за друга Рихтер, — Что переустановка ракет с самолета Гюнтера — лишнее; "Швальбе" не сможет даже подняться с таким весом...
— Так, — перебила его Эрика, — Парни, я все понимаю, но вот эти разговоры меня напрягают. Если не поднимется, значит, не поднимется. Взорвется, значит, взорвется. Не вам решать, что мне делать с моим самолетом! Ясно? — чуть помолчав, спросила, — Где оберштурмбаннфюрер Хартманн? — оглядевшись, ища взглядом Алекса, снова посмотрела на летчиков, — Мне надо с ним переговорить насчет перевооружения, — было стыдно признаться своему звену, что не умеет обращаться с ракетами, но выкручиваться надо было.
— Я его не видел, — покачав головой, Отто тоже огляделся.
— Нет, — коротко сказал Война, напустив на себя важный вид, так как слова старшего его задели.
— Ясно, — набирая полную грудь воздуха, Моргенштерн резко выдохнула.
Отойдя от своих, девушка прошлась до ангара, где все еще сидели механики, но узнав от них, что подполковника здесь нет, вышла в полной растерянности. Это ввело ее в недоумение, так как Алекс должен был показать и объяснить, как правильно выпускать ракеты, так как завтра на это не будет времени; но это не только было странным, но и расстроило ее, все-таки парень исчез, не выполнив своего обещания. Подумав, что он, скорее всего, отдыхает в столовой или в баре, дошла до них, но и там друга не оказалось. Спрашивать у каждого встречного было бессмысленно — все же на базе было очень много народу, и поиски друга могли затянуться. Тихо ругая Хартманна, летчица пошла к танкам, там хотя бы был Штуббе или кто-нибудь из его экипажа, и уж там точно можно было бы узнать наверняка, куда именно запропастился подполковник. Но стоило ей пройти немного в сторону наземной техники, как тут же увидела, как Алекс в компании Арно Майера шел по тропинке к закрытому ангару, в котором когда-то стоял самолет Вернера, при этом они о чем-то быстро и коротко переговаривались, большей частью общались даже кивками. Со стороны это выглядело подозрительно, и внутренний Шерлок Холмс шепнул Эрике, что нужно проследить за ними. Как только оба танкиста скрылись в ангаре, летчица прокралась к дверям и осторожно заглянула в него, тут же услышав голоса, но из-за того, что говорившие почти что шептались, ничего нельзя было разобрать. Стараясь не шуметь, Моргенштерн приоткрыла дверь пошире и протиснулась вовнутрь, пройдя на цыпочках чуть вперед, увидев разобранный танк, но тут же случайно задела ногой одну из разбросанных на полу запчастей. Раздался звон. И тут же с десять человек, находящиеся в тот момент в ангаре, развернулись ко входу, наставив на незваную гостью оружие.
